ен отдаваться именно безопасности, равенство же – это «опасная химера». К равенству может привести помощь бедным, а призрение тех, кто оказался в крайней нужде – лишь поддержит безопасность общества, – следовательно, последнее в большей мере отвечает соображениям полезности.
В работе «Положение бедных и помощь им» Бентам тщательно классифицирует пауперов и, соответственно, причины их бедности; классификация эта занимает порядка 10 страниц. Итак, нуждающиеся подразделяются на: «инвалидов»; «потерявших работу», в том числе «потерявших работу из-за вредности характера» (в качестве «подгрупп» здесь выступают «воры», «бродяги», «дезертиры», «цыгане», «проститутки»); «потерявших собственность» («погорельцы», «жертвы обстоятельств», «жертвы собственной беспечности или азарта», «потерпевшие или виновники по суду»); и т. д. В классификацию нуждающихся Бентам включает также «идиотов», коих подразделяет на «абсолютных идиотов», «дураков и слабоумных», «лунатиков» и «меланхоликов».[242]
Категории бедняков он именует «руки» (hands). Помимо вышеперечисленных групп, Бентам выделяет «потенциальные руки», «ленивые руки», «иноземные руки». Используя такое слово, автор, вероятно, акцентировал внимание читателя на том, что нуждающихся следует рассматривать как потенциальный производственный ресурс. Где и как этот ресурс использовать, он подробно поясняет в следующих двух работах. Труды «Управление бедными» и «Улучшенное управление пауперами», в сущности, идентичны, поэтому рассмотрим их в совокупности, как единое целое. Замысел Бентама, по его же словам, сводился к выработке «плана по сооружению учреждения, где указанные группы населения находились бы под надзором».
Бентам планировал учредить по всей Англии 200–250 «домов трудолюбия», в каждом из которых могло содержаться до двух тысяч нуждающихся, и которые объединяли бы в себе функции тюрем, домов призрения, больниц и сумасшедших домов. Надзор Бентам считал необходимым, во-первых, для «искоренения нищенства» путем «оправданного и необходимого» принуждения. Он, в частности, писал, что «терпимость к нищим раздражает его», и «даже если в других странах иные, НЕ основанные на принуждении, меры и имели успех, то это ни в коем случае не должно смущать законодателей Англии». «Только тот, кто окончательно пал, – считал он, – избирает путь паупера, живущего за счет дотаций», «продолжая пребывать в бездействии и лени». Поэтому, как только бедняк начинает уповать на дотации, он становится преступником: «привычка жить без источника дохода – это привычка к грабежу».[243]
Для должного осуществления надзора Бентам предлагал руководствоваться принципом разделения и перегруппировки нуждающихся, попавших в систему «закрытого призрения», дабы «сберечь здоровых от заразы, мораль от греха, подозреваемых в порочности от не подозреваемых, класс от класса», а также, «для благопристойности, пол от пола».[244] Меры по реализации этого принципа следующие. Во-первых, забирать нищих семьями, но в «доме трудолюбия» семьи разлучать. Во-вторых, использовать возможность перемещения пауперов из одного работного дома в другой (более близкий к месту проживания или содержания родственников) как стимул к «хорошему поведению и продуктивной работе». В-третьих, избегать групповой работы в самом работном доме (чем меньше группа, занимающаяся в одно время одним делом, тем лучше). Наконец, целям надзора должна была служить и униформа: «если солдаты носят униформу, то почему бы ее не носить пауперам?».[245]
Контроль и надзор, таким образом, – это лучшее, что можно придумать для блага низших классов (иногда Бентам употребляет выражение «постыдные классы»), составляющих, по его словам, «весомую долю населения». Он укрепит мораль «плохих подмастерьев, плохих детей, плохих жен», убережет хороших жен «от домашнего насилия» со стороны «плохих мужей», изолирует от общества «проституток и недружелюбных женщин» в «период опасного возраста», и т. п. Кроме того, контроль поможет распространению в работном доме «нужных знаний» и «нужной пропаганды» среди низших классов. Бентам писал, что различие между уровнем образования богатых и бедных ведет к тому, что «поведение бедных зависит от постоянного воздействия на их мозги мягкой силой» (да, именно Бентам и именно в отношении бедняков впервые употребил это популярное сейчас понятие! – Ю.Б.), которая позволяет «моделировать» их поведение. Такой контроль над сознанием паупера необходимо вести «с самого его рождения», чтобы уменьшить потенциальную опасность от «обременительной части бедных слоев для остальной части общества».[246]
Помимо надзора, провозглашалась и другая цель призрения бедных – экономическая выгода от труда последних. Цель эта вполне отвечала идеологии утилитаризма: «оказывать трудовую помощь, пока доход от труда призреваемых не компенсирует затраты на их призрение». Для осуществления этой цели Бентам разработал, во-первых, принцип «наибольшей занятости» для обитателей дома трудолюбия: «Всё – движение пальца, шаг, моргание глаза, шепот, – должно учитываться при обеспечении выгоды системы»; «даже если человек слепой, он может быть способен, сидя в своей кровати, вязать или наматывать нитки». Иными словами, физические ресурсы помещаемых в работный дом людей философ предлагал использовать «на полную мощность». Второй принцип, связанный с первым, – это «принцип рационализации труда». Бентам предлагал «не давать мужчине ту работу, которую может делать женщина», пока в работном доме остаются свободные женские руки, – и, соответственно, не давать женщине работу, которую может сделать подросток, пока есть свободные «детские руки».[247]
Экономической окупаемости дома трудолюбия, как считал мыслитель, должно было способствовать всё, что повышает производительность труда: сдельная оплата труда пауперов, поощрение их к соревновательности (например, за счет дополнительного куска масла или сыра в меню), принципы «сначала заработай» и «освободи себя сам» (помощь оказывается только при помещении в работный дом, и ее надо отработать). Расходы же на содержание в работном доме Бентам предлагал свести к минимуму. Так, он скрупулезно прописывал возможности сэкономить на питании, на которое «уходило 2/3 общих расходов». Для новичков предполагалась диета «скуднее, чем для старожилов», еда должна была быть «самой дешевой с точки зрения качества», и при этом надо было «экспериментировать с наиболее подходящим количеством». Нормой в работном доме должен был стать «принцип абсолютной трезвости», исключающий спиртное в любом виде. Выдаваемая одежда также должна была быть самой дешевой. Главное ее назначение – «минимально согревать», поэтому «следует исключить все ненужные детали – карманы, манжеты, обшлага, поля у шляп». Обувь тоже должна быть максимально экономичной – этому требованию отвечают деревянные башмаки-клоги. Бентам предлагал не указывать размер жалованья в агитационных листках, приглашающих нуждающихся в дом трудолюбия, «чтобы потом была возможность платить меньше». Более того, он даже не исключал целесообразности сбора «небольших вступительных взносов» с поступающих в дома трудолюбия, чтобы отсеять антисоциальных паразитов от тех, кто действительно хочет «исправиться» и получить трудовую помощь.[248]
Значительная часть проекта Бентама была посвящена т. н. «содействию в бережливости» – то есть возможности оказания денежной помощи, основанной на системе займов и вкладов. Эта система, во-первых, включала «помощь во временной нужде» тем беднякам, которые были в состоянии обеспечить себя и «встать на ноги за счет трудолюбия»: им, по решению приходского совета и одобрения капеллана, Бентам предлагал выдавать займы по низкой ставке (6 %). Именно займы, а не дотации, он считал «истинной ветвью милосердия», выступая тем самым против любой безвозмездной помощи.[249]
Весомое место в системе «содействия бережливости» занимали сберегательные кассы. Их Бентам противопоставлял набиравшим в Англии популярность дружественным обществам, о которых рассказывалось в первом разделе нкниги.
Бентам предлагал беднякам вносить вклады в банк, принадлежащий акционерной компании, которая будет руководить новой системой работных домов. Банк имел бы отделения – сберкассы – по всей стране, в них «малообеспеченные слои» хранили бы заработки и ежемесячно вносили бы туда вклады, которыми, в свою очередь, можно было бы воспользоваться при возникновении «страхового случая». Так, вкладчик мог вносить средства, чтобы в случае женитьбы было на что сыграть свадьбу и начать семейную жизнь, чтобы в случае его смерти жена получала аннуитет, или чтобы дети получали ежегодное пособие вплоть до совершеннолетия. Вкладчик мог также рассчитывать на кредит «на доказанные нужды». Кроме того, в сберегательную кассу «за содействием» – то есть займом – мог обратиться любой «честный» бедняк, которого постигло неожиданное несчастье – потеря работы, болезнь, неожиданные расходы на похороны родственника, и т. п.
Исключение, по мнению Бентама, должны были составлять вдовы, которым помогать «нельзя ни в коем случае» – вплоть до увольнения их самих по старости. Он считал, что в случае смерти кормильца семьи займы можно давать лишь детям, да и то не во всех случаях и при соблюдении определенных условий (например, ученичество и работа ребенка в доме трудолюбия вплоть до совершеннолетия).[250]
Может быть, понимая, что с точки зрения общечеловеческих ценностей выстроенная им система могла выглядеть жесткой, Бентам посвятил отдельный раздел «удобствам», которые получали бы от нее бедные. Это «здоровье, продление жизни, защита от нужды, трудоустройство и ночлег, защита от приставания других пауперов и угнетения чиновников, просветленное сознание, освещенное религиозными надеждами, чистота и медицинская помощь, безопасность, образование», и многое другое. Свою систему он называет «