— За мной. — скомандовал генерал караульным.
Зачем они нужны, мелькнула у Андрея мысль? Но тут же понял ответ, когда увидел, что встречавшимся в коридоре княжеских апартаментов чиновникам и слугам ничего объяснять не потребовалось, все как-то сразу понимали, что власть сменилась.
Вместо тронного зала Алек первым делом навестил княжеский кабинет.
— Где печать, Голит? — спросил он у вошедшего из приёмной испуганного секретаря, пожилого простолюдина, изображавшего столб, когда неожиданные визитёры проходили мимо его стола. — Где. Моя. Печать. — повторил более доходчиво.
На столе и в выдвижных ящиках он её не обнаружил.
— Она у меня. — пролепетал разодетый как истинный придворный щеголь мужчина. — Князь распорядился заверить ряд документов, только они ещё не готовы. Министр сборов сказал, что к вечеру…
— Неси сюда. — молодой князь опустился в хозяйское кресло и улыбнулся. — И не бледней. Я помню, матушка была тобой довольна. Полагаю, и дядя мог на тебя положиться. Ты честен, а значит пригодишься и мне.
Секретарь закивал как болванчик и выскочил в приёмную.
— Вы собираетесь оставить его в должности? — удивился Жермин.
— Посмотрим. — пожал плечами Алек и, забирая у быстро обернувшегося Голита печать, жестам предложил своему другу олу Рею и наставнику занять места в креслах у стола. — Анд, знаешь, я только сейчас осознал, что у нас получилось. Всё делал как во сне, как будто бы происходящее было не со мной, а с кем-то другим. Анд…
— Со мной тоже иногда такое случалось. — кивнул землянин. — Словно смотришь на себя со стороны. Да?
— Да, именно так. Анд, я тебе этого никогда не забуду. — серьёзно пообещал молодой правитель.
Подобным клятвам Немченко безоговорочно не верил. Даже несмотря на относительную молодость в жизни ему пару раз приходилось сталкиваться с предательством со стороны самых близких людей, а уж подобных неприятных историй, которые происходили с другими людьми, знал столько, что целую книгу мог бы написать. Однако, и сказанное Алеком сейчас не было пустым звуком. Просто не нужно возникшую дружбу, как и многое другое, пускать на самотёк.
— Я всего лишь немного помог. — скромно заметил благородный Анд. — Главную работу всё же выполнил ты, и сделал это очень впечатляюще. Тут, вижу, огромную заслугу твоего наставника. Как же ты ловко и быстро сумел расправиться с теми, кто пытался лишить тебя наследства. Нет, правда, не ожидал столь умелых действий.
Немченко не сильно-то и покривил сейчас душой, ну, разве что, самую малость. И не зря. Он заметил, что его слова приятны обоим, и князю, и новоиспечёному генералу. Благодарность благодарностью, но лучше пусть ещё встреча с олом Реем вызывает у них приятные ассоциации. А что может быть приятней, чем напоминание о личных героических поступках и удачных моментов жизни?
— Ол Рей, я тебе обещаю, что ты всегда найдёшь у меня помощь и поддержку. — с пафосом произнёс князь Алек ол Обрин. — Если же что-то случится серьёзное, то и пристанище. Мой замок считай и своим домом. Сейчас я объявлю тебя другом княжества, и мы обязательно устроим большой пир.
— А вот этого не надо. — засмеялся ол Рей. — Прости, Алек, но, честное слово, мне пока не до пиров и увеселений. Если позволишь, я тут немного у тебя сегодня ещё погощу, да через пару часов отправлюсь дальше. Обещаю, что вскоре прибуду к тебе в гости.
Глава 19
Взвесив все за и против, Андрей решил оставить нового князя ол Обрина дальше самому разбираться со своими проблемами, к тому же, теперь, после устранения Рошера и его близких, остальным олам княжества другого выбора, кроме как признать власть Алека, не оставалось. Вроде имелась где-то ещё его двоюродная сестра, дочь узурпатора, но она находилась на юге горной страны, была замужем за каким-то правителем, и здесь вряд ли в ближайшие годы появится.
Немченко покинул замок, отказавшись и от даров, и от коня, заклинанием приняв уже известный в миллетской Ровене облик почтенного Джеймса Бонда, отправился гулять по городу, взбудораженному праздниками и очередным государственным переворотом.
— Раз одного казначея не казнили, пусть другого четвертуют. — с досадой говорил покупатель продавцу баранины, когда Немченко вышел на главную городскую площадь.
Расправа с преступниками тут уже завершилась, и их трупы или части тел сейчас раскачивались на столбах, подвешенные за крюки. Ну, да, свержение правителя — это одно, а праздник — другое.
Молодой князь всё правильно сделал, когда освободив Дравина велел продолжить веселье. Какими бы недосягаемо сильными ни были гертальские олы-правители по сравнению с простонародьем, лояльность подданных значила очень много.
— Так Ульмин ещё толком и наворовать-то не успел. — ответил продавец. — К тому же, не забывай, он из благородных магов. Его, если и казнят, то нам не покажут.
— И что? — покупатель отдал монеты и завернул свежее — ещё утром блеяло — мясо в кусок ткани. — Справедливость-то должна быть.
Очередное сходство Земли и Герталы, улыбнулся Андрей. В его родном мире министров финансов тоже никто не любил.
Две довольно молодые потаскушки, стоявшие у входа в скобяную лавку, приняли улыбку почтенного Бонда на свой счёт и расцвели, обнажив жёлтые, начавшие подгнивать зубы.
— Угостишь вином и едой? — поинтересовалась одна из них и пообещала: — В долгу не останемся.
Хорошо, что Джиса не видит, насколько сложна его профессия. Наверняка бы нашла едкие слова в его адрес. А вообще, сейчас был с ним первый случай, когда шлюхи готовы отдаться за угощение. То ли реально здесь в Обринске предложение сильно превышает спрос, то ли девицы уже, что называется, вышли в тираж и потеряли надежду зарабатывать монеты. В то, что импозантный облик пожилого Джеймса Бонда мог привлечь их настолько, что они согласны оказать услуги почти бесплатно, благородный Анд естественно не верил.
— Вы стойте здесь и никуда не уходите. Может ещё вернусь. — пообещал он, конечно же соврав.
Андрей обошёл почти весь город, пока не нашёл место под портальную площадку, устроившую его во всём. Дождался, пока поблизости не будет лишних глаз, соорудил очередной узел своей сети пространственных перемещений и вернулся в свой далийский дворец, где обнаружил супругу, вернувшуюся из университета раньше обычного, да не одну, а с беременной подругой.
Будуар или не будуар, но небольшая комната для доверительных бесед у олы Рей имелась. Наличие такого кабинета не привыкший к помпезности дворца Немченко только приветствовал. Из кабинета он явился туда не переодевшись, но в своём настоящем облике. Нечего подруг смущать.
— Натали, привет. — вначале он поздоровался с утонувшей в глубоком кресле гостьей, а жену лишь поцеловал в затылок, склонившись за спинкой. — Чего глаза мокрые и красные?
Сидений в будуаре имелось всего два, а столик с вычурно гнутыми ножками для задницы не предназначался, так что, хозяин дворца разместился на подлокотнике кресла супруги, взяв её ладонь в свою.
— Хорошо, что ты явился. — сказала Джиса. — Только-только о тебе заговорили.
— Долго, значит, жить буду. — вспомнил землянин примету. — А что, кого-то проучить надо или просто пристыдить? Ната, что случилось-то?
Выяснилось, что подруга олы Рей стала объектом злословия со стороны однокурсников. Случайно услышала, как обсуждали её персону и весьма в нелестных тонах. Главное, что среди сплетников и сплетниц присутствовали и олы Гита с Анелой.
Над брошенной беременной сокурсницей откровенно потешались и резонно замечали, что с внебрачным ребёнком на руках вряд ли найдётся хоть один благородный дурак, который захочет повести Натали в храм. Дескать, пусть теперь себе богатого купчишку, если не в супруги, то в спутники жизни ищет.
Для землянина ничего удивительного в этом не было. Злословие, увы, присуще людям, маги ли они или нет. Подумал только, что тут он ничем помочь не сможет, и, как сразу же выяснилось, ошибся.
— Ты должен ей помочь. — заявила Джиса.
Кому её супруг был должен, он всем простил. Однако сейчас решил уточнить:
— Каким образом?
Ответила сама несчастная:
— Я хочу уехать из Далия. Вообще из Далиора. В империю. Джи сказала, что ты сможешь меня туда очень быстро переправить.
Деньги у Натали водились. Хотя она была далеко не единственным ребёнком в семье, и её родители не являлись владетельными олами, имея весьма скромные ранги, что-то около третьего-четвёртого, но отец выслужился до заместителя прево южной провинции по налогам, а на такой должности золото часто само к рукам прилипало.
— Пока не смогу сразу-то. — ответил ол Рей. — Пару-тройку дней ведь терпится? И как ты с университетом вопрос решишь? Бросишь? Тебе же ещё полгода учиться?
— У нас экзамены с завтрашнего дня. — шмыгнула носом несчастная. — Так что, две недели я ещё буду здесь. В Фагосе восстановиться проблем не будет, деньги есть, выписка из зачётного свитка будет. Главное, скажи, ты правда поможешь?
— Он поможет. — всё уже решила за мужа Джиса.
Андрей хотел посмотреть на неё с неодобрением, но сверху увидел только затылок супруги.
— Помогу. — вздохнул он. — Сразу в столицу империи перенесу. Ну, не смотри так. Действительно смогу. Собирай тогда за эти недели вещи и всё, что тебе там может понадобиться — деньги, амулеты, ещё чего-нибудь. А я подумаю, как нам оказаться полезными друг другу там, в Фагосе.
Из Натали делать Мату Хари, то есть разведчицу, было бы сложнее, чем балерину. Андрей, собственно, и не собирался включать её в штат своей организации, однако, использовать для простых разовых поручений её вполне возможно, особенно, если ей удастся после учёбы поступить на какую-нибудь должность.
Реи пригласили гостью к столу, но та была сообразительной, понимала, что супруги хотят остаться наедине друг с другом, и от позднего обеда во дворце или раннего ужина — тут как посмотреть — отказалась.
Шурин Гент убыл в лагерь своего формируемого полка, и Анд с Джисой обедали вдвоём. Ола поведала мужу о своих делах в учёбе, похвасталась резко выросшей прибылью от пошива в Рее платьев новых фасонов и поблагодарила за идею с размерами.