– Яночка, деточка! Да как же ты одна?! – кинулась к ней Клавдия Сидоровна, не снимая шубы. – А где же дед? А старенькая бабушка где? Почему это они тебя оставили?
– Ой, баб Клава, не шуми. Ты знаешь, я так устала развлекать эту старенькую бабушку… Она хуже маленькой, честное слово! Я их отправила в ресторан.
– Яночка, как же это ты их отправила? – опешила Клавдия Сидоровна. Если учесть, что внучке нет еще и пяти, то…
– Ой, баба, еле от них избавилась, – по-старушечьи подперла кулачком щечку девочка и, пока отец молчком собирал ее вещички, стала откровенно делиться: – Ты знаешь, эта баба Катя все время меня спать укладывала, чтобы ей нехорошие фильмы смотреть. Но я же не могу столько спать! Вот я ей и сказала: чем на голых тетенек по телевизору смотреть, сходите лучше в «Ночной павлин», там они прямо у столиков раздеваются.
У Клавдии сердце провалилось в сапог. Она задохнулась от негодования и с ненавистью уставилась на зятя:
– Так вот, значит, как! Пока моя дочь борется с преступностью, вы, Владимир, таскаетесь по разным «Ночным павианам» и даже ребенка не стыдитесь!
– Клавдия Сидоровна… – моргал вытаращенными глазами зять.
Яночка напяливала уличные брючки и спокойно поясняла бабке:
– Ой, ну что ты, баб Клава! У нашего папы денег таких нет. Это у нас воспитательница в детском садике, Елена Викторовна, подцепила себе нового ухаря. Он ее водит по всяким кабакам, а она потом все нянечке нашей рассказывает. Баб, а мне кофточку надевать?
Взрослые будто проглотили кол – и Клавдия Сидоровна, и Володя не могли опомниться от Яночкиных сообщений. Хорошее воспитание ребенок получает в дошкольном заведении! Наконец бабушка пришла в себя и сунула девочке пакетик:
– На, детонька. Это я тебе новый мультик купила. А вот на эту денежку купишь себе шоколадку.
Девчушка облапила бабушку за шею и хитро зашептала:
– Я их обманула, бабушку Катю и деда Каку. Они уехали рано, а тетеньки только ночью раздеваться начнут. Так Елена Викторовна говорила.
– Пойдем, дочь! – дернул девочку за руку Володя. – Нам надо серьезно подумать, права ли была лиса, когда слопала Колобка. Теперь только русские народные сказки!
Клавдия Сидоровна бурлила, точно гейзер. Нет, это же надо – оставить ребенка одного! Ну ладно, свекровь уже немолодая, могла и свихнуться, но Кака! Как он мог оставить внучку? Пусть только нарисуются, уж она, Клавдия, покажет им стриптиз на дому!
Однако показать никому ничего не удалось. Чудесная парочка заявилась в квартиру только около трех ночи, и Клавдия в первый раз за всю жизнь пожалела, что не ушла ночевать к дочери.
– Г-где м-мой ка… валер?! – пьяно ворвалась в комнату Катерина Михайловна. – Ак-кашка! Ак… какий! Слушшай, ка-а-кой идиот тебя так назвал, а? Требую… требую зрелищ и… еще чего-то. И хлеба! Точно, я голодная, как людоед. Ну дайте хлебушка, а?
Вдвоем с Акакием Клавдия изо всех сил пыталась утолкать пожилую бунтарку в кровать, но ничего не получалось. Катерина Михайловна носилась в пижаме по комнатам, искала во всех ящичках запропастившегося кавалера, требовала хлеба, на худой конец, сухарей и обзывалась на Клавдию больным носорогом. В конце концов терпение у хозяйки дома иссякло, она схватила неутомимую бабульку на руки, спеленала ее, точно младенца, в простыню и аккуратно уложила на свою широченную кровать.
– Главное, потом не забудь ее распеленать, а то греха не оберешься, – облегченно вздохнул муж и тихонько поплелся на кухню – выпить чашечку успокоительного чаю и поделиться с женой новостями.
Клавдию настолько переполняла собранная информация, что она, забыв про обиды, взахлеб рассказывала мужу про все последние новости, которые удалось добыть им с Владимиром.
– Это ты только подумай, что получается! Оказывается, еще до новогоднего вечера Семизвонов встречается с Зудовой. Самое интересное – похоже, даже сам Семен Семенович не понимает, что от него было нужно Марии. В постель ее не тянет, а умные рассуждения об армии даже Семизвонову кажутся смешными.
– А меня еще один факт настораживает, – шепотом говорил Акакий. – Почему они у Агафьи делали вид, что друг друга не знают? Я же помню, я с Марии глаз не сво… кх… я тщательно наблюдал за Марией – она совершенно не общалась с прапорщиком.
– Ну и вот. А потом Зудову отчего-то убивают. И, между прочим, в той самой комнате, где мы только что с Семизвоновыми отношения выясняли. Ну, помнишь, когда его жена меня приревновала?
Акакий вытянулся струной, и у него задергался кадык.
– Что еще за новости, а? – рявкнул он, забыв про спящую матушку. – Это почему тебя бабы к своим мужьям ревнуют? Ну-ка, немедленно объясни! Ах, ты… Все, сейчас я тебя попробую ударить…
– Даже и не пробуй, – отмахнулась Клавдия. – Надо было поменьше за Зудовой наблюдать да побольше жене внимания уделять. Ну, ты будешь дальше слушать? Здесь, понимаешь, целых три загадки: первая, конечно, убийство Зудовой, вторая – странное поведение Семизвонова и третья… Агафья говорила, что в тот день горничная у них была Валерия Баранова. Так ты можешь себе представить, мы ведь встретились с этой Валерией!
– Домой, что ли, ездили?
– Нет, случайно встретили. Красивая девица. У наших парней – у Володьки с Жоркой – прямо слюни при виде ее потекли. Поговорили. Она, конечно, ничего не видела, ничего не слышала, вся в работе находилась.
– Ну, это неудивительно.
– Ну да, удивительно другое – она назначила на следующий день свидание нашему Жорику, а он пошел и пропал. Я вот, Кака, уже двух подозреваемых нашла: это либо Семизвонов с его женой, что-то у них там тайны какие-то непонятные, либо Лера Баранова. Очень подозрительная личность. Представь, она убивает Зудову, к ней приходит Жорка на свидание, совершенно случайно что-то пронюхивает, и она его убивает… Ой, что ж это получается, что Жорика уж и в живых нет?
Акакий Игоревич с сомнением взглянул на супругу.
– Слушай, Клава, пойдем спать. Мы сегодня так измотались. А завтра ты мне все расскажешь, идет? А то я чем больше тебя слушаю, тем хуже новости. Вот, уже и Жорка пропал…
Супруги поплелись к дивану, теперь они спали здесь. И едва Акакий выключил свет, как Клавдия принялась шептать с новой силой:
– А еще у нее машина! А сначала никакой машины не было. А Жорка уехал по каким-то делам, а сам и не собирался, между прочим.
Акакий сначала вежливо качал головой, потом сообразил, что жена в темноте все равно этой вежливости не видит, и с чистой совестью провалился в сон. Ему слабо верилось, что все так уж плачевно, Клавдия, как всегда, все преувеличивает. Он не знал, как выкрутиться из своей-то западни, а тут еще Клава наворачивает. Но теперь у него наконец-то появилась слабая надежда на то, что совсем скоро все станет ясно. И от одного этого на душе становилось спокойно и хотелось спать. Он уже рассматривал сны, а Клавдия Сидоровна все еще с жаром шептала ему на ухо свои соображения.
Утром Клавдию разбудили отборные ругательства. Она даже решила, что они снова затопили соседку с нижнего этажа, и решила напомнить той, как эта самая соседка чуть не спалила весь подъезд, когда варила самогон. Однако все оказалось проще – проклятия изрыгала старушка-свекровушка, которую таки забыли на ночь распеленать.
– Ах ты… Смерти моей хочешь?
– Боже мой, мама, – нехотя поднялась Клавдия, – ну что уж вы так орете? Скажите спасибо, что я так чутко сплю, Акакий бы вас еще не скоро освободил, он теперь до вечера глаз не откроет.
Клавдия поплелась в спальню, но тут раздалась оглушительная трель – звонили в дверь. Конечно, хозяйка заторопилась открыть.
– Клавдия Сидоровна! Срочно собирайтесь, едем! У меня только полчасика свободных, – прямо с порога начал Володя. – Вы ведь хотели еще к кому-то съездить?
– Ну да, конечно, надо же еще к Красиковым заглянуть. Я быстро, только зубы почищу.
В спальне повисла тишина. Скорее всего, свекровь не могла по голосу определить, кто пришел, и пыталась подслушать тайные разговоры невестки.
– Все, я готова, бежим, – схватила шубу Клавдия и натягивала ее, уже спускаясь по лестнице. – Красиковы – это те, что хорошо знали Зудову. У Агафьи всего-то и гостей было – мы, Семизвоновы, Марианна и Красиковы. Нет, ну и сама она присутствовала, конечно. Зудову через Красиковых пригласила Агафья. Вот сейчас и узнаем, что она за птица была – Марианна.
Когда подъезжали к нужному дому, Клавдия вдруг заскрипела зубами.
– Клавдия Сидоровна, вам нехорошо? – забеспокоился Володя.
– Пока ничего. Нехорошо мне будет, когда домой вернусь. Я забыла распеленать свекровь, а Акакий проснется только вечером. Ну да ладно… Вот этот дом, да?
Они поднялись с Володей на второй этаж, квартира Красиковых находилась здесь.
– О-о-ой, а мы так рано гостей не жда-али, – капризно протянула жена бизнесмена.
– А мы не в гости, – успокоила Клавдия Сидоровна, продвигаясь в комнату.
Комната была обставлена с размахом. Правда, подобный стиль Клавдии не совсем нравился, но все равно было видно, что над дизайном гнездышка трудился профессионал. Из всех предметов обстановки Клавдия сразу угадала только диван. Длинная алюминиевая палка, изогнутая под углом, оказывается, была столом, потому что на нее со стены падала столешница, совершенно хрустальная. Такая, что на нее просто страшно было положить руки. По всему полу были разбросаны подушки, и Клавдия через какое-то время догадалась, что они не случайно свалились с дивана, а их специально разложили красивым квадратиком. Ходить по комнате было совершенно невозможно – не топать же по подушкам! Телевизор прятался в большой нише, а телефон – ничего себе задумка! – представьте, был закреплен в самой середине огромного зеркала.
– Муж ваш дома? – оторвалась от созерцания обстановки Клавдия.
Хозяйка проигнорировала вопрос, а вместо ответа быстро нажала на какую-то педаль, и из стены выехал стеклянный ящик, доверху заставленный всевозможными винами.
– Что вы будете пить? – спросила Красикова.