— Ничего себе история, — хмыкнул я.
— Давай иди быстрее, — напустилась на меня сипуха. — И так из-за тебя вляпались во все, что только можно!
Пираты на это сдержанно засмеялись, и один из них даже ехидно похлопал меня по плечу.
— Да иду я, иду, — еле-еле передвигая слабые ноги, засопел я. — Ну прости, у меня от этого валяния по стенам совсем сил никаких нет. Я думаю если бы у вас всех тут были лица открыты — я б тоже увидел уставшие рожи. Чего прячетесь-то? Страшные такие?
— Оставь этих людей в покое, — фыркнула Кая, и мы оказались у самого выхода из дирижабля. — За их головы назначены такие вознаграждения, что они за просмотр лиц берут деньги. Этот корабль вместе с головами команды и капитана стоит больше, чем есть в казне Вадгарда.
Неожиданно откуда-то сверху упала веревочная лестница. Пираты притянули ее поближе крюком на длинной палке и, вместо того чтобы дать ее Кае, Зачем-то нас ей обмотали и крепко связали. Сипуха застонала, но сопротивляться не стала — кажется крепко ее наше путешествие измотало.
Не успели мы и глазом моргнуть, как нас пинком вышвырнули с дирижабля и болячка, шустро стартовав с места, в мгновение ока пропала из виду.
А дальше нас втянули на вполне привычный летающий корабль — крупный фрегат с желтоватыми парусами и множеством развевающихся на ветру флагов. Втянули, схватили за химки и потащили в трюм. Я уже думал, что мы окажемся в какой-нибудь коморке для пленных, но нас неожиданно затолкали в просторную комнату с большой кроватью, застеленной серебристым покрывалом с вышитым на нем розовыми цветами. Ага, а я думал что патриотизмом у нас страдают только Арлейв и Вадгард. А им страдает, оказывается, все кета — розы так уж точно, их же цвета и геральдика.
— Ты как хочешь, а я выключаюсь, — устало вздохнула Кая, повалившись вместе со мной в обнимку на постель прямо в грязной, пропитанной потом одежде.
— Угу, — буркнул я. — Поддерживаю.
И сразу же, не успев даже ничего понять, выключился от усталости.
92. Лабиринт вероятностей
Проснувшись, я услышал музыку. Звуки пианино долетали откуда-то слева и будто бы смешивались с разливающимся в воздухе ароматом цветов. Еле слышно что-то мелодично позвякивало.
Открыв глаза я обнаружил, что лежу на большой постели, застеленной белым. Комната была незнакомой — просторной, с огромными окнами и расписным потолком, к которому будто бы приложил руку какой-нибудь известный европейский художник. Некто очень талантливый изобразил пушистые облака, несущих в клювах цветы белых птиц, воздушные корабли и сияющее, улыбающееся солнце в самом центре. Сев на постели, я увидел на прикроватном столике большой стеклянный графин с чистой водой и склянку с обезболивающей микстурой. Каи нигде не было видно, зато кто-то прислонил к стене костыли. Слева находилась приоткрытая белая дверь, из-за которой и доносилась музыка.
Слушая переливы мелодии я налил себе воды, выпил порцию микстуры и, кое как встав, обнаружил, что меня переодели. Сейчас я был в одежде почти земной — белая строгая рубашка, синие узкие штаны, похожие на джинсы, на ногах — черные носки. Пол оказался неожиданно теплым, хотя из открытого окна долетал холодный ветерок, доносящий аромат моря. У своему удивлению по низу занавески я обнаружил бахрому из колокольчиков, которые и позвякивали от любого дуновения.
Кажется, никто не собирался мне вредить.
Добравшись до костылей, я направился к двери. И вот, когда я уже был на полпути, меня пробила очень тревожная мысль. Играли на рояле… или на пианино, или на фортепьяно. В общем, на клавишных. А клавишных на кете никогда не существовало. В какой-то миг я даже подумал, что королева Роз отправила меня домой, но, увидев на белой двери искусно вырезанный герб их страны — бабочку, окруженную бутонами роз — успокоился.
Через дверь я вышел в просторный, залитый солнцем зал. Лакированный паркет блестел, перечеркнутый двумя ковровыми дорожками, постеленными крест-накрест, и на их пересечении стоял рояль. За ним, спиной ко мне, сидел темноволосый юноша и с чувством, покачиваясь в такт музыке, играл. Рядом с ним, словно странное видение, стояла пожилая леди. На ней было ладно подогнанное по стройной фигуре платье из летящих, тонких тканей, юбка походила на бутон розы. Совершенно седые волосы женщина распустила, а голову опоясывал венок из живых цветов. Выглядела незнакомка так, будто позабыв о своем возрасте — где-то между пятью и шестью десятками — решила одеться как молоденькая девушку. И эта странная леди, радушно улыбнувшись, поманила меня к себе.
Заговорила она только тогда, когда я подошел. Она ненавязчиво, как это могут делать только пожилые тетушки, подхватила меня под локоть, заставила меня чуть наклониться и заговорила очень тихо, почти в самое мое ухо:
— Привет, мой дорогой. Рада, что ты в порядке и наконец проснулся.
— А вы кто? — так же тихо спросил я, не смея мешать парню играть.
— Ох, прости мне мою грубость, — тихо засмеялась пожилая леди. — Меня зовут Орри-ко. А этот юноша, что играет сейчас — Лин-ко, мой внук. А если ты спрашивал остатусе — мне, увы, слишком долго перечислять мои титулы. Но если вкратце — королева роз и хозяйка пограничной башни грезы. Может помнишь, мы с тобой как-то раз встречались.
— Да, — я невольно улыбнулся, но сразу же напустил на себя серьезность. — Но почему вы похитили нас?
— Всему свое время, мой дорогой, — погладила меня по руке женщина. — А пока послушай. Разве не прекрасная мелодия?
Я хмыкнул и прислушался. Мы с Каей частенько ходили к Музыканту, великану-неху, что жил в подвале башне Ласлы, и я слышал уже эту мелодию в его исполнении. Парень играл ее чуть иначе, но мне все равно нравилось. Когда музыка наконец закончилась, королева роз мирно похлопала в ладоши, и я из уважения присоединился к ней. Лин-ко поднял на нас взгляд каких-то блеклых, розовых глаз и улыбнулся, смотря мимо меня. До меня вдруг дошло, что он слеп, и просто повернул голову на звук.
— Замечательно, Лин, — похвалила его леди Орри-ко. — Ступай, нам с пшеничным принцем надо поговорить.
Парень кивнул, поклонился нам и ушел, так ничего и не сказав.
— Он немного застенчивый, но когда играет — забывает обо всем, — улыбнулась мне королева. — Хороший мальчик, жаль что слеп от рождения.
— Откуда здесь рояль? — спросил я удивленно. — Я ни разу не видел их на кете.
— Просто вы не были у нас в гостях, — улыбнулась женщина. — Это — единственный, как вы его назвали, рояль на всей нашей земле. Один из моих предков вошел в историю тем, что превосходно играл на всех музыкальных инструментах, какие только можно было найти. Он был одержим музыкой до такой степени, что как-то раз, встретившись с энохом, заложил ему душу за такой инструмент, на котором не умел бы играть никто на свете. Благо, он был младшим принцем, и это сошло ему с рук. Энох подарил моему предку рояль и научил играть множество мелодий. Теперь этот принц бесконечно играет в башне Ласлы… интересно, стоило ли оно того?
Я улыбнулся. Так вот откуда музыкант там взялся. Я уже хотел расспросить подробнее про этого принца, но вовремя вспомнил, что у меня есть дела поважнее.
— Где Кая?
— Твоя рыцарша? — улыбнулась Орри-ко хитро. — Не волнуйся, с ней все в порядке. Она ждет нас, пойдем.
И она, подцепив меня под локоть, уверенно повела в сторону двери. Не понимая толком, что происходит, я последовал за ней — никакого другого выбора у меня все равно не было.
— Так… — начал я осторожно, — зачем вы попросили этого пирата доставить нас к вам?
— О, это была плата за одно желание, которое некогда исполнил для меня Эрик сон Теаган, — охотно ответила пожилая леди. — Да, все мы попались к нему на крючок, мой дорогой. И никому пока что не удалось сорваться. Да никто и не хотел — слишком уж вкусную наживку он нам всем предложил.
— Не скажите, — закусил я губу. — Ганса он приманил смертью.
— Не скажи, — ответила в тон мне Орри-ко, смотря куда-то в сторону. — Ну да не важно… вы скоро встретитесь с Эриком, и он сам все расскажет. Так что не спрашивай меня ни о каких его делах. Я и так расскажу тебе что знаю и покажу что обещала, но не более того.
— Хорошо, — вздохнул я.
Тем временем мы вышли в одну из дверей и принялись спускаться по узкой винтовой лестнице. Почти все стены занимали витражи, на потолке висело множество стеклянных подвесок-колокольчиков, которыми нежно позвякивал сквозняк. Лестница была будто выточена из огромной плиты черного мрамора, отполированного и блестящего на солнце.
— А вы как Ласла? — спросил осторожно я. — Тоже просто королева? Или…
— Или, мой мальчик, — сказал Орри-ко грустно. — Король болен и правит королевством из постели. Не ровен час его место займет старший сын, но до того времени дела короны на мне. Не сказала бы, что мне это так нравится. Твоя сестра гораздо больше подходит для подобного, чем я.
Мы закончили спуск, прошли по узкой остекленной галерее и вышли к неожиданно тяжелой железной двери без всяких украшений и с целыми девятью замочными скважинами, расположенными квадратом три на три. Правда, в одной из них сейчас торчал ключ а дверь стояла приоткрытой… но все равно было странно видеть нечто столь грубое и грозное в таком изящном замке.
— Что там? — спросил я, не решаясь войти внутрь.
— Не волнуйтесь, я не собираюсь вас запирать, — улыбнулась мне пожилая леди, сжав мою ладонь. — Просто это место может наделать много вреда, если держать его открытым. Мы никого не пленим в нем, мы прячем содержимое комнаты от людей.
Чуть нервничая, я позволил ей открыть дверь и затянуть меня внутрь. Однако от сердца у меня тут же отлегло — здесь была Кая. Я снова еле-еле узнал свою сипуху. Хозяйка замка переодела ее почему-то на манер моей родины — в простенький голубой сарафан на лямках. Рыцарша ерзала в ним, явно непривычная к такой открытой одежде.
— Привет, — поздоровался первым я. — Ты как?
— Все отлично, — дернула плечами Кая, а потом сдержанно поклонилась пожилой леди. — Спасибо за оказанную мне честь, ваше величество.