Я стала красной, как свекла, на что Кайла рассмеялась:
— Привыкай! Хотела бы я, чтоб мои были такими. Ты не такая скромница, как Лаки. Я уже представляю, как на доске объявлений в Интернете висят сообщения от каждого похотливого школьника в Америке. Они даже не будут слушать, как ты поешь, — достаточно взглянуть на тебя!
— Фу-у! — поморщилась я и инстинктивно скрестила руки на груди. — Какая гадость! Не понимаю, что в этом особенного. Они постоянно выпячиваются. Мне так неловко, а учитель танцев говорит, что я должна работать вдвое больше, чтобы сила их тяжести не мешала мне попадать в такт. Парни будут обсуждать мою грудь в Интернете? Не позволю! Какая мерзость. Ни за что на свете!
Кайла повернулась ко всем присутствующим, включая портного:
— Вы не оставите нас на минуту?
Они вышли, ни слова не говоря, а Кайла окинула на меня серьезным взглядом:
— По-моему, ты не догоняешь. Скоро выйдет твой первый диск, и люди, которые стоят за этим, играют по-крупному. Это не школьный мюзикл. Миллионы людей будут знать тебя в лицо, узнавать на улице, критически разглядывать. А иначе никак. Публичный человек должен быть готов ко всему: к хорошему, плохому и самому мерзкому. Ты готова к этому?
В речи Кайлы я слышала отголоски наших разговоров с Лаки, правда, не было мягкости, присущей Лаки, но было то же самое искреннее участие. Я дрожащим голосом поделилась с Кайлой своими страхами.
— А что, если у меня не получится? Все так быстро произошло…
— У тебя ВСЕ получится! Кому, как не мне это знать. Я ведь два года подряд слышала, как ты поешь в «Фа-Солевом городке» гораздо лучше Лаки. И Тиг не привез бы тебя сюда, если бы не был уверен в твоих способностях. Он дал мне послушать твои записи. Ты прекрасно поешь. А когда продюсер Тига доработает запись, можешь поверить мне на слово, ты не узнаешь своего голоса.
— Но другие так много работают, чтобы достичь того, что мне преподнесли на блюдечке. Что, если я не потяну?
Ни с того ни с сего Кайла из заботливой подруги, напоминающей Лаки, превратилась в фурию.
— Значит, Тиг и «Поп-лайф» выбрали тебя для работы на «фабрике звезд». Что с того? Ты хоть знаешь, какая здесь конкуренция? Ты отдаешь себе отчет в том, что каждый раз, когда ты будешь сомневаться в своих талантах, другие кандидатки в поп-принцессы будет наступать тебе на пятки? Так что послушай, тебе дали шанс. Если ты в игре, иди до конца. Я и пальцем не пошевелю, продвигая твой альбом и распинаясь перед каждым виджеем или журналистами о том, какая ты замечательная, если ты не собираешься идти до конца.
Кайла замолчала и бросила на меня ледяной взгляд.
— Теперь скажи мне, Уандер Блэйк, ты готова играть по-крупному?
— Готова, — ответила я то, что от меня ожидали услышать.
Кайла вцепилась в мое плечо и потребовала:
— Не ври, подумай еще раз и скажи!
Ее глаза метали молнии, как у командира строевой подготовки Трины, когда та заставляла меня оттачивать движения в танцклассе прошлой осенью. Неудивительно, что Кайла и Трина временами были на ножах, и тем более неудивительно, что Лаки служила посредником в их разногласиях.
Кайла и Трина были чрезвычайно честолюбивы, только вот Трина реализовала свои амбиции, поступив в колледж.
Я вспомнила, сколько времени и сил вложил в меня Тиг. Вспомнила, сколько времени и сил потратила сама Уандер Блэйк. Она ушла из школы, с Нового года не видела ни брата, ни отца, ни даже своей собаки. Так что же — все бросить, несмотря на жертвы, отдать на растерзание собственным сомнениям как раз на пороге чего-то большего? Та Уандер Блэйк мечтала о побеге из Девонпорта. Этой Уандер Блэйк, которую сейчас безжалостно задушит своими собственными руками девятнадцатилетняя суперзвезда, удалось совершить побег. Перед ней раскрывались большие перспективы, надо только протянуть руку и взять то, что тебе дают. Речь уже шла не просто о побеге из Девонпорта, а скорее об исполнении всех желаний Уандер Блэйк: блеск, независимость, певческая карьера. Она даже и мечтать не смела о том, что сможет петь где-нибудь, кроме как в душе.
— Так точно: я готова, — на этот раз, произнося эти слова, я действительно верила в то, что говорю. Уандер Блэйк стала поп-принцессой не случайное по собственной инициативе.
— Вот так-то оно лучше.
Она открыла дверь и попросила Карла позвать продавщицу. Та с готовностью засеменила обратно, захватив с собой груду изысканных черных платьев от-кутюр и горы коробок с сапогами-ботфортами и босоножками на высоких каблучках.
— Моя пора пришла-а-а, — пропела Кайла.
Несколько минут спустя Кайла расхаживала передо мной в обтягивающей юбке, сзади почти до пят, а спереди с глубоким вырезом чуть ли не до пояса.
— Мама дорогая! — воскликнула я.
— Мама не мама, а вещь правильная! — сказала Кайла. — Именно в ней я буду сегодня вечером.
— А куда мы идем сегодня вечером?
— Ко мне домой! Приглашу пару-тройку друзей.
— Но мне нельзя сегодня. Я должна быть в студии завтра утром, и, кроме того, мама ни за что не разрешит мне…
— Уже обо всем договорилась. Я попросила бабушку позвонить твоей маме и пригласить ее в ресторан. Поедят, посплетничают. Она сказала ей, что ты сегодня останешься у меня. У поп-звезды не так часто бывают выходные — оторвемся, пока есть возможность. И старшая сестричка Кайла познакомит тебя со своими друзьями!
— А Ти г в курсе?
— Тиг? — переспросила она, сопровождая слова жестами, как в музыкальном клипе. — Кому он нужен? Вечеринка для тебя. Сегодня. Мой помощник уже все уладил.
Кайла схватила со стула мой мобильник и выключила его.
ДВАДЦАТЬ ДВА
Кайла пригласила на мой «первый бал» звезд первой величины. Но сначала гости должны были пройти мимо Джуди, которая работала в полиции Нью-Йорка, была родом из Доминиканской Республики и выросла в Бронксе. Сегодня вечером она заменяла Карла: черные волосы собраны в тугой пучок; темно-карие сверкающие глаза оживляют бесстрастное лицо (сама она, казалось, не понимала, насколько оно красиво). Коп Джуди была крепкого телосложения и отлично знала свое дело. Бронкский акцент был очень сильным, и гости еле-еле понимали, что она говорит, когда Джуди обыскивала их на наличие оружия и фотокамер.
Только пройдя блокпост в лице Джуди, гости Кайлы могли вливаться потоком в гостиную на третьем этаже ее особняка в Бруклине.
Вы удивитесь, но Кайла действительно жила в Бруклине.
Кайла отказалась от включенного в стандартный набор всех поп-принцесс пентхауза в модном районе Трибека. Она вложила свои сбережения в старый особняк из коричневого кирпича в минуте ходьбы от центра Нью-Йорка в престижном районе Бруклин Хайтс — четыре этажа, отреставрированные камины и старинные лестницы, захватывающая дух обстановка, широкоэкранные телевизоры и множество книжных шкафов, забитых литературой. Кайла обожала читать, почти так же, как петь. Большой особняк был хорош не только тем, что находился в непосредственной близости от Манхэттена, — он был достаточно вместительным. На первом этаже располагались бабушкины апартаменты. Бабушка Кайлы выросла в Бруклине и всегда мечтала состариться здесь. Второй и третий этажи были в полном распоряжении Кайлы. Наверху было несколько комнат, в одной из которых жил Карл (сегодня вечером его не было дома, поскольку Джуди подменяла его). Такое просторное жилье обошлось бы Кайле на два, а то и три миллиона больше, если бы она захотела жить на Манхэттене.
Шоу-балет Кайлы прибыл первым, и все тут же стали крутиться вокруг Кайлы, приговаривая:
— Девочка моя, выглядишь БОЖЕСТВЕННО.
Или:
— Кайла, я разучила новые движения. У тебя будет время посмотреть? Все ПРОСТО обалдеют, когда увидят, как ты двигаешься.
Или:
— Уандер, лапочка, тебе ТАК идет платье Кайлы!
Можно было понять, что пришла знаменитость, по тому, как сгрудившиеся в кучку танцоры переставали чесать языки, на мгновение замолкали, а затем начинали оживленно перешептываться.
Прямо перед нами с Кайлой вырос Фреди Портер, двухметровый голубоглазый романтический герой с выбеленными волосами, тоже бывший «малыш из Фа-Солевого городка». Сначала он пел в мальчиковой группе, а затем начал сольную карьеру. И все это всего лишь в восемнадцать лет!
— Смотри-ка, а наша малышка — сестренка Лаки — не на шутку изменилась! — сказал он.
«Малышка» и впрямь была ничего, — правда, она едва умудрялась дышать в черном облегающем платье, затянутая в кружевной корсет, который взяла напрокат у Кайлы. Завершающим аккордом были черные туфли на «шпильке» с лентой вокруг лодыжек, подаренные Кайлой во время незабываемого путешествия в волшебный мир роскоши. Грязно-светлые мелированные волосы были выпрямлены, а макияж состоял из мерцающих теней для глаз и блеска для губ цвета розового шампанского, а также длинных и густых накладных ресниц, лично приклеенных помощницей Кайлы по имени Джулз.
В двадцать один год Джулз бросила курсы визажистов, стремительно сделала карьеру, угождая знаменитостям, и являлась первой помощницей Кайлы с репутацией Эдварда Руки-Ножницы. Она была мастером своего дела — ей ничего не стоило организовать вечеринку с диджеем, выездным баром и шведским столом, и приглашенными звездами из мира шоу-бизнеса всего за пару часов.
Фреди прошептал мне на ухо:
— Ты готова начать с того места, где мы остановились?
Зачем вспоминать этот позорный первый поцелуй? Мне было двенадцать, а ему — четырнадцать, когда это случилось в гримерной. Я посмотрела на свое отражение в зеркале в другом конце комнаты. Мои щеки стали пурпурно-красными.
К счастью, мне не пришлось продолжать разговор, потому что к нам приблизился еще один гость.
— Зови меня Джей, просто Джей.
У него не было ни имени, ни фамилии, просто Джей, комментатор одной из сорока лучших радиопрограмм, которую каждое утро слушали автомобилисты всей страны.
— Значит, ты и есть та очередная сенсация, о которой Кайла и Тиг писали мне по электронке, да?