немедленно, как только почувствовал, с какой яростью я готов защищать тебя и свое чувство к тебе. Он мне не страшен, Камилла. Он не более, чем надоедливый москит, который досаждает, но не представляет угрозы. Он питался моим страхом и сомнениями, но теперь я не испытываю никаких сомнений. Я уверен в том, что хочу, и я готов добиваться этого до последнего.
Я была оглушена и смотрела на него, широко раскрыв глаза. Джаспер продолжал говорить:
— Прошу, Камилла, останься со мной. Вдвоем мы справимся со всем. Покинем Аэдис вместе.
Сознание охватил горячий дурман, сердце сладко и больно сжалось. Силясь понять его слова, я невольно покачала головой. Джаспер наклонился и прошептал на ухо:
— Я готов встать на колени, чтобы уговорить тебя.
Я приготовилась протестовать, удержать его, если ему действительно вздумается так поступить, но Джаспер не сделал ничего подобного. Он застал меня врасплох: одной рукой обнял за талию и прижал к себе, другую руку запустил в волосы, крепко сжал у самых корней на затылке, запрокинул мою голову и приник к губам.
Поцелуй был невесомым, неторопливым; я задыхалась, таяла, обвила руками его шею и хотела притянуть к себе, но Джаспер отстранился.
— Ты не ответила — останешься со мной?
— Конечно, Джаспер. Если считаешь это правильным, я останусь с тобой.
— Теперь я услышал нужный ответ.
Он больше не сдерживал себя; поцелуй стал полным и глубоким. Мужской запах, дыхание, прикосновения крепких ладоней пьянили. В глазах потемнело, мысли спутались и потерялись в этой жаркой темноте. Осталось лишь восхитительно чувство, которое не так уж часто доводится испытать человеку — восторг осознания, что сбылись мои самые заветные желания и фантазии, больше нет преград, нет недомолвок. Я совершенно точно знала, что теперь Джаспер принадлежит мне целиком, и спешила получить подтверждение этому.
Провела ладонями по его шее, плечам; осторожно скользнула пальцами к вороту его рубашки и расстегнула пуговицы, дотронулась обнаженной груди, поразившись ее сухому жару; наклонила голову и коснулась губами его груди, там, где билось сердце. Я ощущала его стук, как свой собственный, как будто в этот момент у меня стало два сердца, и замерла, привыкая к новому ощущению. Джаспер резко и глубоко вздохнул, затем поцеловал меня в висок, поднял лицо за подбородок, снова поцеловал в губы.
В его объятьях я чувствовала покой и безграничное счастье. Недели неуверенности, тоски, одиночества казалось ничтожной платой за эти минуты долгожданного единения. И я была готова платить любую цену за то, чтобы они тянулись вечно.
Меня больше не тревожили мрачные события прошлого, и все, что когда-то волновало, внезапно оказалось пустым и совершенно неважным. Будущее виделось неясным, но лучезарным. Ни о чем не хотелось говорить, и никаких слов от Джаспера я не ждала. Но он прошептал мне что-то на ухо, и тут же потерся колючей щекой о мой висок и поцеловал в основание шеи.
— Что ты сказал? — я с трудом нашла в себе силы переспросить. — Что-то на староимперском?
— Ты не поняла? — Джаспер отстранился и легко усмехнулся, лаская меня глазами. — Разве ты не учила староимперский все эти дни?
— Мне сложно понять слова на слух; они произносятся не так, как пишутся, но кажется, я разобрала слова «пламя» и «тебе». Но еще одно слово… я уверена, что не встречала его ни в дневнике инквизитора, ни в учебнике по истории магии, который я переводила для тренировки.
— Уверен, его там нет. Пожалуй, это слово никогда не использовали в древних научных и магических трактатах.
— Повтори еще раз.
Смеясь, он повторил фразу медленно и раздельно.
— Бесполезно. Я не поняла.
— Я разочарован. Ты не выполнила условия и не выучила староимперский досконально. Совершенно никудышная помощница теурга. Следовало давным-давно расторгнуть с тобой договор и предложить тебе другой статус… безо всяких договоров.
— Довольно с меня загадок на сегодня. Джаспер, что ты сказал?
— Очень важную вещь. Завтра откроешь словарь и сама посмотришь.
Я рассердилась и хотела протестовать, но Джаспер не дал мне никаких шансов сделать это.
— Не думай, я не выпрашиваю пылких слов и признаний. Просто любопытно. Я ведь не понравилась тебе. Ты был настроен против меня, и часто злился потом.
— Неправда. Ты понравилась мне сразу. Кому бы не понравились эти глаза! Я всегда замечаю красивых девушек.
— Вот как? — кисло заметила я.
— Ты смотрела на меня с неприязнью, но все же с каждым днем занимала меня все больше. Помню: ты водила пером по бумаге, хмурилась, осторожно разглаживала листок тонкими пальчиками, а я рассматривал тебя, и мысли мои были далеко не невинные.
Я с упреком покачала головой, Джаспер усмехнулся и продолжил:
— Ничего странного в этом не было. Поразило другое: мне нравилось сидеть рядом с тобой молча. Удивлена? Я не болтун, как Кассиус, но привык развлекать женщин разговорами. Найти интересного собеседника легко, но попробуй-ка найти человека, с которым приятно делить молчание. Мне нравилось слушать тебя, но мне нравились и твои невысказанные мысли. Нет, я не знал, о чем ты думала. Мог лишь догадываться, и это было увлекательно.
— Мы мало говорили с тобой о чем-то кроме дел, — посетовала я.
— Нужно наверстать это упущение. Но слушай дальше. Потом я заметил, что меня не возмущает, а восхищает твоя непосредственность, твое неуемное любопытство, твоя безрассудная отвага, граничащая с глупостью.
Я сурово взглянула на него: вот какой он меня видит!
— Ну, а вскоре стало трудно обходиться без тебя даже минуту. Хотелось постоянно смотреть на тебя, слышать твой голос, касаться твоих волос, и…
— Ты отлично это скрывал. Если бы я не бросилась к тебе на шею, что было бы, Джаспер? Отослал бы меня в южный город?
— Уже давно я понял, что не смогу расстаться с тобой. А вчера в библиотеке ты опередила меня лишь на пару секунд. Вот что я собирался сделать…
Когда поцелуй прервался, я тяжело дышала. Джаспер взял бокал.
— Позволь, налью тебе вина.
— Не стоит, Джаспер. Я и так чувствую себя пьяной.
— Выпьем за наше будущее, Камилла.
— Каким оно будет, Джаспер? — спросила я решительно. — Что будет потом?
— Оно будет таким, каким захочешь. Будут многоцветные башни Лудджера, изумрудные воды пролива Ящеров, лавандовые поля Фаракии. На следующей неделе я закончу приготовления, и мы уедем. Обсудим все завтра. Утром нужно быть в городе, но вернусь скоро и буду весь в твоем распоряжении. Пора отправляться спать, Камилла, час поздний. Тебе нужно хорошенько отдохнуть. Нет, не трогай эти осколки. Уберу сам. Оставлю здесь порядок, как в камбузе.
Глава 18 Генерал Линн
Впервые за долгое время я спала крепко, без сновидений. Проснулась рано. Мне хотелось повидаться с Джаспером до того, как он уедет по делам.
Торопливо умылась, оделась и бросилась вниз. Если опоздала, не увижу его несколько часов, и они покажутся вечностью.
Волновалась не зря: голос Джаспера донесся из вестибюля, и задержись я на пару минут, мы бы разминулись. Сердце сжалось от восторга, когда я увидела высокую фигуру в черном форменном одеянии теурга.
Задыхаясь от быстрой ходьбы, я спустилась с лестницы и замешкалась. Он был не один, разговаривал с посыльным из Адитума. У входа стоял дворецкий, неподалеку подкручивал ус стряпчий Оглетон, горничная неторопливо начищала перила лестницы.
Я постеснялась подойти к нему при посторонних, но Джаспер разрешил мои сомнения. Заметив меня, поспешил навстречу и, хотя мы были не одни, сжал мое лицо ладонями и основательно поцеловал.
Поцелуй затянулся. Посыльный неловко переступил с ноги на ногу, дворецкий кашлянул, не то осуждающе, не то одобрительно. Звуки усердной работы у лестницы прекратились. Оглетон сердито щелкнул крышкой часов.
Джаспер спокойно положил мне руки на плечи и проговорил:
— Хорошо, что ты встала рано. Не хотелось уходить, не пожелав тебе доброго утра. Прошу, оставайся сегодня дома. Дел много, но задерживаться не буду. Отвезу этот треклятый дневник в Адитум, заеду в порт, доки и вернусь.
— Можно с тобой? — неуверенно спросила я. — Хочется посмотреть на море и корабли.
— В другой раз Камилла. Завтра, хорошо? Предстоит пара неприятных встреч. Говорят, в городе неспокойно. Скорое заключение Третьего Пакта тревожит многих, каждый день где-то происходят стычки и демонстрации.
Я была разочарована, но не перечила.
— Будь осторожен, Джаспер.
— Буду, — серьезно пообещал он. — Поднимись-ка пока в башню. Тебя ждет небольшой сюрприз. Подсказка: посмотри на дерево. Потом загляни в библиотеку.
Он легко пожал мне руку на прощание и ушел вместе с посыльным и Оглетоном. Показалось, что я осталась совсем одна в огромном вестибюле, и поежилась от неприятного чувства холодного одиночества.
Горничная возобновила возню. Нынче слугам будет о чем поговорить; впрочем, я догадывалась, что о моей влюбленности они сплетничали давно, а дворецкий, пожалуй, знал о наших с Джаспером чувствах задолго до того, как мы сами признали их.
Пикерн передал мне письмо от отца. Я поднялась в столовую и прочитала его за завтраком. Новости были настолько удивительные, что я забыла о собственных переживаниях. То удивляясь, то посмеиваясь, думала об отце, пока в одиночестве сидела в гостиной с чашкой кофе. Подумать только, он собрался жениться на булочнице из Олхейма! Я помнила ее: высокая женщина, сдобная, как ватрушки из ее собственной печи. Неспроста она при каждой встрече украдкой совала мне пирожки и умильно расспрашивала о здоровье Изидора!
За окном хмурились тяжелые облака, но хмурость эта уже потеряла зимнюю серость и отливала влажной синевой. Близился месяц Туманов, первый месяц весны неровного года.
Вышла на галерею. Влажный ветер принес тревожный запах кострищ. Далеко, за императорским парком, в небо поднимался плотный сгусток дыма. Низко, под самыми облаками, проплыло стальное брюхо воздушного плота. Красные сигнальные огни горели, как злобные глаза. Донеслись едва слышные сухие потрескивания одиночных выстрелов. В предместьях столицы определенно происходило что-то нехорошее.