Но у такого алкогольного опьянения всегда есть обратная сторона, которая неизбежно наступает в самый неподходящий момент. Организм всего за секунду усвоит всё, что в него залили и, видимо, чтобы не сойти с ума, просто вырубит мозг. И вот именно сейчас, когда Валя стояла, прислонившись к стеклянной стене, и встретилась взглядом с мерзким Тимом Снейком, именно в эту минуту необратимый алкогольный процесс начал набирать обороты.
Снейк помахал ей ручкой, а потом указал пальцем на прозрачную стену, через которую прямо у выхода из vip-зоны был виден стол с ее друзьями. Он еще что-то сказал ей, типа: «Смотри, там твои», или «Смотри, они уже не твои», это было непонятно.
Обернувшись, Валя увидела, как Саманта возвращается к столу, как она подсела к Сельме и положила ей голову на плечо, при этом обняв ее за талию. Пожалуй, в другой момент Валя бы не заподозрила в этих жестах ничего особенного, да просто бы вообще не обратила на них внимания, но сейчас злость и ревность обрушились на нее как водопад.
Валя в удушающем тумане сигаретного и густого концертного дыма, в котором, как на облачках, кружились разноцветные конфетти, схватила Снейка за шею, притянула его к своим губам и при всех открыто принялась целовать. Тим, конечно, просто охренел, но не сопротивлялся. Он подсел к Вале на спинку дивана и, не отрываясь от ее губ, сначала аккуратно положил руки ей на талию, затем, не почувствовав недовольства, спустился к бедрам, ну и, убедившись, что девочка готова на всё, смачно ухватил ее за задницу.
– Ни хрена себе, Валя, ну ты даешь! А строила-то из себя скромницу!
Разгорающееся маленькое шоу больше всех восхитило Бьянку, и она сделала всё возможное, чтобы все остальные обратили на это внимание. Она принялась аплодировать и визжать не хуже отвязной болельщицы регби и заставила весь русский стол буквально встать на уши перед Валей и Снейком.
– Давай, Снейк, покажи ей мужика! – со всех сторон орали русские парни.
– Дай ему сегодня, детка, дай, дай, дай! У-у-у-у! – не останавливались девочки.
На подиуме за прозрачной стеной, словно на сцене, такая буря эмоций, вызванная поведением Вали и Снейка, напоминала зрелище в зрительном зале. Волна аплодисментов, словно вирус, моментально передалась всем присутствующим в клубе. Даже выпускники за самыми отдаленными столами, не разобравшись в происходящем, ликующе вопили. Но это ничего, слух о новоиспечённой шлюхе универа доползёт до каждого уже к рассвету, к тому же Бьянка уже снимала происходящее на свой телефон.
Среди всех только один стол был погружен в молчание. Первым не выдержал Август, он взял пачку сигарет и быстро вышел из клуба.
Саманта без эмоций наблюдала за происходящим, кажется, секунд пять, а затем спокойно отвернулась, снова занявшись своим коктейлем. Лишь Мустафа и Сельма стремительно направились к русскому столу.
Валя даже не почувствовала, как ухватившая ее ногу Сельма трясёт ее уже добрых полминуты. Мустафа же в это время как бы извинялся за поведение Вали, на самом деле стараясь спасти ее репутацию со словами: «Она наша подруга, очень хорошая девочка, просто знатно сегодня перебрала…», но зрелищный петтинг на диване произвёл на всех куда более сильное впечатление.
– Валя, Валя! Услышь меня, это я, Сельма! Идем со мной, пойдем отсюда!
Валя наконец очнулась и через бьющий ей в глаза свет от фонарика телефона Бьянки увидела перед собой Сельму и Мустафу. Сложно сказать, что именно сейчас происходило в сознании Вали, но она лишь с грустью посмотрела на своих друзей и, окончательно поразив всех, словно Тим уже успел отравить ее своими слюнями, ответила им тоном, о существовании которого сама не подозревала:
– Отвалите от меня. Валите в свою Бразилию или Сирию, мне всё равно!
Вид друзей словно каким-то образом придал Вале силы, которой хватило, чтобы подняться с дивана и, схватив Снейка за руку, потащить его за собой в туалет. Видимо, в памяти Вали воскресли воспоминания о том, что именно там заканчиваются все ужасные происшествия.
– Валя, что ты творишь? – смеясь, всё же решил попробовать притормозить ее Тим. – Ты что, всерьёз тащишь меня в туалет?
Но казалось, Валя его не слышит. Она дотянула его до входа в женский туалет и затащила в одну из кабинок. Было слышно, как у соседнего толчка устало блюёт какая-то девочка, стены вибрировали от басов, начинающих песню Тимати. Да, его песни ставили даже здесь. Приглушенные русские голоса неимоверно радовались выбору диджея. И в момент, когда она всё же смогла закрыть дверь на щеколду, толкнула Тима к стене и неумело начала пытаться расстегнуть его ширинку, он что было сил схватил ее за плечи и хорошенько встряхнул.
– Остановись же! Всё это совсем на тебя не похоже, неужели ты правда этого хочешь?
– Тим… – Валя уставилась на Снейка мутными глазами, икнула, едва сдерживая тошноту. – Не сбивай мой вайб…
– Хотя, думаю, что и сам знаю ответ.
Валя опустилась на корточки, она взглядом теперь неизбежно встречала ширинку Снейка. Тут она закрыла лицо ладонями и расплакалась.
– Просто сегодня мне очень грустно… Знаешь, мы поссорились с Самантой…
– Ты же наша маленькая грустная лесбияночка… – прошипел Снейк.
– Что? Откуда ты знаешь об этом? – Валя была не в силах оправдываться.
– Я знаю Сэм куда-а-а больше времени, чем ты. Позволь мне попробовать угадать, что сейчас с тобой происходит. Ты чувствуешь, что расстаешься с друзьями, которых полюбила, а на Саманту у тебя, видимо, были особенно нежные планы… Но она на них, как ты уже успела понять, уже забила. Видишь ли, милая Валентино, я открою тебе одну важную истину сейчас, которой еще только предстоит открыться тебе во всей красе. Все, то есть я имею в виду, абсолютно все, кого ты знаешь и кого еще не знаешь, всегда будут делать лишь то, что им выгодно. Меня все зовут меркантильным, ну просто льстивым ублюдком, который только и умеет, что присасываться к мажорам типа Саши, а он у нас считается вообще мудаком номер один, так ведь? Так вот, догадываешься ли ты, в чем на самом деле мое превосходство над всеми вами? В том, моя дорогая, что я хотя бы не скрываю своих намерений. Все эти мальчики-зайчики и милые девочки, которые так весело гудят сейчас за этой стеной, останутся такими пушистыми только до тех пор, пока их так щедро кормят родительские бабки. Но, поверь, как только они почувствуют, что их пуповину вот-вот отрежут, все их – то есть ваши, потому что ты в этой теме, как я вижу, в лидерах – жёсткие обиды тут же улетучатся, а зайчики станут послушно выполнять семейные команды. Они ведь на самом деле что угодно готовы сделать, лишь бы не потерять любимые ништяки, к которым так привыкли… Никто из вас, сладенькая моя Валя… Ты уж прости, что я тебя так назвал, но после всего, что между нами было и еще, надеюсь, сегодня случится, я позволю себе тебя так называть… Так вот, никто из вас пока ещё даже не нюхал реальности. Вы ведь даже не знаете, что такое дружба! Легко дружить, когда тебе на голову бесконечно сыпят бабло… Как же всё сразу становится романтично! Вы, несчастные, живете все в цветочницах, и вам даже единого шанса не представляется, чтобы действительно проверить, кто из вас кому друг. Вы пока что только научились ныть по любому поводу. И слишком вероятно, что если не сегодняшний выпускной, так любой первый жёсткий вопрос денежной нужды без родительской поддержки, и вся ваша дружба лопнет, как жалкий пузырик. И если бы тебя лишила денег твоя семья, уверен, ты бы словно пиранья стала вгрызаться в любую возможность их получить, так же, как и я. А со временем ты даже не заметишь, как скоро станешь как две капли воды похожа на своего отца. Поэтому, выходит, что, по сути, мы с тобой родные души, просто пока ты еще об этом не догадываешься. Только я во языцех – почему-то гадкая мразь, а вы все типа райские пташки. Вот сейчас… слышишь этот гул за стеной? Это обычная тусовка – вот и всё, Валя, что происходит между всеми этими людьми, набившимися в клуб. Хотя что-то я сильно увлёкся, я даже прошу прощения… Мы с тобой отвлеклись от самого главного. Можешь продолжать то, на чем мы остановились. Или ты теперь больше меня не хочешь?
Валя откинула голову, разглядывая долговязого Снейка. Он был одет во всё чёрное, его джинсы были пропитаны запахом травы, которую они с Сашей обыкновенно курили в мощных BMW.
Несмотря на опьянение и тошноту, Валя расслышала и уяснила каждое слово, произнесенное Тимом. Какое неожиданное откровение, и как оно оказалось кстати… Валя поднялась на слабые ноги, прислонившись к Снейку всем телом, и даже почти упала на него. Она положила голову ему на плечо, словно он был ее давний друг, и совершенно осознанно прошептала на ухо:
– Мне правда это нужно. Трахни меня, пожалуйста.
Тим был значительно выше Вали. Он нежно дотронулся до ее макушки и свысока заглянул ей в глаза. Его светло-серые глаза казались выцветшими. Он стал целовать ее бережно, как срывают редкий цветок. Валя никогда не могла бы подумать, что Снейк способен быть таким галантным. Он запустил руки ей под подол, неспешно стягивая вниз трусы, ладонями чувствуя ее еще детское тело. Валя стояла как мёртвая, не открывая глаза, она позволяла всё это Тиму. Ее голова лежала на плече Тима, как шея погибшего лебедя. Она услышала, как он расстегнул ширинку, почувствовала, как он задёргался, а затем, спустя семь-восемь долгих секунд, почувствовала сильный толчок внутри себя и схватилась обеими руками за его майку. Она чувствовала запах чужой, потной, горькой шеи, видела, как перед ее глазами вверх и вниз прыгает грязная настенная плитка за его спиной. Валя молчала и терпела. Странно, но ощущая, как Тим наслаждается ее телом, Валя чувствовала, слово в эти секунды происходит инициация, в которой она лишается своей души. С каждым толчком слова Снейка всё глубже проникали в нее, и Валя навсегда прощалась со всем, во что так свято верила раньше. Из сознания уплывали важные прежде нежные моменты с Сэм, надежда на то, что ее отец когда-либо станет прежним, и все былые мечты. Наконец Снейк оттолкнул Валю от себя, протяжно вскрикнул и задрожал, а Валя больше не смогла сдерживать тошноту и ее вырвало прямо на него.