66. Безумец с безумными идеями
— Друг? Почему ты спрашиваешь об этом меня?
Ласла закинула ногу на ногу и удивленно посмотрела на меня из прорезей маски. Изредка сестра начинала двоиться у меня в голове из-за ее драконьего лика. Казалось, Ласлы было две. Одна — грозная королева-драконша, предстающая перед народом и подчиненными, вторая — добрая, веселая и красивая девушка, с которой мы завтракали каждое утро. Сейчас она пребывала в первом из двух своих состояний. Она была королевой и подчеркивала это всем, чем только могла — от интонации и позы до платья и прически. Ну еще бы… мы с ней в конце-то концов принимали пришедших просить у нас совета людей. Даже я, и то старался держать спину прямо.
— Ну, со стороны виднее, — пожал плечами я. — К тому же… ты же сама знаешь, Ласла, как сложно называть кого-либо другом при нашем с тобой статусе.
— Твоя правда, — кивнула она. — И что же ты хочешь услышать? Разве с вопросом о том, кто как к тебе относится, не лучше обратиться к Луке? И не лучше ли поговорить об этом не когда мы в тронном зале принимаем людей, а, например, за ужином?
— Прости-прости, — поднял я руки, будто сдаваясь. — Ты права, неудачный я момент выбрал. Просто… я думаю об этом уже пару дней, и оно как-то само собой с губ сорвалось.
— Поговорим об этом, когда приемные часы закончатся, — заключила Ласла, а потом властно повернулась к секретарю. — Кто там еще остался?
— Ваше величество, по поводу последнего пришедшего я, честно говоря, в больших сомнениях, — закусила губу секретарь.
— Поясни.
— Почти полгода назад вы велели принимать любого, кто предложит решение проблемы с шахтой, — сказала секретарь, и ее слова меня взбудоражили. — Пусть шахта закрыта, но вы не отменяли своего приказа, потому я взяла на себя смелость разрешить прийти этому человеку.
— Почему он не обратился в клуб Стеклянных Ученых? — удивился я. — Или его решение — магическое?
— Нет, — секретарь пошуршала листами бумаги, а потом решительно отложила их на край стола и объяснила по памяти. — В общем, я и сама спрашивала о том, почему он принял решение прийти к вам лично вместо того, чтобы отправиться в клуб. Этого мужчину зовут Лот сонор Тенбрук. Он бывший маг, утопленник, очень религиозен. По его словам, он не может пойти к ученым, так как они — безбожники. То же, чем он занимается, лежит на грани между наукой и магией. Мне, честно говоря, стыдно за себя… он пытался объяснить, но я поняла плохо.
— Лука не могла не разведать, — насторожилась Ласла. — Что она нашла?
— Все как он и говорит, ваше величество, — покачала головой секретарь. — Учился в академии Жеиса, даже состоял в совете магов до войны, потом долгое время жил в горах как жрец-отшельник дракона. На войне лишился кистей рук, с тех пор остался во Фрите. За мелкую монету чистит ботинки на главной площади. Так же за ним водится репутация безумца.
— Надеюсь, он не пришел просить милостыню, — откинувшись на спинку трона, Ласла посмотрела на меня. — Что ж, Ганс, кажется мы нашли какого-то сумасшедшего. Что скажешь?
— Почему нет, дадим ему шанс, — улыбнулся я. — Собственный опыт общения с сумасшедшими подсказывает мне, что это может быть как минимум интересно.
— Впусти его, — приказала секретарю королева. — Посмотрим, что нам скажет этот Лот сонор Тенбрук.
Мышь поднялась со своего места и вышла за дверь. Там она пробыла дольше, чем обычно — минуты две, не меньше. И вот, когда я уже начинал волноваться, секретарь, наконец заглянула в дверь и спросила рассеянно:
— Сонор Тенбрук пришел с… эм… своей приемной дочерью. Он не хочет входить без нее.
— Пускай входят, — махнула рукой Ласла. — Давайте покончим с этим побыстрее.
Лот сонор Тенбрук оказался горбатым, покрывшимся от старости пигментными пятнами стариком. Кривые крупные зубы будто бы чуть торчали из его рта — желтые, неприятные, явно шатающиеся. Морщинистые веки нависали над подслеповатыми глазами складываясь гармошкой. Одет старик был как самый настоящий бродяга, в какое-то несусветное рванье. А уж какой от него донесся колоритный запах! Я, честно сказать, еле удержался чтобы не поморщиться, он даже под маску проникал, этот аромат бездомного. И при всем при этом за этим человеком, между обрубками рук которого была протянута черная длинная тряпка — видно, для чистки обуви — семенила вполне приличного вида девчушка, больше, правда, похожая на мальчишку. Жидкие, коротко остриженные волосенки торчали из под кепки в разные стороны, ноги тонули в большеватых ей сапогах, а рубаха была напротив — мала.
— Добрый день, ваше величество королева, ваше высочество принц, — неожиданно бархатным голосом, какого я не ожидал от старика, поздоровался гость. — Рад, что вы приняли меня в этот прекрасный день. Ну-ка, Катерина, тоже поклонись.
И они согнулись пред нами в пояс. Старик даже положил на лопатки своей приемной дочери обрубок руки, чтобы проконтролировать ее поклон.
— Добрый, — коротко ответила королева, а потом кивнула мне.
Ясно, понятно, придется отдуваться. Ну еще бы, моя же инициатива.
— Добрый день, — поздоровался и я, и решил сразу перейти к делу. — Наша секретарь сказала, что вы пришли поделиться какими-то своими интересными наработками? Я так полагаю, ваши… хмн… взыскания касаются добычи глубинных руд?
— И да и нет, ваше высочество, — разогнулся, насколько ему это позволял горб, старик. — И да и нет, так как шел я совсем в другую сторону, да потом подумал — а почему бы не применить мои наработки в горном деле?
— Слушаю вас внимательно, — я снял маску с лица и, отодвинув ее на темечко, улыбнулся ему как можно более дружелюбно.
— Прежде, чем я начну, — откашлявшись, сказал мужчина, — позвольте узнать, что вы думаете вот о той замечательной штучке, что висит у вас на шее?
Я удивленно поскреб свою грудь и нащупал покоящейся на ней магический кристалл. Вот ведь… привычка. Я носил эту штуковину с момента посвящения в маги, и порой забывал, что она есть. Успел даже привыкнуть к тому, что она потихоньку ворует блики. Успокаивал себя я тем, что эта магия утекает на благо страны, за которую я, пусть и косвенно, в ответе.
— Так же, как и все, — благосклонно кивнул я старику. — Поясню — я расцениваю сборщик магии как маленькое, необходимое зло.
— Хорошо, замечательно, — оскалившись, закивал старик. — А если бы я сказал, что есть способ сделать так, чтобы ни один маг никогда в жизни больше не надел на шею это необходимое зло, что бы вы сказали?
— Не вижу связи, — не дала мне ответить Ласла. — К чему вы все это? Какая связь между глубинными шахтами и кристаллами, что носят маги?
— О, самая прямая, — не растерялся гость. — Ведь я хочу предложить вам укреплять шахту при помощи летучего газа.
— Нужно быть безумцем, чтобы предложить такое, — отмахнулась сестра. — Даже льняники не расходуют драгоценный газ так бездумно.
— Подожди, дай ему договорить, — попросил я, заинтриговавшись. — Итак, откуда же мы возьмем газ при том, что больше ни один маг Вадгарда не будет носить на шее камня?
— Позвольте продемонстрирую, — предложил старик, обрадовавшись, что я решил выслушать его. — Ваше высочество, позвольте мне почистить ваши ботинки.
От такого предложения я впал в удивленный ступор. Осмотрел еще раз с ног до головы старика, потом посмотрел на Ласлу, совсем забыв что моя растерянность не скрыта маской. Сестра пожала плечами — мол, раз ты меня затыкаешь, я больше и слова не скажу. Терять мне было особенно нечего — не отравит же этот странный человечек мою обувь в конце-то концов, да и вряд ли покусится на убийство. Потому я тяжело вздохнул и выставил вперед свою левую ногу — она двигалась чуть лучше правой почему-то.
— Благодарю за доверие, — кивнул старик, и, подойдя, опустился предо мной на колени.
Вам когда-нибудь чистили обувь? Мне нет. Свои ботинки дома, еще до болезни, я всегда сам мыл и сушил, а здесь, в старомодном Вадгарде, я не ходил, чтобы испачкать обувь и мне понадобилась бы такая услуга. Потому чувствовал я себя перед безумцем неудобно как-то. Но тот будто в своей стихии оказался. Распрямил кусок черной ткани, натянул его и принялся тереть мою коричневую, ладно сделанную туфлю. И, когда она заблестела и лишилась последней пыли, он неожиданно поднял руки и…
Ткань затрещала. Такой знакомый звук — статическое электричество. Сначала я не понял, к чему это он… а потом до меня дошло. Озарение было подобно удару сковородкой по голове. Статическое электричество. Электричество. Молнии. Энергия в кристаллах. Почему я сам об этом не подумал?!
— Только не говорите, что вы можете… хмн… взять эту маленькую молнию в плен? — ошарашенно пробормотал я.
— Вот! — неожиданно вскрикнул старик. — Вот, он понимает! Не то что все эти дуболомы из академии и клуба, что только чесали в затылках и называли меня безумцем! Катерина, кристалл!
Девочка тут же подошла ко мне и трясущимися, тонкими ручонками протянула мне прозрачный камушек — такой же, какой висел у меня на шее. Только вот он был в железной оправе и от него, словно усы, в разные стороны тянулись проволочки-проводки. Я жадно принял безделушку из рук ребенка, и поймал взгляд заинтересованной Ласлы.
— Понимаете? — многозначительно спросил старик. — Понимаете, как оно работает?
— Да, — кивнул я. — Вы подсоединяете проволоку к ткани, на руках скорее всего какая-нибудь защита, чтобы не заземлялось. Камень? Пластик?
— Покрытое в много слоев краской дерево, — покачал головой старик, и, будто извиняясь, улыбнулся. — Заземля… ну да, как молния уходит в землю и там рассеивается.
— И что же, вот это, — я потряс в воздухе кристаллом, — то же самое, что и это, — я указал на висящий у меня на груди кристалл.
— Точь-в-точь, — уверенно кивнул этот потрясающий мужчина.
— Ганс, объяснись, — глухо, напряженно позвала королева.
— Доверься мне, — блестя глазами, улыбнулся ей я, а потом повернулся к старику. — Как узнал? Как сумел?