«Ерунда, тебе кажется», — Илья разглядывал очертания предметов: шкаф, стол и кресло стояли на своих местах, на стеклянной дверце подрагивали отраженные уличные огни. По стене прополз луч света от фар, метнулся на потолок и пропал. Там на миг показалась корявая тень старой люстры, по лицу пробежал холодок. Это сквозняк — Илья отошел к двери, остановился. Сердце колотилось где-то в горле, кровь стучала в виски, желудок сжался в липкий ледяной комок, ладони взмокли. Илья вытер со лба испарину, прикусил губу. Такого с ним давно не было, настоящий приступ паники, парализующий, точно змеиный укус. И непонятно, откуда что взялось: ну, подумаешь, темная комната, тени на потолке и стенах. Он же не ребенок, в самом деле, да и в детстве темноты не боялся, сколько себя помнит. «Прекрати сейчас же!» — Илья хлопнул ладонью по выключателю. Зажглись все пять лампочек под тусклыми, давно не мытыми плафонами, а показалось, будто прожектор врубили. Свет резанул по глазам чуть ли не до слез, Илья зажмурился на миг, а когда открыл, в кресле напротив сидел человек. Даже почти лежал на полу, сполз как мог низко, чтобы голова не торчала над спинкой. Теперь он медленно выпрямился, вытянул перед собой руки ладонями вперед.
— Спокойно. Надо поговорить. Не ори.
И улыбнулся. Илья моментально узнал чуть картавый голос, что пару дней назад говорил почти те же самые слова, только в другой обстановке. Недалеко отсюда, через дорогу и ниже по склону, не доходя дорожки. Черт его знает, как бы тогда все обернулось, если бы не Настя с «Мальвиной».
— На столе посмотри. — Гость по-прежнему держал руки на виду и повел острым подбородком вбок. Там на краю низкого столика лежало нечто пока непонятное. Илья туда не торопился, разглядывал парня. И вдруг понял, что видел его раньше, несколько раз встречал у дома, а потом на железке, когда тот парил над рельсами. Поначалу оторопь взяла, но с каждым мгновением Илья убеждался, что сейчас перед ним тот самый призрак, улыбается, довольный произведенным эффектом, и показывает в сторону стола. Там лежало удостоверение, толстенькие малинового цвета «корочки» в аккуратной прозрачной обложке.
— Капитан ФСБ Шаравин. — Илья сравнил фото с оригиналом и, игнорируя протянутую ладонь «призрака», бросил удостоверение на стол. Шаравин потянулся за ним и точно невзначай распахнул куртку. Под ней обнаружилась поясная расстегнутая кобура с отлично заметной пистолетной рукоятью. Шаравин убрал документ во внутренний карман, выпрямился и уже без улыбки поглядел на Илью.
— Надо поговорить, — повторил он, — это и в твоих интересах.
Задержался взглядом на лице Ильи, вопросительно глянул в глаза. Тот сел на стол, оперся ладонями в колени.
— Кто тебя так разукрасил? — насмешливо спросил Шаравин, разглядывая Илью.
— Не твое дело, — отозвался тот, — ты как вошел?
Вопрос был скорее для порядка. Шаравин развел руками.
— Ну, есть много способов открыть дверь, тем более такую фиговую, типа твоей. Будем считать, что я ключ подобрал. Это так важно?
И снова растянул тонкие губы в улыбке. «Он, точно», — Илья моментально вспомнил человека, которого принял за дворового «мстителя». Хоть видел его мельком и только часть физиономии, но по этой улыбочке сразу признал. Значит, и на рельсах тогда был этот Шаравин. Но на кой, почему, зачем?
— Вообще-то это уголовщина, — сказал Илья, Шаравин возвел глаза к потолку.
— А душить многодетного отца на глазах у всех — это как называется?
Они посмотрели друг на друга в упор. Шаравин дернул ртом и первым отвел взгляд. Илья пересел в кресло напротив, старое и пыльное, первый раз, наверное, за все дни, что прожил здесь.
— Нет заявления — нет дела.
Шаравин поднял к потолку указательный палец и значительно кивнул:
— Это ты в точку. А как быть в случае, если есть труп и свидетель? Причем человек убит особым приемом, каким блатные не пользуются. Что скажешь?
— Это ты о чем? — Илья кое-как улыбнулся и уже начинал соображать, к чему Шаравин клонит. Тот напрягся, сжал подлокотник.
— О Чалове. Его труп нашли тут недалеко, около озера. А сообщил ты.
И вперился в Илью тяжелым недобрым взглядом.
— Я тут при чем? Я его убил, что ли? — Илья откинулся на спинку кресла.
— Ему шею сломали, — помедлив, сказал Шаравин. — Это не гопота, не их метод. Да и духу не хватит человеку позвонки переломать, причем одним движением.
И чуть приподнял брови, точно ожидая подтверждения своих слов.
— И что? — Илья «зеркалил» мимику Шаравина, тот потер подбородок и оценивающе глянул на Илью.
— Я видел, как ты душил дядю из соседнего подъезда. Тоже не на улице драться учился, верно?
— Угадал, не на улице. Спецы учили, давно.
— Где служил? — заинтересовался Шаравин и даже чуть подался вперед.
— Нигде, комиссовали после училища.
Капитан выглядел малость разочарованным, но взгляд его малость подобрел.
— У нас в училище препод был, чума просто, физо вел. Заставлял нас по рельсам бегать, чтоб равновесие и баланс держать умели. Мы его дурачком считали, а потом дошло, что мужик прав. — Шаравин хитро глянул на Илью. — Я тут недавно потренировался немного, но сыро было, далеко не убежал.
Снова ухмылка, и такая поганая, как может скалиться лишь твоя ожившая галлюцинация.
— Что за Чалов, родственник твой?
— Почти. Комвзвода, комиссовали полгода назад, по здоровью, заодно и к награде представили. У него ранение было, минно-взрывное, ногу чудом спасли. Он с палочкой ходил. Может, ты видел на плотине кого рядом, мимо кто шел? Вспомни, подумай, я тебя не тороплю. — В шаравинском тоне появились просительные нотки, он точно зависел сейчас от Ильи, но смотрел при этом настороженно, даже зло. — Подумай…
— А что он тут делал, твой орденоносный Чалов? — перебил Шаравина Илья. — В нашем захолустье?
Капитан медлил, поглядывал то на Илью, то куда-то в стену, снова на собеседника. Илья ждал, когда Шаравин созреет: от ответа, пусть даже уклончивого, неполного, сейчас многое зависит. Шаравин коротко выдохнул, точно водки выпил, и проговорил негромко:
— Он здесь Кальдера нашел, в церкви. Чалов жену и тещу привез то ли к мощам каким-то, то ли на родник — я толком не понял, не разобрал, связь плохая была. А встретил паскуду эту, и вознаграждение тут ни при чем…
— Вознаграждение? — Илья не успевал за Шаравиным, голова немного гудела, мысли путались. Шаравин досадливо поморщился: то ли сболтнул лишнее, то ли умело играл, подсовывая новые и новые порции наживки.
— За него влиятельный клан деньги обещал, за живого или мертвого, неважно. Хорошая сумма, скажу я тебе, две квартиры в Москве купить можно, и не у МКАД. Нормально, да?
Еще как нормально, кто ж спорит. Илья состроил понимающую физиономию и выпалил на одном дыхании:
— Что за Кальдер, кто такой? Наш местный или залетный?
— С чего ты взял, что он местный? — прищурился Шаравин. — Я этого не говорил. Мало ли какая шушера по святым местам шкуру трет.
— Но убили-то Чалова здесь, и ты сюда зачем-то приехал, — парировал Илья. Шаравин усмехнулся.
— Чалов выследил его, сказал мне, что эта тварюка тут окопалась. Позвонил и пропал. А через три дня нашли его через полицию вашу, ну, и тебя заодно. Вспомнил что?
Шаравин постучал пальцами по подлокотнику. Илья глянул на темное окно, потом в глаза капитану.
— Что за Кальдер, говори.
Шаравин помедлил и проговорил негромко, точно нехотя, каждое слово из него точно клещами тянули:
— Кальдер — это кличка, в миру он Померанцев, родом из Рязани, являлся главарем одной из бандгрупп, действовавших на территории… ну, неважно, на какой именно. Причастен к совершению ряда подрывов мест массового скопления людей, торговых точек, стационарного поста полиции с использованием террориста-смертника, обстрелам сотрудников правоохранительных органов, здания железнодорожного вокзала.
Шаравин умолк, глянул на Илью. Тот молчал, пытаясь осознать только что услышанное. Вот не вязалось в голове их захолустье с фронтовыми сводками, ну хоть убейте. Стандартное «так не бывает» сверлило измученный мозг, Илья сжал ладонями виски. Голос Шаравина стал тише, но капитан отчетливо произносил каждое слово:
— …предъявлено обвинение по статьям «Организация преступного сообщества и участие в нем», «Бандитизм», «Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов», «Незаконный оборот оружия», «Незаконное изготовление оружия». Тот еще кадр, правда? Чалов, как ты уже понял, с Кальдером не первый раз встречался, но раньше при других обстоятельствах.
— Рязанский, говоришь? — уточнил Илья. Боль в голове сместилась от виска к затылку, и кожа там горела, будто наждачкой ободрали.
— Ага, — подтвердил Шаравин, — истинно тебе говорю. А учился в Краснодарском высшем военном училище летчиков, откуда был отчислен за недисциплинированность и неуспеваемость. Кроме того, он был уличен в краже денег у сокурсников. Это я тебе из личного дела выдержки цитирую, — он выругался вполголоса, — чтоб ты хоть примерно понимал, о чем я речь веду. Ты меня вообще слышишь?
Шаравин подался вперед и пристально поглядел Илье в лицо. Тот чуть скривился и махнул: нормально все, не обращай внимания.
— Сотряс? — в голосе капитана мелькнуло сочувствие. — Поганая вещь, знаю. Потерпи пару дней, отпустит.
— Давай дальше, — сказал Илья, — напугай меня.
— Да чего там пугать, — Шаравин поднялся, прошелся по комнате и застрял у книжного шкафа. Принялся разглядывать корешки книг, вытащил самую толстую старую, из собрания сочинений Мопассана, изданного еще до революции. По семейной легенде, книга принадлежала бабкиной сестре — та удачно вышла замуж за дворянина, и книга каким-то образом оказалась у бабки и пережила с ней все лихолетья прошлого и нынешнего веков. И сейчас неплохо себя чувствует, если не считать выпадающих пожелтевших от времени листов. Зато на переплете сохранились выполненные золотой краской буквы.
— Да чего там пугать, — повторил Шаравин, аккуратно переворачивая страницы, — увлекся радикальными религиозными идеями. Вступил в бандподполье, где в результате идеологической обработки религиозные взгляды Кальдера были доведены до фанатизма. На одной из баз прошел подготовку по минно-взрывному делу, а также приобрел прочие знания, практические умения и навыки, необходимые для совершения преступлений террористического характера. После разгрома бандгруппы Кальдер скрылся от органов предварительного следствия, после чего был объявлен в международный розыск. Предположительно, Померанцев может скрываться в любом регионе России под вымышленным именем и с подложными документами. Особых примет нет. Ну, вспомнил что?