Как и говорил ему командир каторжан, Андрей двинулся вдоль ограды к углу, слушая ругань и команды внутри поселения. Начало атаки он не пропустит.
Глава 11
Ограда рудника была уже совсем старая, местами, у основания, подгнившая. Андрей не спеша шёл вдоль частокола и заменял перстни на те, которые имели заклинания, озвученные им Ольпию.
Задумался, почему же выбрал именно огненный шар и водяной аркан? Ведь назвал первое, что пришло на ум из имеющихся при нём амулетов, а их у него было с три десятка, в том числе и низкоуровневые, для таких вот, как сегодня, случаев.
Ответ нашёлся сразу же — интуитивно решил угодить своим новым приятелям, Виктору и Марине, вдруг после боя расщедрятся ещё на какие-нибудь подарки? С Таней у него часто так получалось.
Дошёл до угла и выглянул из-за него посмотреть, что происходит перед поселением. А там на поляне стражники, все пять десятков, уже спешились. Двое из них по знаку капитана выступили коноводами и погнали лошадей к лесной опушке, там недалеко, шагов полсотни всего.
Остальные начали организовывать жидкий строй в две шеренги. Городские охранники — не профессиональные кавалеристы, сражаться им сподручней пешими.
У них всех имелись самострелы, которые они начали взводить. Залп такого количества болтов мог основательно проредить бунтовщиков, впрочем, Немченко видел у некоторых из них большие пехотные щиты. Захватили у стражи и надзирателей рудника.
— Нас там перебьют! — послышался крик за частоколом. — Они в доспехах, с копьями, мечами и арбалетами, а у нас что⁈
— Не нравится, оставайся здесь и жди пока дружина чья-нибудь подойдёт. — ответил бас. — Опять в кандалы хочешь? Так поздно уже. Теперь или с нами, или в петлю. Все готовы? Предупреждаю, теперь назад пути нет. Кто решит под шумок сбежать отдельно, сам лично глотку перережу. Сначала пробиваемся через этих, а лишь потом делайте, что хотите. Корнер! Открывай ворота!
Андрей ожидал услышать скрип, а вместо этого раздался грохот, створки просто рухнули, будто держались на честном слове.
— Ну, понеслось. — тихо произнёс благородный Анд по-русски.
Давно не говорил на родном языке, даже эта совсем короткая фраза получилась как у иностранца.
— Уходите с дороги! — послышалось за общим рёвом из толпы каторжан, колонной их строй назвать было сложно. — Убьём, твари!
От строя стражников тут же последовали магические удары — воздушный таран, сбивший и переломавший сразу четверых каторжан, и что-то из заклинаний смерти, моментально превратившего в гниющий труп того самого мордастого мятежника, кто больше всех переругивался со стражниками и ставил им условия.
Вторым зрением увидел, что атаковали капитан и стоящий рядом с ним сильно пожилой мужчина с большим пехотным арбалетом в руках, у остальных городских вояк были поменьше, кавалерийские.
Следом за магическими атаками в каторжан полетел рой болтов. За первые же минуты боя, ещё не всупив в прямое столкновение с противником, каторжане потеряли почти три десятка убитыми.
Однако, как заметил ол Рей, среди погибших почти не оказалось тех, кто не выглядел изнурённым долгой каторгой и имел в руках трофейное оружие.
Главарь мятежа предусмотрительно поставил впереди наименее ценных, так называемое мясо. Сберёг свою главную силу и сам сохранил себе жизнь, выставив как главного заводилу того горлопана.
Настало время действовать и наёмнику Анду. Почувствовал, что его прямо накрыло желание ударить чем-то из своего мощного арсенала, но тут же сбросил наваждение. Глупость получилась бы несусветная, ни тебе теней в магическое войско, ни сохранения тайны своего похода к западному побережью, ну или тогда уж убивать пришлось бы всех. Да ещё потом мучиться трупы растворять в сумраке, иначе ближайший же адепт смерти вроде его приятеля Тимга ол Эсма легко узнает о том, что здесь произошло. А зачем столько хлопот на ровном месте?
Направлять двухуровневые заклинания на капитана или на тех, кто находился там рядом, ол Рей не стал. Имелся шанс, что у них кроме атакующих имеются при себе и защитные амулеты. Он дважды ударил по правому флангу строя стражников, и огненным шаром, и водяным арканом.
Первый удар Анда воспламенил сразу троих правофланговых стражников, которые с утробным воем превратились в столбы пламени и ещё успели покататься по земле в попытке его сбить, пока не затихли, встряхиваясь в предсмертных корчах.
Это воодушевило растерявшихся было при арбалетном залпе каторжан, и они, взревев, ускорили бег. Водяным арканом Немченко успел перерубить ещё четверых, пока там впереди всё не перемешалось.
— Ну-с, пора. — приказал сам себе.
Он побежал к строю противника, стараясь обойти его сбоку, чтобы каторжане не путались под ногами.
Магические удары для стражников явно оказались неожиданными. Немченко полагал, что их командир и десятники начнут высматривать, откуда и кто мог их атаковать заклинаниями, но те от завязавшейся битвы не отвлекались, видимо, решили, что бунтовщики захватили амулеты у охраны рудника наряду с оружием.
И строй городским воякам при столкновении с набежавшей толпой мятежников удалось удержать, укрепив прореженный Андреем правый фланг бойцами из третьей линии своей небольшой фаланги. На этот-то резерв ол Рей и напал, с разбегу ударом ноги в щит опрокинув самого крайнего, а пока тот падал, уклонился от выпада копьём его соседа и отсёк атаковавшему кисть руки, державшей древко.
— Сволочь! — вскрикнул изувеченный, немолодой гладко выбритый мужчина.
Он попытался прикрыться щитом, но не вышло, Немченко, изобразив атаку справа, быстро перехватил меч в другую руку и сильно ударил слева, легко магически укреплённым клинком пробив кожаный доспех.
Убитый ещё падал, отдавая свою тень в копилку олу Рею, а тот уже рассёк гортань следующему, после чего добил в уколом в грудь первого атакованного, только-только поднявшегося с земли, оставив там щит с копьём и попытавшись, да так и не успев извлечь гладиус.
— Бейте по ногам, придурки! — крикнул Ольпий.
Землянин узнал подлинного командира бунтовщиков по голосу. Тем кандальникам, которые были вооружены чем попало, действительно бесполезно пытаться пробить даже такие скверные доспехи, что надеты на большинстве городских вояк.
Противник под натиском большой массы людей медленно пятился, однако обращаться в бегство пока не думал. Звон стали сопровождался руганью, криками боли, насмешками и оскорблениями.
Андрей предпочитал помалкивать, ему было некогда, он едва успел отбить летевший в него болт, который впрочем ничем ему не грозил, под курткой среди грозди амулетов имелась и воздушная защита, просто землянин приучил себя действовать по принципу: на бога надейся, а сам не плошай.
Следом за болтом в него кинули копьё, прямо в грудь. Щита у наёмника Анда не имелось, поэтому пришлось уклоняться от удара, отпрыгнув в сторону.
На него кинулись сразу двое. Один, тот, кто только что метнул пику, и второй, как и Немченко без щита, державший обеими руками сарису. Первого ол Рей убил уколом в живот, а второго вначале ранил в бедро, затем добив клинком в сердце.
А ведь не приди ол Рей на помощь каторжанам, пожалуй, они могли бы сражение проиграть, и так, оценил землянин, потеряли почти четыре десятка убитыми и тяжело ранеными, а их враг всё ещё сохранял строй, хоть и поредевший наполовину, во многом благодаря стараниям наёмника Анда.
И всё-таки надлом у врагов уже наступил, Андрей научился такое чувствовать — далеко не первый его бой.
— Поднажмём, братцы! — громче всех призывал кто-то из каторжан.
— Держим строй! — вторил ему капитан стражников. — Гарбус! Плотнее!
Вояки пятились всё сильнее, и никакие приказы командира ничего уже исправить не могли, к тому же, в сторону капитана принялся пробиваться попаданец, зарубив по ходу ещё двоих.
— Наёмник, молодчага! — смеялся оказавшийся рядом силач с гладиусом в одной руке и круглым кавалерийским щитом в другой. — С меня кружка вина!
— А у тебя есть? — хохотнул в ответ ол Рей.
На него накатилось опьянение боем, адреналин просто зашкаливал. И без вина чувствовал себя пьяным. Он догнал ударом в спину обратившегося в бегство стражника и напал на командира их отряда.
Тот уже был ранен, истекал кровью и оказать сопротивления мастеру меча не смог даже нескольких секунд.
Смерть капитана послужила сигналом к бегству для полутора десятков выживших стражников, и они со всех ног кинулись к лошадям, где оставленные коноводами двое бойцов бросили и вверенный им четвероногий транспорт, и своих товарищей, ускакав в лес.
Если бы не азарт Тани к пополнению её войска он бы не погнался за бегущими. А так достал ещё четверых, забрав их тени.
Каторжане кромсали тела уже убитых врагов, впав в какое-то безумие. Самые ушлые кинулись осматривать сумки стражников, находя там вино и припасы.
— Эй, наёмник! — крикнул присевшему на ствол дерева благородному Анду тот самый силач, широкоплечий громила под два метра ростом. — Ты сомневался, что я найду вино? — потряс он снятым с пегого коня бурдюком. — Видишь? Иди сюда! Чего там расселся?
Он ещё раз припал к сосуду. Тут сзади к нему подошёл Ольпий и похлопал по плечу.
— Вином не отделаемся, Лерм. — у командира мятежников было два меча, один в ножнах, а другой, который совсем недавно принадлежал капитану стражи, в руке. — Парень нас спас. Без него бы мы не сдюжили. Анд, ты долго там сидеть собрался?
Не страдая излишней доверчивостью, Немченко ждал подвоха, однако его не последовало. Главарь мятежников рассчитался с ним полностью, без обмана. Ольпий действительно оказался бывшим десятником пехотного полка Улемского княжества, а полтора десятка из толпы каторжан его сослуживцами.
В захваченном улемцами на руднике сундуке находилось свыше сотни аметистов, Андрей отобрал самые крупные из них, без трещин и сколов, значительно снижающих ресурс использования сделанных на их основе амулетов.