ветствующих странице размеров.
Оливер соскочил на пол и бросился к кодексу. Витраж со стеклянным рыцарем превратился в красивейшую полноразмерную иллюстрацию.
Из книги донесся однократный резкий щелчок.
Оливер быстро выхватил закладку из мешочка на бандольере и положил на раскрытые страницы. А потом захлопнул кодекс. Теперь бояться точно нечего.
Глава 20. Неразлучная девятка
Оливер сидел на кровати в кабинете, а Агата – на столе, скрестив ноги. Он не видел, как она превратилась обратно в девочку, и расспрашивать об этом было как-то неловко, поэтому Олли решил заняться уборкой. Ребята несколько часов раскладывали книги по полкам, заколачивали окно клеристория, которое выбил Оливер, проверяли, нет ли книг, пострадавших от меча рыцаря.
– Наверное, я должна тебе кое-что объяснить, – проговорила Агата, подергивая заусенец.
Олли отчаянно хотелось воскликнуть «да!», но он ответил сдержанно:
– Только если хочешь.
– Я сказала тебе правду. Когда я впервые пришла в библиотеку, я очень болела. Врачи давали мне год-два.
Агата сняла желтый шарф и намотала его на запястье. Оливер так и ахнул. Он впервые увидел ее шею. Та была испещрена жуткими красновато-коричневыми рубцами, от подбородка до самых ключиц.
– Смертельная полосчатка, – тихо сказал Оливер, узнав отметины.
Агата кивнула.
– Еще эту болезнь зовут гранатовой лихорадкой. Лечения не существует. Взрослых она убивает за считаные недели. Детей – медленнее, но спасения все равно нет.
Олли едва сдержался, чтобы не накинуться на Агату с утешениями или еще с какой-нибудь ерундой вроде: «Мне очень жаль». Вряд ли ей бы такое понравилось.
Вместо этого он спросил:
– Так ты искала тут лекарство?
Девочка кивнула:
– Я решила, что разумнее всего искать именно здесь. Когда я объяснила свою ситуацию Иерониму, он принял меня без лишних вопросов. Позже я узнала, что его единственный сын умер от той же болезни много лет назад.
Оливера потрясла эта новость. Он не мог представить Иеронима в роли отца.
– Когда я только приехала, отметины на шее можно было принять за старые шрамы, не более того. Но со временем рубцы делались все страшнее. Мы много недель изучали книги, искали решение. Я перепробовала и всякие травы, и лекарства. Ничего не помогало. Наконец Иероним нашел в дальнем углу какую-то старинную книгу, которую, кажется, никто никогда не выписывал. Она завалилась за другие издания и много лет пролежала в пыли. Называлась она «Книга жизней», автор – Дж. С. Веббер. В ней рассказывалось о магии лесных ведуний и о древних чарах. Утверждалось, что если провести ряд странных, эзотерических ритуалов с заклинаниями и редкими травами, то можно «девятикратно удлинить свою жизнь».
Оливер зажал рот ладонью:
– О нет…
– Да-да! – Агата засмеялась. – Ты уже понял, к чему я клоню? Моя жизнь не удлинилась в девять раз. Вместо этого у меня появилось девять дополнительных жизней. Девять кошачьих обличий. Иероним пришел от этого в ужас, но чуть позже оказалось, что я могу в любой момент превращаться в человека.
– Чудеса, да и только!
Агата пожала плечами:
– Типа того. Но проблема не решилась. От моей болезни нет лекарства. Гранатовая лихорадка по-прежнему меня убивает.
– Что?! – У Оливера перехватило дыхание. Хотя отношения с Агатой и были непростыми, он уже не мог представить себя без нее.
Агата подняла руку, точно хотела сказать: «Не надо так расстраиваться». Он видел, как она стиснула челюсти, пытаясь спрятать свои чувства.
– Болезнь убивает мое человеческое тело, – уточнила она. – А вот кошки все сплошь здоровы.
– Поэтому ты не так часто превращаешься в Агату, – уточнил Оливер.
– Именно, – она указала на свое лицо. – Когда я человек, счет идет на минуты. Боль быстро становится невыносимой, начинаются приступы кашля с кровью. А вот когда я кошка, все замечательно.
Оливер вспомнил ее приступы и внезапные исчезновения посреди разговора. Теперь все стало понятно.
Агата намотала шарф на шею, спрятав рубцы.
– Я раньше тебе не рассказывала, потому что… ну, сам понимаешь. Пользоваться магией без одобрения гильдии ведь запрещено.
Так говорила и Элсбет. Еще она объяснила, что в книгах таится огромная сила, но гильдия не хочет, чтобы простой люд узнал об этом. Неудивительно, что Агата скрывала свою истинную природу!
– Спасибо, что призналась мне, – сказал Оливер, польщенный доверием.
– Странно, что ты сам не догадался.
Олли смутился и попытался состряпать оправдание:
– Ну, понимаешь, в свою защиту могу сказать, что на меня столько всего свалилось, и я еще не до конца освоился на работе, и…
Он осекся, заметив на ее губах улыбку. Агате нравилось смотреть, как он выкручивается.
– Каково это вообще? – спросил Оливер, чтобы поскорее отвлечь подругу от своего невнятного бормотания. – Быть сразу девятью кошками? Как можно контролировать их всех разом?
– Трудно объяснить. Я знаю, что чувствуют все девять кошек одновременно, даже если они в разных местах, ощущают разные запахи, прикасаются к разным предметам. – Агата пожала плечами. – Такое ощущение, что моя личность распалась на девять частей и каждая кошка воплощает одну из моих сторон.
Это объясняло, почему у них такие разные характеры. Серый Потрошитель – упрямица, каких поискать, и с ней шутки плохи, Фенек – лучшая на свете помощница, Клод постоянно витает в облаках и страшно неуклюжая. Страж всегда начеку, со всей самоотверженностью выполняет свою работу, а Гармония…
О боги!
– Гармония спала со мной на этой самой кровати! – выпалил Оливер, не успев прикусить язык. Он жутко покраснел.
Агата тоже залилась краской.
– Ну… это… я не могу… Это разные вещи…
Пришел его черед поднимать руку и стискивать зубы.
– Необязательно это обсуждать. Все нормально. Волшебные книжки. Непредвиденные последствия. Все такое. Очередной день в библиотеке.
Кажется, Агате стало легче.
– Ладно. Спасибо, что принимаешь меня такой. И всех кошек тоже. Впрочем, не то чтобы у тебя есть выбор! Обратная сторона моего «исцеления» – в том, что я теперь навеки привязана к этому месту.
– Ты не можешь уйти из библиотеки?
– В кошачьем обличье – нет. В человеческом – могу, но прогулка выйдет короткой.
Олли кивнул. Его одолевали смешанные чувства. Агата так долго казалась ему просто чудачкой из библиотеки, но теперь, когда они столько прошли вместе и стали одной командой, он чувствовал к ней неподдельную симпатию. И переживал из-за ее страшной болезни.
– Надеюсь, ты тут со мной надолго застрянешь, – хитро улыбнулась Агата.
В дверь библиотеки вдруг заколотили.
– Кто это там?! – Оливер тут же поспешил выяснить, в чем дело.
Он вышел из кабинета, обогнул стойку и пересек фойе, готовясь к встрече с ворчливым читателем или к плохим вестям от Элоизы, а то и к новому визиту каких-нибудь иностранных монархов. Но за дверью его ждала Уиллоу. Сестра так набросилась на Олли, что едва не свалила с ног.
– Олли! Я так переживала! – Она стиснула его в объятиях. Большого труда стоило устоять на ногах.
– Ох. Привет, Уиллоу! Ай!
Она немного отстранилась и заглянула ему в глаза.
– Я попросила Элсбет тебя навестить, а она потом прислала мне письмо голубиной почтой, где в этой своей дурацкой спокойной манере сообщила, что в библиотеке орудует убийца. Но, мол, не волнуйся, Оливер со всем разберется. Уф-ф-ф! Придушить ее захотелось!
– Всё в порядке! – Оливер рассмеялся. – Я и впрямь разобрался.
Уиллоу выпустила его из объятий, и они зашли в библиотеку.
– Разобрался? Как можно разобраться с убийцей?! – недоумевала она.
– Мне помогли.
Оливер заглянул в кабинет, рассчитывая познакомить сестру с Агатой. Но той не оказалось в комнате.
– Только не говори, что это заслуга Стража, – сказала Уиллоу.
Черная кошка сидела на своем посту и внимательно наблюдала за ними золотистыми глазами.
Олли улыбнулся:
– По сути, так и есть.
После короткого пересказа истории о рыцаре из витража Уиллоу настояла, чтобы Оливер пришел в гости к родителям на ужин. Он стал было отпираться, сказал, что должен присматривать за библиотекой, но сестра покачала головой и заявила, что библиотека выдержит несколько часов без него. Пришлось согласиться. В конце концов, девять кошачьих личностей Агаты оставались на страже.
Кажется, Уиллоу рассказала о чем-то родителям, потому что мама встретила их с очень встревоженным лицом и долго не выпускала сына из объятий. В воздухе висел пьянящий аромат яблочного пирога. Как только ребята вошли в дом, появилась и Элсбет. Уиллоу дружески (ну, почти) ущипнула сестру за руку, а волшебница озадаченно на нее посмотрела. Потом, повинуясь отцовскому указанию, все расселись за кухонным столом и принялись за вкуснейший ужин.
Уиллоу заставила брата пересказать историю о стеклянном рыцаре с самого начала. Он не стал отпираться. Иногда сестра прерывала его вопросами или подчеркивала самые шокирующие детали. И всякий раз хвалила его за все, что он сделал, повторяла, что сама бы страшно испугалась такого опасного врага! Оливер понимал, зачем она это делает, и был очень ей благодарен.
По ходу рассказала Оливер украдкой поглядывал на маму. Она сидела в любимом кресле, как всегда, с идеально прямой спиной и вырезала ножом какую-то фигурку из кусочка дерева. Олли привык думать, что такие вот поделки – это просто хобби, единственное, на что хватает времени в перерывах между делами по дому и папиными нотациями. Но, вспомнив, как ловко она выхватила нож тогда в библиотеке, призадумался. Интересно, какие дела проворачивали эти руки, когда мама еще была агентом Умбры?
Оливер-старший сперва слушал из вежливости, но быстро загорелся историей сына. Все собравшиеся узнали огонек, вспыхнувший в его глазах, и лукавую улыбку. Чувствовалось, что рассказ Оливера захватил отца с головой. Он затаив дыхание следил за каждым поворотом сюжета. Ровно с таким же выражением лица он всегда выслушивал истории с работы Элоизы. Кстати, Элоиза пришла на ужин, когда три четверти событий уже были изложены, но Оливер-старший настоял, чтобы сын начал рассказ с начала. Во взгляде отца было столько гордости и изумления, что Оливер, которому прежде почти не доставалось родительского одобрения, мгновенно расцвел.