Он замолчал, закусив губу, и Ласла неожиданно протянула руку. Заботливо, словно старшая сестра или мать, она потрепала маленького Эрика по волосам и улыбнулась как можно более обнадеживающе. На вид ей было лет двадцать пять, она выглядела всего лишь чуть моложе чем тогда, когда я прибыл в Вадгард.
— Знаешь, а давай вместе поиграем в воде в следующий раз, — предложила она. — Покажу тебе кучу крутых бусин. Что скажешь?
— Я за, — тут же смущенно улыбнулся Эрик.
— Ну и последний вопрос, и мне надо будет идти, — сказала Ласла, вернувшись на стул и нервно оглянувшись на дверь. — В тот раз, на рынке… почему ты дал мне хорошее яблоко?
— Потому что ты плакала, — сказал непосредственно Эрик и посмотрел на принцессу как-то по особенному. — И потому, что ты мне понравилась.
Не успели еще краски померкнуть, как водоворот подхватил меня и потащил еще выше. Стало еще светлее, но теперь соотношение черных плиток к фиолетовым было уже три к одной. От этого бассейн казался темнее, чем он есть на самом деле.
Водоворот поставил меня на пол, я, обернувшись, увидел всю ту же кровать, только на ней уже сидел парнишка лет пятнадцати. Перед ним стояла Ласла и, мурлыкая себе под нос какой-то незатейливый мотивчик, повязывала на его шею платок. На Эрике было нечто наподобие выходного костюма — строгие брюки, фиолетовая старенькая рубашка, черный жилет с тянущейся к карману цепочкой часов, старенькие лакированные туфли. Рыжие волосы были гладко зачесаны назад, а лицо буквально горело от смущения.
— Ты слишком близко, — пробормотал Эрик, стараясь не смотреть на Ласлу. — И слишком наклонилась…
— Оу, — весело разогнулась принцесса, поправив вырез платья, — ах ты негодяй, давно бы сказал!
— Ну, — пробормотал парень, посмотрев на нее почти весело, но все еще смущенно, — тогда я бы ничего интересного не увидел.
Ласла отвесила ему подзатыльник, но не злой а так, веселый.
— Хорошо покажи себя в академии, — сказала она, поправляя выбившуюся из прически Эрика прядь. — Хотя… ты всех там уделаешь!
— Еще бы, — гордо вздернул нос парень. — Эти придурки наверняка даже в воде ни разу не были! Да я научу их большему, чем учителя этой твоей академии!
— Не зазнавайся, — Ласла щелкнула паренька по носу, от чего тот поморщился. — И помни, если не получишь лучшие оценки — я не смогу уговорить родителей сделать тебя придворным магом.
— Об этом не волнуйся. Просто верь в меня, принцесса. Я тебя не разочарую.
Эрик вдруг встал, взобрался на кровать и, цапнув Ласлу за руку, притянул ее поближе. Притянул, быстро чмокнул в лоб и крепко обнял.
— Спасибо, Ласла, ты самая-самая лучшая! — заявил он.
Картинка снова растворилась, и снова меня потянуло вверх. И снова стало светлее, время приблизилось к поверхности, к настоящему. Черных плиток стало больше, четыре к одной. Тут же началась новая сцена, и я увидел Эрика уже почти взрослым, по крайней мере они с Ласлой выглядели так, будто были одного возраста.
— Но как же так?! — недовольно топнула ногой принцесса. — Объяснись, мрак тебя забери! Ты не представляешь, на что мне пришлось пойти ради того, чтобы тебя взяли в придворные маги, Эрик, а ты — отказываешься?!
— Да, — непосредственно ответил парень. — Я отказываюсь.
— Чего ради?!
— Мы с Мари и Лейчем отправляемся в путешествие, — ответил Эрик, заложив руки за спину. — Не отговаривай меня, я уже решил, что поеду с ними.
— Что за путешествие? — нахмурилась Ласла. — Неужели оно важнее такой почетной должности?
— Да. Ведь мы трое хотим попробовать стать энохами.
Глаза Ласлы удивленно распахнулись. Она хотела еще что-то сказать, но Эрик перебил ее.
— Нет, не начинай. Просто выслушай меня. Я не такой идиот как Мари и Лейч, мне плевать на людей, добро, благие дела. Да, я хочу попробовать, ведь сила эноха — очень велика. Но на деле я еду больше для того, чтобы попутешествовать. Ласла, я всю жизнь сидел во Фрите как проклятый, даже за ворота ни разу не выезжал. Я хочу посмотреть мир, а если ты сделаешь меня придворным магом — я буду сидеть в замке Лэд как за ногу прикованный. К тому же я не уверен, что смогу наблюдать за тем, что творят твои родственники. Я просто взорвусь.
Ласла опустила глаза и я понял — он все знает. Тот факт, что она рассказал ему, но не мне, больно уколол. Тем временем Эрик подошел к принцессе, взял ее лицо в свои руки, приподнял и поцеловал. Я тяжело вздохнул. Они расцепились, и Эрик снова улыбнулся. Улыбнулся с нескрываемой любовью и нежностью. Ласла же выглядела ошарашенной, явно этот поцелуй был у них первым.
— Всегда хотел это сделать, — признался Эрик. — Прости, что так неожиданно сбегаю. Даже если я не стану энохом — то я многому научусь у магов других континентов и, возможно, получу от богов какие-то благословения.
— Скоро… ты уезжаешь? — упавшим голосом спросила Ласла.
— Завтра, — ответил Эрик. — На рассвете.
— Тогда до того времени я никуда не уйду, — королева закусила губу и неожиданно сама потянулась к нему за поцелуем.
— А как же дворец? — с неохотой остановил ее Эрик. — И… я думал, тебе будет неприятно…
— К черту дворец, — зло огрызнулась Ласла. — К черту мать, отца и моего придурка-брата. Я устала от того, что они творят со мной что хотят… я хочу вспомнить, что такое — получать удовольствие от любви.
— Хмн, — весело дернул Эрик бровями. — Кажется, я сегодня выиграл у жизни в лотерею. Обещаю, что ты не пожалеешь о своем решении, моя возлюбленная принцесса.
И они, слившись в поцелуе, растворились.
И опять водоворот, и все больше и больше черных плиток, и все ближе поверхность. На этот раз взгляд Ласлы жесток, красное как пламя платье на ней порвано, в нечесаных волосах запутались листья и палочки. Вокруг — множество людей. Ласла же похожа на ведьму и держит в руках знамя.
— Братья и сестры! — ее голос неожиданно горяч, и я понимаю — у нее тоже есть благословение. И сегодня она наконец выпустила свой огонь наружу. — Может ли тот, кто подослал тихие ножи к королевской семье, быть хорошим правителем?!
— Нет! — раздался нестройный, но бурный хор голосов.
— Может ли тот, кто лебезил и пресмыкался перед истинным королем, а потом воткнул ему нож в спину, быть хорошим правителем?!
— Нет! — заорала еще громче толпа.
— Тогда пойдемте и обрушим наш гнев на этого предателя! — запальчиво крикнула королева и, взяв у подошедшего к ней Эрика — уже такого, каким я видел его на земле — флаг, подожгла его. — В бой, за истинных Розалиндов!
Люди забрали флаг у Ласлы — теперь уже почти королевы — и растворились в воде. А Эрик остался. Он подошел к моей сестре сзади, помял ее плечи. Ласла прикрыла глаза, и маг шепнул:
— А ты, оказывается, лицемерка.
— Отстань, — отмахнулась королева. — Мои родственники это заслужили.
— Не спорю, — ответил Эрик. — А ведь ты могла бы всего лишь заключить со мной контракт. Я бы сам заплатил цену за…
— Заткнись, — огрызнулась Ласла, скинув его руки и выхватив из ножен, висящих поверх платья, меч. — Что толку в твоих контрактах, Эрик? Они обесценивают победу, лишая ее вкуса. А я хочу нанизать голову этого козла на пику своими собственными руками. И ты мне, дорогой мой, поможешь без всяких хитроумных планов и контрактов.
— Как скажешь, моя возлюбленная королева, — ласково улыбнулся Эрик, и они оба растворились в воде.
Когда водоворот снова поставил меня на пол, на этот раз состоящий целиком из черных плиток, я вдруг увидел над головой, не так уж и далеко, поверхность. На глади воды стояла моя постель, и на ней был нарисован огромный глаз. Он пристально на меня пялился.
— Эрик, у меня для тебя подарок, — раздался сбоку голос Ласлы.
Я оторвался от разглядывания странного рисунка и повернулся. Ласла была прекрасна в своем бежевом платье с золотистыми колосьями, ее волосы были заплетены в косы и уложены короной вокруг головы. Она улыбалась — счастливо, чуть озорно.
— Что же это? — спросил Эрик, облокотившись на появившиеся с ним рядом перила.
— Держи.
Ласла протянула ему зажигалку. Я напрягся, приготовившись запоминать. Эрик щелкнул крышкой, и маленький язычок огня взвился вверх.
— Но это еще не все, — сказала Ласла, а потом, закрыв глаза, прочертила крест на своей груди и прошептала заклинание, вызвав свою душу.
Я видел, как маленькая, пламенная ленточка мебиуса выскользнула из ее груди, и как побледнел Эрик, как сжал губы плотно. Я видел, как Ласла, в немом молчанье, отщипнула крупицу и как поместила ее в зажигалку, что маг держал в руках. А потом, улыбнувшись, она поднялась на носках и чмокнула его в губы — словно девчонка. Эрик тяжело вздохнул, и это, кажется, чуть напугало королеву.
— Что не так? — спросила она удивленно. — Ты не рад?
— Ты… странная… — выдавил из себя Эрик. — Сначала выгнала меня, сделала северным графом… а теперь даришь такой… подарок.
— Мы уже это обсуждали, — тяжело вздохнула Ласла. — Это для твоего же блага. В Вадгарде…
Она опустила глаза, прикусила губу.
— В Вадгарде скоро все изменится. Хего Шор сядет на трон, и тебе… не место во всем этом бедламе. Лучше оставайся здесь и правь тихо, чтобы он…
— Он однозначно выпроводит меня во мрак, — раздраженно фыркнул Эрик, а потом схватил Ласлу за плечи и встряхнул. — Зачем? Почему бы тебе самой не править? Почему ты хочешь выйти за этого урода?
— Ты не понимаешь, — разозлилась Ласла, попытавшись вырваться. — Я — женщина. И я должна это сделать. Иначе будет война а ее Вадгард не выдержит! Гречи захватят нас в любом случае, вопрос только в количестве трупов…
— Ты победишь, просто загадай желание, — нахмурился Эрик. — Я энох, я все смогу! Я заплачу нужную цену, клянусь! Ты ничего не потеряешь, но сядешь на трон сама!
— Брось молоть чепуху, — все же вывернулась Ласла, но маг вдруг взмахнул рукой и она остановилась, будто застыла во времени. Глаза ее испуганно забегали, а Эрик тяжело вздохнул.
— Ласла, ты больна, — покачал головой Эрик. — Ты ненавидишь себя саму, этот мир, сердце твое черно, полно яда. И пока ты не вытянешь его весь — ты не будешь счастлива. Тебе стоило бы больше любить жизнь, радоваться хоть чему-то, а не только проклинать свою судьбу. Потому… потому я проклинаю тебя. Отныне каждый, кто родился под звездой Лойс, упадет без чувств, лишь взглянув на твое лицо. А коль поцелует тебя или возжелает тела твоего — умрет тут же, на месте. И будешь ты такой пока твое жестокое, полное ненависти ко всему миру сердце не очистится. А теперь спи… спи, Ласла, потому что грядет война. Неизвестно, когда теперь тебе удастся хорошенько, всласть поспать.