Мы пригнулись и вжались в скалистую стенку. Справа от нас шли по пояс в воде Себ и Эбен Мортоны. Над головой они несли ружья, а также котомки – вероятно, с одеждой, судя по их голым торсам. Нас они не заметили и вроде бы не ожидали никакой опасности.
Конечно же, это могло означать только одно. Маршала Фармера – будь благословенна его душа! – не поймали.
Глава восьмая
Люди видят только то, что они готовы видеть.
Среди людей, которые верят в привидения, существует ошибочное представление о том, будто призраки всевидящие или всезнающие. На самом деле это не так. Ими управляют те же законы вселенной, что и живыми людьми. Например, они в курсе того, что случилось в доме, в котором они находятся, но понятия не имеют о том, что происходит в доме на соседней улице, если их там нет. Может, у них чуть более острое зрение и чуть более чуткий слух, чем у нас, но причина не в том, что этот мир для них не такой, какой он для нас. Просто у них немного иное восприятие. Например, один человек воспринимает некий цвет как синий, а другой посмотрит на этот же цвет и скажет, что это зеленый. Конечно, никто не сомневается в том, что синий – это синий, а зеленый – это зеленый, но разве вы никогда не наблюдали, как один цвет перетекает в другой, как он меняется в зависимости от освещения или от окружающих его предметов? Посмотрите, как закатное зарево сливается с небом. Как играет многоцветьем река. В общем, призраки могут являться и исчезать, но они не могут быть сразу повсюду. Они не боги. Они не ангелы. Они всего лишь люди, которые умерли.
Я говорю это для того, чтобы объяснить, почему Митиваль, узнав о приближении братьев Мортон раньше меня, больше ничего о них не знал. Ему не было известно, почему они идут к пещере по реке. Он не мог сказать, догадываются ли они о нашем присутствии. Мы с ним бок о бок притаились в тени, и я чувствовал, что нервничает он ничуть не меньше моего. Я слышал, как стучит его сердце.
– Не вылезай, Сайлас, – прошептал он, как будто кто-то мог услышать его. – Не надо геройствовать.
– …не виноват, что нет еды, – донеслись слова одного из братьев Мортон. – Это они едят слишком много, а не я. И охотиться поэтому должны они, а не мы. А от яблок меня уже тошнит.
Поскольку я не различал их круглых лиц, то для себя решил назвать говорящего Себом. Тогда второй, чуть более высокий и широкоплечий, чем брат, становился Эбеном.
Они почти пересекли ручей. Вода теперь доходила им до коленей, облепленных мокрыми подштанниками.
– Лично я не против выбраться из пещеры на свежий воздух, – ответил Эбен, который шел первым. – Хоть ненадолго избавились от этой вони.
Я тут же вспомнил запах серы. Да, коллодионные смеси Па воняли хуже тухлых яиц.
– Ну а мне непонятно, почему вся грязная работа достается нам, – канючил Себ.
– А кто еще будет ею заниматься? И не настолько мы умны, чтобы делать что-то другое, – урезонил его брат. – Хватит жаловаться! Надоело!
– Просто я замерз, только и всего, – не унимался Себ.
– Только и всего, – передразнил его Эбен. – Ты говоришь, как Руф.
Они вышли из воды и бросили одежду и оружие на землю, чтобы отжать воду из подштанников. Ровно в этот момент шериф Чалфонт и его помощник Бьютимен выскочили из кустов и набросились на них с такой стремительностью, которой я в них не предполагал. Все произошло так быстро и точно, что братья практически не сопротивлялись. Шериф положил одного из них лицом в грязь и приставил дуло к его щеке. Второй брат был прижат к земле в положении навзничь, а ружье помощника Бьютимена упиралось ему в переносицу.
– Попробуй пикни – тотчас снесу тебе башку! – предупредил его помощник шерифа.
– Сайлас, – позвал меня шериф Чалфонт, – принеси веревку. Я видел ее возле седел.
Я выполнил его просьбу, и вот уже оба брата крепко связаны, веревка обвивала их до самых ртов.
– Эти люди забрали твоего Па? – спросил меня шериф Чалфонт.
– Да, сэр. Они оба там были, – доложил я. – Их зовут Себ и Эбен Мортоны, только я не знаю, кто из них кто.
По их взглядам было видно, что они сразу меня вспомнили.
Шериф ткнул концом ружья в того, кого я называл про себя Эбеном.
– Если будешь отвечать правду, – сказал он, – я вступлюсь за вас с братом перед судьей. Может, он даже отпустит вас. А иначе вам обоим светит приличный срок. Только сразу примите к сведению: если один из вас закричит или хоть чем-то разозлит меня, я разрешу напарнику убить твоего брата. Он отлично убивает. Мы вместе служили в Мексике, так что я знаю, о чем говорю.
Помощник Бьютимен изогнул бровь и с важным видом кивнул – и вышло это довольно комично. Я стал догадываться, что у них с шерифом позади немало совместных приключений, поэтому они понимают друг друга с полуслова. Мне стало интересно, насколько правдивы были слова шерифа о его помощнике. В принципе, я уже готов был им поверить.
– Итак, вот как мы сейчас поступим. Я уберу веревку из твоего рта. – Шериф тяжелым взглядом смотрел на Эбена. – И ты ответишь на мои вопросы. А если мне что-то не понравится, твой брат – мертвец. Ты все понял?
Оба брата заморгали абсолютно одинаково, и шериф Чалфонт освободил рот Эбена от веревки. Эбен закашлялся и сплюнул.
– Вас тут только двое? – приступил к допросу шериф.
– Да, сэр, – ответил Эбен.
В его распахнутых глупых глазах стоял испуг.
– Кто в пещере – Роско Оллереншоу? – продолжал шериф.
– Да, сэр.
– А кто еще?
– Мы не знаем, как их всех зовут. Но там есть Руф Джонс. Есть коротышка с севера. Не знаю его имени, но у него синие пальцы. И еще два человека мистера Оллереншоу. Его личные телохранители. Их имен я тоже не знаю, но Руф говорил как-то, что они были членами банды «Мордовороты» из Балтимора, поэтому мы так и зовем их между собой – Мордовороты. Мордоворот Первый и Мордоворот Второй.
– А что с моим Па? – спросил я. – Он там?
– Конечно. Я не знал, что про него тоже нужно сказать.
– Что они все там делают? – спросил шериф Чалфонт.
– Печатают деньги. И это же не преступление, правда?
– Зачем они забрали отца этого мальчика? – спросил помощник Бьютимен.
– Это Мак Боут, – ответил Эбен.
– Ничего подобного! – закричал я и бросился на него.
Помощник Бьютимен поймал меня за воротник и поднял одной рукой в воздух, словно щенка за шиворот.
– Я всего лишь говорю вам то, что сказали мне! – стал оправдываться Эбен. – Говорили, что он химик или кто-то в этом роде и что мистеру Оллереншоу понадобилась его помощь, чтобы разобраться в новом методе печатания денег. Дело в том, что у коротышки с синими пальцами, который должен был этим заниматься, ничего не получилось. Честно говоря, я не понимаю и половины того, о чем они там говорят.
– Отец мальчика сотрудничает с Оллереншоу? – спросил помощник шерифа.
– Да, сэр, – ответил Эбен. – Мистер Оллереншоу сказал ему, что отпустит его, если он разберется, как печатать деньги. И он разобрался! Банкноты теперь получаются отличные. Ни за что не догадаешься, что они поддельные.
– Значит, они отпустят его! – воскликнул я, все еще вися в воздухе.
Эбен моргнул несколько раз:
– Э-э-э… Я слышал другое…
Помощник Бьютимен наконец отпустил мой воротник, поставил меня на землю и поддержал, чтобы я не упал.
– Что именно ты слышал? – впился взглядом в Эбена шериф.
Эбен прерывисто вздохнул. На меня он избегал смотреть.
– Только то, что… что мистер Оллереншоу хочет от него еще кое-что, хотя сначала мы об этом и знать не знали! Вроде бы где-то закопан сундук с золотом, и мистер Оллереншоу полагает, будто Мак Боут – или как его зовут – знает где. Вот почему мы должны были прихватить с ним и мальчишку, понимаете? Мистер Оллереншоу собирался использовать его, чтобы заставить отца рассказать про спрятанное золото.
Эбен глянул на брата, и тот кивнул, призывая продолжать.
– Мистер Оллереншоу чуть не взорвался от злости, когда мы приехали без пацана, – рассказывал Эбен. – И к тому же мы потеряли одну из его лошадей на обратном пути. Маленькая белоголовая лошадь куда-то делась, пока мы ехали через Чащобу. Никогда я не видел мистера Оллереншоу в таком гневе! В общем, Руф Джонс предложил съездить за мальчишкой еще раз, но мистер Оллереншоу послал вместо него коротышку с синими пальцами. Конечно же, мальчишку он уже не застал. Зато в доме была собака. И она жутко покусала его за ногу!
– Аргус… – прошептал я.
– Откуда ты все это знаешь? – спросил его шериф Чалфонт.
– Так Синепалый вчера вернулся в пещеру, – ответил Эбен. – В его ране уже завелись черви. Отвратительное зрелище! Нас чуть не вытошнило.
– Что сделал Оллереншоу, когда Синепалый вернулся без мальчика? – спросил шериф Чалфонт.
Эбен приподнял одно плечо, как будто хотел почесать им ухо.
– Ну… как бы это сказать… – протянул он неохотно. – Велел Мордоворотам отдубасить Мака Боута, вот что он сделал.
Эти слова словно сжали мое сердце тисками. Когда они отзвучали, я не сразу смог дышать.
– Он дал ему время до завтрашнего утра. Или Мак Боут признается, где золото, или ему не поздоровится, – добавил Эбен.
– Но мой Па ничего не знает про это золото! – вскричал я.
Эбен уставился на меня с разинутым ртом и медленно моргал:
– Во всяком случае, мистер Оллереншоу убежден, что знает.
Я сцепил руки у себя над головой и в полном отчаянии воскликнул, обращаясь к шерифу Чалфонту:
– Мы должны немедленно спасти моего Па!
Шериф делал свое дело, ни на что не отвлекаясь.
– Так, а что насчет маршала? – продолжал он расспрашивать Мортона. – Вы нашли в Чащобе старика?
– Старика? Нет, сэр!
– Прошу вас, шериф, мы должны спасти Па! – взмолился я.
Но Эбен хотел сказать еще кое-что.
– Послушайте, мистер шериф, сэр, – обратился он к шерифу Чалфонту, глядя на него щенячьими глазами. – Вы увидели, что я во всем сотрудничаю с вами, верно? Я рассказал вам все, что знаю. Пожалуйста, отпустите нас. По правде говоря, мы всего пару месяцев как познакомились с мистером Оллереншоу. Мы с братом направлялись в Калифорнию на золотые прииски. Хотели найти жилу, намыть себе золота и открыть где-нибудь магазин сладостей. Такой у нас был план. Но денег у нас хватило, только чтобы добраться до Акрона. Там-то мы и встретили Руфа Джонса. Он сказал, что, выполняя его поручения, мы заработаем гораздо больше, чем на приисках. Ну мы и согласились. И работенка была совсем не трудная! Он давал нам деньги, а мы их тратили, вот и все, что нужно было делать!