Ослабление стыда, усиление связи
Хотя родители приходят ко мне с разными проблемами и приводят разные примеры «плохого» поведения детей, в основе каждой истории лежит одна и та же тема. Рассмотрим три примера.
«Моя дочь никогда не извиняется. Вчера она спрятала любимую игрушку сестры. Та рыдала целый день. Когда дочь отказалась отдать игрушку и извиниться, я вышла из себя. Это такой злой поступок. Неужели в ней совсем нет сочувствия?»
«Мой сын так упрям. Ему не дается математика, и я выкраиваю время, чтобы помочь, но он злится, когда я пытаюсь учить его, а потом просто взрывается. Это меня бесит. Я не понимаю, почему он не позволяет мне помогать!»
«Моя дочь постоянно лжет. Обычно о мелочах – например, не говорит, что съела конфету, хотя я запрещала. Но недавно она солгала всерьез: не сказала, что ее исключили из футбольной команды. Я напоминаю ей, что она должна говорить правду, что врать плохо, но ничего не меняется».
Что происходит? Есть ли что-то общее в этих примерах? Это не очевидно, однако в каждом сценарии (отказ извиняться, упрямство, ложь) я вижу ребенка, который не может высказаться. Им тяжело жить в болезненной реальности – реальности украденной куклы, реальности неподдающейся математики, реальности желания чего-то для себя и неполучения этого. В каждом случае родители описывали ребенка, который чувствовал вину, унижение или огорчение, а затем неверно реагировал, пытаясь избежать необходимости бороться с чувством вины или другим негативным чувством. В этом суть стыда – «Я не могу быть самим собой, не могу испытывать такие чувства».
Опасность стыда
Все переживают стыд по-разному, поэтому начнем с начала. Давайте выработаем эффективное определение. Для меня стыд – это чувство, что «часть меня не укрепляет связи – никто не хочет ее знать или быть с ней». Это сильное чувство, которое говорит: «Мы не должны желать быть понятыми такими, каковы мы в данный момент». Стыд заставляет избегать контактов с другими – прятаться, дистанцироваться, убегать, вместо стремления к общению. Стыд активирует главный страх ребенка: «Я плохой, я недостойный, меня не любят, ко мне не хотят привязываться… я останусь один». Поскольку само выживание зависит от привязанности, тело воспринимает стыд следующим образом: «Абсолютная опасность! Абсолютная опасность!» Нет ничего более пагубного для ребенка, чем эмоции, ощущения или поступки, угрожающие одиночеством. Лишение привязанности – это экзистенциальная опасность для выживания.
Но вот что важно понимать в стыде: это эволюционно адаптивное чувство. Одиночество для ребенка – синоним опасности. В системе привязанностей стыд – это сигнал к тому, что нужно скрывать свою часть, не способную успешно вызывать привязанность. Стыд так ужасен, поскольку пробуждает в теле болезненную, но важную информацию: «Твои потребности не будут удовлетворяться, если останешься таким, как сейчас. Тебя ждет отказ – осуждение, обесценивание, игнорирование, наказание, упреки или запреты, и все это равносильно одиночеству». Стыд говорит: «Ты должен измениться, и тогда сможешь снова ощутить себя в безопасности».
В этом контексте понятно, почему стыд полезен для системы обнаружения угроз у ребенка (да и у взрослого). Стыд «замораживает» на месте – это защитный механизм, хотя внешне все может выглядеть как неспособность извиняться, нежелание принимать помощь или говорить правду. Проблема лишь в том, что замерший ребенок бесит родителей – кажется, что он их игнорирует. А зачастую мы неверно истолковываем подобное поведение как грубость или апатию. В результате мы не признаем стыд и не решаем проблему, лишь начинаем кричать, ругаться или отсылаем ребенка в его комнату. Все это лишь усиливает стыд и замыкает порочный круг. Стоит понять стыд и осознать его природу – тогда получится действовать по-другому.
Выявление и снижение стыда
Выявление стыда – важнейший навык для всех родителей. Способность замечать его в любой форме – это родительская суперсила. Как только мы это заметим, удастся адекватно изменить собственное поведение – я говорю не о вседозволенности, а об эффективности. Стыд – фактор множества трудных для детей моментов, причем он делает любую ситуацию более взрывоопасной. Когда в следующий раз возникнет конфликт с ребенком или начнете думать: «Я знал, что родительство – дело тяжелое, но чтобы настолько?!», вспомните: чаще всего ситуация усугубляется именно стыдом.
Наша цель – заметить, когда у ребенка возникает стыд, понять, какие ситуации его вызывают, и разобраться, как он проявляется в поведении. Необходимо добиться снижения стыда, что поможет детям вновь почувствовать себя в безопасности. Итак – сначала выявить, потом ослабить.
Как же это сделать? Вернемся к ситуации, когда ребенок спрятал игрушку сестры и отказался признаваться и извиняться, несмотря на явный стресс девочки. Отказ извиняться – классический пример стыда: ребенок кажется холодным и лишенным сочувствия. На самом деле он очень остро осознает собственное «плохое» поведение и замирает. Он не может извиниться, ведь иначе придется признать себя человеком, совершившим ужасный поступок, и осознавать нежеланное чувство нелюбимости («Никто не захочет любить и заботиться о таком ужасном ребенке»). Ребенок не справляется со страхом быть брошенным, неизбежно возникающим, стоит лишь извиниться. Поэтому и замирает, чтобы избежать стресса. Да-да, все это происходит при простом отказе извиниться. Стыд может проявляться как безразличие, отрешенность или игнорирование родителей. Когда ребенок «замирает», вспомните: он может испытывать стыд. Заметив появление стыда, обнаружив его, сделайте паузу. Когда ребенок охвачен стыдом, нужно отложить изначальную «цель» (добиться извинения, подтолкнуть к благодарности, получить честный ответ) и целиком сосредоточиться на снижении стыда.
Вот прием, который не помогает снижать чувство стыда: «Айра, ты должен извиниться. Это так просто! Ты только усугубляешь ситуацию! Как можно так жестоко относиться к своей сестре?! НУ ЖЕ, ИЗВИНИСЬ!» Айра осознает: он «плохой», ощущение еще больше усиливается, и он замирает в состоянии стыда. А вот как можно выявить стыд и снизить остроту этого чувства: «Гммм… извиняться трудно, я понимаю. Со мной такое тоже случалось. Я сделаю это за тебя». После вы, то есть родитель, идете ко второму ребенку и говорите: «Прости, что я забрал твою игрушку. Я знаю, ты расстроена. Могу я что-то для тебя сделать?» А после – и это главное! – никаких упреков, нотаций и слов: «Вот видишь, как просто!» Только доверие – да, ДОВЕРИЕ – и жизнь идет дальше. Может позже, когда заметите, что стыда больше нет (а вы заметите, поскольку ребенок снова будет вести себя по-прежнему), скажите что-то вроде: «Извиняться нелегко. Даже для меня, хотя я взрослый человек!» Разыграйте ситуацию извинения с мягкими игрушками, обсудите ее с сыном. Но помните: все это возможно, когда стыд прошел. Нужно сделать паузу, отложить «справедливые», по нашему мнению, действия. Пока ребенок охвачен стыдом, делать ничего не надо. Нужно забыть о цели исправления поведения, поставив перед собой другую: помочь ребенку почувствовать себя хорошим, показать, что его любят, подтвердить связь с ним. Это поможет ему расслабиться. Данный этап миновать не получится – тело не позволит.
Подобный сценарий кажется слишком мягким? Слишком легким? Разве можно позволить ребенку так просто соскочить с крючка? Я тоже это чувствовала. Думала, что, позволив ребенку не извиняться и сделав это за него, я поощряю нежелательное поведение. Когда сомнения возникают, многие родители думают: «Нельзя позволять 15-летнему мальчишке думать, будто мать станет извиняться за него! Это смешно! Он должен осознавать свое поведение и учиться поступать правильно!» Однако дети чувствуют стыд в любом возрасте – хоть в пять, хоть в пятнадцать. Поэтому нужно разобраться: если дочь-подросток солгала насчет футбольной команды, она может «замереть», хотя на сей раз речь о вранье, а не об отказе извиняться. Поэтому хотя вмешательство строится на том же принципе, слова могут быть иными: «Я понимаю, трудно говорить о том, чего лучше бы не случалось».
А теперь остановимся, сделаем глубокий вдох и вернемся к врожденной внутренней доброте детей (и собственной). Помните: наши дети – добрые внутри. Не нужно учить их быть хорошими. Нужно лишь научить их справляться с барьерами на пути доброты, которые, на первый взгляд, могут показаться грубостью и нежелательным поведением, но в действительности являются попыткой самозащиты. Рекомендую снижать стыд и моделировать (но не форсировать) извинение, не потому что это «лучше» для ребенка. Я советую поступить так, потому что позже ребенок обязательно обдумает свой проступок – и тогда извинится по собственному желанию.
Конечно, определенный детский стыд может вызываться внешними факторами – не потому что ребенок совершил что-то «неправильное», а потому что мы живем в мире, где детей, к сожалению, оценивают по качествам или обстоятельствам, не поддающимся их контролю. Стыд бывает связан с физическими особенностями или экономическими различиями – сегодня быть ребенком трудно. Однако чем больше вы стараетесь ослабить стыд и усилить связь с вами, тем легче ребенку справляться с моментами стыда, находящимися вне вашей сферы влияния.
Какой бы ни была причина стыда, ослаблять его нужно одним и тем же способом: дать ребенку понять, что он хороший, добрый, любимый и достойный.
Когда стыд не находит разрешения
Когда мы не можем выявить и ослабить стыд, когда он продолжает развиваться в ребенке, последствия будут ощущаться довольно долго.
Многие современные родители знакомы с последствиями на собственном опыте, – поколение наших родителей (конечно, это обобщение) больше сосредоточивалось на поведении, чем на чувствах, которые за ним стояли. У многих стыд глубоко укоренился физически. Он связан с теми частями личности, которые были неприемлемы для родителей. Затем, когда неожиданно стало вполне безопасно (и даже желаемо!) вести себя так, как нельзя было в детстве, то есть выражать противоречивые мнения, твердо отказывать или делиться эмоциями, чтобы окружающие могли ощутить связь с нами, чувство стыда сохранилось. Из-за этого кажется, словно мы замерли в том самом юном возрасте, когда такое поведение формировалось. Теперь, вместо того чтобы адаптировать поведение к зрелой жизни, мы избегаем его или ощущаем чувство тревоги.
Предположим, вы росли в доме, где главной ценностью являлась «сила», то есть, как вы теперь понимаете, подавление эмоций. Возможно, родители говорили: «Ты слабак», «Ты неудачник», «Когда ты в таком настроении, никто не захочет играть с тобой». Лозунг семьи: «Будь сильным и улыбайся». Что произошло с той частью вашей личности, которая порой чувствовала уязвимость, печаль или тревогу? Научилась не выходить на поверхность. Ей все время твердили: «Ты плохая! Ты опасная! Безопасность – это связь с другими, а ты угрожаешь этой близости! Держись подальше!» Это и есть стыд.
Конечно, мысль о том, что какая-то часть личности способна угрожать привязанности и вести к одиночеству, совершенно неверна в большом мире – мы можем испытывать эмоции и все же устанавливать прочные связи. Однако в вашей семье, когда проходила настройка вашего тела на выживание, было именно так. Старые привычки умирают тяжело.
Перенесемся на несколько десятилетий вперед. Вы женаты и переживаете стресс на работе. Начальник постоянно унижает вас, вы боитесь увольнения, находитесь на грани. Той самой части личности хочется плакать, все рассказать партнеру, поделиться страхами, чтобы получить поддержку. Но уроки детства не забываются. Они подсознательно определяют ваши действия: «Поддержка? Думаешь, тебя поддержат, если проявить уязвимость и тревожность? Такие чувства угрожают отношениям, а не укрепляют их! Гони эти чувства прочь, прочь, прочь – ради собственного блага!» И вы ничего не говорите партнеру. И другу. А чувства копятся и позже проявляются через чрезмерные реакции, подавленность и гнев. Или просто замыкаетесь в себе и отдаляетесь от окружающих. Кто-то обращается к алкоголю, чтобы заглушить и прогнать эти чувства. Иногда даже партнеры говорят: «Я чувствую, что-то происходит… Поговори со мной! Расскажи!» Однако тело посылает другой сигнал: «Ха! Я на это не поддамся! Я лучше знаю! “Расскажи мне?” Такие чувства нужно скрывать любой ценой!»
Стыд мешает позитивным переменам и развитию не только у детей, но и у взрослых. Стыд влияет на формирование и поддержание близких отношений, родительство, реакцию на сложные моменты с детьми. Развивая способность выявлять и снижать стыд у детей, подумайте о себе. Какие стороны своей личности вы научились подавлять? Как это влияет на вас сейчас? Как дети запускают реакцию подавления в вас? Какие стороны личности и по сей день нуждаются в признании, сочувствии и позволении?
Сначала связь
После нескольких месяцев совместной работы одна из моих клиенток сказала, что придумала для себя мантру: «Сначала связь». Она мысленно повторяет эти слова в начале каждого дня, и даже написала их на холодильнике. Мне она объяснила так: «Я понимаю, за всеми вашими словами стоит связь. Она первична, все остальное вторично. Сын говорит: “Я тебя ненавижу!”, но я сначала ощущаю связь с тем, что происходит у него внутри. Дочь меня не слушает, но я ощущаю связь с ее трудностями и не пытаюсь навязать общение, которое все равно не приведет ни к чему хорошему. Даже когда муж злится на что-то, я ощущаю связь с ним и не бросаюсь защищаться. Да и я сама! Что бы я ни думала и ни чувствовала, ощущение связи с собой или с другими людьми никогда не делает эти мысли и чувства дурными или неприятными. Принцип “сначала связь” помогает мне во всех сферах семейной жизни».
Это поразило меня: действительно, сначала связь. Связь – это противоположность стыда. Его антидот. Стыд – это сигнал одиночества, опасности и чего-то дурного. Связь – признак общности, безопасности и добра. Нет, конечно, связь не означает безоговорочного одобрения. Оно обычно связано с конкретным поведением. Связь же касается отношений с человеком, стоящим за поведением. Вот почему связь с детьми в трудные моменты не «подкрепляет» дурное поведение: стыд никогда не бывает мотивом позитивных изменений поведения – никогда, нигде и ни у кого. Он прилипчив и вызывает застой. Связь открыта, дает возможность движения. Связь – это когда мы показываем детям: «Совершенно нормально быть собой. Даже в трудные моменты совершенно нормально быть собой. Я всегда с тобой, с таким, каков ты есть».