Задыхающийся Холмс ворвался в комнату Робби: в его возрасте было уже нелегко мчаться по улицам Эдинбурга и бегом подниматься по лестнице.
Услышав шум, Робби поднялся со стула и встретил слугу с пистолетом наготове.
– Солдаты Аргайлла... окружили Килмарнок-Хаус, – выдохнул он.
– Сколько их? – обронил Робби, натягивая куртку.
– Три корпуса.
Робби помрачнел как туча.
– Он сейчас с ней?
– Был... но уже уехал в свою штаб-квартиру и сидит там с клерками и лейтенантами, которые мечутся так, словно вот-вот начнется битва.
– Здесь ты прав, – пробормотал Робби, застегивая пряжку куртки. – Сколько у нас людей?
– С утра было шестьдесят.
– И Килмарнок-Хаус взят в кольцо стражи?
– Даже со стороны садовой ограды. Вы знали, что он это сделает, – напомнил Холмс, поскольку последнее время в доме велись непрерывные дебаты относительно намерений Аргайлла.
– Но я не думал, что он так неотесан, – презрительно процедил Робби, надевая перевязь шпаги. – Мог бы подождать день-другой, хотя бы попытаться ее уговорить.
При мысли об этом Робби поморщился.
– Удвой наше наблюдение, – приказал он, вытаскивая шпагу из ножен, чтобы проверить, насколько хорошо действует рука. – Я должен знать, где сейчас Аргайлл, а где Роксана.
Каждое слово приходилось выдавливать с трудом, на лбу выступили бисеринки пота.
– Пришли миссис Битти.
Гайлис, горничная Роксаны, была родственницей экономки. Почти все эдинбургские слуги были тесно связаны кровными узами.
– Поспеши. И скажи людям, что через десять минут я встречусь с ними в условленном месте.
Роксана потихоньку пробралась по коридорам к лестнице для слуг. К счастью, ей удалось никого не встретить. Но в кухне было полно народу. Кто-то из прислуги убирал остатки ужина, остальные собрались у огня с кружками эля и трубками. Их обычные обязанности значительно упростились с отъездом Агнес и детей.
Роксана спряталась в буфетной, но очень скоро поняла, что пробраться через комнату незамеченной ей не удастся. Она решила уйти через садовую калитку, хотя для этого требовалось пересечь большой открытый участок двора.
Снова поднявшись по ступенькам, Роксана осторожно прошла через парадную гостиную и без труда добралась до библиотеки. Двери со стеклянными панелями, ведущие в сад, блестели в лунном свете. Вот он, ее путь к свободе! Или к беде...
Гравий садовых дорожек отливал под луной белым цветом. Одна из таких дорожек вела на конюшенный двор.
Роксана дрожащими пальцами повернула ручку. Дверные петли тихо скрипнули, и она мгновенно застыла с колотящимся сердцем. Однако садовая ограда была высокой и толстой, и уже через несколько секунд Роксана поняла, что стража ничего не слышала.
Шагнув наружу, она затаила дыхание и осторожно прикрыла за собой дверь. Из конюшни доносились тихое ржание и топот лошадей. Но в саду громко переговаривались и смеялись стражники Аргайлла.
Раздался звон церковных колоколов. Роксана насчитала десять ударов, а это означало, что до возвращения Аргайлла осталось полчаса.
Как сейчас было бы хорошо очутиться в детстве... перелететь через стену и уплыть легким облаком в Эдгархоуп-Вуд, где от семьи матери ей достался маленький коттедж.
Но мечты быстро сменились реальностью. Роксана стиснула зубы и заставила себя двигаться – если она будет в страхе стоять у двери библиотеки, она навлечет на себя новые несчастья, а она не желала спать с Аргайллом ни сегодня ночью, ни вообще когда-либо впредь.
Бесшумно ступая по мягкой земле, Роксана осторожно пошла по саду к деревянной калитке, отделявшей сад от конюшенного двора. Она не замечала ни благоухания цветов, ни окружающей ее красоты и сосредоточилась лишь на том, как бы поскорее добраться до садовой калитки. А когда это случилось, прижалась лицом к шершавому дереву и подождала, пока уймется яростный стук сердца. И все же она не могла позволить себе долгого отдыха: времени почти не оставалось. Роксана приоткрыла калитку и едва не задохнулась от ужаса – у самой двери конюшни расположились трое солдат Аргайлла.
Как пройти мимо них, да еще и вывести лошадь?
Целая минута ушла у нее на то, чтобы собраться с мыслями и обрести некое подобие спокойствия. В конце концов, ей терять нечего. Если она не сбежит, придется стать любовницей Аргайлла. Если же сумеет обмануть стражников – значит, обретет свободу.
Смело распахнув калитку, Роксана вошла на конюшенный двор.
На нее мгновенно уставились три пары глаз.
– Знаете, сколько, еще таких хранится в подвале? – спросила Роксана низким голосом, указывая на бутылку виски в своих руках, которую захватила в качестве возможного подкупа.
– Где ты ее взял? – ворчливо осведомился один из солдат.
– Хозяйка, сами понимаете, одна, а кто в большом доме заметит пропажу одной-двух таких бутылок?
– Так у тебя еще есть, парень? – оживился второй солдат.
– Может, и есть. – Роксана вытащила из сумки вторую бутылку. – Но до подвалов рукой подать. Вы сами можете наполнить свои ранцы, и никто и ухом не поведет.
Такой непреодолимый соблазн немедленно поднял с мест троих солдат, и когда Роксана подошла ближе, их внимание было сосредоточено не на ней, а на двух бутылках, которые она держала в руках. Виски немедленно вырвали из ее рук.
– Здорово, – пробормотал один из солдат и поднес бутылку к губам. – Может, покажешь нам этот подвал?
– Пока что не могу оставить работу, – отвечала Роксана. – Но посмотрите на ту дверь! – Она ткнула пальцем в калитку. – Идите туда и увидите стеклянные двери. Дома никого нет, лишь графиня наверху, ждет самого Аргайлла.
– Вот уж точно, Большой Рыжий Джон сумеет ублажить леди! – ухмыльнулся солдат. – Покажи нам подвал, парень, раз знаешь дорогу.
Церковные колокола пробили четверть часа, и Роксана подумала, что лучше ей будет вырваться на улицу и бежать.
– Да, парень, пошли с нами, – резко приказал второй.
– Он нужен комиссару, – неожиданно вмешался старший конюх, выходя из конюшни с запряженной лошадью в поводу. – Он требует, чтобы эту лошадь привели к нему через полчаса, и тебе лучше поспешить, парнишка. Иначе он сдерет с тебя шкуру.
– Да, – прохрипела Роксана, нервы которой были так натянуты, что конюху пришлось обмотать поводья вокруг ее руки и подтолкнуть к воротам.
– И нечего ворон считать, парень, иначе я сам тебя выпорю, когда вернешься. Сказал, через полчаса, значит, полчаса – и ни минутой больше!
Принудив себя двигаться быстрее, Роксана повела лошадь на улицу, а сама не переставала молиться за Алека. Подумать только, как это его осенило! Она всего лишь сказала ему, что сегодня ей понадобится лошадь. Ничего больше. Остальное он придумал сам.
Ей еще предстояло миновать целый строй солдат, охраняющих фасад дома, но едва она оказалась на достаточном расстоянии от него, тут же вскочила в седло и ускакала.
Глава 9
Миссис Битти без труда пробралась на кухню Килмарнок-Хауса. Пожилая служанка Робби была выше всяких подозрений. Отведя Гайлис в сторону, она тихо сказала:
– Мне нужно потолковать с графиней. И не смотри на меня так. Мы обе знаем, что ей не нравится общество Аргайлла. А он вот-вот сюда вернется. У меня для нее послание от моего молодого хозяина.
Гайлис кивнула: случившееся вчера ночью уже было известно всем в доме. Дав знак миссис Битти идти следом, горничная повела ее в спальню Роксаны.
– Миледи сейчас отдыхает. У нее голова заболела от всех этих неприятностей. Сказала, что не хочет, чтобы ее беспокоили.
– Я задержу ее только на секунду. Мой хозяин хочет знать, по-прежнему ли она в добром здравии.
Уже через минуту миссис Битти летела вниз с такой скоростью, какую только может развить полная шестидесятилетняя женщина. Еще пять минут, и она встретилась с Холмсом.
– Графиня исчезла, – прошептала она.
– Куда она ушла?! – воскликнул Холмс, тряся ее за плечи, словно миссис Битти лично похитила графиню.
– Исчезла, и все. Никто ничего не знает.
– Может, ее увез Аргайлл?
Миссис Битти воздела руки к небу и покачала головой:
– Она никому не открыла своих планов. Даже горничной, которая плачет горькими слезами, потому что ее не взяли с собой, и это после того, как она служила графине с самого детства!
– В таком случае это может быть и Аргайлл. Я все расскажу хозяину.
На этот раз Куинсберри появился в покоях Аргайлла во дворце Холируд со своими стражниками – дюжиной членов клана Дугласов, служивших ему подкреплением. Но Аргайлл недаром выиграл столько битв, его не запугаешь марширующими солдатами!
Куинсберри ворвался в приемную с красным от ярости лицом.
– Я пожалуюсь королеве и в палату лордов, черт бы вас побрал! – завопил он, взмахивая бумагой, доставленной в его апартаменты клерком Аргайлла. – Если воображаете, будто сможете отобрать у меня эти земли ради какой-то шлюхи, которую вам вздумалось заполучить, значит, вы сильно ошиблись!
От столь вольного обращения с командиром подчиненные Аргайлла застыли в позах, выражавших разные степени ужаса и потрясения, однако Аргайлл даже головы не поднял.
– Но я уже отнял у вас эти земли, – спокойно заметил он. – По-моему, вы видели герб Англии на печати внизу документа. Моя власть, как вы знаете, непререкаема здесь, в Шотландии, в отличие... от вашей. И прошу вас запомнить, Джеймс, что и вы сейчас находитесь в Шотландии, причем только благодаря моей милости. – Он говорил тихо, не повышая тона, как родитель, читающий нотацию непоседливому ребенку. – Можете мчаться к королеве. И если хотите, даже поцеловать ее жирную задницу. Но в данный момент она предпочитает мои поцелуи, поэтому в Шотландии я самый главный, а вы – всего лишь необходимое политическое орудие.
– Я позабочусь, чтобы вы дорого заплатили за это! – взорвался Куинсберри, оскорбленный до глубины души. – У меня тоже есть друзья в Лондоне.
– Но их не так много.
– Достаточно, – процедил Джеймс Дуглас. – Достаточно, чтобы я был вам нужен для проведения договора через парламент. Подумали ли вы об этом, когда вожделели графиню?!