– Ни за что не поверю, – хихикнула она, стрельнув в меня глазами.
– А тем не менее! Однажды ночью он даже залез на крышу самой высокой башни Черного замка и там…
– Я просто хотел понаблюдать метеоритный дождь, и ты это знаешь! – возмутился я.
– …И там просидел практически сутки, потому что дверь в башню захлопнулась и он не смог спуститься. А это было зимой.
– Какой ужас! – ахнула девушка и бросила на меня сострадательный взгляд, но я чувствовал только стыд из-за своей детской непредусмотрительности.
– А однажды… – продолжил экзекуцию Керуш.
Я прибавил шаг, чтобы не слушать, как этот гад перетрясает все мое грязное белье перед девушкой, которая мне… Да, я готов был признаться, что она мне нравится.
Чтобы хоть как-то оправдать свое бегство, я купил у случайно встреченной цветочницы букет. Вернувшись, сунул его Марион.
– Ой, спасибо большое! – улыбнулась она и, привстав на цыпочки, поцеловала меня в щеку.
– Что ж, наверное, мне действительно уже пора, – неожиданно произнес Керуш. – Данис, можно тебя попросить на пару слов? Прости, Марион, тут семейные дела…
Она с улыбкой кивнула и уткнулась носом в букет.
Пришлось отойти с ним. Я хмуро смотрел на кузена, ожидая очередной противной выходки.
– Итак… – произнес он задумчиво, поглядывая на Марион, которая осталась на другой стороне улицы и нюхала цветы. – Удачи! – неожиданно хлопнул Керуш меня рукой по плечу. – Марион действительно… необычная девушка. Не такая, как все, как ты и говорил.
Я напрягся.
– Что это значит?
Он хочет ее отбить?
– Только то, что я сказал, – пожал плечами Керуш. – Не упусти ее! – Он подмигнул и развернулся, чтобы уйти, а потом оглянулся и бросил: – Кстати, я признался ей, что мы с тобой поменялись.
– Что?! Зачем?! – заорал я на всю улицу и покосился на с любопытством косящуюся на нас Марион. – Зачем ты ей сказал?! – прошипел тише.
– Она ответила, что сразу заметила, что на свидание пришел не тот, с кем она была на балу. Она же не дура, – хмыкнул Керуш. – Но решила посмотреть, что будет дальше. И вообще, я сказал, что она тебе очень понравилась на балу, вот ты и пришел раньше меня на свидание, когда я задержался. Это звучит куда романтичнее, чем какие-то подозрения непонятно в чем. – Я почувствовал, что покраснел до самых корней волос. – И… послушай, Данис… – Керуш шагнул ближе и взглянул на меня серьезно. – Ты… – Бросил взгляд на Марион через мое плечо, но потом покачал головой. – В общем… просто прими ситуацию такой, какая есть. Есть ты, есть она. Вы можете полюбить друг друга. Если это произойдет – замечательно. А потом уже разберетесь.
– Хм… спасибо, – растерянно пробормотал я.
– И… нет у нее никакого браслета, поверь мне, – добавил он.
– Ты ее и об этом спросил?! – возмутился я.
– Неважно, – отмахнулся он. – Просто расслабься. В конце концов, у тебя сегодня свидание, а ты как на иголках!
– Это потому что ты!..
– Ладно, пойду я… – не дал он мне закончить и поспешил прочь.
Хмуро посмотрев ему вслед, я с трудом справился с желанием постучать головой о рядом стоящее здание и заставил себя вернуться к Марион.
– Куда мы теперь пойдем? – с улыбкой спросила девушка, беря меня под руку.
А вот с Керушем она за руку не держалась и вообще не прикасалась к нему.
– Давай просто погуляем. Я знаю место с красивым фонтаном, ночью там зажигаются фонари и вид просто прекрасный.
– Веди, – улыбнулась она.
Мы прогулялись по фонтанной площади. Когда-то в этом месте был пустырь, но затем его облагородили. Никак не могли выбрать изготовителя для фонарей, а потом объявили конкурс для всех кузнецов. Участвовали мастера не только из города, но и из окрестных деревень и даже из других городов. Самые лучше образцы были установлены на площади, поэтому каждый был уникален. А трое выбранных победителей своими фонарями оформили близлежащие улицы.
Марион с неподдельным интересом слушала эту банальную историю и рассматривала фонари, комментировала, что этот ей нравится, а этот не очень. Будто ей действительно интересно, будто для нее я не скучный педант, все время посвящающий исключительно своей работе.
– Ой, а этот не работает, – произнесла Марион, подойдя к одному из фонарей.
Амулет освещения в нем едва теплился, и вокруг было темно.
«Нужно записать», – мелькнуло в голове, но вместо этого я обхватил девушку за плечи и припал к ее губам поцелуем, пользуясь полутьмой.
Вечерело и стало прохладно. Я набросил Марион на плечи свой камзол, но все равно дольше гулять было уже слишком холодно. Я проводил ее до знакомого дома, где мы расставались и в прошлый раз. В окнах первого этажа гостеприимно горел свет. С улыбкой Марион отдала мне камзол, махнула рукой и в обнимку с букетом скрылась в саду.
Странный вечер. Я задумчиво прошел вдоль улицы, но уходить почему-то не хотелось. Подумалось, что можно посмотреть, какое окно на втором этаже зажжется после прихода Марион, и тем самым узнать, где она живет. Детская выходка, но я вернулся к дому и застыл в тени соседского сада, ожидая.
Вместо этого калитка вновь скрипнула и из сада, осторожно оглядываясь, вышла моя Марион. Зябко обхватив себя за плечи, с серьезным видом она быстро зашагала куда-то по улице. Нахмурившись, я последовал за девушкой на отдалении. Несколько раз она замирала и напряженно оглядывалась, будто боялась преследования, но я скрывался в переулках.
Постепенно район сменился менее зажиточным, здесь уже стояли трех-четырёхэтажные доходные дома, небольшие квартирки которых сдавались в наем, а на первых этажах были мастерские или магазины. В один из таких домов Марион и зашла, поднялась по узкой боковой лестнице и скрылась в квартире на четвертом самом последнем этаже. Зажегся свет в одном из окон, а я застыл удивленно во дворе. Она обманула, чтобы не показывать, как бедно живет?
Мимо шла какая-то пожилая женщина, подошла к лестнице, трижды плюнула и произнесла себе под нос наговор, отгоняющий злых духов.
– Простите, уважаемая! – догнал я ее, но женщина не слышала. Пришлось прокричать ей практически на ухо.
– Тфу, черт, напугал! Чего тебе нужно посреди ночи, окаянный?! – возмущенно проскрипела та, оборачиваясь.
– Простите, – громко и внятно повторил я. – Не могли бы вы мне помочь? Скажите, кто живет на четвертом этаже?
– Чего орешь, я не глухая! – взвилась старуха. – Где живет? На мансарде-то? – Она указала скрюченным пальцем на нужное окно, опять трижды сплюнула и сделала знак, отгоняющий злых духов. – Ведьма там живет, Ринка, с фамильяром своим. Тфу, дали же боги соседку! Котяра ее еще крылатый, страсти-мордасти…
– А еще кто там живет? – не понял я.
– Кто еще?
– Ну, с ведьмой, с ней кто-то еще живет?
– Фамильяр ейный, сказала же ужо! – возмутилась старуха. – И вообще, ты кто? Ты чего тут разнюхиваешь?
Я попятился от злобной старухи, которая уже норовила замахнуться на меня своей клюкой, дошел до арки, ведущей во дворы, замер в тени, привалившись к стене.
Что же это происходит? Как? Почему? Может, Марион просто нужно было сходить к этой ведьме по делам? Зелье, например, какое-нибудь срочно купить? Ага, с букетом цветов в руке и без пальто по ночной прохладе.
В голове не укладывалось, не было ни одной мысли, что может такое происходить.
Я сам не заметил, как простоял на месте, не двигаясь, до самого рассвета. Рабочий люд, который жил в этих доходных домах, зашумел, собираясь на работу, захлопали двери, прощались хозяйки со своими мужьями, отправляя тех на службу.
– Не шали и сиди сегодня дома! – прозвучал знакомый голос, заставив меня замереть.
Я увидел, как Марион пригрозила кому-то в квартире пальцем и закрыла дверь на ключ, а потом легкой походкой побежала вниз по лестнице. Марион… только в черном платье и с волосами, тщательно убранными под платок. Бледная какая-то, будто невыспавшаяся, но это была она. Моя Марион.
Ведьма.
Марина, она же ведьма Рина, она же Марион
Керуш молчал. Точнее, он болтал без умолку, но ничего не говорил о том, что уже видел меня. Как это? В голове не укладывалось, но оставалось просто радоваться тому, что он решил меня не сдавать. Или действительно не узнал? Я не знала.
Он привычно вел себя со мной как со всеми девушками, то есть флиртовал и норовил то ручку поцеловать, то еще что, но я вдруг поняла, что мое отношение к нему поменялось. Он был милым и симпатичным парнем, но сердце будто говорило: «Не то!» Мелкий он все же какой-то, инфантильный и несерьезный. Я не поддерживала фривольных шуток, не кокетничала и не позволяла держать меня под руку, даже чтобы перевести через лужу.
Керуш, наверное, тоже это заметил, он вообще был очень чутким собеседником, и постепенно сменил тему разговора, перешел с себя любимого на Даниса. Кажется, так много историй из жизни своего парня я никогда бы не узнала. Фигурировал в этих рассказах и Арвин, все трое, хоть и были кузенами, воспитывались все вместе в Черном замке у одних и тех же учителей. Данис – самый старший из троих и самый серьезный, в основном пытался остановить разные проделки младших и всегда брал ответственность за них на себя, хоть и сам тоже делал глупости. Арвин больше всего любил военную науку, тренировки с мечом и другим оружием. Ну, а Керуш, что неудивительно, был классическим двоечником и учебе предпочитал общение с девушками. На уроки его приходилось загонять розгами. Впрочем, кое-что он изучал с интересом: например, вызубрил несколько томиков стихов, чтобы кружить головы подругам.
Почему при таком раскладе Арвин стал наместником в Черном замке, а не Данис, я так и не поняла, но спрашивать поостереглась. Все же это вопрос местной политики. Вроде бы должность наместника не наследовалась, а дракона на нее выбирали на общем слете рода. Но кто знает, какие там подковерные течения.
Подловив момент, когда Данис пошел купить мне цветы, Керуш вдруг выпалил:
– А ты знаешь, на самом деле это я познакомился с тобой на балу, а Данис пришел на свидание вместо меня.