А ему полное разочарование пока не грозит… если верить словам, сказанным в полутьме коридорчика торопливым шепотком, пролившимся на душу, как бальзам, как желанный ливень после засухи. Он и поверил сразу и окончательно этому нежданному подарку судьбы. Просто не мог иначе. И сразу ощутил, как понемногу отступает невыносимая боль и вместе с облегчением приходит надежда и готовность выдержать ради счастья любимой любые испытания.
Теперь Дорд твёрдо знал цену любви эгоистичных собственников, не способных понять и принять желания и чувства любимого человека. Потёртая медяшка, не более.
А герцог и сам не желал, чтоб его завоёвывали с таким неуёмным напором, с каким набросилась когда-то на Райта Церцилия, и любимой больше не собирался диктовать свои желания.
И без того наделал достаточно ошибок, там, на острове, когда, угадав в Милли свою суженую, почти силком требовал взаимности.
* * *
– Сегодня не успеем, – флегматично заявил Азарил, выслушав сообщение капитана.
– Почему? – изумился проснувшийся от голосов Райт.
– Нужна одежда.
– Но у портных бывает почти готовая одежда, – заволновалась Цилия, – только подогнать…
Поймала мрачный и насмешливый взгляд северянина и смолкла.
Дорд едва заметно ухмыльнулся: похоже, князь не очень-то хочет встречаться с Милли. Но ему все-таки придётся, иначе король Лурдении будет очень разочарован.
– Азарил, – тактично кашлянул Брант, – если ты переживаешь из-за денег, то всё в порядке. У меня здесь есть банкир… достаточно написать, и через полчаса явится кассир.
– И у меня есть деньги, – встрепенулась Церцилия, – сколько угодно…
Северянин метнул в неё ещё более свирепый взгляд. Принцесса сконфуженно потупилась, начиная пламенеть ушками.
– Азарил… – Райт решил попытать счастья на правах родича, – но если ты не хочешь брать деньги у них, можешь взять у меня. Мы же родня, и если захочешь, отдашь когда сможешь.
– Я не могу пойти на обед во дворец в чём попало, – мрачно признался наконец князь, – только в национальной одежде своих цветов. Иначе Редверрик меня сурово накажет. Лично я его мести не боюсь… но это неизбежно отразится на семье.
– Ну, так давай закажем! – воодушевился Райт. – Здешние портные творят чудеса. Мне дядя как-то дарил сшитые тут костюмы.
– Зря ты не спросил, кто их покупал, – тихонько проворчал Брант и снова повернулся к северянину. – Как я понимаю, дело не только в костюме?!
– Правильно понимаешь, – тяжело вздохнул северянин, – на мне должны быть все положенные регалии и дарованные королём знаки расположения. А они находятся в надёжном месте… Кроме того, есть новые, которые я ещё не успел получить. Мне нужно ехать… или идти порталом. Тогда я успею… сколько обедов его величество собирается дать?
– По обычаю, положено не менее пяти, – кисло пробормотал Дорданд, испытавший от признания князя жесточайшее разочарование.
Лично он, получив такое приглашение, бегом побежал бы во дворец, не задумываясь о костюме и мнении короля. Но Азарил слишком рассудителен и осторожен, чтобы поступать по зову сердца, тем более, если никакого зова и нет… Не зря ведь он отдал фамильное кольцо Церцилии, хотя сама маркатка, похоже, даже не поняла смысла такого подарка.
И теперь их встреча с Милли откладывается на несколько дней, пока этот упрямый верзила будет собирать по тайникам свои регалии, украдкой вздохнул Дорд, зато у него появится возможность посвятить в происходящее Гиза.
– Это кольцо тоже должно быть у тебя на пальце? – несчастно поинтересовалась Церцилия, нехотя снимая с пальца перстень с грандидиеритом.
Азарил упрямо стиснул губы и промолчал.
– Возьми, семья важнее всего. – Принцесса решительно положила кольцо на стол и вышла, стараясь не сорваться на бег.
– Оно действительно понадобится, – с непроницаемым лицом проронил северянин, пряча в карман кольцо, ужатое по пальчику Цилии. – Брант, ты достанешь портал?
– Уже написал письмо, – со странной задумчивостью разглядывая северянина, мирно кивнул капитан, – скоро принесут. И обратный тоже. Выход в столице, на пустыре за храмом всех святых. Знаешь это место? Тёплую одежду сейчас тоже принесут, всё, что смогли найти на твой рост. У вас там очень холодно.
* * *
Северянин ушёл сразу, как только принесли портальный амулет и тёплые вещи. Не стал устраивать ни долгих прощаний, ни церемоний, буркнул, что постарается успеть, и шагнул в туман.
А на следующее утро исчезла и Церцилия. Не дождавшись её к завтраку, Брант лично отправился будить гостью и вернулся мрачным как туча. В руке у него был зажат листок бумаги.
– Пишет, что заболела тётя… – с едкой усмешкой сообщил друзьям капитан и бросил листок в огонь. – Думаю, Азарилу не стоит это показывать. Тем более, никакой тёти в этом городе я у неё не знаю.
– Когда же она ушла, я ведь встал очень рано? – ещё сомневался герцог, а в голове у него уже зрела догадка. – Или у неё был портальный амулет?
– Значит, был, – с показным безразличием пожал плечами капитан, – с тем кредитом, который открыл ей король, можно купить всё, чего только пожелаешь. Но меня больше волнует другое. Как бы она не проболталась про наши тайны.
– Не проболтается, – с неожиданной уверенностью заявил Райт, на минуту оторвавшись от любимых рулетиков, которые обнаружил вчера среди доставленных из харчевни готовых блюд.
– Почему ты так уверен? – насмешливо проводив взглядом очередной рулетик, заинтересовался герцог.
Объяснять Райту, что хозяева харчевен не знают даже названия половины оказавшихся в корзинах кушаний, он, разумеется, не стал. Как и того, что большинство законопослушных имгантских подданных, получив заказ на такие нетрадиционные блюда, как минимум, сообщили бы о нём охране.
– Мы с ней немного поговорили вчера вечером… Цилия нам не враг. Кроме того, хорошо понимает: если тебе придётся уйти из Имганта ни с чем, то Азарил для неё потерян. А девушка всерьёз увлечена моим шурином и хочет за него замуж.
– Можно подумать, от её желания что-то зависит, – скептически хмыкнул герцог, стремясь не давать воли напрасным надеждам.
Хоть Цилия и настойчивая девушка и вполне могла бы убедить Азарила, что именно с ней его ждёт счастье, существуют ещё интересы его родины и семьи. А Лурдении, как и родственникам князя, очень выгодна помолвка Азарила с Милли.
Да и лично герцогу, хотя и искренне жаль влюблённую маркатку, значительно выгоднее именно этот союз. Ведь как бы ни повернулись события, самому ему никто не позволит жениться на Милли, по крайней мере, в ближайшие годы. Так пусть лучше она назовёт женихом князя, Дорд уверен в его благородстве и в том, что северянин не начнёт приставать к невесте с излишними ухаживаниями.
– Тебе нужно переждать хотя бы некоторое время, – твёрдо заявил воспитаннику Гизелиус, когда завёл с ним разговор на праздновании помолвки Райта, – можешь заключить с кем-нибудь фиктивную помолвку. Позже, если чувства к Милли не угаснут, её легко расторгнуть.
Но Дорду даже думать про такое было противно. От одного представления, что он встанет перед священной чашей рядом не с Милли, а с чужой, незнакомой девушкой, в душе вскипал яростный протест.
Но с того момента произошло несколько событий, и самым важным был тот тайный разговор, перевернувший душу Дорда и посеявший в ней росток надежды на счастливое будущее… пусть и не очень близкое. И теперь герцог терпеливо ждал ответа на своё второе послание магистру.
На первое тот кратко ответил, чтобы воспитанник ни в коем случае не предпринимал никаких решительных действий, у метра появилась новая информация.
– У тебя есть сведения, – пошагав по комнате и немного успокоившись, вернулся в кабинет Дорданд, – как прошёл вчерашний обед?
– Ещё хуже, чем позавчерашний, – фыркнул капитан, – наша принцесса вылила кувшин сиропа за шиворот одному из гостей, неосторожно пошутившему на её счёт. Оказывается, бедняга даже не догадывался, что Милли магиня и может при желании слышать за столом каждое слово. Зато женихов сразу стало на треть меньше, вечером отбыли по домам все, кто имеет причины не любить магов.
– Скажи проще, все, у кого нечистая совесть, – довольно хмыкнул герцог. Это она правильно поступила. Глядишь, через пару дней и остальные разбегутся.
– Зато после обеда принцесса направилась прямиком в кабинет казначея и потребовала последние отчёты. – Брант мстительно хихикнул. – По моим сведениям, эта должность теперь свободна. И что самое удивительное – у дверей не теснятся желающие её занять. Их вообще нет.
– Нужно будет подсказать дяде, как бороться с желающими погреть руки возле государственных денег. – Настроение Дорда после этих новостей немного улучшилось: может, не зря говорят, будто ничто так не радует, как неприятности врагов?
А всех жуликов и воров Дорданд скопом относил к своим врагам, и неважно, из чьей казны они тащили.
– Кстати, а тот жизнерадостный комендант, который тебя пытал, уже сознался?
– Рыдает и доказывает свою невиновность. Всячески пытается свалить всё на помощников и подчинённых. Вроде неправильно ему докладывали, обычная история. Если бы не мои свидетельства, прижать его было бы намного труднее.
– Брант, сейчас, когда ковен стал другим и окреп, нужно по-иному применять магию. Проверять с помощью магистров каждого, кого ставим на важный пост. Я и сам поговорю с дедом, но и тебе нужно смелее пользоваться помощью Гиза и его друзей.
– Сейчас ещё рано, они все в гамстарских долинах, – проговорился Дрезорт, увлечённый чтением вылетевшего из ниоткуда письма, и сразу спохватился: – Я ничего тебе не говорил и ничего не знаю!
– Согласен, – присев поближе, пристально уставился на друга Дорданд, – ты – ничего не говорил. И не знаешь. Мне интересно другое, откуда об этом знают твои люди и не дойдёт ли это до Милли?! Не хочу… снова за неё беспокоиться.
– Не волнуйся… от неё скрывают ещё тщательнее, чем от других. А у меня просто есть хорошие друзья… среди магов.