Павел пожал плечами:
— Почему малознакомой? Мне кажется, я тебя знаю не один год. Да и я уже в том возрасте, когда не гонишься за мифической любовью. Хочется простых, обыденных вещей. Понимания, тепла, уюта… Чтобы домой возвращаться с радостью. Я уверен, что у нас может получиться.
Слова мужчины бальзамом падали на измученную душу Тани. Она могла бы и дальше сомневаться. И потерять из-за своей неуверенности, даже не попробовав, то, что могла бы получить. В данном случае надежного, понимающего мужчину, семью, дом, где тебе рады и всегда ждут… Нет, она не позволит своему прошлому опыту отобрать у нее настоящее и будущее. Она рискнет.
— Может! — согласилась Таня, уверенно кивая.
— Вот и хорошо, — выдохнул Павел. — А теперь пойдем спать. Завтра на работу.
Легко сказать — «спать»… Да как тут уснешь, когда столько всего в голове? Она беременна! Таня коснулась абсолютно плоского живота. Вздохнула тяжело, тут же ее руку накрыла ладонь Павла. Господи… Как же ей не хватало мужской поддержки, когда она была беременной Данькой! Как же хорошо, что Павел рядом… Она так и уснула под его нежные, размеренные поглаживания.
А на утро оказалось, что вместе с новостью о беременности к Тане пришли и все её “прелести” в виде противного токсикоза. Кое-как сползла с кровати, аккуратно, не делая резких движений, и… Пулей полетела в туалет. Паша тоже поднялся. Остановился нерешительно у двери ванной, из которой раздавались характерные звуки, но все же вошёл. Таню выворачивало. Одной рукой она придерживала волосы, а второй опиралась на стену.
— Танюш, тебе как помочь? Что сделать?
Женщина медленно выпрямилась и подошла к умывальнику. Плеснула в лицо воды, прополоскала рот. Сейчас она абсолютно не стеснялась Павла. Даже то, что её вывернуло у него на глазах, как-то не напрягало. Слишком паршиво ей было, чтобы задумываться о таких мелочах. А вот то, что он предложил помощь, дошло, несмотря ни на что, как-то сразу.
— Чаю с лимоном сделаешь? — прошептала она, касаясь лбом холодной плитки в ванной.
— Да запросто! Иди, ложись, сейчас я все принесу.
— Нужно на работу собираться…
— А лучше ты ничего не придумала? — возмутился мужчина, аккуратно подталкивая Таню к выходу. — Ложись немедленно, и спорить не смей.
Сил сопротивляться у неё и впрямь не было. Таня вернулась в спальню и осторожно легла. Данька ещё спал в своём манеже, что давало ей лишние минуты тишины. Спустя несколько минут, появился Паша, который принёс холодное мокрое полотенце и большую чашку чая.
— Положи на голову, будет полегче, — посоветовал он, протягивая компресс.
Таня благодарно кивнула и сделала, как велели.
— Ты как? — спустя некоторое время, поинтересовался Павел, поглаживая женщину по волосам.
— Ещё тошнит. И голова кружится.
— Выпей чаю.
Она осторожно приподнялась, пригубила из чашки, которую мужчина поднёс к её губам. Снова легла.
— Отдохни немного. Я сейчас вернусь, только позвоню…
Павел вышел из комнаты, набирая номер матери.
— Привет, сынок, я уже почти готова…
— Вот и хорошо. Сегодня за тобой приедет такси. Самому тебя забрать не получится.
— Что-нибудь случилось? — насторожилась Тамара Васильевна.
— Да, ничего такого. Таня приболела, не хочу её оставлять. Ну, так как, доедешь?
— Да, поди, не маленькая. Только зачем же на такси деньги транжирить? Я по старинке. На автобусе…
— Мама! — прервал монолог матери мужчина. — Даже не думай. Тем более, машина за тобой уже выехала.
Павел решил, что лучше уж он немного приукрасит действительность, чем будет продолжать бессмысленный спор. Наспех закончив разговор и вызвав такси, мужчина вернулся в спальню. Данька уже проснулся, и теперь пытался вылезти из манежа. К слову сказать, побег почти удался.
— Горшок… — прошептала Таня.
Павел понятливо кивнул, взял на руки счастливого Даню и пошёл с ним в ванную. Сделав все необходимые дела, умыв заспанную мордочку и почистив маленькие зубки, мужчины вернулись в комнату.
— Кусить, — заявил ребёнок, дергая Пашу за нос.
— Сейчас, сынок. Мама только встанет…
— Лежи! Мы сами, что, не позавтракаем?! — возмутился мужчина.
— Так не готово ничего.
Паша в бессилии треснулся головой о косяк, чем порядком насмешил ребёнка, и, сдерживая себя из последних сил, проговорил:
— Уж кашу я как-нибудь сам сварю!
Глава 18
Заливая овсянку молоком, мужчина не мог перестать думать о том, что если Таня в ближайшее время не расслабится, не опустит забрало контроля, он просто завоет! И у них возникнут серьёзные проблемы. Семейная жизнь затрещит по швам, толком не начавшись.
Данька уже практически съел свою кашу, когда запиликал домофон. Мама…
— Ну, рассказывай, что тут у вас случилось? — тихонько прошептала Тамара Васильевна, неловко оглядываясь по сторонам.
— А у нас тут твоя мечта сбылась.
— Да ты что? — восхитилась женщина, скидывая в руки сына пальто. — Мечта моя, а сбылась у вас?
— Да, вот такая у тебя мечта, мамочка! — хмыкнул мужчина, убирая вещи в шкаф. — Беременные мы…
За спиной послышался приглушённый выдох и какое-то шуршание. Это мама съехала по стеночке на банкетку.
— Как — беременные, Павлик? — прошептала мама, прикрыв рот ладонью.
— А вот так! Внук у тебя будет, или внучка… — подумав, добавил мужчина.
На глазах пожилой женщины выступили слезы.
— Эээ, мам, ну ты чего, реветь удумала?
— Да это же от счастья, сынок!
— Здравствуйте, — в двери спальни появилась Татьяна, которая нечаянно услышала окончание разговора. И плакать от этого ей захотелось едва ли не так же, как самой Тамаре Васильевне. Господи…. Да она бы полжизни отдала за такую реакцию два с половиной года назад. И сейчас, когда ни на что хорошее уже не надеялась, оказалось, что её новой беременности были рады! И отец ребёнка, и его мать… Это было настолько неожиданно, настолько невероятно… И сам факт беременности, и радостная реакция на нее, что Тане хотелось ущипнуть себя, дабы убедиться в реальности происходящего. Она так разволновалась, что даже утихшая было тошнота вернулась с новой силой.
— Что, Таня, опять плохо? — всполошился мужчина.
— Немножко.
— Мам, ты иди в кухню, займи чем-нибудь Даньку. Нас тут опять тошнит…
Когда Таня с Павлом, наконец, вернулись, Тамара Васильевна уже и чайник поставила, и принесенные с собой угощения разложила по тарелкам.
— Ма, ну, опять ты натащила! Садись, Тань…
— И буду таскать. Пусть Таня лучше отдыхает. А то батрачит день и ночь!
— Что вы, Тамара Васильевна… Мне в радость.
— Называй меня мамой, Танечка. Ты ж мне дочь теперь, — ласково проговорила женщина, поглаживая Таню по волосам и подкладывая еду на тарелку.
В очередной раз до спазма в горле захотелось плакать. Таня кивнула, закусив губу. Она боялась скатиться в банальную истерику, если женщина и дальше продолжит в таком духе. Тамара Васильевна поняла ее состояние, потому что не стала развивать свою мысль, а только улыбнулась еще раз, отворачиваясь к плите:
— Вы простите, что я тут хозяйничаю. На место хозяйки не претендую, да только больно хочется вам нужной быть…
— А ты и нужная! Что за глупости? Вы что, с Таней, сговорились?
— Вот и хорошо, Павлик. Вот и хорошо… Вообще день сегодня хороший. Радостный. Детки — это такое чудо, да, Данюша? Будет у тебя братик или сестричка. И, может, и сразу два!
— Да нет, — впервые за день улыбнулась Таня, вставая из-за стола за молоком, — двое
— это что-то из области фантастики.
— Почему же? — удивилась Тамара Васильевна. — Никакой фантастики. У меня сестра-близнец имеется. Верочка… А двойняшки через поколение как раз и повторяются. Таня?!
Тане настолько поплохело, что она буквально упала обратно на стул. Она и с одним ребенком еще не свыклась, а что уж говорить о двоих?!
— Мама, ну кто тебя за язык тянул? — рявкнул Паша, опускаясь рядом с Таней на пол. — Ты как? Как себя чувствуешь?
— Прости, сыночек, не подумала, дура старая.
— Вы не старая-я-я-я, — заплакала молодая женщина, утыкаясь в макушку мужчины.
— Вы замечательная. Только я двойню не хочу-у-у. Простите меня-я-я.
— Господи, да за что же мне тебя прощать, милая? Это ты прости, что расстроила…
— Так, хватит. Таня, прекращай! Мама, хватит извиняться, ты ни в чем не виновата. Один, так один, двойня, так двойня. Помощников вон сколько. Таня!!!
А она не могла остановиться, все плакала, и плакала. И все смешалось в этих слезах. И облегчение невероятное, что она не одна, и страх, и тревога… И бушующие гормоны, куда же без них? И как-то так хорошо было плакать, уткнувшись в крепкое мужское плечо, что остановиться не было никакой возможности.
Тамара Васильевна подхватила на руки недоумевающего Данюшку и вышла из комнаты, оставляя молодых наедине.
— Ну, ты чего ревешь, а?
— Боюсь…
— Ну, я же тебе уже все объяснил… И я помогу, и мама. Няньку наймем, если будешь уставать. Ну, я тебя хоть когда-нибудь обманывал?
— Нет… — всхлипнула Таня и отчаянно затрясла головой для пущей убедительности.
— Вот и верь мне. Все будет хорошо. Мы со всем справимся. Я тут прикинул… Нам ведь нужно будет расширяться теперь, как ни крути. Так что, может, это и к лучшему, что мы в твоей квартире ничего не успели сделать.
— Ты о чем? — хлюпнула носом женщина.
— Мы из твоей квартиры можем сделать большую кухню-гостиную, а эти комнаты переделаем в спальни. Будет просторно… Что скажешь?
— Нет… Нет, Паша. Я не могу, а вдруг… Короче, у меня должна остаться своя квартира.
Мужчина устало прикрыл глаза. У него было ощущение, что он бьется в закрытую дверь. Туда, где он совсем не нужен. Мерзкое, если признаться, чувство. Они продвигались на шаг вперед, и тут же отступали на два. Хотя, возможно, он слишком торопит события, и, если немного выждать, все изменится. Он на это очень надеялся.