– Никогда не угадаете! – вклинилась Эдвина.
Макс покачал головой.
– Секретный подземный ход! Он ведет из чулана к гроту на морском берегу. Когда-то его использовали контрабандисты. Как только я увидел его, сразу решил, что особняк должен принадлежать мне. – Гриффин кривовато усмехнулся. – Много вы знаете домов с тайными тоннелями, а?
– Немного, – заинтересованно кивнул Макс. – Я бы тоже не отказался на него посмотреть.
– Ну так и посмотрите. Вот пообедаем, и Робин вас отведет. Прилив еще нескоро. Я показал бы его вам самолично, да в два часа у меня встреча.
– Когда у нас селятся молодожены, я зажигаю в пещере свечи, – сказала Эдвина. – Создаю романтическую атмосферу. В этой пещере особая аура. Понимаете, грот состоит из природных минералов и горного хрусталя, и, когда на стены падает свет, пещера полыхает волшебными красками.
К удивлению Макса, Гриффин не закатил глаза, а довольно кивнул.
– Да, – крякнул он, – пещера действительно очень необычная.
– Мы даже венчали в ней язычников, помнишь, Гриф?
– Да кого мы там только не венчали и не венчаем. Вот только в рекламном буклете об этом не пишем, а то повадятся к пещере всякие оккультные мистики из окрестных городов – как потом от них избавляться. Пляж теперь общий, посещают все кому вздумается, но… – Гриф по-мальчишески улыбнулся. – Но мы предпочитаем это не афишировать и придерживать пляж для себя.
После обеда Робин и Макс спустились в подвал, к чуланам и винному погребку. В полу у дальней стены, рядом с аккуратно сложенной поленницей дров, виднелся деревянный люк наподобие тех, что до сих пор встречаются в старых пабах. Робин наклонилась, чтобы поднять крышку, но Макс, вежливо отодвинув ее, открыл люк сам и, заглянув в чрево, похожее на зев прожорливой глотки, с трудом различил контуры ведущей во тьму лестницы. Робин, сняв со стены факел, зажгла его и осветила мрачное нутро.
– Идешь? – спросила она.
– Только после тебя, – ответил Макс, отвесив ей легкий поклон.
– Ого, какой джентльмен! – расхохоталась Робин.
– Странно, что ты не пишешь книгу про этот особняк.
– А ты прав. Как-то в голову не приходило. Но раз уж ты об этом упомянул, может, и воспользуюсь твоей идеей.
Робин осторожно шла по ступеням. Макс не отставал. Проход был достаточно свободным для Робин, но высоченному Максу приходилось сутулиться и втягивать голову в плечи. Корявые ступени выдолбленной в земле лестницы перемежались ровными плитами и вели все ниже и ниже. Явственно пахло сыростью и плесенью.
– Мы почти у цели, – приободрила его Робин. – Прикольно тут, да?
– Незабываемо! – в порыве чувств воскликнул Макс. – Я словно попал в роман Дафны дю Морье.
– Обожаю ее. Впрочем, чего еще можно ожидать от корнуолльской девушки, верно? Ну, вот мы и пришли.
Лестница кончилась, и они оказались в пещере. Повеяло морским бризом. Макс расправил грудь, с наслаждением вдохнул свежий воздух, спрыгнул на песок и в немом восхищении обвел глазами стены. Эдвина и Гриффин сказали правду: в гроте действительно чувствовалась особая аура. Испещренные прожилками каменные стены перемигивались разноцветными огоньками, словно кто-то взял и выплеснул сверху ведерко с красками. По углам прятались укромные ниши и расщелины, из полутьмы выступали острые кряжи и гладкие валуны. В лужицах воды, карауля прилив, который отнес бы их обратно в море, хоронились морские ежи и креветки.
– Фантастика, – выдохнул Макс.
– Ага, – подхватила Робин и мечтательно улыбнулась. – Здесь так романтично. Если мы с Даниэлем когда-нибудь поженимся, то именно тут.
Волна бешеной ревности чуть не сбила Макса с ног, на мгновение ослепив его. Но какое право он имел злиться? Он видел Робин второй раз в жизни! Он погладил ладонью влажную стену.
– Вы собираетесь пожениться? – прохрипел он, обмирая от ужаса.
– Надеюсь. Впрочем, не все мужчины готовы брать на себя обязательства. По-моему, Даниэль из их числа. Его надо постепенно подводить к этой мысли.
– А как давно вы вместе?
– Два года.
– Полагаю, он тоже местный?
– Да. Вначале мы просто дружили, а затем начали встречаться. – Робин зарделась и исподлобья посмотрела на Макса. – Долгое время я сходила по нему с ума, а он меня не замечал. Можно сказать, я сама ему навязалась.
Макс оторопел.
– Поверить не могу, что кто-то может тебя не замечать!
Робин смущенно хихикнула.
– Давай считать, что я расцвела довольно поздно.
Макс едва не выложил ей все, что о ней думает, но вовремя спохватился. Незачем портить такой приятный день. Робин по уши влюблена в Даниэля, и несколько комплиментов от Макса не растопят ее сердце и ничего не изменят.
– Посмотрим, что Даниэль запоет, когда он тебя потеряет. – И Макс усмехнулся в тайной надежде.
– О, Даниэль меня не потеряет, – разуверила его Робин. – Я у него на крючке.
К отелю они возвращались по пляжу. Взрослые постояльцы принимали солнечные ванны, возлежа на шезлонгах или расстеленных на песке полотенцах, детишки же с сачками наперевес рыскали между скал, гоняясь за мелкой рыбешкой. В другое время Макс умилился бы столь типичной для Англии сцене, но сейчас дух его был сломлен. И, шагая бок о бок со взволнованной и очаровательной Робин, он морщился, досадуя на все портившего ему Даниэля: если бы не он, Макс непременно поцеловал бы Робин в волшебном гроте.
Вечером они втроем поужинали в местном пабе. Даниэль, душа компании, все время шутил. Похоже, его ничуть не беспокоило, что его девушка все свободное время тратит на Макса, совершает с ним конные прогулки по холмам и исследует пещеры. Впрочем, Робин не сводила с Даниэля глаз, и со стороны эти двое казались идеальной парой. Они на лету ловили мысли друг друга, таскали друг у друга еду с тарелок и отпивали друг у друга напитки. Возможно, они вели себя точно так же и в Южной Африке, но тогда Макс этого не замечал. Он обратил внимание на это только сейчас, потому что страстно желал подобных отношений и нашел девушку мечты, но не мог заполучить ее.
После ужина Макс забрался в машину и долго смотрел вслед Робин и Даниэлю, рука в руке удалявшимся по улице. Внутри него все кипело от возмущения. Он ничего не мог поделать с собой, хотя понимал, что неправ. Робин ни разу не поощрила его, не намекнула, что заинтересована им. Она постоянно говорила о Даниэле, а если и флиртовала, то совсем по-ребячески. Возможно, она кокетничала с ним бессознательно, чисто по-женски, как делала бы это с любым другим мужчиной. Однако Макса невообразимо тянуло к ней. Хорошо, что завтра он тронется в обратный путь и уедет в Уилтшир. Оставаться здесь дольше невыносимо. Того и гляди, он ударится в меланхолию или сглупит после пары «Негрони».
На следующее утро не успел он забросить в багажник рюкзак, как на дорожку на велосипеде вкатила Робин. Она приветственно махнула ему, затормозила и прислонила велосипед к стене.
– Как здорово, что я тебя застала! – обрадовалась она. – Боялась, что уже уехал.
– Спасибо, что нянчилась со мною все выходные. Дни пролетели как сладкий сон. И с Даниэлем я был рад свидеться, – добавил он сквозь зубы.
– Дэн тоже в восторге. Обязательно наведайся к нам еще разок.
– Наведаюсь.
– И сообщи, как на тебя подействовал регрессивный гипноз. – Робин протянула ему конверт. – Здесь номер Дафны и наш телефон. Так что звони мне. Надеюсь, все пройдет на ура.
Робин прижалась к нему. Макс обнял ее и, помедлив мгновение, поцеловал в щеку. Ноздри его защекотал аромат пачули. Робин отстранилась, и Макс неохотно разжал объятия.
– Я дам тебе знать.
– Надеюсь, ты действительно окажешься воплощением Руперта Даша, и тогда у тебя появится повод снова нас навестить. – Робин засмеялась. – А вообще приезжай, как только захочешь, в любое время!
На крыльцо проводить Макса вышла Эдвина. Так они и стояли вдвоем, мать и дочь, и махали ему на прощание, пока он разворачивался и выезжал за ворота. Пытаясь запечатлеть Робин в памяти, Макс до боли в глазах таращился в зеркало заднего вида на ее футболку и шорты, на струившиеся по плечам волосы. Жаль, что он ее не сфотографировал.
Глава пятнадцатая
Макс завел дневник наблюдений. Исследования прошлой жизни затянули его, и он боялся упустить что-нибудь важное: замечательное совпадение или нелепую случайность. Он предчувствовал, что со временем его дневник превратится в увлекательнейшее чтиво.
Из Уилтшира он, следуя наставлениям Робин, позвонил Дафне, гипнотерапевту. Та участливо выслушала его и, как и предсказывала Робин, записала вне очереди. Правда, найти свободное окошко оказалось все равно непросто, и Дафна пригласила Макса на сеанс только в октябре, то есть через три месяца. А до тех пор он погрузился в работу. В офисе сложился идеальный коллектив, и, хотя Макс не собирался долго в нем задерживаться, ему нравилось жить на природе и заниматься делом. В выходные он летал на сверхлегком самолете, играл в теннис с друзьями или ездил домой, к родителям. Мысли о Робин не покидали его. Если бы не Даниэль, он давно бы ей позвонил.
В сентябре он понял, что настала пора забрать вещи из Баттерси, и набрал номер Элизабет. Услышав его голос, Элизабет с минуту молчала, словно не находя слов, затем, нечленораздельно буркнув «привет», отрывисто бросила:
– Знаешь, разрыв с тобой – лучшее, что случилось в моей жизни. Я влюбилась в потрясающего человека.
– Отлично, – сказал Макс. – Рад за тебя.
– Да, все, что ни делается, – к лучшему. Мне, конечно, пришлось нелегко, но, останься я с тобой, никогда не встретила бы Перегрина. Он работает в Сити и гребет деньги лопатой. Мамуля с папулей от него просто в восторге.
– Замечательно.
– А ты как? Познакомился с кем-нибудь?
– Нет, – отрезал Макс. С их расставания прошло всего-навсего полгода.
Элизабет вздохнула.
– Ну, уверена, у тебя все впереди, Макс. – Голос ее изменился: пропала колкая язвительность, появилось высокомерие. – Хотя, полагаю, в Уилтшире с молодыми девушками особо не разбежишься, верно? Захолустье, что с него взять.