ертвая этика, превращающая девушек в однотипные манекены, разряженные в цветные тряпки. И если и есть в них что-то интересное — то оно внутри, и попробуй до него еще доберись.
— Знаешь, за что я тебя всегда любил, люблю и буду любить? — в тон ей спросил я, хотя едва ли подразумевал под этим действительную влюбленность.
— За… что же? — она неожиданно удивленно запнулась.
— За то, что твой наряд — это не просто красивый маскарад, — сказал я ей честно, — а продолжение тебя внутренней. И пусть тут все, кроме меня, Ласлы, Эллы и кошек без масок, пожалуй ты единственная действительно ее не носишь.
Подняв глаза я встретился с растерянным, ошарашенным взглядом. Попал в точку, значит? Впрочем, мне не нужно было угадывать, что думал о ней настоящий принц. Мне столько твердили о том, как сильно я на него похож, что я решил теперь просто быть собой. Так получалось натуральнее.
— Слово в слово… — пробормотала лавандовая принцесса, а потом снова превратилась в капризную девчонку. — Нет, все же не слово в слово! Ласла видно дурит нас всех — все-то ты помнишь, Ганс! О семеро кун, я впервые вижу такого живого мертвеца!
Я глянул в сторону королевы. Лавандовое семейство оставило ее, и теперь с ней разговаривал, все настойчиво пытаясь приобнять за талию, какой-то не запомнившийся мне кизильник. И я готов был поклясться, что ей это не нравится. Ласла держалась строго, неприступно, но он все лез и лез… раздражающе лез…
Нет… нет смысла мне соваться в ее дела. К тому же это напомнит ей о былом, а мы только-только примирились.
— Слушай, спаси меня, — повернулся я к Оди, чтобы отвлечься от этого неприятного зрелища. — Ласла попросила меня пригласить за стол четырех принцев. Я наметил кое-кого, но сомневаюсь. Ты же их лучше меня знаешь, помоги определиться. А то вдруг один из моих избранников окажется свиньей или занудой.
— Валяй, — соизволила помочь мне лавандовая принцесса, а потом захлопала в ладоши, загоревшись идеей. — Хотя нет, давай я угадаю! Можно? Это будет весело!
— Что ж, угадывай, — согласился я, а потом, заразившись ее азартом, предложил. — А давай так. Если ты ни разу не ошибешься — то я разрешу тебе сесть рядом со мной, по правую руку, и покормить меня с ложечки как маленького ребенка. Что на это скажешь?
— Охохо, какие ставки, Ганси, — закусила она накрашенную губу. — Готовься позориться! Тааааак…
Она сложила ладошки наподобие бинокля и осмотрела зал.
— Так-так-так, мной был замечен скромный, симпатичный рисовый кронпринц! — заявила она. — Он всегда тебе нравился, и я никогда не могла понять почему! Может просветишь меня?
— Да ты посмотри на него, — я кивнул на парня, который пытался спокойно болтать с кизиловой принцессой, но при этом его щеки предательски приближались по цвету к оттенку ее кожи. — О так старается. С его внешностью и низким ростом так сложно заставить всех воспринимать себя всерьез. А уж то, как он тщетно пытается сдерживать смущение, и как его же кровь его постоянно сдает, приливая к лицу. Нет, его упорство и то, как он стойко переживает неудачи, определенно заслуживает уважения.
— Говоришь о нем так, будто не впервые его видишь, — удивилась Оди, совсем забыв о том, что нужно поддерживать легенду.
— На самом деле я просто на него смотрел больше, чем на остальных, — хмыкнул я. — А еще он покраснел, когда пожимал мне руку, и я это запомнил. Так что я сделал выводы почти на пустом месте. Но, судя по твоей реакции, попал в точку.
— Да, попал, — согласилась Оди. — Так что, с ним я угадала?
— Разумеется. Поехали дальше.
— Так… дальше уже посложнее, — хмыкнула она. — Возможно ты бы хотел видеть за своим столом льняных братьев близнецов. Они довольно веселые и интересные. Они могли бы привлечь тебя своей необычностью.
— И опять угадала, — кивнул я, а потом делано ужаснулся. — Ну вот, я уже жалею, что предложил! Ты меня насквозь видишь. Но я позову их вовсе не из-за необычности.
— Тебя интересуют корабли и летучий газ, да? — спросила Оди. — Какой ты скучный… небось Ласла тебя заставила.
— Нет, она дала мне свободу выбора, — покачал головой я.
— Тогда почему тебе не позвать льняного кронпринца? — кивнула девушка на высокого, серьезного парня в белом наряде, похожем слегка на японское кимано, только более короткое и разрезанное на ленты внизу. Ноги льняника утопали в широченных, непонятно как держущих форму штанах.
— Он мне не нравится, — нахмурился я. — Надменный. К тому же я не нацелился на какую-нибудь сделку, нет у меня права на такие манипуляции. Но согласись, если я подружусь с его братьями, то, в нужную минуту он может быть ко мне чуть более благосклонным, чем к кому-нибудь другому.
— О, как меня греет тот факт, что ты наконец выбираешь то, что тебе нравится и ищешь в этом выгоду! — обрадовалась Оди. — Смерть пошла тебе на пользу. Ну и последним, пожалуй, будет кизиловый младший принц.
— Мимо, — обрадовался я.
— Постой, как нет? — ошарашилась она. — А кто же?
— Твой брат, — улыбнулся ей я. — Я думаю Ласла пригласит твоих отца и мать, а тебя однозначно приглашу я. И мне бы не хотелось, чтобы твой брат скучал в одиночестве.
— Как мило, ты позаботился о незнакомце, Ганси, — мурлыкнула Оди польщено. — Я должна была догадаться.
— Жаль, мы не назначили штраф за проигрыш, — хитро улыбнулся ей я. — Да, очень-очень жаль.
Краем глаза я заметил, как Ласла раздраженно отмахнулась от красного ухажера. Нет, терпеть это больше не было никаких сил.
— Ты не обидишься, если я брошу тебя и отправлюсь, как славный рыцарь, спасать свою драгоценную сестру? — спросил я у Оди. — Этот парень никакой меры не знает. И как она его только терпит.
— У нее очень выгодный договор с кизильниками по поставке древесины, — пояснила Оди. — Разумеется она не хочет ссориться, но я бы на ее месте тоже не стала такое терпеть, особенно от простого советника. Но с другой стороны я ее понимаю. После войны страна еще до конца не оправилась, и бесперебойные поставки с других континентов важны как никогда. Иди. Не обижусь. К тому же мы вот-вот все равно сядем за стол.
Я улыбнулся ей и направил коляску в сторону Ласлы. И королева, и кизильник синхронно уставились на меня удивленно, когда я подъехал.
— Прошу меня простить, но я хочу украсть у вас эту прекрасную сону, — улыбнулся я парню, хотя под маской было и не видно. — Хочу обсудить последние мелочи перед началом пира.
— Сколько угодно, ваше величество, — картинно поклонился мне кизильник и, наконец, отчалил.
Мы с Ласлой проводили его взглядом, а потом королева с облегчением вздохнула и, наклонившись ко мне, шепнула заговорщицки.
— Спасибо. Мне уже становилось сложно сдерживаться от того, чтобы как взять, как макнуть его лицом в суп!
Я на это только фыркнул от смеха, а королева потрепала меня по волосам. И от ее прикосновения и откровенной веселости на душе стало так хорошо и приятно… что я испугался. Испугался и глянул на нее украдкой. Да нет… только не в нее! Не нравятся мне такие женщины! Она же меня лет на пять старше. если не на десять, на голову выше, да еще и королева, и подставная сестра, и знакомы мы с ней три дня!..
— Ты, кстати, вовремя, — не заметив моих метаний, она сунула мне в руки скрученную свитком бумажку. — Это твоя речь. Прости, что в последнюю минуту, но ее только-только закончили. Мы ее переписывали раз двадцать, и это, пожалуй, лучшее что у нас вышло.
— Ласла, есть проблема… — напрягся я.
— Все потом, мне еще нужно подойти к рисам, — кивнула она на большеглазую чету, уже рассаживающуюся за стол. — Пробегись глазами хотя бы перед тем, как читать. Хотя на самом деле забудь. Все читают с бумажки и запинаются, так что не волнуйся по поводу этого.
Я уже хотел напрямую сказать ей, что читать-то я не умею… но Ласла уже ушла. А я остался со свитком в руках и в полном недоумении.
Что делать то?
Так… спокойно, спокойно, его величество, сейчас я пойду к Оди и она мне все прочитает. А я просто уловлю общую суть и…
Оди на своем месте не было. Пошарив глазами по залу я понял, что моя экстравагантная подружка, не дождавшись меня, тоже ушла к своей семье.
Я уже почти запаниковал, как вдруг…
— Вам помочь, сон Ганс? — раздался из-за спины приятный мужской голос.
17. Жечь речь
Обернувшись, я обнаружил за своей спиной троих королей — кизильного, кофе и лакрицу. Это меня обеспокоило. Еще беспокойнее стало от того, как понимающе, изучающей они на меня смотрели.
— Отойдем? — широко улыбнувшись, сделал жест в сторону воздушных ворот кизильный король. — У нас еще есть около пяти минут перед началом пира, и мы вполне бы могли полюбоваться на город.
— У меня нет причин вам отказывать, — пожал плечами я. — Почту за честь.
Когда мы прошли мимо Ласлы, она обеспокоенно дернулась в мою сторону, решив видно помочь, но я махнул ей — мол, ладно, сам справлюсь. В конце-то концов я — полубезумный от потери памяти принц, мне любая глупость сойдет с рук. К тому же — и я эту черту тоже делил с младшим Розалиндом — я считал, что умею искренне извиняться.
Когда мы оказались на самом краю, кизильный король — мужчина с широкой грудью и козлиной, торчащей вперед, бородкой, взял стул и уселся рядом со мной, видно решив, что лучше нам находиться на одном уровне.
— Итак, мы все знаем, — сказал он почти весело. — Да все тут все, разумеется, знают. Такая глупая затея, ведь все прекрасно понимают — маску вы не снимете до конца этого вечера. Это лишь фикция. Формальность. Игра. Попытка убедить нас всех в том, в чем убеждена сама Ласла — она хорошая королева а мы злобные, не дающие ей спокойно править, мужланы.
— Однако, вы уже знаете не все, — вежливо улыбнулся ему я. — Я уже снимал сегодня маску, и с удовольствием сниму второй раз.
Привычно кроличий фарфоровый лик примостился на моих безжизненных коленках. Короли внимательно меня осмотрели, буквально сканируя взглядами, ища сходства и отличия, ища магию, прикидывая, обдумывая свой следующий ход. Мне на секунду подумалось что, будь у них вместо голов компьютеры, то сейчас бы кулеры зажужжали особенно громко, пытаясь охладить работающей на пределе мозг.