— Все же ты странная, Шепард, люди обычно не задумываются над нашим возрастом.
— Люди обычно вообще не задумываются, — поморщился я, вспоминая обличительное выступление Аленко. — К тому же ты у меня первая азари. Точнее, если учесть, что я совсем недавно вернулась… э-ээ… короче, вообще первая.
Ария пару секунд удивленно хлопала ресницами, видимо осмысливая услышанное, а затем заливисто, от души, рассмеялась.
— Ох, Шепард…
Ну да, очень смешно. Афигенный такой повод для веселья, кто бы спорил.
Мрачно посмотрев на хохочущую азари, я дернулся, собираясь слезть с её коленей.
— Пусти.
Но та, крепко обняв, наоборот прижала к себе.
— Шепард, извини, ты… — И снова рассмеялась, зараза.
— Просила же!
— Ну, хорошо, хорошо… Джейн, как скажешь.
Наконец, вдоволь навеселившись, Ария одним движением выпрямилась, подхватывая меня на руки… и понесла на диван.
Во, блин! Испуганно обхватив её за шею, я попытался как-то уложить в мозгах мысль, что меня! несут! на руках! в кровать! И более-менее пришел в себя, только почувствовав под собой мягкую поверхность дивана.
Уф! Нихрена себе потрясения. Нет, понятно, что трясти мужественностью в данном случае откровенно глупо. Ведь Ария действительно старше. Невообразимо старше. Восемьсот лет! Это если прикинуть… хм, у нас сейчас на дворе конец двадцать второго века, получается, родилась она в пятнадцатом. Что там у нас на Земле тогда было…? О, Колумб Америку открыл! С ума сойти, я в постели с женщиной, которая в школе подружек за «лепестки» дергала, когда у нас Христофор к индейцам на веслах греб!
Мда, если подумать, так даже хорошо, что я нынче девочка, был бы мальчиком — совсем бы крышу от комплексов унесло. А так… можно послушно, чисто по-женски, выгнуться, нежась в очень умелых руках и подставляя грудь под такие… м-мм… требовательные и в то же время чуткие губы.
— Ария…
— Что?
— А как азари, вообще… э-ээ… — на меня как-то не вовремя напало косноязычие, — ну, это… то есть…
— Сейчас… — Ария, вспыхнув биотикой, загадочно улыбнулась, — увидишь.
О-ой… кажется, напросился.
Глава 66. Нас утро встречает…
Понедельник… утро…. Клуб зелёных и отходчивых.
(народное творчество)
«Утро красит нежным светом…» — беззвучно мурлыкал я, развалившись на переднем пассажирском сиденье аэрокара и лениво наблюдая за проносящимися мимо огнями развлекательного района «Омеги».
Несмотря на некоторый физический дискомфорт после весьма бурной ночи, на душе было на удивление спокойно. Все же близость с Арией здорово встряхнула мне мозги, поставив их… на место, что ли. Если раньше все эти трусики, лифчики, маникюры и прочее, воспринимались несколько отстраненно, ну, словно роль отыгрываешь, то тут мне, можно сказать, на пальцах продемонстрировали, что я нынче самая что ни на есть женщина. И оказалось, что женщиной быть не так уж и плохо. Точнее… а, блин, хрен ли тут себе врать, все было просто великолепно! Женское тело оказывается куда чувствительнее мужского, а уж разных зон на нем… мда. И какого хрена столько времени дурью маялся, идиот? Ну, женщина и женщина, что теперь, стреляться, что ли?
Впрочем, даже злиться на себя толком не получалось. В данный момент я настолько любил эту галактику, что готов был простить ей даже существование наглого батара, который сидя за рулем больше пялился на мои коленки, чем на дорогу впереди.
Хотя, вот его-то как раз понять можно. Ещё по первой жизни помню, что хорошо… хм… отласканная женщина буквально лучится, притягивая мужские взгляды. А уж я сейчас, судя по внутренним ощущениям, не то что лучился, а просто-таки светился, как зенитный прожектор в ночи.
Но вообще, странное состояние. С одной стороны лень даже шевелиться, а с другой, энергия просто бьёт через край. Хочется… хочется… блин, не знаю чего хочется. А нет, знаю!
— Тормози!
Батар, вздрогнув, рефлекторно бросил аэрокар вправо-вниз, выходя из воздушного коридора и, приземлившись на обочине, недоуменно уставился на меня, ожидая объяснений.
— Так, хватит мне томным взглядом коленки царапать. Решил ухаживать, — начни с малого. — Я ткнул пальчиком в сторону небольшого магазина, который мы едва не пролетели. — Хочу пирожных.
— Шепард, ты… — батар ошалело захлопал всеми четырьмя глазами.
Не понял, что за блеяние? Как взглядами раздевать, так он первый, а как выполнить пустяковую просьбу, так гляделками блымкаем?
Поджав губки, я холодно отчеканил:
— Пирожных. Кремовых. Сейчас.
Пробормотав сквозь зубы что-то такое, что переводчик старательно проигнорировал, батар выбрался из-за руля и пошлепал в магазин.
То-то же, а то развелось тут любителей без печенюшек заигрывать.
Вернулся он минут через пять и, бросив мне на колени коробку с набором пирожных, мрачно проворчал:
— Вообще-то Ария приказала отвезти тебя в док, а не бегать для тебя по магазинам.
— Так ты ещё и не бегал. Это так, для начала.
— Начала, — батар несколько нервно хмыкнул. — А потом?
— Потом… хм… — Открыв коробку, я задумчиво пошевелил пальчиками, выбирая, какое пирожное на меня смотрит. — Потом небольшие, но ценные подарки, ужины в ресторанах, огромные букеты цветов, походы на премьеры… в общем, год-два таких вот платонических отношений и девушка поверит, что ты настроен достаточно серьезно для совместной жизни и допуска в постель. Постель — после свадьбы, разумеется.
— Ты издеваешься?!
— Если бы. Поверь, о, мой четырехглазый друг, девяносто процентов женщин человеческой расы считают, что отношения должны строиться именно так. Ну, лет до двадцати так считают.
— А после двадцати?
— А после они умнеют. В большинстве. Остальные умнеют к тридцати.
— А…
— А я тяжелый случай. Можно даже сказать запущенный. Кстати о небольших подарках… предпочитаю лирранское серебро с черными рубинами. Чтобы под цвет глаз подходило.
Мой пылкий воздыхатель аж поперхнулся.
Ну да, украшения от лирранских ювелиров стоили, мягко говоря, недешево. Видел я на Иллиуме симпатичный такой гарнитурчик: колье, сережки, браслетик… По цене так самую малость дороже «Нибелунга».
Ладно, хватит с воздыхателя, пожалуй, а то уже глаза вразнобой дергаются. Да и остаток пирожных без чая не осилю.
Нарочито медленно облизнув кончики пальцев от крема, я задумчиво огляделся:
— Поехали, милый, пока мне ещё чего-нибудь не захотелось.
После пирожных настроение, окончательно доломав ограничители, умчалось куда-то за облака, а вчерашняя злоба на Альянс и Призрака показалась откровенно нелепой. Надо же, использовали бедняжку, подставили-заманили, а-я-яй, злыдни какие. Не посоветовались, не обсудили, не выслушали такого умного… Падонки. А то, ты, Женя, не знал, что Призрак преследует свои цели, и в них тебе отведена роль приманки. Альянс? А что, там принято делиться стратегическими планами с исполнителями? А ведь ты, голубь сизокрылый, именно исполнитель. Фигура. Пешка. Ну, ладно-ладно, пусть не пешка, а… ладья. Но сути это не меняет. Что ты сделал, чтобы из фигуры стать игроком? Три месяца болтался как это самое в проруби и что в итоге? Ни-че-го. Хотя нет, итог как раз закономерен — тебя сыграли. Есть слово такое умное — гамбит. Когда жертвуют фигуру для получения стратегического преимущества. Вот тебя и того. Скажи спасибо своему читерскому послезнанию, что вывернулся. Да ещё и Альянсу с Призраком малину обломал, за что тебе, кстати, отдельное «спасибо» скажут при случае. Короче, жила-была девочка — сама виновата.
Почувствовав, что настроение резко поползло вниз, я слопал ещё одно пирожное. Чисто для поднятия тонуса. И невидящим взглядом уставился за окно, проматывая в памяти недавние события.
Ладно, это все критика. Дело, конечно, нужное, но малопродуктивное. Надо искать позитивные моменты. Например, теперь я понял, откуда у Призрака через год появятся корабли и солдаты. Не тот десяток крейсеров с парой сотен боевиков, что имеется сейчас, а реальный флот, способный выполнять серьезные боевые задачи, и тысячи прекрасно обученных бойцов. Ну, и все им сопутствующее, как то: доки, склады, ремонтные базы… Так вот, ниоткуда не появится, потому как все это уже есть. Только пока что именуется Пограничной стражей Альянса Систем. Каковая стража ни к ВКС, ни к колониальной гвардии никакого отношения не имеет, являясь абсолютно отдельной структурой. И вот, с началом Жатвы, все это просто поменяет хозяина. Тихо, спокойно, без воплей и стрельбы, поскольку среди погранцов идеи «Цербера» разделяют процентов семьдесят. А остальные тридцать молча сочувствуют. Что, в общем-то, неудивительно, ибо именно Пограничной страже приходится чуть ли не ежедневно отбивать налеты пиратов и работорговцев при том, что в метрополии проблемы окраинных колоний предпочитают вообще не замечать, отдав их на откуп крупным корпорациям. Так что, ксенофобия и пылкая «любовь» к правительству среди пограничников цветет и колосится, как арбузы по весне.
Правда есть ещё Служба безопасности Альянса, которая как бы и обязана следить за политической сознательностью доблестных защитников рубежей человечества, но… где кончается эта самая служба и начинается «Цербер», сам черт не разберет.
Ещё раз пробежавшись по логической цепочке: Призрак — Горизонт — погранцы — СБ — «Цербер», я слегка ахренел. Во, блин, даю, — мимоходом целый заговор раскрыл!
Только вот что толку-то с этого? Бежать в Ассамблею Альянса с воплем: «Слово и дело!», что ли? Так, во-первых, не добегу, а во-вторых, кто мне там поверит? Чувствую, битьё себя в грудь: «ребят, я точно знаю, я же в игру играл!», нифига не прокатит. Да и не предназначен мой скромный третий размер для битья. Как показала недавняя практика, у него куда более, э-ээ… приятное применение имеется.
Стоп! А ведь есть и те, кто, если не поверит, так прислушается! Типа, родных для моего оригинала вооруженных сил. В ВКС церберовцев даже рядовой состав не любит, а уж в Адмиралтействе вообще тихо ненавидят. Опять же контрразведка ВКС традиционно на ножах с СБ. Помнится, адмирал Кахоку даже пытался под