Нахмурившись, Андрей поводьями ускорил Буцефала. Гадать о том, что случилось в подразделении, смысла не имело. К тому же, у него крутились мысли о скором прибытии в Керенаит войска владетельных дружин во главе с кровным врагом. Словно бы кто-то нарочно устраивает ему встречи с ол Манелами.
Немченко ещё не добрался до хвоста обоза сотни, как встретился со своими офицерами и интендантами.
— С возвращением капитан! — выкрикнула Пания ол Верон ещё шагов за полсотни, — Дождались!
— Я тоже скучал, — не совсем честно ответил приблизившись землянин, на самом деле, в вылазке ему было не до мыслей о временно оставленном подразделении, — Гремшик, сопроводи Конворуса в ваш десяток. Пания, Ягон, Лицерос, докладывайте, как вы тут без меня управились. Ригортай, с тобой позже поговорим, дело есть.
Действительно, ол Бемин не шутил, первая авангардная сотня чуть не запятнала себя дезертирством двоих её солдат. Им это не удалось совершить благодаря своевременному доносу их третьего товарища, которому те предлагали тоже податься в бега.
Несмотря на короткое знакомство, молодой маг Анд ол Рей чем-то уже заслужил уважение своей заместительницы, или она просто приучена к дисциплине. Так или иначе, но распоряжение командира сотни без его ведома никого не подвергать смертной казни ола Верон выполнила неукоснительно.
Несостоявшимся дезертирам по её приказу обожгли ступни в костре, а затем бедолаг привязали за руки к одному из фургонов обоза, и вот уже второй день они ковыляют в походе изувеченными ногами, своими муками и стонами демонстрируя личному составу авангардной сотни пагубность дурных намерений.
— Если считаешь, что такие воины нужны, прикажи их исцелить, — равнодушно дёрнула плечиком Пания, — только тогда и у других наших придурков появится желание рискнуть вернуться в Нагабин с вещами и деньгами, или вовсе грабежами займутся, пока в провинции полная неразбериха.
Правоту её слов Андрей понимал очень хорошо. Он уже давно понял, что у низшего слоя обитателей Герталы, к сожалению, мораль помойных крыс. Не у всех, конечно, но у многих. Перевоспитать можно, однако, это требует индивидуального подхода и большой траты времени, а откуда оно у него?
Дезертирам полагалась смертная казнь в виде посадки на кол, как и тем, кто без приказа бежал с поля боя. Вот только, землянин всё ещё не мог преодолеть в своём сознании барьер прежнего воспитания и приговорить солдат к столь мучительной смерти.
Нет, попадись ему сейчас в руки те два бандита, благодаря которым он покинул родной мир, Немченко бы ни секунды не сомневался, а вот вчерашних нагабинских голодранцев ему было немного жаль.
Выход Андрей нашёл не очень порядочный, перевалив принятие решения на узкие плечики своей заместительницы.
— Поскольку случилось происшествие в моё отсутствие, то доведи уж ты это дело до конца, — сказал он капитан-лейтенанту, — Я согласен заранее с тем, как ты распорядишься.
Искоса посмотрел на лейтенантов и интенданта — поймут ли офицеры, что их командир дал слабину? Вроде нет. Восприняли как должное.
Магиня приказала приготовить колья, показав на берёзовую рощицу, мимо которой подразделение проезжало, саму же казнь назначила на следующий день. Задерживаться в движении возможности не было, а истязать преступников в отсутствии зрителей означало не добиться воспитательного эффекта.
Керенаита нагабинское воинство достигло часа за два до захода солнца. На летучем совещании Фрон ол Мейс распорядился войти в ворота только первой пехотной сотне и части полкового обоза. С размещением большего количества подразделений в этом не очень крупном даже по средневековым меркам городе могли возникнуть проблемы.
Если людей ещё как-то можно было пристроить, то вот в городских конюшнях вряд ли поместится хотя бы четверть лошадей полка.
Авангардная сотня ола Рея вновь разбила палатки на северном краю общего лагеря. Уже приученные попаданцем к строгой организации войскового хозяйства лейтенанты и интендант всё сделали так же, как и возле Нагабина — ровные ряды тентов, отдельные места для питания, умывания, справления нужды, небольшой плац, коновязи для дежурных лошадей и каре повозок обоза.
В этот день, естественно, большую часть дел лишь наметили, но материалы заготавливали в ближайшем осиннике почти до самой темноты.
— Пания, — Андрей с разрешения вошёл в палатку к заместительнице, когда та при помощи рабыни приводила свои волосы в порядок после помывки. Здесь же он застал и Лицероса, сидевшего в углу на чурбаке. Магиня и лейтенант своих отношений не скрывали, — Мне тут довелось затрофеить четыре сигнальных амулета. В городе такие пользуются спросом, а вот здесь нам они понадобятся? Или мне их всё же лучше продать? Посоветуй.
Ола легко шлёпнула по руке что-то не так сделавшую служанку и повернула растрёпанную голову к командиру.
— А зачем они? Две сотни метров перекрыть? Ерунда. Продать, конечно. Если посчитаешь нужным, купи на вырученные деньги накопители. Можно даже пустые. Сражаться в ближайшие дни нам не придется, мы их вдвоём заполним. Просто, у тебя хоть и шестой ранг, но у меня-то всего третий. Во время боя мы не сможем много восполнять сами. Тех трёх накопителей, которые нам выдали, мало. Они же слабые совсем. По десятку гитов.
Предложение капитан-лейтенанта Андрей счёл вполне разумным и отправился к Ригортаю. Купец, сидевший в своём фургоне с пухлым фолиантом и пером в руках, уже завершил учёт имущества, захваченного у наёмников, и пересчёт денег от продажи трофеев нииторского отряда мага хаоса.
Меланхолия интенданта была вызвана тем, что кто-то из десятка Орниса проболтался об оставленных на заимке лошадях и вещах.
— Зря вы, господин Анд, не взяли с собой всё, — грустно вздохнул Ригортай, — я бы очень выгодно всё продал.
— Вообще-то мы в разведку ездили, а не торговым обозом. Там, знаешь ли, можно было и на других врагов нарваться, — Немченко смахнул с бочонка недоеденные куски колбасы и сел на него, — А насчёт выгодно продать, ты говорил, у тебя в Керенаите много деловых знакомых? Кое-что магическое надо будет обратить в звонкую монету, заодно прикупить пару-тройку пустых накопителей. И ещё мне нужно знать, кому из ростовщиков лучше сдать деньги на хранение.
Землянину, как и Виту, ещё ни разу не приходилось пользоваться услугами местных банков. В общих чертах он знал местные правила сбережения денег, но не зря ведь в родном мире говорили, что дьявол в деталях.
— А в полковой казне не желаете…
— Не вариант, — Андрей постучал кулаком по боку бочки, интересно стало, пустая или нет. Похоже, полная, по звуку, — Не хочу десятую часть отдавать. Да и герои десятника Орниса, уверен, тоже.
На следующий день почти сразу после общего подъёма состоялась казнь дезертиров.
Сотня, кроме пятерых караульных, выстроилась на ещё не оборудованном плацу. Сюда же сбежались все работники обоза. Ригортай разрешил присутствовать даже рабам, посчитав, что предстоящее зрелище будет для них нравоучительным.
Андрей подошёл последним, и его появление послужило сигналом к началу расправы.
Вначале к стоявшим на коленях со связанными сзади руками и спущенными штанами подошёл Ягон. Лейтенант амулетами исцелил обоих преступников, до этого момента пребывавших в полубессознательном после путешествия на изувеченных ногах состоянии.
Понятно, гуманизмом тут и не пахло. Наоборот, их восстановили, чтобы новая боль чувствовалась острее.
Казнимые не могли издавать громких звуков. Открытые рты дезертиров были стянуты завязанными на шее сзади кожаными лентами.
На приготовленных кольях Андрей заметил прибитые поперёк рейки, начинавшиеся чуть ниже острия, чтобы опускание бедолаг на орудие казни происходило как можно медленней.
— Пошар, — Ягон, которого ола Верон назначила распорядителем, махнул рукой командиру третьего десятка, — Приступай.
К каждому из дезертиров подошли по трое солдат, и через минуту бедолаги утробно выли, оказавшись в позе петушка на палочке.
На гадкое зрелище Немченко не смотрел. Его интересовала реакция зрителей. Что ж, ничего нового он для себя не увидел. Жадный интерес и удовольствие читались на лицах всех, кроме, разве что, магини Пании. Та откровенно скучала и не дала своему любовнику взять себя за руку, резко её отдёрнув. Поругались, что ли?
Умирать дезертирам предстояло ещё долго, и капитан-лейтенант через четверть часа приказала разойтись и приступить к выполнению поставленных накануне задач.
— Я с десятком Орниса в город сейчас поеду, — сказал заместительнице ол Рей, — Полковник знает. До обеда вернусь и сменю тебя.
Глава 21
В Керенаит Андрей решил взять с собой всех, кто вернулся с ним из разведывательного рейда, включая Нитёка и Конворуса.
У раба и секретаря, теперь уже не бывшего, а действующего при будущем владетеле Анде ол Рее, денег, которые нужно было отдать на сохранение банку, не имелось, но попаданец стал считать обоих своей свитой, а значит обязанными сопровождать его в деловых поездках. Пусть приучаются. Ему тоже не помешает ближе присмотреться к новым помощникам.
— Нитёк, — землянин забрал у раба вынесенную тем из палатки набитую золотыми и серебряными монетами торбу, — Ты так радовался, когда наблюдал за казнью. А вот скажи мне, неужели тебе ни разу не приходило в голову, что и ты можешь оказаться на месте казнимых?
Десяток Орниса в количестве семи человек отправился к загону за лошадьми. Капитану ол Рею, его секретарю и себе Нитёк привёл коней прямо к палатке уже осёдланными.
— Меня-то за что, хозяин? — удивился раб.
Попаданец хмыкнул и забрался на Буцефала. Действительно, его-то за что? И вообще, как ни странно, самая бесправная в Гертале категория людей чувствовала себя в большей безопасности от судебных и внесудебных расправ, чем любое другое сословие простолюдинов.
К рабам относились как к скоту, а кому доставит удовольствие пытка, к примеру, коровы или свиньи? Разве что, какому-нибудь психически нездоровому живодёру.