Он схватился за лицо и закричал:
— Какого хрена!
— Ты как?
— Я прибью этого гада!
«Жив, и слава богам!» — мелькнула мысль, а я уже опять схватился за ручку, и теперь действовал осторожно, по всем правилам боевой науки.
— Погоди! Не спеши!
Мишка оторвался от стены и подскочил ко мне. На его лбу багровела огромная шишка, но, кажется, сильных повреждений не было.
— Что? — шепотом спросил я.
— Если этот мужик из твоего мира, он сейчас наверняка ни черта не понимает. Надо застать его врасплох.
— Как?
— Встань с той стороны двери, я с этой буду. По моему сигналу открывай, но сам не дергайся.
Он вытащил телефон и включил фонарик.
— Ослепить его хочешь?
— Да. И не только.
Из второго кармана показался обычный дезодорант. Я наконец сообразил, что Мишка задумал. Он сложил пальцы в кулак и стал разгибать их по одному, как показывают в кино. Когда он досчитал до трех, я резко распахнул дверь. Мишка направил в коридор свет фонаря, а второй рукой нажал на спрей. Результатом стал дикий вой, который разнесся по подъезду.
Мы влетели в квартиру. Мадан крутился в центре прихожей и тёр глаза руками. Мишка прыгнул ему на спину, а я схватил ремень, валявшийся на полу и крепко связал ноги. Этого было мало.
— Виолетта, дай веревку! — крикнул я.
Ответом была тишина. Пришлось оставить вопящего Мадана на Мишку и броситься в комнату. Девушки лежали на полу. Я кинулся к ним. Обе они были без сознания, но слабое дыхание вырывалось из приоткрытых ртов.
— Ах, ты! — заорал я и метнулся в кухню. — Убью!
Как безумный стал выдвигать ящики стола. Нож нашёлся сразу. Он торчал из специальной подставки, и словно просил: «Возьми меня!» Большой, острый, с удобной ручкой. Настоящий кинжал для разделки мяса.
— Бертан, что ты хочешь сделать? — голос Стейка в голове завибрировал от напряжения.
— Убью, стервеца!
— Нет! Нельзя! — голос сорвался на хриплое мяуканье.
Я схватил нож и кинулся в прихожую. Мишка боролся с Маданом, и тот уже пришёл в себя. Воин, с детства обученный военному делу, был намного сильнее обычного, пусть и крупного парня. Мадан уже подмял под себя Михаила и, даже со связанными ногами, побеждал его.
Передо мной маячила отличная мишень: спина врага в белой рубашке. Я размахнулся ножом и тут поймал шальной взгляд друга.
— Нельзя! — закричал он.
Мадан оглянулся. Удобный момент был упущен, мой давний враг кинулся на меня. Я хотел метнуть нож, но испугался: в тесном пространстве прихожей мог попасть им в друга. Вдвоём мы кое-как скрутили врага и связали его дополнительно полотенцами, которые я нашёл в кухне.
Мы сидели на полу и тяжело дышали.
— Хек! — матерился Мадан на хиллийском языке. — Хек! Хек!
Я не успел ответить: услышал стон и бросился в комнату. Виолетта пошевелилась и открыла глаза.
— Как ты?
— Больно.
— Покажи. Где?
— Тут.
Она коснулась пальцами затылка. Я помог ей сесть и осмотрел голову. На лбу у корней волосы окрасились кровью, которая ещё немного сочилась.
— Надо в больницу.
— Как Ирочка?
— Жива, — вместо меня ответила девушка и села. — Вита, что это было?
— Ох! — простонала Виолетта и сжала пальцами виски. — У тебя надо спросить. Как этот человек развязался?
— Не знаю, — простонала в ответ Ирина. — Голова раскалывается. Я включила телевизор, думала его немного развлечь, а он как дёрнется, а дальше темнота. Чем он меня огрел?
— Просто кулаком, — ответил я и помог девушкам сесть на диван. — Прием есть такой.
— Выпусти меня! — опять дал о себе знать Стейк.
Я открыл дверь в туалет. Кот пулей вылетел оттуда и прямиком ринулся на Мадана, сидевшего на полу. Тот только успел закрыть глаза, как Стейк со всего размаху заехал по его лицу лапой с выпущенными когтями.
— Ну ты и зверюга! — восхитился Мишка.
Но Стейк показалось мало. Он запрыгнул на голову вопящему Мадану и прошёлся ещё и задними когтями.
— Оставь его, — тихо сказал я в защиту Стейка. — Пусть оторвётся. Ты не знаешь, что бедному коту пришлось пережить по вине этого гада. Я пнул ногой поверженного Мадана.
— Стейк, иди сюда, — раздался из комнаты слабый голос Виолетты. — Ира, принеси аптечку. Она в кухонном шкафчике.
Из комнаты вышла помощница Виолетты и бочком, вдоль стены обошла врага по кривой.
— Нужно в больницу, — встрепенулся я.
— Я отвезу, — Мишка встал. — А ты этим займись.
Он взял девушек под руки и повёл к выходу. Мы с Маданом остались одни. Рядом крутился и Стейк, который следил за каждым движением чужака.
— Хорошо ты здесь устроился, — криво усмехнулся Мадан, тяжело дыша. — Правитель называется! Бросил страну в разрухе и сбежал в тёплое местечко.
— Я попал сюда случайно. Просто провалился. А вот как здесь оказался ты?
— Тебя караулил.
— Как?
— Я видел, что ты провалился. Хотел за тобой следом, но не получилось. Пришлось расчистить этот холм и постановить на поляне дом. Мои покои сделали так, чтобы то место, куда провалились вы с Виолеттой, были под ложем. Тогда бы я даже во сне не прозевал появления провала.
— Это портал в другой мир, — буркнул я.
— Это я уже понял. Странно тут все.
— Я привык.
— И ты возвращаться не собирался?
Мадан покрутился, проверяя крепость связки. Стейк насторожился и придвинулся ближе. Он и так не сводил взгляда с врага, а теперь его оранжевый глаз запылал огнём.
— Не слушай его, — сказал голос кота. — Он хитрит.
— Почему? — спросил я мысленно.
— Портал открывается чаще, просто мы не вычислили, когда именно это происходит.
— Откуда ты это взял?
— Слишком большая образовалась куча мусора на поляне, причем свежая.
Мадан переводил взгляд с меня на Стейка, явно не понимая, с кем я разговариваю.
— Ты здесь стал демоном? — в его глазах мелькнул страх.
— Нет. Богом, — ответил я, наблюдая за реакцией. — Могу щелкнуть пальцами и превратить тебя в пыль.
— Тогда зачем нож притащил, если можешь так быстро от меня избавиться?
— По привычке.
— Бертан, услышь меня! — кот ударил меня лапой, привлекая внимание. — Кажется, Мадан уже побывал в нашем мире.
— Почему ты так думаешь?
Стейк повернул ко мне голову, а потом мотнул в сторону врага. Я пригляделся: из кармана кожаных брюк торчали солнечные очки.
Я с трудом сдержал первый порыв — выдернуть очки из кармана и спросить, где Мадан их взял. Уже дернулся, но вовремя остановился. Нужно действовать осторожнее и хитрее.
— Умно, ничего не скажешь. И как ты полгода спал в полном военном одеянии?
— Да.
— Надо же, сколько злости! — усмехнулся я. — Радовался бы, что я исчез.
— Да я… тебя…, — Мадан заскрежетал зубами.
Он стал кататься по полу, пытаясь расшатать узлы, и по дороге сбивал все, что попадалось на пути. Толкнул стол, и вазочка, стоявшая на нем, полетела вниз прямо на голову Стейку. У кота оказалась отменная реакция. Он коротко мяукнул и взлетел на спинку дивана.
— Успокой этого бешеного! — приказал он мне. — Или мне им заняться?
— Ладно тебе, пусть развлекается.
Наконец Мадан утих: устал наверное. Его лицо было покрыто потом, на воротнике рубашки расплылись пятнышки крови от царапин кота. И вообще он выглядел очень жалко. Но у меня не шевельнулся ни один нерв. Так ему и надо. разрушил чужую жизнь, в ответ будет разрушена твоя.
— Зачем я тебе нужен? Без меня все вопросы в Хилле решены. Первый Советник правит государством, а ты его наследник.
— Отец умер. Не выдержал пыток и ослаб здоровьем.
— Как жаль! И когда это случилось?
— Через месяц после твоего исчезновения.
— Но я тут ни причем. Он сам вырыл себе могилу интригами и заговорами.
— А я его понимаю! — выкрикнул Мадан. — Государство в руках бездетного правителя, который не может ни наследника родить, ни страну защитить.
— Ну-ну. Проклятие и все такое. Я теперь понимаю, что эта сказка была удобным предлогом, чтобы свергнуть меня.
— Проклятие записано в храме на скрижалях.
— На каком языке? На древнехиллийском. А кто его помнит в настоящее время? Как захотели жрецы, так и прочитали.
— Не тебе судить!
— Ну, да. Согласен. Не мне. О, тогда ты сейчас правитель? — я не смог сдержать ехидства в голосе. — Меня отчитываешь, а сам тоже страну бросил и жил в лесу. Или ты туда и столицу перенес?
— Нет, я не правлю. Отец не успел вступить в должность. Хиллой сейчас правит клан Муаро.
— Интересно. И кого жрецы посадили на престол?
— Твоего сына, Микаэля, раз он прямой наследник.
Эта новость выбила меня из колеи. Зачем сделали правителем мальчика, который едва научился говорить? Ответ напрашивался простой: при несмышленом ребенке будет регент, управляемый кланом.
С одной стороны, это было хорошо: Микаэля никто не посмеет тронуть, наоборот, станут беречь и охранять, чтобы с ним ничего не случилось. А при хорошем регенте и страна процветать будет. Ну, или не развалится в ожидании настоящего правителя.
— А регент кто?
— Твоя жена.
— И как, справляется?
— Не очень.
— И что ты тогда здесь делаешь? Мог бы помочь кузине. Или желание отомстить мне сильнее жажды власти?
Мадан взревел и опять задергался, пытаясь освободиться от пут. Я размахнулся и огромным удовольствием вмазал ему по исцарапанной физиономии.
— Сволочь! — прохрипел он, вытирая связанными полотенцем руками нос. — Я тебя убью!
— Ты сначала выберись отсюда живым. Если бы не законы этой страны, я бы тебя ещё в прихожей прикончил.
Я покосился на нож, Мадан проследил за мной взглядом. Но это был не тот человек, чтобы испугаться простой угрозы.
— И что? Что тебя остановило? В Хилле ты сам закон.
— За убийство могли посадить в тюрьму, из которой я вышел бы глубоким стариком или вообще не вышел. Хотя… А это идея. Стейк, как думаешь, может, посадить его в тюрьму в Москве? Мешаться под ногами не будет.