Оливер достал библиотечную карточку посетителя, поставил печать на книгу Гарфф-Шалоффа и протянул ее магу. Тот развернулся, взмахнул длинным плащом и удалился.
– Надо же, как серьезно некоторые относятся к книгам! – заметила Мередит, поставив корзину на стойку.
– Дело важное, судя по всему, – согласился Оливер.
Он с ужасом увидел, что в библиотеку заходят еще два читателя. Видимо, табличка «Закрыто» не способна остановить посетителей, жаждущих забрать свои книги.
– Это что, экскременты? – громко спросил отец.
О нет! Олли выскочил из-за стойки. Отец стоял в паре стеллажей от него и осторожно трогал пальцем черную кучку на полу.
– Ага. Летучие мыши накакали, если точнее, – пробормотал Олли, пытаясь вспомнить, куда он дел швабру.
– Это нормально? – поморщившись, уточнил отец.
Оливер вздохнул:
– Ты даже не представляешь, что тут считается нормой. Сейчас всё уберу.
Испугавшись, что остальных посетителей расстроит грязь в зале, Олли развернулся на пятках и хотел было побежать за ведром и шваброй, но поскользнулся и плюхнулся на пятую точку.
– Боже, милый, ты в порядке? – спросила мама, тут же бросившаяся к сыну.
– Нет, Мередит, стой, где стоишь! Не подходи слишком близко! – потребовал папа, точно на свете не существовало ничего страшнее какашек летучих мышей.
– Ой, это что, помет? – уточнил кто-то из читателей у соседнего стеллажа.
Оливер вскочил. На переживания об испачканных брюках сил уже не хватало. Где же швабра?! Он вынырнул из ряда шкафов и чуть не столкнулся с девочкой в желтом шарфе.
– Привет! – с легким недоумением воскликнула Агата.
Оливер слабо улыбнулся в ответ. «Ну вот, еще один свидетель моего профессионального провала», – подумал он, с трудом сдерживая стон.
– Мам, это Агата. Агата, это Мередит.
Агата улыбнулась:
– Рада познакомиться, Мередит! – Девочка держала стопку из восьми одинаковых книг с черными корешками. – Я подумала, тебе это пригодится, – сообщила она и протянула книги Оливеру прежде, чем он успел ответить.
На самой верхней поблескивали золотые буквы: «Пылесос Перфектус. Том первый». Агата взяла эту книгу, открыла и бросила на пол так, что та приземлилась обложкой вверх прямо в кучу какашек.
– Ты что творишь?! – в ужасе вскричал Оливер. Страшно представить, как бы отреагировал на такую выходку Иероним!
Из страниц высунулось восемь фиолетовых щупалец. Они осторожно заскользили по полу вокруг книги, едва слышно хлюпая, а потом книга поплыла по половицам прямиком к следующей кучке. И опять послышалось хлюпанье. Книга продолжила путь, оставив после себя два островка идеально чистого пола.
– Не каждый день такое увидишь… – заметила мама, выпучив глаза.
– Иероним каждое утро их вот так запускал, – пояснила Агата, взяла из стопки еще два томика и тоже положила на пол.
– Как здорово! Огромное спасибо! – Олли проводил изумленным взглядом одну из книг, которая скрылась за углом в поисках новых кучек. В голову вдруг постучалась нежданная мысль: – А куда деваются какашки, после того как они их всасывают?
Агата округлила глаза.
– Никто не знает! – призналась она шепотом.
– Мередит! – пронзительно завопил кто-то вдалеке. Голос был знакомый и в то же время как будто бы чужой. – Мередит!
Услышав свое имя, мама Оливера обернулась. Откуда ни возьмись в ее руке появился нож. Она бросилась на голос. Олли с Агатой поспешили следом. Они долго петляли по книгохранилищу, путь сужался, и вот они уже едва умещались между стеллажами. Наконец впереди показалась дверь. Оливер зашел в комнату, о существовании которой даже не догадывался.
На одной из стен располагалось большое арочное окно, сквозь которое пробивался бледный утренний свет. Он падал на десяток скамеек и парты со столешницами, расположенными под углом.
– Милый, ну же, спускайся, – попросила мама, пряча нож.
Оливер-старший опасливо топтался на одной из парт. Мужчиной он был крупным, чего не скажешь о столике, так что положение казалось шатким. Томик со щупальцами всасывал грязь на полу под столиком. Папа сделался белее мела и застыл как истукан. В глазах читался ужас.
Оливер заметил ошеломленный взгляд Агаты и покачал головой, мол, и сам не понимаю, что происходит!
– У него хаподифобия, – пояснила Мередит, будто прочитав их мысли.
– Хапо… чего? Какая фобия? – не понял Оливер.
Мередит протянула мужу руку:
– Боязнь осьминогов. И вообще всяких существ со щупальцами.
Оливера это удивило. Он и не думал, что у папы вообще есть страхи. Новость так потрясла мальчика, что он даже забыл о том, как мама бросилась на помощь Оливеру-старшему с ножом в руке, будто здорово им владела.
– Науке хорошо известно это заболевание, – проговорил отец на октаву выше, чем обычно. Он так крепко ухватился за руку жены, что костяшки побелели, и с содроганием перепрыгнул через книжку со щупальцами.
– Какой чудесный закуток! – восхитилась Мередит. – Тут раньше был скрипторий, да?
Оливер посмотрел на Агату в ожидании ответа. На ту вдруг напал приступ кашля, и она лишь коротко кивнула.
– Э-э-э, да! – воскликнул Оливер, делая вид, будто давно это знает.
– Эта часть здания более древняя. Только она и сохранилась от монастыря, который был здесь когда-то, – пояснила Агата. – После землетрясения его перестроили в большой собор, а потом он стал библиотекой в ее нынешнем виде.
Мама улыбнулась, по-прежнему любуясь скрипторием.
– Вот почему тут окно на южную сторону! Чтобы монахам-писарям хватало света.
– Теперь здесь читальный зал, – уточнила Агата.
«Вот как? – подумал Оливер. – Неплохо было бы узнать об этом заранее».
– Прекрасное место для чтения! – нахваливала мама.
Ее восторг был заразительным. Казалось, остальная часть библиотеки – это мрачный сырой лес, а скрипторий – залитая солнцем уютная полянка посреди него. Оливер удивился, что здесь нет ни одной кошки – обычно они любят растянуться под теплыми лучами.
– Ладно, мы, пожалуй, не будем мешать твоей работе! – сказала Мередит и, погладив мужа по руке, направилась вместе с ним к дверям.
– Спасибо за завтрак! – поблагодарил Оливер, радуясь, что и с визитом родителей, и с уборкой покончено.
Он повернулся к Агате и расслабленно опустил плечи:
– А тебе спасибо за помощь!
– Обращайся.
– Эти книжки просто чудо! – Олли кивнул на черный томик со щупальцами, показавшийся из читального зала в поисках новых какашек. – Не устаю удивляться, сколько же тут волшебных книг! И смертельно опасных тоже. А некоторые, наверное, можно отнести и к тем и к другим!
– Похоже, Иероним не успел тебя об этом предупредить.
– Немножко предупредить успел, – возразил Олли, вспоминая, как библиотекарь охотился за одной из книг и прятал ее в железный ящик. – Я одного не понимаю: почему некоторые книги такие агрессивные? Я вот столько книжек в жизни прочел, но ни одна не сковывала меня льдом и не пускала щупальца!
– В этом особенность библиотек. Здесь книги ведут себя иначе, – сказала Агата.
– Серьезно?
– Не пойми меня неправильно: волшебные книги есть и за пределами библиотеки, и они очень опасны. Но когда столько книг делят одно пространство, их близость друг к другу усиливает эффект. Идеи прыгают от переплета к переплету, накапливается мощь, которая рано или поздно взрывается.
– То есть книги становятся тем опаснее, чем дольше стоят обложка к обложке?
Агата призадумалась, а потом кивнула:
– Ну да, это что-то вроде общественного давления. Только в мире литературы. Книжка может вести себя совершенно спокойно, как и полагается, пока не встанет на определенную полку рядом с определенной книгой. А потом вдруг бум! – и рванет. Конкуренция порождает такую реакцию!
Олли нахмурился:
– Это как у заклинателей, что ли?
Агата вдруг снова закашлялась и покраснела. Зажав ладонью рот, она взяла паузу, перевела дыхание и только потом продолжила разговор:
– Извини. Я понятия не имею, что там и как у заклинателей.
– Они соединяют разные стихии – и получается магия. Чтобы наколдовать огонь, они, к примеру, соединяют воздух, топливо и жар. – Оливер знал это наверняка, потому что его вторая по старшинству сестра, Элсбет, была заклинателем. Ему польстила возможность самому объяснить что-то Агате, а не наоборот!
– Звучит логично, – сказала она.
Олли всегда боготворил чародеев. Ему казалось, что они стоят на вершине профессиональной лестницы; из чего следовало, что библиотекари топчутся где-то внизу, на самой первой ступени, а может даже на земле, и придерживают лестницу для людей поважнее.
– А как понять, какие книги плохо уживаются? – спросил он.
Агата хихикнула, поймав пальцами кончик желтого шарфа.
– Это сложный вопрос. Некоторые нон-фикшен книжки не выносят друг друга, потому что их авторы придерживаются разных точек зрения. С художкой тоже так бывает. Поставь «Одержимость дракона» рядом с «Краткой историей золота» – и увидишь, что будет.
– Ну понятно, метод проб и ошибок. По-другому не выучиться? – спросил Олли. К этому было труднее всего привыкнуть.
Агата пожала плечами:
– Как там говорится? Если в первый раз не получилось, постарайся выжить в следующий.
Оливеру показалось, что Агата переврала пословицу, но все же он учел эту мудрость.
– А, и еще кое-что! – воскликнул он. Захотелось расспросить Агату обо всем подробнее, пока она опять не сбежала. – Я не знаю, как становятся читателями библиотеки!
– В смысле?
– Ну, надо внести платеж один раз в самом начале, или, может, есть регулярная подписка, или…
Агата захихикала, удивленно сдвинув брови.
– Нет ничего такого! Тут всё бесплатно!
Оливер разинул рот.
– Бесплатно? – тупо повторил он.
– Поэтому библиотека и зовется публичной!
– Ясно…
«А папа меня сюда не пустил, потому что тут якобы слишком дорого!» Внутри проснулись противоречивые чувства. Неужели отец настолько наивен или он просто не хотел, чтобы сын записался в библиотеку?