Но сегодня Олли уверенно запер библиотеку пораньше – все равно из-за королевского визита она пустовала. Узнав, как тщательно готовили к новой работе Лондона, Оливер еще сильнее захотел увидеть, как обстоят дела у Эмбер. Бесстрашие, с которым она общалась с читателями, намекало, что работа в аптеке сильно отличается от библиотечной. Почему-то Олли представлялось, что начальница у Эмбер дружелюбная и спокойная, а вовсе не резкая и прямолинейная, как Иероним.
Он открыл дверь. Над головой звякнул колокольчик. В магазине оказалось так тесно, что у Олли чуть не начался приступ клаустрофобии. Столы были заставлены всевозможными ступками и пестиками, склянками для перегонки спирта и лабораторными стаканчиками, а с потолка, будто десятки паутинок, свисали пучки высушенных растений. У стены стоял шкаф со множеством ящичков. На каждом значилось название целебного растения, хранящегося внутри. А в углу высилась гора самых разных котлов, чайников и кувшинов. Впрочем, это не испортило впечатления Оливера. Он, напротив, счел, что тут уютная обстановка, которая расслабляет и аптекаря, и покупателей.
Но все изменилось, когда в нос ударила невероятно странная смесь резких запахов с цветочными, древесными и пряными нотками. Они закружили вокруг Оливера, будто незримые злые духи, вознамерившиеся сделать все, чтобы заставить его чихнуть.
«Ну вот, я будто снова в шатре исследователей!» – подумал мальчик, а потом оглушительно чихнул.
И еще. И еще.
Когда он открыл слезящиеся глаза, то увидел за прилавком женщину. Та неодобрительно хмурилась. На ней были высокая остроконечная черная шляпа и янтарная шаль, а в напряженной линии челюсти читался намек на то, что Оливер ошибся: здесь он не встретит ни спокойствия, ни дружелюбия.
– Закончил или еще нет? – язвительно отчеканила Аманита Клаттербак.
В ответ Олли чихнул еще раз десять. Очки слетели с лица где-то между третьим и четвертым разом.
– Эй! Девчонка! – позвала аптекарша через плечо. – А ну, иди сюда, помоги этому соплежую, пока я не утонула в его выделениях!
– Иду, госпожа!
Эмбер выскочила из подсобки. Сегодня в ней трудно было узнать ту девочку, с которой Олли привык обедать. Да, она была в том же простом черном платье, но волосы были спрятаны под куда более невзрачной копией шляпки аптекарши с заломом у самого краешка. Голова опущена, фигура поникла, казалось, Эмбер даже уменьшилась. От вечной улыбки не осталось и следа, как и от ямочки на левой щеке. Она беспокойно озиралась, точно белочка, решившая подкрепиться неподалеку от лисьей норы.
Эмбер посмотрела на слезящиеся глаза Оливера, на влагу над верхней губой, подняла его очки, взяла мальчика под руку и потащила подальше от прилавка.
– Давайте я вас снаружи обслужу? – громко предложила она и вышла с ним за дверь.
На улице Оливер вытер глаза и только потом надел очки. Воздух в Блэкмуре-на-Виверне трудно было назвать чистым, но по сравнению с пахучей духотой магазинчика Аманиты Клаттербак снаружи был настоящий рай.
– Аллергия? – спросила Эмбер, устраиваясь на краешке тротуара.
Оливер кивнул, проверил, нет ли в сточной канаве конского навоза, и устроился рядом с Эмбер. Медленно выдохнул пару раз (вернется ли чих?) и только потом рискнул заговорить:
– Каждый день вожусь с пыльными старыми книжками, и ничего. Но природу мой нос не выносит!
– Поэтому ты решил вырваться из привычного мира! – шутливо заключила Эмбер.
– Разве ты не за этим ко мне приходишь? – предположил Оливер. – Чтобы вырваться из магазина?
– Что ты тут забыл? Опять бумагой порезался? – спросила Эмбер. Хотя она и не ответила на его вопрос, злости в голосе не было. Но напряженность все же чувствовалась.
Оливер испугался – уж не нарушил ли он какое-то негласное правило, не допустил ли ошибку? Но спросить об этом напрямую не мог. Вместо этого он достал осколок, который Элоиза принесла с места преступления, и отдал подруге.
– Я тут подумал, может, ты мне с этим поможешь.
Эмбер рассмотрела стеклышко на предвечернем свету.
– Уверен, что тебе ко мне, а не к стеклодуву? Он тут через улицу.
В аптеке что-то звякнуло и прогремело. Эмбер вздрогнула и пригнулась, будто хотела защитить голову от удара. Из аптеки так ничего и не вылетело, и она расслабленно выдохнула. Оливер никогда ее такой не видел и потому не удержался от расспросов.
– А какая начальница эта твоя госпожа Клаттербак? – спросил он, стараясь выдерживать будничный, вежливый тон.
– Ну, у нее свои причуды, – ответила Эмбер.
Все это время Оливер думал, что это Эмбер сочувственно спасает его от одинокого прозябания в библиотеке. И только теперь понял, что их совместные обеды были нужны и ей самой – чтобы хоть ненадолго сбегать из аптеки.
– У тебя, наверное, тоже не было вводной недели? Семинаров по заместительной травме? – уточнил Оливер.
– Чего-чего?
– Я так и думал. – Олли вздохнул. – Наверное, у всех начинающих свои трудности…
– Да уж…
Они немного помолчали, но молчание это было полно взаимопонимания.
– А госпожа Клаттербак всегда такая… своенравная? – спросил Олли.
– У нее бывают хорошие и плохие дни. Правда, хорошие – это когда все плохо, а плохие – когда все хуже некуда.
– Мне очень жаль.
– Да ладно, ты ведь в этом не виноват. – Она сняла свою остроконечную шляпу и протянула Оливеру. – Подержи.
Пока он держал шляпу, Эмбер распустила свои длинные черные волосы.
– А в каком она сегодня настроении: в плохом или хуже некуда? – уточнил мальчик, пока она заново закручивала пучок. – Погоди, а шляпа что, бумажная?
Эмбер нахмурилась и забрала головной убор.
– Давай лучше обсудим, чем я могу тебе помочь.
– А. Да, конечно. – Он явно переступил черту. Эмбер на работе слишком уж сильно отличалась от той Эмбер, что ходила с ним обедать.
– Я надеялся, что ты поможешь мне разобраться, какая жидкость раньше хранилась под этим стеклом. Предположительно, это кусочек ядовитого шара, которым пользуются наемные убийцы.
Эмбер ахнула и уронила стеклышко на мостовую.
– Напомни, сколько ты его с собой носил?
Оливер запоздало понял, что здравомыслящий человек принял бы на его месте какие-нибудь меры предосторожности, раз уж имеет дело с ядом. Работа в библиотеке успела оставить свой след – теперь, заслышав фразу «смертельное оружие», он скорее представлял себе предисловие, послесловие и энное количество страниц между ними.
– Часа два. А до меня осколок был у законников.
– Ладно, раз ты еще стоишь на своих двоих, значит, яд неактивен, – предположила Эмбер.
Она достала из кармана кожаную перчатку, надела на руку и только тогда снова подняла осколок. Поднесла к глазам, внимательно осмотрела.
– Стекло на вид слишком толстое, вряд ли оно от шара. Но могу нанести кое-какие составы, проверим, будет ли реакция, – пообещала подруга. В глазах снова плясали озорные огоньки, совсем как в библиотеке. – Не то чтобы это моя специальность, но я смогу определить самые распространенные яды. Жди здесь.
Она вскочила и исчезла за дверью аптеки.
Удивительное дело: Оливер даже обрадовался, что не все наставники так пекутся о своих учениках, как фонарщики. Ему, конечно, было обидно, что госпожа Клаттербак так треплет нервы Эмбер, но в то же время утешало, что не только Иероним был грубым и недружелюбным. Мальчик поднял камешек и запустил его через улицу. Тот поскакал по мостовой со звонким «цок-цок-цок».
Не успел камешек остановиться, как в него врезался большой, сочный помидор, оставив на мостовой алое пятно. Следом полетели еще и еще один. Едва Оливер распрямился, как слева набежала толпа из десятка протестующих. Они несли плакаты, скандировали лозунги и швырялись фруктами и овощами куда ни попадя. Олли прижался спиной к витрине. У самых его ног разбился арбуз. Кажется, пора бежать? Парочка протестующих взглянула на него и стала размахивать плакатом: «Ну что, как вам яблочки?!». Вскоре вся толпа исчезла за углом, оставив после себя пятна и побитые плоды на мостовой и ступеньках магазинов.
Через секунду мимо пробежали два законника, один из которых громко дул в свисток. Они тоже исчезли за углом, а чуть позже показался третий. Он пытался нагнать товарищей, но поскользнулся на апельсиновой корке и едва не перекувырнулся в воздухе.
Спустя полчаса и пятнадцать камушков, брошенных на мостовую, вернулась Эмбер и села рядом с Олли. Шляпу она оставила в магазине.
– Ты все веселье пропустила! – сказал Оливер, указав на созвездие из фруктовых пятен.
Эмбер кивнула:
– Торговцы фруктами и овощами еще бастуют, выходит.
– Серьезно?
– Угу. Им приказали снять с продажи желтые яблоки, а они возмутились.
– Ох… – Тут Оливер вспомнил книги, которые забрала почетная представительница Холмистого Низовья и Верховья. – Ох-х-х… – Выходит, последствия запрета коснулись не только библиотеки. Неужели усиление переговорных позиций стоило того?!
– Если же говорить о твоем осколке, я не нашла следов белладонны, ядовитой лилии или карминового корня.
– Интересно. Я не…
– Еще я сделала тест на блоттере, проверила, нет ли микроэлементов, входящих в состав самых распространенных ядов, но и тут результат отрицательный.
– Ого…
– И провела анализ запаха. Там тоже ничего необычного.
Оливер немного подождал, не пополнится ли список, и только потом ответил:
– Ну ничего себе! Я и не знал, что ты можешь провести столько тестов! Огромное спасибо!
Эмбер скромно пожала плечами:
– Обращайся.
Олли мысленно пробежался по ее списку:
– Ты сказала, анализ запахов? А как его делать? Наверное, нужно очень хорошее обоняние? – Уж ему-то аллергия точно помешала бы в такой работе!
Эмбер захихикала, но потом вежливо спрятала улыбку.
– Это совершенно ни к чему! У нас есть мотыльки!
– Мотыльки?
– У них превосходное обоняние! – сообщила девочка, взмахнув рукой.
Оливер подумал, что нужно будет заглянуть в раздел «Лепидоптерология»