— Камилла, но ты ведь понимаешь, что долго и счастливо у тебя не будет? — спросил я наконец.
— Но почему?!
Это возмущение было таким искренним, что я не сдержал смешка.
— Чтобы получить свое долго и счастливо быть бедной нищенкой, — грустно улыбнулся ей я. — Нужно быть доброй, честной, справедливой и упорной. Это только кажется, что принцы влюбляются в первую попавшуюся простолюдинку, стоит им ее увидеть. Нет… они влюбляются в хорошую девушку потому, что она — добрая и светлая. Влюбляются в нее после единого взгляда или разговора, а не после всего того, что сделала ты.
— Ч… что я сделала? — напряженно спросила рысь.
— Смотри сама, — покачал я головой. — Ты говоришь, что получила имя недавно. Что же стало с настоящей Камиллой соной Олли?
— Она умерла от болезни, я здесь не при чем! Это — случайность. Я просто… просто взяла ее документы и… меч… и ту брошь… их бы все равно украли, и я…
— А ты знала, что синяя птица управляет случайностями, воровка?
От моего укола рысь поморщилась.
— Потому это не случайность, это ты убила настоящую Камиллу, — продолжил я забивать гвозди в гроб ее мечты. — Ты убила ее своими желаниями. Потом ты — именно ты, а не гречи — отравила королеву. Отравила, чтобы она не мешала тебе посадить меня на престол и стать моей женой.
— Нет… это не правда, — закрыла лицо руками девушка, будто пытаясь спрятаться от моих слов. — Вы лжете.
— Это именно ты вчера подставила Каю, свою конкурентку. Именно ты виновна в том, что ее этой ночью пытали, что она отравилась и теперь лежит, возможно, разбитая и больная в рыцарских казармах. Ты сломала руку рыцарше из клана собак. Ты обманом обставила тех девушек, что честно, годами изучая искусство владения мечом, пришли побороться за эту почетную должность должность. Но знаешь, что самое отвратительное во всем этом?
— Ваше величество, это не я… — застонала она. — Прекратите… это не я, это птица… я даже не знала… даже не предполагала, что она…
— Самое отвратительное то, что ты сделала со мной, — повысил я голос, не слушая ее причитания. — Смотри на меня. Смотри, во что ты меня превратила! Я и так был инвалидом, ненавидящим свою беспомощность. А теперь у меня осталась лишь голова. Ты лишила меня всех наслаждений, всей моей жизни, и ради чего?! Ради того, чтобы тот ребенок, которого ты обманом выторговала себе, стал наследным принцем?! Чтобы выйти за меня замуж? Достойный поступок, ничего не скажешь…
— Но…
— И после всего этого ты думаешь, что я влюблюсь в тебя?! — выкрикнул я. — Да ни за что! Я буду ненавидеть тебя до конца свой жизни, и никакая синяя птица тебе не поможет этого изменить!
— Ваше величество, вы рехнулись, — неожиданно подала голос Лука. — Какую чушь вы несете? После удара головой у вас совсем рассудок помутился?
— И знаешь что? — продолжил я потише, проигнорировав слова лисицы. — Знаешь, почему у тебя никогда не будет долго и счастливо?
Девушка, всхлипывая покачала головой, пряча от меня лицо.
— Потому что хорошие нищенки себя так не ведут. Так ведут себя злые ведьмы. А у злых ведьм никогда, никогда не бывает долго и счастливо. Потому что на каждую злобную тварь в этом мире всегда находится один смелый рыцарь!
Камилла сдавленно, нервно зарыдала. Я тяжело дышал, не понимая, получилось у меня или нет.
— Давайте проведем уже церемонию, — поторопила Джус безэмоциональным голосом. — Она ведь насмерть замерзнет.
Фьють…
Я вздрогнул от этого резкого, свистящего звука. Моргнул испуганно, обернулся. Что-то, облаченное в черный плащ, буквально сползло по колонне на пол. Не понимая толком, что происходит, я повернулся к Камилле. Глаза ее ярко горели синим, а из виска торчала стрела.
— Да как ты посмела, сука! — завыла она нечеловеческим голосом… а потом осеклась, закатила глаза и повалилась в воду.
— Что… что происходит? — раздался голос Луки позади. — Мать твою!
Лампа неожиданно мигнула, и погасла. В полной темноте я увидел, как красным засветились глаза статуи каркула, как засветилась вода в бассейне. Засветилась… и мощный, похожий на раскат грома голос потребовал:
— Принесите мне ее!
— Сейчас, — засуетилась за моей спиной Джус.
Я обернулся и встретился глазами с испуганной Лукой. Она быстро-быстро подобралась ко мне, обняла за плечи вместе с коляской, наклонилась и зашептала на ухо.
— Ни слова, умаляю… больше ни слова… если он разозлиться — нам тут всем хана… прости меня… прости, как же мы могли-то…
— Тише, тише… — я потерся щекой об ее щеку. — Успокойся… я не обижаюсь… Что происходит?…
— Каркул… — еле слышно прошептала лиса. — Божество, мрак его… пришло посмотреть на нас, смертных идиотов…
На моих глазах Джус погрузила незадачливого стрелка в темную воду. Капюшон спал с лица, и я увидел испуганную сипуху. Она не утонула, как рысь, о нет. Вода подхватила Каю, обняла и бассейн засветился красным еще ярче.
— Маленький рыцарь, — пророкотал голос. — Смелая девчонка. Слишком слабая, слишком маленькая, чтобы защищать…
— Н… не убивай ее, прошу, — не решился просить громко, я зашептал, сжав молитвенно руки. — Она спасла нас всех…
— Но мы это исправим, — продолжал голос. — Ты лучше многих моих детей — уравновешенная, умная, спокойная. Правильная. Я принимаю тебя, маленький рыцарь. Принимаю и благословляю. И в награду дарую тебе частицу силы той твари, что пришла надругаться над моим алтарем. Да будет так!
Сипуху в воде объяли голубые и красные искры — будто из жаркой печи пепел полетел. А потом алтарь погас. Минутная тьма — и снова засветилась лампа. Только вот Каи в бассейне уже не было.
— Ох, тьма — тут же ринулась в воду Джус, и выудила тело бессознательной сипухи.
— Нихрена себе история, — выдавила из себя Лука. — Нихрена себе…
— Заткнись, — огрызнулась генеральша, мокрая выбираясь из воды. — Лучше начинай думать, как мы объясним это народу. И как будем искать после всего этого Ласлу с Элли.
— Они у льняников, — отстраненно сказал я. — Просто сообщите им, что здесь все кончилось. И выловите уже тело рыси… хоть похороним как человека.
— Нет там ее тела, каркул забрал, — поморщилась Джус. — Думаешь, я бы не выловила. Ох тьма… тьма, мне так страшно в жизни не было… Два божества сразу — слишком много для одной меня… синяя птица… каркул… кому скажи — не поверят…
— Жаль только, что все сделанное ей не отменяется после ее смерти, — закрыв глаза, запрокинул голову я.
А я так надеялся, что паралич пройдет. Но надежды мои исчезли, увы, вместе с телом девушки, называвшей себя снежной рысью Камиллой соной Олли.
29. Возвращение блудной королевы
На то, чтобы все чуть утряслось, понадобилось два дня. Два долгих, сумасшедших денька.
Весь замок стоял на ушах от слухов, распространение которых невозможно было остановить. Будто плотину прорвало… но тут, как я понял, постаралась Лука, решившая на весь Вадгард шепотом распространить новость о синей птице.
Мы с Альти тоже внесли свою лепту. Я пересказал ей в деталях всю историю, и она пошла по знакомым — пересказывать. К концу же второго дня нашим развлечением стал сбор и выслушивание искаженных до неузнаваемости версий произошедшего. Сломанный телефон то во всю расписывал эпичное сражение огромного духа каркула и синей птицы прямо под колизеем, то рассказывал, что Кая мечем проткнула сердце Камиллы, то удивлял невероятной версией о том, что моя сипуха специально была телепортирована в святилище божеством рыцарей — мне на помощь.
А на третий день вернулась Ласла, и все почтительно замолчали.
Я в компании всего совета маскарада встретил их с Эллой в гостевом зале. Встретил… и удостоился чести оказаться в королевских объятиях. Ласлу не смутили ни удивленные взгляды двора, ни то, что я все еще был парализован по шейку — она просто наклонилась и сгребла меня, прислонилась боком маски к моей щеке. Мне так хотелось обнять ее в ответ… но увы.
— Ох Ганс… — пробормотала Ласла вместо приветствия. — Я так рада, что ты жив и почти цел.
— Прости, что только почти, — грустно пошутил я. — Теперь меня можно смело сажать на полку как красивую игрушку, больше ни на что я не гожусь.
— Не мелите чушь, сон принц, — хохотнула Джус. — Ваш язык нас всех спас.
— Да при чем здесь язык, — фыркнул я. — Если бы не стрела Каи…
— Она бы не попала, если бы птица была жива, — сказала Ласла, отстранившись. — А с твоим телом мы кое-что сделаем, Ганс, я договорюсь. Потерпи еще немного, мы вернем тебе хотя бы то, что она у тебя отняла.
— Надеюсь, ты не собираешься пересадить мою голову на какой-нибудь протез? — спросил я со смешком. — Как-то не прельщает меня перспектива отрубания головы.
— Никаких отрубаний головы, это я тебе обещаю, — кивнула Ласла, а потом повернулась к Луке. — А где, кстати, его рыцарь? Почему Ганс все еще без сопровождения?
— С Каей соной Иллитриной пока что возятся совы и змеи, — пояснила лисица. — Она еще не до конца отошла после всего случившегося. Но сегодня вечером ее обещали отпустить.
— Пораньше никак? — спросила королева. — Я хочу узнать все из первых уст, и как можно скорее.
— Мы можем привести ее через час-два, — сказала глава змей, Ошо сонора Раули. — По правде сказать девочка просто немного в шоке, потому мы решили подержать ее в постели подольше. Но в остальном — она в порядке.
— Хорошие новости, — обрадовался я, а потом повернулся к Ласле. — Хотя мне сложно представить ее в шоке. Можно ли и мне поприсутствовать на совете?
— Нужно, — удивилась королева. — Ганс, что за странные вопросы? Ты — мой советник, я не собираюсь тебя увольнять. Так что через два часа жду тебя на совете маскарада. Не забудьте поставить новый стул, Жанна. Точнее — два.
Сказано — сделано. От того, что я теперь постоянно присутствовал на этих собраний у меня начало появляться странное чувство, будто я стал членом большой разношерстной семьи. И это, не смотрят ни на какие беды, меня радовало. Ведь теперь, после всего произошедшего, я был уверен — меня уже никто не собирается выкинуть на улицу или посадить в темницу.