Общий вывод трактата – в том, что пьянство является одним из основных рычагов, превращающих «достойных бедняков» в «толпу ленивых тунеядцев».[282]
Следующее зло, которого бедный, но добродетельный человек должен избегать любой ценой, – это излишества. «Так как вы не знаете, как правильно распорядиться большими суммами, они только увеличивают ваши соблазны. Тот, кто получил свое недельное жалование за три дня работы, как правило, спустит излишек на пьянство и разврат», – пишет Бурдон. И наоборот, если следовать добродетельному примеру служанки Сьюзан из «Добродетели в скромной жизни», которая «отказывалась от излишеств, будучи до предела разумной», то можно позволить себе сэкономить на достойную старость.[283]
В цикле коротких рассказов «Гинея и шиллинг, или жизненные невзгоды», повествующем, как разные люди попадают в нищету, именно неумеренность губит и бедного человека – мелкого лавочника, и богатого – успешного купца. Оба героя оказываются в условиях неурожая и кризиса, но «любой ценой стараются сохранить привычный им стиль жизни, несмотря на очевидное уменьшение своего дохода». Один берет кредит, который не может выплатить, и в итоге попадает в долговую тюрьму. Другой продолжает жить на 20 тысяч фунтов в год при сокращении доходов до десяти, в результате чего спускает все деньги и оказывается в нищете. Так, по словам автора, «воображаемые нужды могут стать причиной настоящей нужды».[284] Показательно, что мысль о вреде излишеств кроется в самом названии этого цикла рассказов – «Гинея и шиллинг»: лучше довольствоваться шиллингом, чем гнаться за гинеей (аналог русской пословицы «лучше синица в руках, чем журавль в небе»). Во многих «жизненных историях» выстраивается цепочка, ведущая от желания жить не хуже, чем твой господин, к азартным играм, плохим компаниям, кражам, грабежам – и, как следствие, к тюрьме, суду и казни.[285]
Против «излишеств и предрассудков в отношении еды», которые «вредят бедному человеку», высказывался Хэнуэй, считавший культ экономности важной частью воспитания человека из низших слоев. Предрассудком, в частности, он считал потребление чая.[286] Среди бед, «способствующих попаданию обычных людей в нищету», Хэнуэй также выделял неэкономное потребление мяса и хлеба.[287] В одном из популярных сочинений того времени – «Письмах фермера народу Англии», в действительности написанных от имени простого фермера аристократом Артуром Янгом, – герой восхищается крестьянами далекой России за то, что они сушат впрок хлеб (делают сухари) и вялят рыбу, в этом превосходя в экономности англичан.[288]
Наконец, грех для бедняка – это ранняя женитьба и много детей. Женившись рано, не накопив достаточно денег, ты обрекаешь на нищету себя и семью. «Лучше жить одиноко и утопать в пороках (! – Ю.Б.), чем жениться в бедности и обречь на несчастья не только себя, но и других. Избегай избыточного размножения, тогда будешь счастлив!» – увещевает Бурдон в «Совете низшим слоям».[289] В цикле рассказов «Гинея и шиллинг» излишнее количество детей становится проклятьем для вдовца: «Ранняя любовь объединила их, несдерживаемое желание соединило их еще плотнее» рожденными детьми», и после смерти жены, пишет автор, муж оказывается в ситуации, с которой, в сущности, рано или поздно сталкиваются многие семьи. Будучи бездетным, вдовец мог бы работать и содержать себя. А так он вынужден не только работать больше, но и заботиться о детях дома, «что гарантированно расшатает его здоровье».[290]
Уже упоминавшийся герой «Философии жизни» простой парень Корин, лишившись всего, благодарит бога именно за то, что у него нет жены. При этом показательно, что слово «жена» – единственное во всем стихотворении слово, выделенное жирным курсивом, – вероятно, для того, чтобы читатель упустил из вида эту важную, с точки зрения автора, деталь.
Итак, анализ нравоучительных сочинений для бедняков позволяет вычленить некий набор «правил», по которым следует жить бедному человеку. Интересно, что в печатной культуре Англии того времени можно было встретить примеры, когда эти правила были не рассредоточены в различных поучительных историях, а собраны воедино в сжатом виде. Например, в январском номере 1795 г. газеты «Таймс» опубликован свод «Правил для бедных», которые напоминали своего рода «выжимку» из поучительных текстов:
• Держись за свою работу и не меняй, если это зависит от тебя, начальников.
• Не ходи в пивные или распивочные, а откладывай весь заработок на еду, одежду, семью, а также старайся отложить немного на аренду или трудный день.
• Избегай плохих компаний.
• Постоянно ходи в церковь, бери с собой жену, детей, и Господь благословит тебя.
• Будь послушен тем, кто выше тебя, и они будут добры к тебе.
• Учись готовить бульон, молочные каши, рисовые пудинги и т. п. Один фунт мяса в бульоне сытнее, чем два фунта того же мяса, вареного или жареного.
• Будь спокоен и послушен, не воруй, не сквернословь, иначе ни в чем не преуспеешь.[291]
Следует отметить, что моральные инструкции, адресованные бедным слоям, интересно анализировать не только как самобытный источник, но и как индикатор ситуации в стране и ценностных установок общества – и в том числе, устоявшихся стереотипов в отношении бедности и нищеты.
Чтобы лучше осмыслить специфику именно английских сочинений для бедных, любопытно сравнить их с похожими сочинениями, публиковавшимися в других странах в схожих обстоятельствах. Например, в последней четверти XIX века – после отмены крепостного права и в связи с обострением социально-экономических проблем и ростом нищеты – схожие с английскими дебаты о бедности развернулись в России.[292] Именно тогда начали выпускаться «Троицкие листки – духовно-нравственное чтение для простого народа», автором которых был архиепископ Никон (Рождественский). Это чтение было ориентировано «на простых богомольцев из разных сословий, преимущественно из низших, для многих из которых по разным причинам было затруднительно читать объемные святоотеческие и назидательные книги». Доступные каждому, эти листки, как говорилось в предисловии к изданию XX в., «были занимательнее и полезнее иной книги и не требовали большого времени для прочтения», предлагая бедному человеку понимание того, что есть добродетель и порок и как вести себя в различных ситуациях.[293] Каждый листок был объемом около 10 страниц и представлял собой поучительную притчу. Таким образом, в жанровом, стилистическом и содержательном отношении эти сочинения можно считать аналогом английских «Недорогих охранительных трактатов». Любопытно, что в одном из листков под названием «Признак истинного смирения» можно даже обнаружить набор правил для бедняка, сходный с опубликованным в «Таймс». Вот некоторые из них:
• «Не ленитесь ходить в церковь, и в своей клети, отходя ко сну, поклонись Богу, а потом уже ложись.
• Не рой брату яму, чтобы тебя не ввергнул Бог в худшую.
• Не унижай, не смейся ни над кем.
• Милуйте странников, убогих, заключенных.
• В напасти терпи.
• Не будьте буйны и горды, помните, что может быть завтра будет смрад, гной, черви.
• Не пей не во время, и пей умеренно, а не до пьянства.
• Будьте смирны, кротки, не многоречивы».[294]
Если проводить самый общий сравнительный контент-анализ «Троицких листков» и «Недорогих охранительных трактатов», можно обнаружить ряд сходств и различий между ними. Дискурс обоих сочинений глубоко религиозен и основан на общехристианских ценностях. Не случайно и «Охранительные трактаты», и «Троицкие листки», помимо основного текста, включали как дополнение подборку молитв – «на все случаи жизни». В обоих текстах достаточно внимания уделено пропаганде среди простого народа таких качеств, как смирение, набожность, трудолюбие. В обоих сочинениях культивируется мысль о том, что бедные имеют преимущество перед богатыми; правда, если в «Охранительных трактатах» это преимущество – способность трудиться и рабочие руки, то в «Троицких листках» – это богатство души, которого у бедного человека больше, нежели у богача. «Иной скажет: я нищий и убогий человек, у меня нет ничего, что же я продам? На что куплю сию бесценную мысленную жемчужину – Бога? Отвечаю: хотя бы бесценную ты был и беден вещественно, но ты можешь быть богат добрым произволением, есть у тебя, как у самодержавного царя, свободная воля вместо царства, ты почтен от Бога разумом вместо царского венца; добрые помыслы – вот воинство твое». В притче о каменщике Евлогии герой, будучи беден, кормил на последние деньги нищих; когда же на него свалилось неожиданное богатство, душа его очерствела, и поэтому Бог вернул его в прежнее бедственное состояние, чтобы возродить доброту его души.[295]
Пьянство признается одним из самых тяжких пороков и в английских, и в русских моральных инструкциях. И там, и там это сильнейший грех, который ведет к деформации человеческой личности и влечет за собой крах здоровья, семьи и массу других пороков, вплоть до грабежей и убийств. Среди последствий, к которым ведет пьянство, архиепископ Никон называет, во-первых, «бесстыдство: пьяный никого не стыдится, потеряв совесть, произносит скверные, хульные, нелепые, оскорбительные для целомудренного слуха речи; уста его бывают подобны стоялищу скотскому, наполненному смрадной нечистотой, а язык – лопате, которой выбрасывают эту нечистоту». Кроме того, это и «возбуждение плотской Похоти», и «повреждение здоровья, изнеможение телесных сил, дрожание рук, головная боль, …стоны, немощи, преждевременная старость, умаление лет жизни и несчастная смерть». Наконец, это «расточение имущества, потеря богатства, лишение выгод. Как много людей, которые из-за пьянства от большего богатства пришли в последнюю нищету! Пример сему – блудный сын, описанный в Евангельской притче». Пьяницы, по словам автора, «хуже псов и других бессловесных животных».