Еда и пищевые привычки
Пятилетняя Джиа любит перекусы, а родители стараются заставить ее есть нормальную пищу. В четыре часа Джиа говорит матери, Еве: «Я голодная! Я есть хочу! Дай мне батончик!» «Лучше подождать ужина», – отвечает Ева, но Джиа уже лезет в шкаф за батончиком. Еве тяжело, что ее ребенок голодный, и она говорит: «Ну хорошо, только пообещай, что ужинать будешь как следует». Джиа обещает, успокаивается, съедает батончик, а за ужином отказывается есть. Ева в отчаянии.
Пищевые привычки детей очень тревожат родителей – они теряют веру в свои воспитательные способности, в семьях начинаются ссоры и скандалы. Процесс питания так эмоционально сложен для родителей, потому что символизирует способность обеспечить жизнь ребенка и дать ему все необходимое для выживания и процветания. Ведь главная задача родителей – сохранить жизнь ребенка. При обсуждении вопросов питания на кону многое: количество и качество потребляемой еды – это показатель успешности родителей. Видя, как ребенок отказывается от приготовленного вами ужина, вы буквально слышите: «Я не буду есть твою еду – я отвергаю ее и тебя. Ты – плохая мать!» А видя, как ребенок с аппетитом ест брокколи, вы слышите иное: «Я ценю твои усилия ради меня. Я принимаю пищу и принимаю тебя, ты – потрясающая мать!» Когда родители за обеденным столом начинают рассказывать, что их дети едят, а что нет, на самом деле они оценивают собственные родительские качества: хорошо ли справляются с работой, достаточно ли делают для детей, готовы ли дети принимать то, что им предлагают. Понимание глубокой связи между родительством и питанием – первый шаг к снижению напряженности в этой сфере. Нужно отделить происходящее в реальности от глубоких чувств, которые проблема еды будит в наших телах. Тогда мы сможем разобраться в сути проблемы, не отягощая ее своими страхами и неуверенностью.
Пищевое взаимодействие с детьми связано с более серьезными проблемами: с вопросами физической независимости, контроля, возможности принятия собственных решений. Когда дети отказываются от еды и говорят: «Я не хочу есть», «Нет, я это есть не буду», «Я буду есть, только если сваришь мне пасту», в действительности они задают очень важные вопросы: «Что контролируют родители, а что – я?», «Когда я смогу сам принимать решения?», «Ты мне доверяешь?».
Дети раздвигают границы, протестуют против выбора родителей, просят другого, чтобы почувствовать самостоятельность – конечно, проявляется это не только в обеденное время.
Два конфликта – внутренняя проблема родительской неуверенности и внешняя проблема физической независимости – конечно же пересекаются.
Когда ребенок раздвигает пищевые границы или вовсе отказывается есть, родитель чувствует себя «плохим» и начинает еще жестче контролировать ребенка, чтобы снова ощутить себя «хорошим». Однако чем сильнее контроль, тем сильнее бунт ребенка. Он отказывается от еды или пытается раздвинуть границы, чтобы утвердить самостоятельность, а это еще сильнее огорчает родителей. Борьба самолюбий усиливается, все испытывают раздражение.
Что делать? Как вырваться из негативного цикла и сформировать пищевые привычки, более полезные для семейной системы? Я считаю, ответ начинается с замечательного труда диетолога и психотерапевта Эллин Саттер, которая разработала так называемое «разделение ответственности» в плане еды. Вот основные идеи.
• Задача родителя: решить, какую еду, когда и где предлагать.
• Задача ребенка: решить, хочет ли он есть то, что ему предлагают, и в каких количествах.
Самое замечательное в идее Саттер – она способствует развитию здоровых пищевых привычек, одновременно поддерживая самоконтроль, уверенность в себе, согласие и многое другое.
Вы, наверное, заметили, что разделение ответственности по Саттер похоже на принципы семейных задач, о которых мы говорили в главе 3. Я считаю, семейные системы работают лучше, когда каждый знает свою задачу. Саттер считает, что здоровые отношения с пищей и телом возникают, когда все члены семьи четко представляют собственные роли и когда каждый «держится в своей полосе». Она утверждает, что родители должны отвечать за границы, связанные с едой: что, где и когда. Естественно, они играют главную роль: принимают основные решения и устанавливают варианты и пределы. После в игру вступает ребенок. Родителей можно считать «контейнером» – они определяют внешние границы, однако внутри дети могут свободно исследовать и самовыражаться.
Я говорила, что задача ребенка в семейной системе – исследовать и выражать чувства. В модели Саттер дети исследуют и выражают себя через пищевые решения – что положат в рот, проглотят ли, сколько еды им нужно и что они отложат в сторону.
В разделении ответственности мне нравится одна вещь: эта система дает родителям возможность высоко оценивать свою роль вне зависимости от того, что ребенок ест или не ест. Можно сказать себе: «Моя работа – определять, что, когда и где. Хорошо ли я ее делаю? Я приготовила курицу, пасту и брокколи. Я назначила ужин на половину шестого, за обеденным столом. Да, я сделала все – и сделала хорошо!» Конечно, родитель будет думать: «Сын ест только пасту… Почему не ест овощи? Я что-то делаю неправильно?» Надеюсь, в этот момент сработает внутренний сигнал тревоги: «Подожди-ка, это работа сына! Он должен принимать решения. А я вернусь к себе и своей роли. Я буду делать свою работу, а его – доверю ему… Свою я делаю хорошо».
Это самая важная идея касательно детей и еды: свести к минимуму тревогу из-за еды гораздо важнее, чем само потребление пищи. Есть ли исключения? Конечно. Если у ребенка медицинские проблемы – это совершенно особая ситуация. И даже тогда важно обращать внимание на чувства ребенка во время еды. В конце концов, обеденный стол – это пространство, где можно наблюдать за детским поведением (в данном случае за питанием). Вспомните: поведение – окно в чувства. Детям, как всегда, нужно, чтобы родители устанавливали границы и проявляли доверие и уважение к индивидуальности, чтобы они могли исследовать, экспериментировать и процветать. Помните: дети так мало контролируют – чаще всего, это то, что поступает в их тела. Питание и приучение к горшку – две сферы, где родители должны подавлять тягу к контролю и давать детям свободу, в которой те нуждаются.
Стратегии
Я постоянно говорю, что мантры помогают детям успокоиться, когда их одолевает тревога. Это справедливо и для родителей. Если знаете, что пищевая ситуация вызывает у вас тревогу, что трудно отказаться от контроля, когда дело касается питания, с помощью мантры напомните себе о своей работе и цели. Попробуйте сказать: «Моя работа – что-где-когда. Я могу это сделать. Я могу это сделать». Или: «Самое важное – не то, что ест мой ребенок. Я делаю хорошую работу. С моим ребенком все будет в порядке». Или: «То, что ест ребенок, не показатель моих материнских качеств».
Мне нравится честно и откровенно беседовать с детьми о моей и их работе в отношении пищи и питания. Расскажите о разделении ответственности по Саттер. Так и вы осознаете свою ответственность, и дети поймут, что им можно, а чего нельзя. Можете сказать: «Сегодня я узнала кое-что интересное и хочу поделиться с вами. В деле питания у каждого из нас есть работа – и она разная. Моя – определять, что мы едим, когда и где. Вы знаете, я всегда предложу вам хотя бы что-то одно, что вы любите, поэтому обед не будет в тягость. Ваша работа – решить, будете ли вы есть приготовленное и сколько. Интересно, правда? Это означает, что вы можете выбирать, что поступит в ваш организм. Но вы не должны просить у меня приготовить что-то другое, если вам не нравится то, что я выбрала. Это решаю я. А я не буду заставлять вас съедать больше или доедать все. Как вам идея?»
Единого правильного подхода к десерту нет – важно лишь четко осознавать собственное решение в рамках своей роли. Помните: вы выбираете десерт – будет ли он вообще, что это и в какое время. Дальше вступают дети. Однако это означает, что родители не должны связывать десерт с тем, сколько съел ребенок, ведь это его сфера. Вы сейчас подумали: «Мой ребенок хочет только десерт! Он вообще не станет обедать, если я не свяжу сладкое с количеством съеденной нормальной еды!» Настало время поразмышлять и подумать, поддерживаете ли вы идею разделения ответственности. Если да, с десертом можно поступить так: подать маленький вместе с обедом – одновременно, можно даже на одной тарелке рядом с курицей, брокколи и пастой. С практической точки зрения я никогда не делаю десерт настолько большим, чтобы ребенок мог им полностью насытиться. Однако мне не нравится идея задержки десерта и превращения его в приз, который нужно заслужить. Когда сладкое подается вместе с обедом, теряется его привлекательность. Вы демонстрируете доверие ребенку, и со временем фиксация на десерте ослабеет. В других семьях, с которыми я работала, десерт подается как полдник, и ужин с ним вообще не связан.
Ох уж эти перекусы! Хрустящие, соленые, привлекательные штучки, которые мы носим в карманах. Дети их жаждут, мы клянемся никогда их не покупать, но они снова оказываются в тележках в магазине. Единого правильного подхода к этому вопросу нет. Некоторые родители исключают перекусы, другие дают детям свободный доступ, а третьи предпочитают нечто среднее. Никакого морального превосходства в этих решениях нет, так что не терзайтесь чувством вины. Спросите себя: «Мой подход к перекусам полезен для семьи?» Если думаете: «Не очень. Я хочу, чтобы дети за обедом ели больше нормальной еды» или «Нет, дети не хотят есть нормальную еду» – это и есть необходимый ответ. С другой стороны, если вы не против перекусов, которые устраивают дети, значит, для вашей семьи это нормально. Если хотите что-то изменить, важно напомнить себе: ваша работа – «что, где, когда» – вы не должны просить у детей разрешения, нужно лишь объявить об изменениях и позволить детям испытывать собственные чувства. Вот простой сценарий: «Я собираюсь изменить перекусы в нашем доме. Мы едим слишком много крекеров и батончиков, а потом не хотим обедать, хотя именно эта еда способствует развитию организма. После школы я предложу тебе только ______ и ______. Понимаю, это серьезные изменения. Тебе потребуется время привыкнуть».
Принятие пищевых решений требует твердости, умения говорить «нет» и терпеть детские жалобы и огорчения. Это важнейший элемент внедрения разделения ответственности по Саттер. После осознания своей роли нужна готовность ее сыграть, а это зависит от способности справляться с детскими огорчениями. В теории все просто («Ребенок злится на меня, ну и ладно!»). Однако терпеть капризы голодного и обозленного ребенка нелегко. Вот несколько советов.
• Напомните себе простую истину: «Я знаю, что одно из предложенных блюд ему нравится. Не самое любимое, но вполне приемлемое. Моя работа – приготовить и подать. Его работа – решить. Ситуация не лучшая, но мы оба делаем свою работу».
• Напомните себе, что вам не нужно согласие: «Мне не нужно, чтобы ребенок соглашался со мной».
• Позвольте ребенку злиться: «Ты можешь злиться».
• Назовите желание: «Ты хотел бы, чтобы на обед было _________ вместо _______…» или «Ты хотел бы сам определять, что мы будем есть».
• Отделите протест ребенка от вашего решения: «Протест и истерика не означают, что я приняла плохое решение. И это не означает, что я плохая, холодная мать».
• Напомните себе и ребенку о вашей работе: «Моя работа – принимать решения, которые будут полезны для тебя, даже если я знаю, что тебе это не понравится».
Как это поможет Джиа и Еве?
Ева понимает, что просит разрешения, а не воплощает авторитет касательно еды. Она напоминает себе о своей работе и работе Джиа. В выходные утром, когда все спокойны, она начинает разговор с дочерью: «Джиа, нам нужно изменить отношение к перекусам, чтобы к обеду все хотели есть. Ты можешь есть батончики – я буду класть их на твою тарелку во время обеда, вместе с другой едой. После обеда я предложу тебе фрукты и сыр. Все перекусы заканчиваются к трем часам. Я знаю, это нелегко, но мы привыкнем».
Ева нервничает, но уверенно настаивает на своем. Днем Джиа устраивает истерику и требует батончик. Ева держится: «Я знаю, чего ты хочешь. Могу предложить тебе яблоко или ломтик сыра. Если тебя это не устраивает, жди ужина. Ты можешь расстраиваться. Я знаю, ты сама хотела бы все решать! Ребенком быть нелегко. Я люблю тебя, и я всегда с тобой». Ева напоминает себе: если Джиа не соблазнится яблоком или сыром, можно подать ужин чуть раньше, чтобы ребенок не был голодным. Но она твердо стоит на своем и думает: «А ведь так можно справляться и с другими протестами – по поводу телевизора или новых игрушек. Я устанавливаю границы, Джиа может испытывать свои чувства. К еде это тоже относится».