Свадьба длилась весь день.
Утром, на рассвете, приходили две жрицы. Одна — из белого храма, вторая — из черного. Начинала церемонию послушница свет-птицы. Она помогала жениху и невесте искупаться в одной воде, потом одевала в специально для церемонии пошитые наряды. Жениха, как я уже и говорил, наряжали в плащ с подбивкой из убитых на охоте животных, а невесту — в белоснежное платье. Потом, под присмотром этой самой жрицы, пара выходила к гостям и начинался ритуал. Пытаясь не замарать одежды, невеста и жених сажали в большую кадку семена особого свадебного цветка. Причем в горшок на дно вместо гальки клали драгоценности и монеты, и чем больше — тем лучше.
Потом, когда цветок был посажен, ритуал считался наполовину свершенным, невесту переодевали в красное платье, и наступала вторая стадия — пир, веселье с гостями, танцы, поездки по городу, выступления нанятых артистов и все в этом духе. И длилась пирушка весь день до самого заката. А на закате свершалась последняя, третья часть ритуала. Темная жрица переодевала невесту последний раз — в черное платье, и молодожены должны были окрапить землю в цветочной кадке своей кровью и сделать еще кучу разнообразной подобной ерунды.
Вы думаете, что после этого они шли делать детей? Как бы ни так, и мне этот момент понравился больше всего! Дело в том, что цветок сажался не просто так, а с умыслом. Если он не расцветал за два месяца, то свадьба считалась не состоявшейся. До того, как раскроется бутон детей делать было нельзя категорически. И я, честно сказать, посчитал, что этот красивый ритуал не просто так сделан, а с умыслом. Ведь если пара даже с цветком справиться не может, то что говорить о детях?
— Пойдем, — ко мне со спины незаметно подкралась Ласла и положила руки на мои плечи. — Они еще долго будут тут распинаться, но нам уже не обязательно присутствовать. Ты устал?
— Да, немного есть, — улыбнулся ей я, запрокинув голову. — Тебе тоже наверняка надоела за день маска.
— Не то слово, — согласилась королева, а потом обратилась к своему рыцарю. — Элли, смежных комнат здесь нет, так что варианта у тебя два. Либо ты будешь спать на месте прислуги, либо займешь соседнюю комнату.
— Если вас не смутит мое присутствие, я бы остался с вами, — кивнул Эллиот. — Однако если вы так устали от маски…
— Ничего, там есть ширма, — остановила его Ласла, а потом неожиданно подмигнула мне. — Главное не подглядывай, Элли. А то еще придется тебя в чувства приводить.
— Как скажете, моя королева, — тут же поднялся с места и поклонился Эллиот. — Тогда я пойду вперед, сгоню прислугу с насиженного места. Буду ждать вас.
Когда он удалился, я посмотрел на Ласлу удивленно.
— Только не целуйся с ним, — шепнул я ей страшным голосом. — Этот дурень нужен нам живым!
— Не волнуйся, я уж как-нибудь обойдусь без поцелуев, — фыркнула Ласла. — Вам тоже комнату приготовили. Поймайте кого-нибудь из слуг, они вас проводят.
— Я уже сходила и посмотрела, где она находится, — ответила непосредственно Кая.
— Тогда полагаюсь на тебя, — улыбнулся я.
Не прошло и двух минут, как мы благополучно добрались до комнаты, обставленной в темно-зеленых тонах. На стене здесь висели оленьи рога а на полу валялась косматая медвежья шкура — сразу видно, что хозяин замка охотник. Альти суетливо подбрасывала в камин дрова.
— О, мой милый сон, сона, — обрадовалась она нашем приходу, выронив кочергу и поморщившись от громкого звука ее падения. — Я так рада вас видеть! Я все сделала как вы и просили. Все готово, можете ложиться.
— Спасибо, Альти, — улыбнулся ей я, подъезжая к большой, деревянной постели с вырезанной на бортике у ног головой волка.
— Ну и шебутной же ты, мой принц, — тяжело, с улыбкой вздохнула Кая, снимая с себя свой плащ-парашют и отдавая его верной мышке. — Точно не передумаешь?
— Точно, — я перебрался из летучего кресла на постель и, выпив залпом приготовленный мне стакан со снотворным, тоже принялся торопливо раздеваться. — Блин, Кая, если бы тебе достался новый набор для оджи — ты бы не хотела поскорее рассмотреть его? Никогда не вскрывала покупки в карете или по дороге из магазина?
— Нет, — пожала плечами сипуха. — Я бы дождалась момента, когда буду дома и, устроившись поудобнее, вскрыла бы коробку чтобы ничего не потерять.
— Скучная ты, — вздохнул я, позволив Альти умыкнуть и аккуратно сложить мою одежду. — Ладно, я ушел. Проснусь, расскажу.
И, чувствуя, как кружится голова от снотворной микстуры, я откинулся на подушку.
78. Три нарушенных условия
Знакомые ощущения не заставили себя долго ждать. Меня снова утянул прохладный, ласковый водоворот, и я снова оказался на две бассейна. Идеально ровный кафель на этот раз был нежно-оранжевым. Я покрутил головой, ища хоть что-нибудь. Пару секунд ничего не происходило, а потом у меня за спиной раздался голос — отчаянный, почти сумасшедший, молящий.
— Граф Теаган, прошу вас, не гоните! Прошу вас! Выслушайте меня.
Я обернулся и поморщился вместе с Эриком из воспоминаний. Перед магом на коленях, вцепившись руками в подол его камзола, стояла Камилла. Рыжуху я еле-еле узнал. Она была ужасно тощей, два одетых друг на друга дырявых платья изобиловали заплатами и дырами, сальные волосы висели сосульками. Настоящая нищенка, как и говорила Лука.
— Оу, — глаза графа сузились, и он, взяв руку Камиллы, отцепил ее от своего камзола. — Прости, дорогая, но милостыню я не даю. Пойди поищи добрых людей в другом месте.
— Граф, граф, я хочу не милостыню, — вцепившись в него крепче прежнего, заговорила в отчаяние девушка. — Заключите со мной контракт. Все что угодно, все отдам что у меня есть! Или, может, за это нужно что-то сделать? Скажите что, и я сделаю!
— Послушай ты, — поморщился Эрик, а потом, будто что-то вспомнив, сказал грозно. — Сначала встань, а потом говори. Давай-давай, у меня много дел и мало времени. Не хватало еще тратить его на тебя.
Рыжуха быстро, неуклюже поднялась на ноги, оправила задравшуюся юбку и выпалила без предисловий — прямо и четко:
— Граф, я прошу вас о контракте, который избавил бы меня от нищеты.
Эрик фыркнул от смеха.
— О свет, тьма, дракон, все боги кеты, — он потер свой лоб, потом переносицу. — Как много раз я слышал за свою жизнь такие просьбы. Почему если ты энох, то все стремятся наладить за твой счет свои дела? Как думаешь, скольким нищим, молящим меня о богатстве, я отказал? А я тебе отвечу. Всем.
Девушка повесила нос, но Эрик тут же схватил ее за подбородок и приподнял лицо. Я хмыкнул — видимо, это было какой-то его плохой привычкой, так беспардонно трогать людей. Честно говоря, я бы за такое дал ему по морде. Всегда ненавидел, когда кто-то нарушает мое личное пространство.
— И знаешь почему я им отказал? — продолжил Эрик, нависнув над Камиллой словно грозовая туча. — Ну, давай, малышка, назови мне причину.
— Н… не знаю… — пискнула она. — Вы не можете одарить никого богатством?
Эрик на это грубовато рассмеялся и отпустил подбородок девушки. Та тут же отступила от него на два шага, попятилась испуганно.
— Нет, моя хорошая, — сказал маг, все еще фыркая от смеха. — О нет, не потому. Я могу одарить человека чем угодно, даже крыльями на спине — если только буду видеть, что это ему нужно.
— Но я ведь нуждаюсь, — неуверенно вставила рыжуха. — Я незаслуженно здесь оказалась… совсем… мне просто не повезло…
— А что ты сделала для того, чтобы уйти отсюда?
И снова Камилла поникла, закусив губу. Эрик же улыбнулся криво и принялся ходить вокруг девушки — медленно, будто пытаясь сбить с толку, загипнотизировать:
— Дай угадаю, милая. Ты — сирота. Ты либо никогда не знала своих родителей, либо они умерли. Выкинули тебя на улицу в детстве, здесь ты и выросла. И все время ты думала только об одном: ах, какая я бедная, какая несчастная, что не родилась в богатой семье, у хороших родителей. Мир так несправедлив ко мне. Всем достается кусок пирога, а меня обделили. Кто пел тебе эту песенку, сознавайся? Какой-нибудь старик, который сидел с вытянутой рукой на улице и подкармливал хлебом?
— С… старуха, — выдавила Камилла, а потом сказал уверенно, пламенно. — И она была права. Она была права во всем! Во всем, кроме одного — это не наша судьба. Мы сами строим свою судьбу. Потому я и подошла к вам. Решилась на то, чего многие в тайне желают, но не осмеливаются сделать.
— Потому я еще слушаю тебя, — Эрик положил руки ей на плечи. — Потому что в тебе есть вот этот драконий жар. Что ж… я приму твой контракт, но сначала скажи — что ты сделала, чтобы вырваться отсюда, с этой улицы? Скажи, достаточно ли ты старалась?
Пожевав губу Камилла, у которой сейчас глаза горели тем живым огнем, который я видел постоянно, пока мы были знакомы, ответила:
— Да, я сделала достаточно. Я много как пыталась… но у меня ничего не вышло.
— Лентяйка, — сказал сладким голосом Эрик, и у меня по спине побежали мурашки. — Все вы, с кем у меня контракт, лентяи и торопыги. Нет бы подождать, потратить больше времени, приложить больше усилий. Все вы хотите всего, здесь и сейчас… лишь одна моя знакомка не такая, наверное потому я и люблю ее столь сильно. Хорошо. Будет тебе контракт. Но получишь ты не все, не здесь и не сейчас.
Будто фокусник, он достал из воздуха голубое яйцо. Глаза рыжухи вспыхнули ужасом и восторгом. Затаив дыхание, она протянула руку и забрала дар мага.
— А плата? — спросила она осторожно.
— Тебе повезло, платить не придется, — сказал Эрик. — Но у меня будет для тебя три условия. Нарушишь хоть одно — умрешь.
— Слушаю, — безропотно ответила Камилла.
— Во-первых, ты не должна ничего красть, — сказал маг. — Ни вещей, ни денег, ни, тем более, документов. Во-вторых, ты должна желать меньшего, чем все. Захочешь стать самой богатой женщиной в стране — умрешь. Захочешь стать королевой — умрешь. Захочешь стать красивее всех — умрешь. Но если выберешь второе место — вторая по богатству, принцесса, королевская фаворитка, вторая красавица — ты это получишь без проблем. И в-третьих, ты не должна спать с тем, с кем будешь знакома меньше месяца. Если тебе придет в голову глупая женская мысль сделать кому-нибудь ребенка, то тебя вместе с этим ребенком ждет смерть. Ты все поняла?