— В моем мире таких нет.
— А как же желтенький, дырявенький, ластоногий шарик Цимис?
И прищур Императорского монстрюжища стал ледяным, будто бы я его бабушку предложила съесть на завтрак: — Это ручной питомец моего сына!
— Какого именно?
— Младшего, Эдваро. Он еще не обзавелся семьей, поэтому приручил Цимиса.
Меня основательно передернуло от картины, представшей перед глазами: — У вас что, домашний питомец способен заменить недостающую супругу?
— Что? Нет! О чем вы думаете?! — стул подо мной исчез, и соприкосновение с каменными плитами произошло мгновенно. И зачем так реагировать, у меня просто очень живое воображение и хорошая речевая реакция.
— О главном. Времени свободного много, вот и убивает его на питомца.
— Что он делает?! — гребень Океанического безобразища опасно засветился.
— Стоп! Мы отвлеклись от темы и не о том толкуем, — уверенно поднялась и уперла руки в боки. Пусть только попробует напасть, на суши шинковать его не буду, но прокляну до десятого колена. — Без разрешения вашего сына я зверя взять не могу, так?
— Так. — Нехотя ответил противный Ган.
— А если я договорюсь, Вы позволите его использовать? То есть взять с собой к чури, — пояснила в срочном порядке, а то вдруг неправильно поймет.
— Да.
— Шикарненько! — потирая ручки, я громко свистнула нашему дворецкому. Слизень появился рядом через мгновение. — Не будем откладывать в дальний ящик. Жокоромородот, отвезите меня к Эдваро.
— Он на скачках, — сделал странный намек слизень.
— Плевать, — заняв место на его панцире, прямо заявила, — я скачки тоже люблююююююююююююююююююююююю!
19
Увидев, чем занят младший принц, сделала зарубку на будущее — спрашивать, что кроется за неизвестными названиями до того, как захочу на них явиться. Я оказалась в центре шарообразного спортивного зала ста с чем-то метров в диаметре со странными снарядами из кораллов и какой-то слизи, спиралевидно расположенными по стенам от пола и до самого потолка. И вот по этим снарядам, весело гогоча и громко подкалывая друг друга, несутся Его младшее Высочество и около сотни его друзей. Все резвятся в человекоподобном виде, позабыв о том, что одежда в их мире есть. Оглядывая толпу мчащихся по кругу вверх жеребцов, удивленно скривилась, вспомнив Вестериона:
— А говорил: «сокрыто, все сокрыто…!»
Меня услышали, несмотря на грозный гул от рук, ног и спин скачущих: — О! Рыбка!
Я заулыбалась, ровно до тех пор, пока наверху не раздалось:
— А что ж такая страшная?
— И глаза не очень?
— И что-то там выросло на груди…
— Это что за горб?
— Это не что-то там и не горб! Это нормальная грудь! — вскинулась я. — Сами уроды!
— И почему такая злая?
— Вредная?
— Наглая…?
— Потому что не рыбка. — Прозвучал ответ и передо мной сверху рухнул принц. Прям как в «Терминаторе» Шварцнегер, только что перенесенный в нужное время в нужное место. Он медленно и уверенно встал передо мной, видимо ожидая новую порцию восхищения.
— Это Галя Великолепная. — Зря ждет моих вздохов, все, что можно было увидеть, я уже минут пять, как его вижу, и от наплыва голых тел давно восхищение свое подавила. Вот уж, правда, походи в баню пару раз и о всяком смущении забудешь.
— Могу быть и просто Галей. Только оденься.
— А что такого?
Невинно окинула его взглядом и впервые в жизни, соврав по-крупному, не моргнула глазом: — Не позорьтесь, Вам явно холодно.
Передо мной тут же возник прототип гневного, но одетого, Гана:
— Зачем явилась? — после этого вопроса, сзади молодого рыба, оказались его не менее рассерженные и одетые друзья.
— За Цимисом.
Взгляд почти рычащего принца чуть не прожег во мне пару очаровательных, а главное поджаренных дыр. И в диалог, постукивая глазами на палочках, вклинился слизень: — Ваше Величество, Галина хотела сказать, что-то очень секретное.
— Да?
— Да. — Подтвердила я.
Принц дал сигнал рукой и друзья за его спиной растворились в воде. Фьють и нет их.
— Слушаю…
— Я плыву к чури.
— Доброй дороги. — Скривился он в одну сторону.
— Спасибо. Плыву, чтобы договориться.
— Это вряд ли получится. — Теперь скривился в другую.
— Знаю. — Я елейным голосом заставила себя продолжить, мысленно приговаривая: не боись, Галя, со старшим справилась и на этого управу найдешь, главное не рассориться в пух и прах и гадостей не наговорить. И все получится!
— В роли делегата с высокими полномочиями нужна Ваша мама.
— Неужели…?
— Понимаю Ваш скептицизм. Да, как Вы уже поняли, Ган Гаяши против.
— Не сомневался. — Вздохнул рыбик, всеми жестами демонстрируя «огромный интерес». Чуть ли не в носу ковыряется. Ах, не сомневался маленький, противный… дыши, Галя, у тебя получится.
— Но… они подумали и решили сделать замену.
— Как за…
Договорить ему не дала и безостановочно выпалила:
— Поэтому я здесь и прошу… позволить Вашему умному питомцу разрешить небольшое путешествие со мной!
Я взглянула на задумавшегося паршивца и жалобно попросила: — Пожалуйста.
— Не пущу. — Отрезал наглый мелкий гад с потрясающе красивой моськой и фигурой.
— На каком основании? — вспыхнула я и начала закатывать рукава на платье, еще чуть-чуть и я за себя не ручаюсь! Что ж мне и тут выеживаться, чтобы угодить морде мелкой. Да это же полный трындец! Ну, их всех…!
— На личном.
— На каком именно?
— Без меня не пущу. — Противненько сообщил он и сложил красивые руки на красивой груди.
Все! Я вскипела, забыв об официальном обращении к принцу: — Мне что, еще и тебя к ним тащить?!
— Не надо меня тащить! — не менее громко отреагировал Эдваро, — я сам в силах. Доплыву сам!
Чельд побери! Если он Глицинию отпускать не захотел то, что говорить о родной кровиночке икриночке? Стоит только заикнуться и меня быстренько прикопают под коралловым рифом или скормят святому чудовищу, или расщепят в смену течений Дарави. Прищурилась, и в немой мольбе скрестила пальцы:
— И отца уговорить в силах вместо меня?
— Легко! — просиял молодой, словно наш заплыв к чури дело решенное. — Когда выплываем?
— Да хоть сейчас. — И попыталась достучаться до молодого рыба: — Одна беда, ты в курсе, что все мои сопровождающие попадают в лечебные палаты императрицы?
— То есть как?
— Сам смотри: чельд Нардо, инкуб Шпунько, амур Донато, полу-лягуш Гассиро…
— Он же выписался. — Возмутился принц, — и уже с вами работает.
— А в палатах все-таки лежал… вот и зелена послала в шестнадцатую провинцию, а он вторые сутки не возвращается, бедолага.
Рыбик сглотнул, но остался на своем: — Плыву с Вами.
— Хорошо. Даю добро. Договаривайся с батей!
Мгновенное перевоплощение принца в рыба и стремительный заплыв в сторону дворца были произведены с такой скоростью, что я и не заметила, как он исчез. Только вода как-то странно всколыхнулась.
— Жакоромородот, — я опустила взгляд на слизня, — а почему Эдваро вызвался?
— Приключения, о Великолепная, ему всегда недостаточно приключений.
— Кажется, он не совсем представляет, на что подписался.
Взгляд сконцентрировался на маленькой светящейся точке, которая, вспыхивая зелеными искорками, плывет куда-то вправо и каждые пять секунд гаснет.
— Чельд подери! Неужели это Вестя…
Это был он… маленький, зелененький, несчастненький Вестериончик размером с младенца.
— Прекрасно! — заявила я, ловя его в нежные объятия над пропастью, к которой господина Соорского неудержимо несло течение. — У меня теперь есть еще и зеленый амурчик.
Скрюченный слизень, крепко удерживающий меня на своем панцире, смешно хрюкнул. А зелен отдышался и только потом громко, но достаточно пискляво, заявил:
— Галя, ты зло!
— С каких пор?
— От рождения.
— И что это значит? — недобро прищурилась я. Спасай таких после этого, вместо тысячи слов благодарности, такая неблагодарность.
— Ничего нового. — Пропищал он в ответ.
— Слушай, ты…!
— Галя, что ты там делаешь? — зов встревоженного, неизвестно откуда взявшегося, Себастьяна оборвал меня на полуслове.
— Я стою, а Жакоромородот страхует. Мы тут зеленую кудряшку поймали. Смотри, какой хорошенький! — обернулась и на вытянутых руках предъявила Вестю.
— Соорский? — недоверчиво переспросил демон, подплывая ближе.
— Он самый! — возвестила я. — Правда, он лапочка, давай мы его себе оставим!
Младенчик с несчастным лицом стал еще меньше. С опозданием вспомнила, что с ним так нельзя. Еще и взгляд Себастьяна сделал свое дело, осознала, опечалилась, согласилась:
— Я — зло. Весть, прости. — Мягко прижала его к груди и попросила слизня нас опустить на кораллы. — Ты с заданием справился?
— А ты к чури поплывешь?
— Уже готовлюсь к отплытию.
Он злорадно улыбнулся и предъявил странный мешочек из черной кожи со словами: — Я справился.
— Здорово. — Передала мешочек демону. — Одно жаль: мельчает моя коалиция, мельчает.
— Галя… — засопел маленький.
— Грустит Галя. Она сейчас собирается и вместе с младшим принцем и его питомцем Цимисом плывет договариваться с чури, потому что супругу Ган отправлять не хочет. — Сыронизировала я. — Опять бедной иномирянке отдуваться.
Мы пешком направились к лечебным палатам Глицинии, слизень медленно ползет сзади.
— Я плыву с вами. — Вызвался демон.
— Нет. Остаешься здесь и отбиваешься: Нардо, Донато, Шпунько и Вестерион уже в палатах, по ходу дела ты — следующий.
— Этого не будет. — Отрезал он.
— Буду в это верить всем сердцем. Но если посчитаешь нужным, могу потребовать к камню твою супругу. Поговорите друг с другом, плюс частично отведете от тебя беду.
— Как так? — не выдержал наших недомолвок зеленый.
— Ревнует Императорское монстрюжище, определенно ревнует супругу к Себастьяну. Плюс Стук его подбивает на подрывную деятельность. И сам Ган со своими тараканами не дружит…