Калораш смотрел на безголовый труп выпученными глазами. Его просто распирало от ощущения собственной смелости. Наверняка он такого даже в мыслях представить не мог. Его рука- меч- голова мага…
Дед почувствовал накал страстей в купеческой голове, аккуратно разжал пальцы и забрал меч. Это и меня как-то толкнуло. Что ж добру-то пропадать? Покойнику ничего более не надобно, а нам, глядишь, что-то и пригодится.
Опустившись на корточки я как мог аккуратно начал обшаривать одежду вымогателя. Не напрасно! Денег я больших у него не нашел, а вот какие-то безделушки, вроде бы даже золотые, под руки попались.
– Он один тут такой?
– Да, – разомкнул стиснутые зубы Калораш. Его потихоньку отпускало. – Маги стаями не ходят… Жадные больно.
– Тогда, считаю, инцидент исчерпан.
Дед снял ножны с убитого охранника, вставил туда меч. Потом поднял с земли кинжал и бросил мне.
– Возьми, а то ходим как голые…
Он был прав. Я где-то читал, что в таких вот обществах человека без оружия и человеком-то не считали. Кинжал, конечно оказался не чета тому, что я взял, когда мы только-только вышли из пещеры – ни камней, ни золота, но как оружие вполне мог пригодиться. Не оглядываясь на купца, Дед пошел к нашей телеге.
– Приберите тут, – сказал я купцу. – А то мало ли что…
Купец кивнул. Его еще трясло.
Никому не хотелось задерживаться и, оттащив оба тела в сторону, обоз двинулся вперед. Дед задумчиво смотрел в спину Калораша. А я перебирал натыренную из карманов покойного мага мелочевку. Кулончики, браслетики, цепочки… Как дикарь, ей богу! Что-то они для него означали, что-то важное, и я подозревал, что не в золоте дело было – слишком тонкая работа. Да и правда – куда ему это золото, если он такой страх внушает, что его везде напоят, накормят и спать уложат?
Потихоньку народ отошел от потрясения и под скрип телег и негромкие разговоры мы направились дальше. Со слов Калораша я понял, что нам предстоит ночевка в одной из деревенек, что стоят вдоль дороги.
Под кронами деревьев стало ощутимо темнее, когда мы наконец достигли цели.
Сперва в поредевшем лесу стали видны тропинки, потом- пеньки, потом- обломки телеги, похожей на скелет какого-то ящера… Так потихоньку-полегоньку местные жители обозначали свое присутствие в этом мире.
Против ожидания при въезде в саму деревню нас никто не встречал.
– Чудно, – насторожился дедушка оглядываясь. – Никому новости что ли не интересны?
Я удивился, а потом сообразил – прав дедушка-то! Прав! Психология человека – она везде психология! Ну вот представьте себе нашу, земную деревню, где люди, живущие в лесу, можно сказать на отшибе цивилизованного мира, задыхаются от информационного голода. Что те непременно должны сделать, услышав обоз? Правильно! Заинтересоваться. Вряд ли тут, в затерянной в лесу деревеньке другого мира, дело обстояло иначе – человек по своей сути любопытен. Дети-то уж наверняка нас бы уже обнаружили и обступили… А тут прибывает целый обоз, в котором чужие люди вместе с какими-то может быть даже нужными товарами привезли новости. Может быть за лесом уже война началась, или чума свирепствует… Или пшеница подешевела… Или наоборот, подорожала. Чудно…
А тут – тишина. Ну почти тишина.
Калораш, знавший здешнюю жизнь получше нас, тоже почувствовал эту странность и встал, поднятой рукой остановив телеги. Сразу стал слышен какой-то неясный шум.
– Что там такое? – спросил дед наклоняя голову и прислушиваясь.
Косясь на него, Калораш пожал плечами.
– Это идти смотреть надо…
– Раз надо, так пошли, – скомандовал дед. – Распорядись давай…
Купец, после случая на дороге, деда слушался с опаской. Непонятны мы ему стали. Вроде бы такие крутые и могучие: магов давим, с баронами дружим, а ведем себя не так, как полагается. В смысле вежливо. Пальцы веером не распускаем, окружающих не убиваем и вообще, чего от нас еще можно ждать? Судя по заторможенному поведению, залетала ему мысль, что мы можем попросту отобрать у него все, что везет… И, что самое интересное, он бы это понял! А мы вот чудим – не отбираем и даже не пытаемся. Загадка!
Мы двигались вдоль главной улицы. Заборы, крыши домов, деревья… Ничего интересного я тут для себя не усмотрел, а вот дед крутил головой, хотя уж ему-то деревенская жизнь наверняка не в диковинку. Что он тут интересного найти хочет?
Деревня деревней. Небольшие домики и большие огороды. Одного взгляда хватило, чтоб понять, что тут больше в земле копаются, чем о возвышенном размышляют.
– Деревни что ли не видел? – поинтересовался я. – Дома как дома…
– Меня не дома, а люди интересуют. Что они там собрались?
Дед первым сообразил, что означает шум, что мы слышали – люди тревожно переговаривались. Мы свернули немного в сторону и уткнулись в людские спины.
Люди стояли с белыми, потными лицами и негромко подвывали. Именно этот вой мы и услышали. Люди выли от ужаса…
А за толпой, на крылечке приличного по этим меркам дома, куда лучше тех, что мы только что видели, стоял узнаваемо-ярко одетый индивидуум и еще кто-то в одежде спокойных немарких тонов.
– Местный маг и староста, – негромко пробормотал купец, из-за моей спины. Очень ему не хотелось тут стоять, но уходить Калораш не решался.
Дед обернулся и нахмурившись глянул на купца. Под его взглядом Калораш пошел на разведку. К одному подошел, к другому, обменялся там несколькими словами и вернулся обратно.
– Они наказания ждут.
– А поточнее? – Нехорошим голосом спросил дед.
– Деревня не сама по себе тут стоит. Тут деревенский маг главный.
– Тут-то он зачем?
Он посмотрел на нас как на идиотов, не знающих простейших вещей.
– От зверей защита, с урожаем поможет… Без него захиреет деревня…
– И что?
– Чем-то прогневали они своего благодетеля вот он их и наказать хочет.
Дед не постеснялся подойти поближе, чтоб разглядеть хозяев этого затерянного в лесах мира.
– Ага, понятно. Угнетающая верхушка…
Тон, которым дед это сказал мне сильно не понравился. Он словно бы готовился к чему-то. Через пару секунд я понял к чему именно.
Есть такое выражение «активная жизненная позиция». Это если вежливо говорить. А в переводе на обычный язык это означает, что у человека словно бы гвоздь в мягком месте и не дает ему этот самый гвоздь спокойно сидеть. Все вертится человек, до всего ему есть дело… Вот дед мой как раз из таких оказался. Казалось бы, ну подумаешь – сходка какая-то у людей. Нас-то, проезжающих, это никак не касается. Мы переночуем и только они нас и видели, но это я так думал и, наверное все остальные, а вот дед…
У деда имелось свое понимание справедливости и его, дедовом, месте и роли в жизни этой деревни.
Он дернулся вперед, но я ухватил его за рукав, догадываясь куда могут нас завести его революционные замашки. У него в голове не уложилось, что обстоятельства изменились, что тут не 1921 год, что это вообще Средневековье чужого мира и он готов начать действовать по старым, земным, лекалам.
– Не надо, а? Ну чего они тебе?
– Не люблю таких, – ответил дед, не отводя взгляда от крыльца. – Поповщину всякую и кулаков-мироедов.
– С чего ты взял, что они плохие? Может быть они приличные люди?
– Так что ж я по-твоему дерьмо от снежинки не отличу?
Прищур его становился все злее и зле. Купец, стоя за нашими спинами, в разговор благоразумно не вмешивался.
– Чем такое у вас тут обычно заканчивается? – спросил я обернувшись к купцу. Дедов рукав я, разумеется, не отпустил. Калораш пожал плечами.
– Может быть убьет кого-нибудь или парочку домов сожжет…
Дед все больше и больше хмурился и Калораш поспешил объяснить:
– Но иначе-то нельзя – место должны свое знать! Или у вас по-другому?
– По-другому, по-другому, – заводясь процедил сквозь зубы дед. – Сейчас увидишь, как это у нас…
Он снова дернулся и снова мне удалось его удержать.
– Не спеши, – остановил я деда. – Поспешишь – людей насмешишь. Давай хоть сперва разберемся. Может быть их тут за дело прессуют?
Я наклонился к селянину, стоявшему поближе.
– Скажи-ка любезный… Что тут у вас твориться?
– Горе, горе… – забормотал туземец. – Где-то в деревне прячется Воркун и если мы его не отдадим, то маг обещать сжечь всю деревню.
– Воркун – это зверь?
– Воркун – это разбойник!
Совершенно довольный, я повернулся к деду.
– Вот видишь – они бандита прячут, а ты говоришь…
– Это он для них разбойник, а для меня – борец за социальную справедливость!
Зря я, конечно начал расспрашивать. Скулы у деда пошли желваками, затвердели. Решение он для себя принял. Теперь-то он точно в это дело влезет, подумал я, и не ошибся. Не спеша, в вразвалочку, помахивая мечом, дед Саша двинул к крыльцу. Местный колдун оказался явно не дурак и что-то такое нехорошее почувствовал. Он, вытянул в дедову сторону посох, но сорвавшийся с его навершья огненный шарик потух в паре шагов от деда. Шаг, шаг, шаг… Огненным шарикам хватало все меньше времени для того чтоб долететь до дедушки. На пятом шарике силы шептать заклинания у мага закончились, так как без головы их произносить было невозможно.
Голова отлетела в одну сторону, а тело опрокинулось назад. Народ ахнул. Такое тут наверняка раньше не случалось. Он еще не понял, что только что на его глазах свершилась революция. Был маг, хозяин и гроза, все тут пожечь обещал, и вот один человек одним движением отточенной железки… Безголовое тело упало под ноги старосте, а голова скатилась со ступенек к ногам комиссара Второго Железного Пролетарского полка.
Кто-то в толпе высоко взвыл, но взгляд деда остановил, заморозил страх толпы еще большим ужасом.
– Расходитесь, – сказал дед. – А ты останься…
Мог бы и не говорить. Староста и не думал куда-то сбегать. Мужичок стоял ни жив-ни мертв, а за спиной деда многозначительно скалился Калораш. Я уже догадывался о мыслях, что бродят в купеческой голове. Наверняка ведь туземный коммерсант прикидывал, какая экономия будет, если возить нас с собой – магам на дорогах не плати, ночуй везде бесплатно… А если нас еще в аренду верным людям сдавать, чтоб дор