Гуэнь происходил из достаточно знатного рода, пусть и провинциального по меркам эльфийской столицы. Поэтому, с молчаливого согласия триады, его пепел был похоронен подчинёнными Рорима в своём родовом склепе. Этакой открытой всем ветрам беседке, полной бубенчиков и талисманов, расположенной на «территории мира», то есть на обширном дворе храма дракона Ши Ли Лун и его дочери Эльматэрацу.
Честно говоря, услышав слово «склеп», я, даже помня о восточных традициях местных эльфов, почему-то ожидал увидеть не ажурное хранилище для урн, а классическую западную усыпальницу, с тяжёлыми каменными саркофагами, мрачной атмосферой скорби и тлена и историями про восстающих ночами вампиров. Тут же всё было по-азиатски аляповато, но при этом настраивало на философский лад, заставляя задуматься о вечном, своём предназначении в мире, колесе перерождений сансары, в которое возвращается душа после смерти.
Может, оно так и лучше, чем всю жизнь страшиться попасть в ад или умасливать Создателя, чтобы оказаться раю. Каждому своё, но я в какой-то мере был разочарован, и, быть может, причиной тому было отсутствие какой бы то ни было самобытности в ритуалах и антураже местных эльфов.
До территории храма, расположенного в роще высоких красивых деревьев с пышными кронами, напоминавших наши дубы, но от корней до самой вершины усеянных нежно-белыми цветками, которые, по уверениям Рорима, цвели круглый год без перерыва, мы добрались на рикше. Причём если бы не уши у моего спутника и возницы, то ощущение, что ты находишься не в ином мире, а где-нибудь в Патайе было бы абсолютным.
Огоньку добавляло рушащееся на глазах представление о расе «перворожденных», привитое медиа-культурой моего мира. Ну, а вдребезги оно разлетелось после того, как ханурик-эльф, подрабатывающий извозом, начал отчаянно кланяться не только моему действительно величественному спутнику, но и мне, а когда «папа эльф» приказал ему подождать нас, устроился на корточках рядом с воротами храма, кивая нам словно китайский болванчик.
Всё это шанхайско-киотское безобразие постоянно навевало мне мысль о взаимопроникновении культур разных миров. Уж слишком много было схожих деталей, как в быту эльфов и наших азиатов, да и человеческие поселения навевали на определённые мысли. Однако все изыскания на данную тему я решил отложить до возвращения на Землю. Ну или хотя бы до того момента, как мне удастся определиться, кто я здесь и зачем.
Возле склепа-беседки мы не задержались надолго. Рорим передал мне деревянный ящичек и тряпицу с завёрнутым в неё хлебом. Он хотел было тактично оставить меня одного, однако я возразил, что у нас так не принято, и если уж он явился сюда со мной, то просто обязан поучаствовать в «ритуале». Возражать эльф не стал.
«РосЧёрнТорг. Вино-водочное изделие “Столичная Оригинальная: На троих!”» Экспортный экземпляр. В подарочной упаковке азиа-эльфийской версии. Тридцать серебряных кесарин».
Слегка охреневая, прочитал я небольшую бумажку, наклеенную на дно ящика, и, сломав сургучную печать, извлёк из его набитого соломой нутра натуральную бутылку водки, три гранёных стакана и воблу, запакованную в плотный бумажный конверт, на котором явно от руки была нарисована девушка в кокошнике и сарафане. Увидев мой взгляд, Рорим нахмурился.
– Что-то не так? Игорь, это не то, что вы хотели?
– Нет… Что вы! – я яростно замотал головой. – Это именно то, что мне было нужно! Но откуда…
Видимо, неправильно истолковав мой вопрос, «папа эльф» поспешил объяснить:
– Я приобрёл несколько экземпляров этих товаров из Чёрного Герцогства во время моей последней поездки в Селун. Я, знаете ли, люблю коллекционировать алкоголь, но… – он замялся, – я был ошарашен крепостью этого напитка, когда одним из вечеров решил насладиться им, наблюдая за ходом лун, россыпью звёзд и полётом лепестков цветущей груши…
Ну да! С непривычки-то потягивать водочку и за грушей наблюдать только мастера алко-кунг-фу могут! Значит, всё же Чёрное Герцогство? Но думаю, что попроси я сейчас что угодно, он бы мне это предоставил. С другой стороны, мне стало немного понятно, по какой причине эльф так легко расставался с вещицей, идущей в стоимость кованого меча. Наука Гуэня не пропала даром.
– Но вы знаете, эта сушёная рыбка… «Вой-билия», несмотря на всю простоту и очевидность метода приготовления этого лакомства, она очень понравилась моей Хине, – он улыбнулся. – Девочка даже попробовала сшить себе костюм, как у той леди, изображённой на картинке.
– Значит, будет ей презент, – улыбнувшись, я передал ему конверт. – Она нам не пригодится.
Разлив водку по стаканам, я вручил Рориму тот, на дне которого болталось от силы двадцать миллилитров. Другой, заполненный почти до краёв, поставил перед урной, накрыв его кусочком хлеба, и посмотрел на своего спутника.
– Рорим. Не пытайтесь именно пить этот напиток. Его нужно влить в горло и, быстро проглотив, занюхать кусочком хлеба.
– То есть, – он поджал губы, – я всё делал неправильно? Для этого напитка есть особый ритуал принятия?
– Ну да, – просто ответил я, а про себя подумал: «Только бы не палёная оказалась!»
Мы выпили молча, как и положено. На лице «папы эльфа» отобразилось вначале удивление, а затем понимание и, наконец, удовольствие. «Эх, продавали бы такое у нас дома, под той же маркой!» – подумал я, убирая в ящичек свой стакан. А то свой народ травим, а иномирян божественным нектаром, по бешеной цене, потчуем. Впрочем – ново ли оно для России?
Поинтересовавшись, нужно ли допивать всю бутылку и получив отрицательный ответ, Рорим унёс её настоятелю храма, так было положено уже у них, а я остался один. Надо бы было что-то сказать, но слова на ум не приходили.
Да, мне было жаль Гуэня. Несмотря на довольно паскудную профессию, да и общую принадлежность к преступному сообществу, он был вполне неплохим чело… эльфом. Не невинным, глупо верить в то, что он остался не замазанным в делах своей организации, а если вспомнить расправу над пленными в самом начале нашего пути, так крылья и нимб вообще мгновенно опадали. Но по-своему честным и надёжным, готовым помочь, если он признавал тебя своим. И уж точно не заслужившим предательства родного брата, чья богатая урна с прахом как ни в чём не бывало стояла всего-то в двадцати сантиметрах от его.
– Что ж. Удачного тебе перерождения, боевой товарищ, – выдавил я из себя, – а мне предстоит ещё понять, каково моё место в мире. И который из них будет Земля или Орхестра, для тебя уже совершенно не важно.
Рорима я нашёл, как и предполагал, возле коляски рикши. Он лишь взглянул на меня и кивком приказал вознице выдвигаться. А вот уже на дворе его дома на меня налетел очередной розовый вихрь. Мне кажется, или этого цвета в последнее время слишком много в моей жизни? На этот раз это была Мари, обряженная в соответствующее кимоно, украшенное белыми цветами с вырвиглазным алым поясом. Ей на удивление шло, оттеняя алебастровую бледность кожи, загар на которую так и не лёг за всё время нашего путешествия.
– Сэр Игорь. Я так рада, что с вами всё в порядке. Я так волновалась! – Баронесса хоть и была девушкой относительно небольшой, но вцепилась в меня с такой силой, что мне стало казаться, что ещё немного – и она меня задушит. – Я слышала, что произошло с Гуэнем-имом. Это ужасно! Спастись из того страшного города, добраться до своей цели и погибнуть от рук родного брата. Но я очень рада, что хотя бы вам удалось уцелеть!
– А уж я-то как рад. Но кажется мне, что вот она и пришла моя преждевременная кончина! – и, глядя в недоуменные глаза девушки, добавил: – Мари, ещё немного – и вы меня сейчас одновременно задушите, сломаете шею и оторвёте голову!
Наверно, сегодня было какое-то поветрие, вызывающее покраснение кожи у девушек. Вот и баронесса ещё несколько секунд провисела на мне, потом осознала, что именно ей было сказано, отскочила на пару шагов, заливаясь алым цветом с такой силой, что ушки, открытые собранными в пучок волосами, стали ярко-пунцовыми и засияли, словно факелы.
– Тот, о ком пекутся такие девушки, может считать себя счастливчиком. – Рорим всё это время стоял неподалёку и, кажется, откровенно развлекался. – Свой дом и умелая хозяйка-жена, что ещё нужно хоть человеку, хоть альфмацураи. Пойдём же, молодой мастер, отведаем, чем накормит нас сегодня Эльматэрацу, и поговорим. У меня к тебе есть предложение.
Как и положено восточному жилищу, делилось оно на общие комнаты, а также на мужскую и женскую половины. Ну а внутри представляло собой настоящий лабиринт из комнат, двориков и многочисленных бумажных стенок. Стоило нам устроиться на подушках за непривычно низким для меня столом в одном из залов, способных вместить в себя человек пятьдесят, как дверь распахнулась.
В комнату, в сопровождении ещё трёх эльфиек с подносами в руках, вошла Хина. Девушки шустро расставили блюда, а затем выпорхнули из помещения, оставив за собой лишь терпкий запах цветочных духов. Только старающаяся не смотреть мне в глаза розововолоска ненадолго задержалась, привлечённая словами отца, но приняв из его рук конвертик с сушёными рыбками, также испарилась.
– Поведайте мне, стоит ли под наш разговор подать ещё один набор чёрного саке? Или пить его желательно, только соблюдая ритуалы, – спросил меня «папа эльф».
– Да нет особых ритуалов, – я пожал плечами. – Разве что подавать его стоит охлаждённым и распивать маленькими стопками. Но напиток коварный, и не стоит…
Тут я понял, что душа-то горит и просит, а эльф может неправильно понять мои слова.
– В общем, пусть извлекут, распакуют и отнесут на ледник. На полчасика. Если, конечно, он у вас есть. Ну, а рыбку сами знаете кому. А подают вместе вот с такими стопочками, – не зная как называется емкость, стоящая рядом с классической бутылочкой саке, я просто поднял её и продемонстрировал Рориму. – Но вот только градус понижать нельзя.
– Это как?
– После водочки всё. Никакого более слабого алкоголя.
– Значит, так и поступим! – воскликнул эльф и дёрнул за шнурок, свисающий вдоль стены у его правого плеча. – А как принесут, мы и поговорим.