— Схлестнулись две противоположности — пессимист и оптимист, — тяжело вздохнул я.
— Не знаю, что это значит, но… — Ласла замялась, а потом встала и уверенно выпрямилась. — В любом случае я уже приняла решение. Завтра ты отправишься на север.
— На север? — я удивленно приподнялся.
— Да, — кивнула королева. — И займешь место северного графа, наместница тебя обучит. Всех своих приближенных можешь смело брать с собой и не волноваться о том, что тебе кто-то там причинит вред. Твоей охраной и охраной северного замка займутся сипухи, они уже расквартировались там. Так же Лука отобрала тебе лучших девчонок из своего ордена шпионов. А может я все же уговорю ее саму поехать с тобой…
— Но почему? — чувствуя, как сердце громко бьется где-то в районе горла, затрудняя дыхание, спросил я. — Почему ты мне ничего не сказала раньше?
— Потому что мне надоело смотреть, как ты мечешься вокруг меня, одержимый идеей снятия моего проклятья, — грозно топнула ногой Ласла. — Я хочу, чтобы ты был счастлив, Влад. Это назначение — для твоего же блага. Займись, наконец, Каей, личным счастьем. Заодно и пользу принесешь. Прошел год, я обещала вознаградить тебя за труды — вот награда.
— Но ка же ты? — спросил я растерянно. — Ты ведь здесь останешься одна и… хотя ладно, мы ведь будем переписываться. И ты будешь приезжать. И на водном плане…
— Нет, — отрезала Ласла. — Я собираюсь пересекаться с тобой как можно реже. До тех пор, пока ты не забудешь о моей маске.
— Я так тебя достал? — невесело пошутил я.
— Хватит, — в голосе королевы просквозило раздражение. — Хватит, Влад. ты и так сделал для меня слишком многое. Я не могу и дальше обременять тебя своими проблемами. Поверь, мне тяжело далось это решение. Но я считаю его правильным. И я королева, тебе придется мне подчиниться.
Мне хотелось то ли смеяться, то ли плакать.
— Что за идиотизм, Ласла? Ты вовсе не лишаешь меня счастья. И с Каей у меня все хорошо. Перестань строить из себя святую мученицу — ты без меня снова погрузишься в свое отчаяние? Тебе так нравится страдать? Так убила бы меня. Или кинула в темницу. И страдай на здоровье — ох, я такая плохая, я сделала больно дорогому мне человеку. Какая же я несчастная.
— Прекрати, — огрызнулась Ласла. — Ты не понимаешь.
— Эрика ты тоже так прогнала? — продолжал я. — Тоже отправила его пинком под зад, перечеркнув все хорошее, что он тебе сделал?
— Да, — ответила вдруг уверенно королева. — Да, я дала ему пинка. Потому что ему бы стоило перестать убиваться по мне, завести жену и детей. Мне надоело, что дорогие мне люди тратят на меня свое время, нервы. Я заперта в своем круге страданий, мне из него не вырваться. И меньше всего я хочу, чтобы самые важные для меня люди торчали в нем вместе со мной.
— Но…
— Заткнись! — выкрикнула Ласла, и неожиданно скинула с себя маску. — Посмотри на меня! Посмотри, идиот!
По ее лицу текли слезы, и это меня ошарашило. Я никогда воочию не видел, чтобы она плакала. Ресницы слиплись, лицо покраснело, волосы из-за того, что она резко сняла маску, стояли почти дыбом.
— Знаешь, этот год, что ты тут прожил… мне впервые за многие годы было легко! — истерично выкрикнула она. — Я переложила на тебя весь груз, что несла! Переложила и радовалась! Но я не могу так больше, понимаешь?! Не могу…
— Глупая, — вздохнул я. — Ты глупая, Ласла. Знаешь, есть такое выражение на земле — благими намерениями выложена дорога в ад… то есть вр мрак…
— Я и так во мраке, — как-то безумно раскинула руки королева. — И мне не нужна компания, Влад.
— А если я откажусь ехать? — спросил я, гордо подняв подбородок. — Если я предпочту что угодно другое, кроме поездки, пусть это будет даже клетка темницы или смерть?
Какое-то время мы смотрели друг на друга с вызовом, а потом Ласла, неожиданно скривившись, протянула руку и коснулась моего лба.
— Да будет так, — зло выплюнула она. — Так хочешь в темницу? Пожалуйста, будет тебе темница. Побудешь там немного без обезболивающего — сам запросишься на север. А сейчас — спи, идиот. Надеюсь, ты меня когда-нибудь поймешь… и простишь…
И после этих ее слов я, и так одурманенный маками, провалился в глубокий сон без сновидений.
89. Все и сразу
Проснулся я от холода и давно позабытой ноющей боли в спине. Проснулся и застыл от какого-то совершенно ирационального страха.
Мне вдруг показалось, что сейчас, открыв глаза, я увижу белый больничный потолок, дылду-капельницу с огромной банкой физраствора и мама, подбежав к очнувшемуся мне, заявит, что я все это время пролежал в коме. Жесткая кровать была очень похожа по ощущениям на ту, как которой я очнулся после заключения контракта с Эриком. Единственным, что чуть сбивало с толку, было завывание ветра.
— Можешь даже не прикидываться, я уже поняла, что ты проснулся, — раздался откуда-то сбоку размноженный эхом голос Луки. — Ты во сне совсем по другому дышишь, Ганс.
Открыв глаза, я повернул голову и увидел, что лисица сидит на стуле прямо за решеткой. Ну, точнее за решеткой находился я, а она — на свободе. Однако моя темница вовсе не походила на те, которые я видел в подвале — она была просторнее и представляла собой круг, поделенный решеткой надвое. Номер для вип персон?
— Салют, — поздоровалась Лука, махнув мне весело рукой. — Как самочувствие?
— Будто лошадь по спине прошлась, — не стал скрывать я. — Где я?
— В одной из башен замка Лэд, где же еще. Давай, ползи сюда, сейчас подлечим твою спину.
Улыбнувшийся, лисица покачала в воздухе прозрачной склянкой с моим обезболивающим.
Я осторожно, пытаясь не делать редких движениях, сел. Потом, кое-как, ощущая резкую боль в спине, встал на ноги. Казалось вес верхней части моего тела страшно давил на позвоночник. Голова болела так, будто я вчера весь день пил, и далеко не виноградный сок. Я обеспокоенно пошкрябал пальцами по горлу, привалившись к стене, но ошейника не нашел.
— Эллиот сильно отхватил по шее за то, что отказался на тебя его надевать, — пояснила Лука.
— Как там Кая? — забеспокоился я. — Ее не посадили под замок?
— Нет, с чего бы это? — дернула плечами Лука. — Ласла отправила Каю в северный замок чтобы дать тебе еще один стимул принять пост графа. Разумеется, сипуха сделала вид, что поехала, но осталась в городе. В остальном… она спокойна, как жрица света. Ну или очень хорошо делает вид. Не поверишь, но больше всего о тебе беспокоится тот паренек, которого ты вчера взял к себе на работу.
Я уже открыл рот, чтобы справиться о его судьбе, но Лука меня перебила.
— Джус за ним присмотрит, — сказала она. — Да и Ласле сейчас не до дезертиров. У нее есть проблемы посерьезнее.
Дохромав по стенке до решетки, я принял у лисицы склянку с обезболивающим и отпил немного. По телу прокатилась непривычная волна жара, будто я глотнул водки.
— Это концентрат, дурила, — весело фыркнула Лука. — Змеи велели капать пять капель на стакан воды.
— Что же ты не сказал? — поморщился я.
— Не успела, — ответила Лука весело. — Ты так шустро накинулся на эту склянку. Давай, принц, переползай на постель. Надо поговорить.
Чувствуя, как отступает боль, я доковылял до кровати и сел, привалившись к стене. Холодный камень приятно холодил треклятую спину. А я уже и забыл, что болен. Постоянный прием лекарств, хорошее питание, отсутствие стрессов… ну почти, сделали из меня слабака. Год назад я бы такое нытье и не заметил, теперь же оно чертовски раздражало.
— Что собрался делать? — спросила лисица, посмотрев на меня внимательно.
В голове всплыли слова Эрика сон Теагана.
«Беги! Беги не оглядываясь!»
— Бежать, — уверенно сказал я.
— К чему эти ребячества? — хитро улыбнулась Лука, прочем, явно довольная моим ответом. — Ганс, парень, так поступают только глупые дети.
— Ну смотри сама, — вздохнул я. — Я могу смириться и уехать на север, стать графом и все такое. Но тогда я покажу Ласле, что она поступила правильно. Я могу остаться здесь, но в соревновании на упрямство вряд ли я переиграю мою любимую сестру. Остается один единственный вариант — смыться. В конце-то концов бунт — не всегда зло. Даже если он выражен в такой глупой форме, как побег из дома. К тому же лавандовая принцесса давно звала меня в гости. Надо только подгадать момент, когда Ласла на что-нибудь отвлечется.
— Знаешь, а я рада, что ты решил поступить именно так, — ухмыльнулась Лука. — Давай-ка я тебе сейчас открою глаза на некоторые забавные вещи. Ласла вчера созвала совет маскарада. Впрочем, какой это был совет… она просто позвала нас всех и, в истеричной форме, почти всех уволила. Мало того — она отстранила Эллиота и решила устроить турнир, чтобы взять себе нового рыцаря — женского пола. Нет, я все понимаю, Ганс. Понимаю отослать тебя, хорошее такое решение…
Я возмущенно поднял брови, но Лука обезоруживающе подняла руки.
— Не кипятись, парень. Я это к тому, что наша северная наместница не ахти какая хорошая правительница, там надо кого-нибудь поинтереснее поставить. Вроде тебя. Не сошелся свет клином на пребывание твоего высочества в замке Лэд, хотя… Ну да, даже я понимаю, что ты нужен Ласле в качестве жилетки, но не так уж это и критично. Она в последнее время сама справляется, да и мы бы поддержали. Эллиот бы точно одну не оставил, да и я приходила бы к ней выпить. Но мне вовсе не нравится то, как королева это преподносит — вы не должны мучатся в моей компании, идите ищите свое личное счастье. Хорошая такая цель… особенно когда она согнала с места кучу людей, которым нравилось жалование, работа и, что немаловажно, ее королевская задница. В общем, кажется, у нашего величества совсем поехала крыша.
— Она хоть в порядке? — ужаснулся я.
— Ласла-то? — фыркнула Лука. — Разумеется нет. Плакала всю ночь, билась в истерике, никого к себе не пускала. Давно я ее такой не видела. Знаешь, при всем моем уважении к нашему величеству — иногда она ведет себя как распоследняя заботливая клушка, которая давит собственные яйца чтобы их случайно кто-то другой не раздавил.