Левый лысый начал вставать, прижимая к груди парик. А я подпрыгнул и крутанулся. Моя нога попала аккурат по сумке, и та уже направилась в голову бандита.
Это нокаут. Он не встал.
— Если ты хочешь со мной покончить, — сказал я, не оборачиваясь. — Тебе нужны более серьёзные силы, чем эти бестолковые бандиты.
— Да ты хоть знаешь, кто за ними стоит? — вякнул Одоевский. — Ты даже не понимаешь, в какие проблемы встрял!
Я повернулся и пошёл к нему, переступая через его побитых и стонущих соратников. В прошлый раз я обошёлся с ними слишком мягко. Но как говорили в моём клане, когда я жил в Китае: лучшее время, чтобы посадить дерево, было двадцать лет назад. Следующее лучшее время — сейчас. Сейчас Одоевский должен научиться этой науке. Хоть он и слишком наглый и агрессивный, такие уроки он поймёт. Такие люди понимают только силу.
Он попытался сбежать. Я догнал его в три прыжка и лёгкой подсечкой сбил на пол. Одоевский попытался откатиться, но я пресекал его попытки побега, каждый раз становясь на его пути.
— Ты слышал мои условия, и повторять их я не буду.
Одоевский предпринял ещё одну попытку убежать, но такую же безуспешную. А я сделал шаг в сторону кактуса.
— Он в подвале! — крикнул княжич, смотря на растение вылупленными от ужаса глазами. — Здесь в подвале.
— Это не всё.
— Клянусь… Клянусь, что больше никогда не буду лезть к вам и вашей команде.
— Громче, — я приставил ладошку к уху. Я слышал прекрасно, но это должна слышать вся команда Одоевского. Так нужно порушить авторитет наглого и высокородного бандита.
— Клянусь! Клянусь, что никогда к вам не полезу.
— Вот и славно, — я огляделся, заметив ещё одного человека. — Кажется, ты ещё не получал?
Парень в чёрной куртке прыгнул на пол и начал кататься в притворной боли. Остальные тоже, на всякий случай.
— Я не люблю пустых угроз, — обратился я ко всем. — И не люблю, когда они идут в мою сторону. Сегодня я преподал вам урок, который вы должны усвоить. Если нет… ну, тогда запомните одну вещь. Хитрость жизни состоит в том, чтобы умереть молодым, но как можно позже. Вот только если будете и дальше выполнять глупые приказы Одоевского, для вас это будет слишком рано.
И на этих словах я ушёл.
Паша и правда сидел в подвале, в углу, привязанный к стулу. Разбитый нос немного опух, но парень был в порядке.
— Я отбивался как могу, — похвастался он, но тут же расстроился. — Правда, могу я не очень много…
— Не надо расстраиваться, — я начал развязывать его верёвки. — Сегодня у нас тренировка. Покажу вам пару приёмов. А завтра начнём по-настоящему.
— Ой! — воскликнула Маша, входя мне в спальню. — А вы не упадёте?
Обычно меня тяжело так легко вывести из медитации, но в последнее время я начеку, чтобы не пропустить новые нападения.
— Не упаду, — сказал я, балансируя на круглой спинке кровати, где медитировал.
Приближался внеочередной экзамен на новый ранг, который принимала столичная комиссия, так что я к этому готовился. И Катя под моим руководством тоже, но оставалось ещё много чего сделать. Много медитировать, много тренироваться. Задача сложная, но выполнимая.
Я спрыгнул на пол и потянулся. Машенька принесла зелёный чай, который она, наконец-то заварила правильно.
— Что-нибудь ещё? — спросила она, вешая мой вычищенный студенческий мундир в шкаф.
— Нет, отдыхай.
Я взял кружку и вспомнил кое-что произошедшее на учебе.
В кармане мундира осталось три записки, которые я получил сегодня утром.
Эта, написанная аккуратными твёрдыми буквами должна быть от Оли.
«Руслан, мне нужна помощь с экзаменом по концентрации чудины. У меня не получается упражнение № 3 по методичке проф. Раскольникова, ты сможешь мне помочь? Как только появится время, знаю, что ты очень занят. Оля П.»
Скромная Оля такая скромная. Могла бы обратиться и напрямую, для неё я бы нашёл время.
Я развернул вторую записку.
«Руслан, я переехала в другую комнату. Теперь я живу на втором этаже с окнами на Фонтанку. Там всегда стоит кактус, а замок не запирается. Твоя Ди…».
Почему-то Диана очень любит входить через окна. Зато там стоит надёжная защита от Одоевского.
Я развернул третью, которую мне украдкой передала смутно знакомая девушка. Ого.
«Ты — огонь, который горит в моём сердце,
Ты — музыка, которая сопровождает мои шаги.
Приходи ко мне скоро вечером,
Я готова раскрыть тебе свою…»
Последнее слово смазалось. Адреса или телефона нет. Ладно, подождём следующую. Я убрал все записки в ящик стола и достал оттуда свитки, кисть и тушь.
Четыре ученика в моей команде, каждый должен стать лучшим. Я начал писать иероглифы с планом обучения.
Больше всего мне следовало заниматься с Катей, ведь ей нужно подтвердить высокий уровень владения силой. Но когда идут занятия, я не могу выделять кого-то одного и делать любимчиком. Вне занятий с кем-то я общаюсь больше, с кем-то меньше, но на моих тренировках каждый участник важен, к каждому я должен найти подход.
Сегодня мы занимались на свежем воздухе.
— Это обязательно? — спросил Денис Жданов смущённым голосом. Обычно он всегда казался угрюмым, но не смущался.
— Обязательно, — сказал я. — Железная рубашка много раз спасала мне жизнь, так что тренируй её. А теперь напряги все мышцы и расслабься.
— Как можно одновременно напрячься и расслабиться?
— Очень просто. Этому ты тоже научишься.
Я щёлкнул пальцами и остальные ребята, вооружённые полыми шестами, обрушили на Дениса град ударов. Со стороны это смотрелось жутко, но на самом деле они были безболезненными, просто громкими. Когда Денис перестанет их бояться и научиться обращать свою мощь в защиту, то мы сменим палки на более тяжёлые.
А пока он стоял с видом мученика и закрыл глаза, пока палки стучали по спине и животу. Ничего, скоро втянется. Через пару минут я отправил Дениса бегать и начал заниматься другими.
— Лиза, — обратился я к дочери графа Волконского, когда настало её время. — Сделай стойку правильно. Ты слишком зажата.
А ещё слишком сильно оттопырила задницу, но об этом я промолчал. Поза смотрелась слишком соблазнительно, но сегодня я строгий мастер, который должен исправить все ошибки и научить их многим вещам, которые помогут в турнире.
— Катя, — я поднял голову. — Ты подглядываешь.
Катя Орлова чуть не потеряла равновесие, стоя на одной ноге, но удержалась. Её глаза остались закрытыми. У неё самые тяжёлые тренировки, ведь скоро экзамен. Она тренирует смесь стоек и много медитирует, чтобы усилить контроль над внутренними резервами.
— А можно слезть? — попросила она.
— Слезай.
— А ты меня подстрахуешь?
— Да.
Катя легко спрыгнула с заборчика на землю и открыла глазу. Проверка координации может быть одним из условий экзамена, как и много чего другого. Но со всеми испытаниями она должна справиться на отлично, так что я не волновался.
Остался последний ученик. Чем-то встревоженный Паша смотрел на нас со стороны.
— У меня ничего не получается, — пожаловался парень, потирая всё ещё немного красный нос. — Сколько бы ни пытался. Зря ты меня взял, я всех подведу.
— Выбрав дорогу, чтобы уйти от судьбы, мы именно там её и встречаем, — сказал я. — Начнём с первого упражнения.
Я подошёл к сумке, стоящей на скамейке, и достал оттуда чёрную бутылку с каким-то сладким напитком и открыл крышку. Оттуда пахло лимоном и апельсином. Это купили в той лавке со сладостями.
— Держи этот лимонад, — я протянул бутылку Паше. — Поставь его на ладонь. И не дай мне её отобрать.
— А как я это смогу? — удивился он.
— Если захочешь, то сможешь.
Он поставил бутылку на ладонь и очень подозрительно посмотрел на меня.
Я закрыл глаза и очень быстро потянулся к ней, и Паша шлёпнул меня по ладони.
— Хорошая скорость, — похвалил я. — Но недостаточная.
— Я же успел, — сказал Паша довольным голосом, а потом посмотрел в бутылку и перевернул её. Она была пустой. — Эй, ты что! Ты только что всё выпил? Как ты смог?
— Научишься и такому. А пока продолжаем.
Чем ближе к экзамену, тем интенсивнее становились тренировки. Иногда я просто сидел и смотрел, радуясь про себя, что сумел распознать такие таланты и способности в Ци.
Ну или я просто за столько лет стал хорошим учителем. Сколько воинов выпустил в своём старом клане, так что и сам многому научился.
— Третий кирпич снизу, — я показал пальцем.
Денис сконцентрировался и ударил ладонью по стопке. Четвёртый кирпич разлетелся на куски. Денис почесал затылок.
— Кажется, это не тот.
— Бьёшь ты лучше, чем считаешь, — сказал я. — Тебе стоит заняться математикой.
Катя и Лиза с закрытыми глазами стояли среди деревянных манекенов с вращающимися лапами. Я потратил немного Ци, чтобы раскрутить их, и посмотрел, как девушки справляются. Выходило неплохо, они вовремя уворачивались и наносили удары.
Теперь последний ученик.
— И что делать мне? — спросил Паша, разводя руками.
— А мы просто поедим, — я показал на тарелку зефирок. — Угощайся.
Он, узнав меня лучше за последнее время, медленно помотал головой.
— Угощайся, — серьёзным голосом сказал я и протянул ему палочки.
Паша мгновенно выхватил палочками ближайшую, но я её отобрал и съел. Паша гневно посмотрел, но продолжил попытки. Я выхватил следующую, выбил своими палочками его, потом схватил очередную.
Ученик попыток не бросал, но кажется, сегодня он останется без зефирок. Но когда я съел последнюю, Паша не сильно расстроился.
— Не хочешь? — с ехидной улыбкой предложил он, показывая зефирку, которую умудрился вытащить так, что я не заметил.
Мне оставалось только довольно помотать головой, глядя на его первые успехи.
А теперь настало время первой серьёзной проверки.