– Не знаю, господин…
– Какая еще принцесса?! – в два голоса воскликнули мои зеленушки тоном, не предвещающим мне ничего хорошего.
Нет, ребята, я с ними реально попал…
Но если ревность Зеленоглазки я еще мог понять, то вот услышать что-то схожее от Олграны не ожидал.
Или мне просто показалось? Типа прогрессирующий нарциссизм, отягченный манией величия, со всеми вытекающими последствиями. Типа у меня уже две почитательницы, я крут, я супер, я гигант… ну и все прочее.
В конце концов ей нужна энергия, а получать она ее может только во время близости, очень энергичной близости, а если появится еще третья участница, то ей обломится несколько меньше ожидаемого. Я ведь тоже не стальной…
– Спокойно-спокойно, дамы! Это я так, образно, обстановка навеяла… Темный замок, маг-злодей а-ля Кощей Бессмертный, принцесса в заточении. Клише, в общем.
Н-да… взгляды их отнюдь не потеплели. Ну ни капельки! Беда!!!
О гипотетической беде я забыл сразу, стоило только открыться двери в казематы. Ну и духан! Этого просто не описать.
Я направился к первой камере, закрытой толстой деревянной дверью с маленьким окошечком. Там на гнилой соломенной подстилке лежал разумный, претендент в умертвие.
– Пармер, тут есть преступники? Разбойники? – поинтересовался я.
Все-таки у нас не Великая Октябрьская социалистическая революция семнадцатого года, и криминальный элемент, чтобы он, выйдя на свободу, продолжил бесчинствовать, я выпускать из застенков желанием не горел.
– Они все по законам хозяина…
– Нет, ты не понял, я сейчас говорю не о законах мага. Забудь о них. Я говорю о ворах, убийцах, насильниках, что творили беззаконие из собственной прихоти.
– Нет, господин, таких тут нет. Таких маг сразу переводил в солдаты.
– Отлично. Тогда прикажи всех вывести во внутренний двор замка.
Я, уже не в силах выносить запах тухлятины, фекалий и всего прочего, собирался уходить из этого в высшей степени негостеприимного места, но меня остановили.
– Э-э… господин, – замялся управляющий.
– Что-то не так?
– На самом нижнем уровне находится узник, которого я не могу как-то однозначно охарактеризовать. Он там находился еще до моего здесь появления, и…
– А сколько ты тут уже служишь?
– Двадцать лет, господин.
– Долгонько! – изумился я сроку заключения, а не сроку службы, хоть это тоже впечатляет. – Веди, посмотрим на здешнего старожила гестаповских застенков…
Пармер, отдав местному вертухаю приказ выводить всех узников, повел нас на минус седьмой этаж.
Здесь, оказывается, никто не сидел. По сути, весь нижний ярус отвели только под одного пленника. Мне даже интересно стало, кого так долго держат, и еще больше заинтересовало, кто вообще может так долго продержаться в подобных нечеловеческих условиях заключения!
«Правильно, не человек», – заметило мое второе «я», давно что-то не появлявшееся. В спячку оно, что ли, впадает?
Заглянул в окошко, с фонариком на лбу, – и ужаснулся увиденному. Заключенный реально висел на дыбе, прикованный цепями к стене и потолку. Разглядеть, кто там висит, было просто невозможно из-за рванья на теле и длинных, ниспадающих до пола волос, закрывших лицо.
Брр…
Если кого-то так разложили и он тут кантуется больше двадцати лет, то отпускать такого кадра представляется мне все же опрометчивым. Надо как минимум узнать, кто это и за что его тут держат. Может, его и дальше стоит тут держать, а еще лучше прикопать.
– Откройте…
Мне открыли дверь, и я чуть не задохнулся от буквально осязаемо навалившегося на меня смрада. Хотя казалось, что вонять сильнее просто не может. Нет, маг реально как-то перестроил свой орган обоняния, чтобы находить в этом запахе удовольствие.
Держа поданный мне факел, подошел к узнику. Тот слабо шевельнулся. Похоже, его не мыли с момента заключения под стражу. На пальцах и вообще всем теле буквально корками была грязь. А уж ногти какие отросли!
– Пить… – прохрипел заключенный.
– Воды, живо!
– Нет… не воды…
– А чего? – удивился я.
– Крови!
Меня вынесло из камеры.
Вампир, твою душу!!!
Глава 16
Кирилл. На приемке хозяйства
Если раньше и имелись какие-то сомнения, то теперь все становилось на свои места. И то, как его держат, и что он смог так долго протянуть в застенках в столь чудовищных условиях, и почему его вообще держат в тюрьме. Хотя последний момент тоже не мешало бы прояснить.
Вопрос только в том, что теперь с ним делать. Вампир ведь…
У зеленушек спрашивать бессмысленно. Не нужно быть телепатом, чтобы понять, что они предложат. Секир-башка – и все тут. Они хоть о Сталине еще не слышали, но живут по его заветам: нет чело… разумного – нет проблемы.
Немного отойдя от шока, попытался разговорить узника, но тот практически не реагировал на внешние раздражители. Понятно, кушать хочет.
– Ни у кого лишней крови не завалялось? – поинтересовался я.
На меня посмотрели как на идиота.
Честное слово, не знаю, что на меня нашло, может, решил таким образом шокировать подруг, повыпендриваться. Накатывало на меня такое время от времени желание эпатировать публику. Возможно, это одна из причин, почему я заделался поисковиком зеленых человечков. Необычно ведь.
Вот и сейчас скинул рюкзак, закатал рукав на правой руке. Достал кружку, аптечку, а из нее уже флакончик спирта, резиновый жгут, ватку и иглу от одноразового шприца…
– Что ты хочешь сделать?! – удивилась Зеленоглазка.
Олграна тоже смотрела вопросительно.
Я, не отвечая, демонстративно перемотал руку выше локтя жгутом, дезинфицировал сгиб руки спиртом и, подкачав кровь пальцами…
Дал держать кружку шаманке.
Тут меня откровенно прошиб пот. Дело в том, что я себя еще ни разу не колол – не наркоман, чай, героинщик, – и, как оказалось, это не так-то просто. Но вертать назад, когда уже так изготовился, и все свести к шутке – не дело, сам себя уважать перестану, и усилием воли проткнул кожный покров. Из иглы тут же струей ударила кровь.
– Кружку! Зеленоглазка, сними жгут…
Заключенный на дыбе активно зашевелился. Почуял живительную влагу, кровосос.
Сколько, кстати, можно без последствий слить с человека крови? Вроде бы граммов сто. Или больше? Я решил нацедить полкружки, там как раз наркомовская доза.
Нацедив крови, вытащил иглу и запечатал ранку ваткой со спиртом. После чего взял стакан из рук Олграны, подошел к вампиру, ножом откинув волосы назад (не хотелось к ним руками прикасаться), но тот начал чего-то чудить и отворачиваться.
– Ну, чего воображульничаешь? Кровь, человеческая, не свиная даже…
Как бы то ни было, жажда оказалась сильнее каких-то там причин, по которым, несмотря на желание, он пытался отказаться от угощения.
Припав к кружке, вампир выхлебал ее до дна. И буквально на глазах начал преображаться. Исчез дикий взгляд, кожа чуть порозовела, исчезли… ну, по крайней мере уменьшились, совсем уж страшного вида клыки.
– Извини, закуски нет… Разве что чесночку?
Грех, конечно, издеваться над заключенным в таком положении, кем бы он ни был… сказал не подумав. Хотя кто их знает, может, для местных вампиров, вопреки досужим вымыслам моего мира, чеснок – любимое лакомство?
Я уже хотел задать пару вопросов, как вампир меня опередил, спросил, сверкнув глазами:
– Откуда ты узнал, человек?..
– Что узнал?
– Что если дать вампиру свою кровь добровольно, то это делает вампира рабом?!
– Вона как!
Я обернулся к своим подругам:
– Олграна, ты что-то слышала об этом?
– Нет…
– Никто этого не знает, – прохрипел вампир. – Это самая большая тайна вампиров. Если уж на то пошло, то о ней даже не все вампиры знают. Ведь разболтать то, чего не знаешь, нельзя. За разумным, узнавшим наш секрет, нашу слабость, позволяющую нас не то что убить, а поработить, начинается охота, а вампира, разболтавшего его, ждет незавидная участь, и даже смерть станет восприниматься с жаждой.
– А я и не знал, – хмыкнул я.
Вампир немало удивился, но потом кивнул – дескать, от случайности никто не застрахован, ведь именно случайно в свое время установили такой интересный казус с кровью, устало сказав:
– Приказывай, господин…
Но тут меня паранойя схватила за одно место. Я вообще-то доверчивый человек, но с вампирами шутки плохи, как ни с кем другим.
– А не придумал ли ты все это, дружок? – поинтересовался я с ехидцей в голосе.
– Что?
– Об этой вашей самой страшной тайне?
– Зачем?
– Ну а как же! Назвался моим рабом, мы тебя, такого сирого, отпускаем, понадеявшись, что ты в моей полной власти и шагу без моего разрешения сделать не сможешь, а ты, получив свободу, тут всех кусаешь, в свою очередь делая своими рабами, или убиваешь – и здравствуй вольная воля!
– Точно, он это все придумал! – воскликнула Олграна, потянувшись за ятаганом.
Зеленоглазка ее поддержала хмурым кивком, поигрывая каменным ножичком.
Вампир только грустно посмеялся, сказав:
– Действительно красиво получается… но нет, это правда…
Пат, однако. На свою непроверенную способность различать ложь надеяться не стоило. И слов вампира не проверить. Данных нет. Типа тайна.
– Олграна, ты можешь это как-то проверить? – вспомнил я о магии.
– Да…
Орчанка с брезгливостью, стараясь ничего не коснуться, вошла в камеру, покопавшись в связке амулетов на своей шее, выбрала один из желтого камня, потом взялась за бубен и стала проводить шаманский ритуал, спросив в какой-то момент:
– Правда ли все, что тобой сказано о подчинении вампиров через добровольно поданную собственную кровь?
– Да.
Камешек на бубне ярко вспыхнул.
– Вампир не лгал, – признала шаманка.
– Зашибись! – воскликнул я.
– Я не могу выполнить твоего приказа, господин: как минимум мне сейчас мешают цепи, да и не хотелось бы… – отреагировал вампир.