Элоиза сбивчиво сообщила венценосным гостям, что в читальный зал сейчас никак не попасть, потому что ранним утром окно в комнате пробила ветка упавшего дерева и теперь там нужна основательная уборка. Принц Клаус и принцесса Тея расстроились – надо сказать, весьма очаровательно, – но стойко выдержали удар. К счастью, ровно в этот момент алый рыцарь, бряцая доспехами, подошел напомнить, что их ждут в доме мэра на поздний завтрак.
Как только они ушли, Элоиза выглянула из дверей библиотеки, сунула два пальца в рот и коротко громко свистнула. Через секунду к ней уже подлетел один из помощников. Она шепотом дала ему инструкции, и тот, кивнув, убежал за подмогой. Через десять минут читальный зал наполнился законниками. Некоторые делали пометки в блокноте, другие осматривали раны, а один даже зарисовал место преступления кусочком угля на бумаге.
Невысокая девушка с черными кудрями задала Оливеру несколько вопросов в присутствии Элоизы. Оливер рассказал о первой встрече с Симеоном Легкоступом, о его решении прогуляться одному по библиотеке, о появлении тролля из книги сказок. После этого кудрявая законница и Элоиза отошли в сторону и о чем-то зашептались. Оливер даже немного встревожился: уж не ищут ли они нестыковки в его истории. Вдобавок в комнату зашла третья законница и присоединилась к беседе, бросив косой взгляд на мальчика.
И вот наконец, когда он уже приготовился, что его сейчас заберут в тюрьму, к нему вернулась Элоиза.
– Ну что же, братишка, тут выяснилось, что твой Симеон Легкоступ – это известный аферист, мошенник и отвратительный актеришка. – Она шмыгнула и утерла нос. – А еще никакой он не Симеон Легкоступ.
– Серьезно? – Оливер и сам не понимал, отчего его так удивила эта новость, ведь он познакомился со сказителем всего двенадцать часов назад, да еще при таких странных обстоятельствах.
– Он также известен как Прентис Младший. И как Питер Тигель. А еще – как Хемсли Великий и Неуловимый, – закатив глаза, перечислила сестра. – Последнее явно тянет на сценическое имя фокусника. Хотя, может, я что-то напутала, и он Неостановимый? Или Невредимый? Или даже Непоправимый…
– Неуловимый вполне подходит, если он притворялся фокусником, – заметил Оливер.
– Ладно, как бы там ни было, настоящее имя нам не известно. Он меняет личности как перчатки. – Она кашлянула. – Ну, вернее, менял.
– А тут он что забыл? – спросил Оливер, успевший прийти к выводу, что Симеон наврал ему про забитые гостиницы.
– Возможно, хотел залечь на дно. Наверное, обманул слишком многих сразу, вот и боялся показаться в какой-нибудь гостинице. А может, решил что-то украсть. Не понимаю, зачем люди книги крадут.
Элоиза разделяла папин подход к чтению: ее интересовали только газеты, да и те она изучала с гримасой отвращения на лице.
– Ладно, братишка, больше нам от тебя пока ничего не нужно.
– Это всё? – уточнил Олли, не веря своему счастью.
Элоиза подняла бровь:
– Хочешь допрос в участке?
– Нет… – протянул он, а потом повторил с жаром: – Нет! Я просто думал, что будет больше вопросов.
– Во-первых, тебе повезло, что этот Симеон, или Прентис, или Питер, или Хемсли, или как там его – известный преступник. Во-вторых, королевский визит всех на уши поставил.
– В смысле?
Элоиза выдержала паузу.
– Слышал, что про принцессу Тею и принца Клауса говорят, будто они вампиры?
– Ого! Правда? Ну на-а-а-адо же… – Эта версия кое-что объясняла! – Но ведь вампиров не бывает?
– Вообще, им уже сильно за восемьдесят, но, думаю, дело в нехватке солнца…
За восемьдесят! Оливер не очень хорошо разбирался в возрастах – его представления сводились к короткому «все взрослые – старые», но принц и принцесса точно не выглядели как пенсионеры!
– Сами они утверждают, что их организм восстанавливают яблоки местного сорта. Представляешь?!
Тут требование Аннабель Клоуритч убрать из библиотеки все книги с упоминаниями желтых яблок наконец обрело смысл. Если читатели потеряют доступ к текстам про волшебные молодильные яблочки, их проще будет убедить, что правители Туманных Альп – вампиры. Такой урон для их репутации подарит почетной представительнице Холмистого Низовья и Верховья преимущество в любых переговорах.
– Как бы там ни было, а многие в городе относятся к этой парочке с подозрением. Люди устраивают протесты – им не нравится, что мигранты с Туманных Альп открывают у нас магазинчики и всякое такое. Малейшая провокация может привести к драке. Поэтому мы усилили патрули, и почти не осталось свободных законников.
– Выходит, принц с принцессой прибыли, чтобы обсудить торговлю между нашими странами?
Элоиза пожала плечами:
– Там какая-то скучная причина. Типа того, да.
«И то, что я убрал книги про яблоки, усложнило им жизнь», – догадался Оливер. В следующий раз он дважды подумает, если у него такое потребуют. Прав был Иероним: книги обладают огромной силой! И не только потому, что способны выплюнуть голодных троллей.
– Короче, если узнают, что рядом с королевской четой произошло убийство, вспыхнет пламя, которое может выйти из-под контроля. Как ты понимаешь, я предлагаю отделаться формальными отписками и просто жить дальше. Вполне может быть, что Симеона угробила одна из волшебных книг, про которые ты упоминал. Кстати, может, собрать их все в одном разделе и держать под замком?
«Ха-а-а, мне тогда придется полбиблиотеки запереть», – подумал Оливер.
И все же послушно кивнул:
– Хорошая мысль!
Законники погрузили тело на носилки и прикрыли простыней.
Оливер нисколько не сомневался, что у дверей его ждут десятки недовольных читателей.
– А можно мне открыть библиотеку?
– Как только увезем тело, конечно, – сказала Элоиза. – Только эту комнату пока запри. Впрочем, ты, наверное, так и собирался сделать, – она кивнула на статую тролля, которая возвышалась в углу.
Олли ровно так и поступил. Вскоре он открыл входную дверь. Его действительно поджидала рассерженная и возмущенная… не хочется говорить орда – всё же орды вряд ли славятся любовью к литературе, – но люди и впрямь были крайне недовольны, что библиотека начинает работать позже обычного. Толпа читателей так отвлекла юного библиотекаря, что он даже не заметил, как вошел тот самый господин с дракончиком на поводке.
Насторожился Оливер лишь тогда, когда уловил запах обгоревшего дерева. Господин уселся за столик неподалеку от стойки и стал листать последний выпуск «Вивернского плакальщика». Дракон, изнывая от скуки, принялся грызть ножку стола. Размером он был со среднюю кошку, слабенькие крылышки не позволяли летать, а еще он то и дело покашливал, и всякий раз из пасти вырывались языки пламени, которые и опаляли ножку.
– Простите, но с огнедышащими драконами нельзя, – сообщил Оливер, подойдя к господину. Над его столиком клубился дым – пришлось даже разогнать его ладонью.
– Что? – Шею господина украшал широкий зеленый платок – казалось, у него на ключицах примостилась крупная лягушка. Он со всем осуждением воззрился на Оливера поверх маленьких очков для чтения.
– Дракона надо оставить на улице. Тут много горючих предметов.
Мужчина швырнул газету на стол:
– Дольчетина не будет ничего жечь!
– Уже начала, – подметил Оливер и указал вниз. Дракончик опять закашлялся и выпустил несколько языков пламени.
Но господин продолжил отмахиваться:
– Это потому что вы ее тревожите!
– Как бы там ни было, – упорствовал Олли, – а в библиотеку с питомцами нельзя.
– Дольчетина не просто питомец! – господин вскочил так же молниеносно, как заядлый любитель оперы раскрывает веер. – Она единственный выживший представитель семейства Лицерта Драко, это древнейшая порода огнедышащих драконов во всем Халларуме!
Оливер прикусил язык, чтобы не огрызнуться в ответ. «Ночью ты пережил нападение тролля. Так что и с этой бедой справишься», – сказал он себе.
Оливер расправил плечи и скрестил руки на груди.
– Тем не менее, сэр, когда вы заходили в библиотеку, наверняка видели на двери знак о том, что драконов надо привязывать снаружи.
– Не было там никакого знака! – господин повысил голос.
Неподалеку притаился один из читателей: он делал вид, что заинтересованно изучает книгу, а сам нет-нет да и бросал взгляды на Олли и его собеседника. Но когда Олли попытался встретиться с ним глазами, юркнул за угол, чтобы скрыться из виду.
«Ну спасибо за помощь», – подумал мальчик.
Помощь все же пришла, но с другой стороны – в виде огромного шумного серо-черно-рыжего шара. Араун, кошка-великанша и победительница книжных червей, бросилась на дракона, обнажив зубы и взъерошив хвост.
Дракон завизжал, выпустил огонек (только не изо рта, а с другого конца) и рванул к выходу, размахивая бесполезными крыльями. Хозяин побежал за своим питомцем, крича на ходу что-то про юристов и хартии прав.
Араун вернулась через минуту. Вид у нее был самый что ни на есть довольный – по кошачьим меркам.
– Киса, ты умница, – похвалил Оливер.
Агата появилась перед самым закрытием – просто вышла из кабинета как ни в чем не бывало, когда Олли собрался разгружать тележку с возвратом.
– Вот что я снаружи нашла, – сообщила она и протянула деревянную табличку с веревочкой.
Оливер без особого удивления узнал в ней предупреждение о том, что драконам в библиотеку нельзя.
– Она валялась в канаве через дорогу, – пояснила девочка.
– И неплохо так перепачкалась, – заметил Олли, глядя на свои потемневшие пальцы.
– М-м-м. Надеюсь, это грязь. А то там неподалеку стоял экипаж с лошадью.
– Фу! – Оливер подскочил и бросился в кабинет, чтобы как следует вымыть руки.
А когда вернулся, Агата уже сидела за стойкой.
– Даже не знаю, как сказать, – начал он, вытирая руки о рубашку. – Ночью убили Симеона Легкоступа.
– Я слышала, – с удивительным спокойствием ответила Агата.