га, я нащупал у себя новообразование. Вот тут, – он скосил глазки к груди. – Буду надеяться, что это банальная мастопатия. Вот не надо закатывать глаза, Карина. У тебя очень халатное отношение к моему здоровью. А я ведь единственный источник достоверной информации в этом мире, – закончил речь и еще раз выразительно стрельнул в область пушистой грудки.
– Прости, – выдохнула я с издевкой. – Но у меня нет средств для лечения банальной мастопатии, – сказала, прикладывая два пальчика к серой шерсти и ощупывая.
– Ой, хи-хи-хи. Щекотно же. Ну кто так проводит осмотр, а? Хи-хи-хи. Ой-ей-ей!
– Я, – фыркнула я, щекоча ребрышки мыша. – Вы здоровы, пациент, – заключила, беря его на руки и присаживаясь на кровать. – Скажи мне, Мил, а есть в книгах герцогини рецепт чего-то похожего на мыло. Настоящее мыло. М?
– Хм, – в этот раз мышонок не стал возмущаться вольной интерпретацией имени и удобно устроился у меня на коленях, уставившись в потолок. – Есть, – ответил спустя минуту молчаливого размышления. – Но это опасно, Карина, – прошептал. – Ты же не забыла, что ведьм тут, – он провел черными пальчиками вдоль горла.
– Не забыла. Я ведь всегда могу сказать, что это рецепт из моего мира.
Фамильяр засуетился, взлетел с коленей и плюхнулся на стопку книг.
– Достань мне вот эту. Да не эту, – возмутился он. – Синюю. Ага. Открывай. Спасибо. Все-все, иди, отдохни, пришло мое время, – мыш активно заработал лапками, перелистывая страницы. – Мы сделаем этот мир лучше, – пообещал он мне.
Глава 29. Мои яйца не всплывают!
– М-да, – протянула я, бросив яйцо в котелок. – Не густо.
Решить сделать этот мир лучше теоретически было очень просто. А вот на практике возникли трудности.
– Может, помощь какая нужна? – с благоговением прошептала Анна, осторожно подглядывая из-за моего плеча.
– Вы и так очень помогаете, – искренне ответила я кухарке.
И это было правдой. За последнюю неделю местные вообще изменили отношение ко мне. Нет, шептаться они не перестали, как и называть меня пришлой, но внешне никак не проявляли неприязнь или нечто похожее. Наоборот! Мне даже на кухне уступали место, если лавки были заняты. Да и Анна всегда интересовалась, что я буду есть. И самое главное – остальные горничные и слуги герцога реагировали на это как на нечто само собой разумеющееся!
К слову, сам его Ворчливая Светлость мне после последней нашей встречи на глаза не попадался. Я не знала, было ли это случайным стечением обстоятельств или же Ройд избегал меня, но… оно и к лучшему!
Его слова, произнесённые явно на эмоциях, стали для меня чем-то вроде волшебной палочки, дающей возможность улучшить жизнь местных, хоть они этому и противились. Зато какой результат!
Нужно просто напомнить, что герцог сказал: «Я вам даю полную свободу действий!» – как в замке почистили туалеты. Более того, за каких-то два дня местный плотник установил новые… стулья. Да, обсудив всё с господином Дерби, я всё же добилась согласия небольшой модернизации местных туалетов. Теперь внутри каждого из них, мужского и женского (стены всё же решили не сносить, а освободить одну из практически не используемых кладовых, сделав из нее уборную для дам), стояло по два стула с прорезанным сиденьем и вёдрами под ними. Так же господин Дерби назначил ответственных за вынос и чистку этих вёдер. Слуги справлялись, что меня радовало. Не радовало меня то, что стоящими в туалетах бадьями с водой никто почти не пользовался. Приучить этих людей мыть руки после туалета оказалось сложнее, чем я думала. Но ничего. Привыкнут.
С ванными комнатами для слуг дело обстояло сложнее. Господин Дерби предлагал греть воду на кухне, ведь там всегда горит очаг, но… я очень смутно себе представляла, как потом слуги, выстроившись в очередь, будут получать свой литраж и уходить мыться. Мне казалось, что проще установить нечто вроде небольшой печки-буржуйки в какой-то специально отведённой комнате. Но это опять создавало воображаемую очередь из желающих помыться.
В итоге мы сошлись на проекте бани внутри замка, которую ежедневно будут топить ближе к вечеру, но… тут тоже возникли трудности и дело встало. Вчера господин Дерби заявил, что это ему нужно согласовать с его светлостью. Возможно, его смутила моя настойчивость в плане хоть какого-нибудь подобия ванны, что так грела мысли служанок. А возможно, он здраво опасался хозяйского гнева. Кто же его знает? Мои мысли сейчас были заняты мылом.
– Мне нужна щёлочь, – тяжело выдохнула я, продолжая помешивать вязкую жидкость в котелке.
– Щепоть? – тут же воодушевилась Анна. – Соли? Одну надо? Две? Так я мигом!
– Щёлочь, – вымученно улыбнувшись, я поставила тарелку на стол, дожидаясь, пока масса застынет. – Даже и не знаю, как вам объяснить…
Мы с Миллилитром за эту неделю улучшили своё проживание только в плане утепления. Воспользовавшись его советом, я побегала по замку, пытая слуг на счет пакли. И, о чудо, с ней мне помог Эдфлед. И не только выдал достаточное количество, но даже приказал своему помощнику помочь мне заделать все щели и утеплить окно. Не стеклопакет, конечно, но больше не дуло. Также в одном из чуланов мы нашли небольшой шкаф с покосившимися дверцами. Мне прятать было нечего, поэтому, осторожно избавив шкаф от дверей и заручившись поддержкой господина Дерби (а также двумя молодыми людьми, что гордо именовались дворовыми слугами), мы перетащили мебель в мою комнату.
Ещё я постелила на пол ковёр, что также был убран из-за того, что пришёл в негодность. Согласна, порван он был так, словно с ним неделю резвились дикие собаки, но… я сложила его вчетверо, и он всё равно покрывал собой не только пол, но и кусок стены почти до середины. В таком виде рванину почти не было видно, а мои ноги не обжигал холод каменного пола. Тепло и немного уютно. Книги аккуратно стоят в шкафу вместе с ещё одним платьем, что мне выделила Анна. Чистым, к слову, и даже не застиранным! Жизнь налаживалась, если можно так выразиться.
Вот только мыло никак не желало получаться…
Все рецепты, что сумел отыскать Миллилитр, основывались на смеси из жира растительных масел, замешанных с золой. Только один рецепт был относительно похож на знакомое мне мыло. Но указанные там пропорции казались мне слишком… да просто слишком! Пять литров воды, два килограмма древесной золы (и не какой угодно, а именно дубовой!), пятьсот граммов топлёного жира…
Благодаря Анне с жиром проблем у меня не было. Как и с тем, чтобы его растопить. Золу я тоже собрала, хоть и не была уверена в весе и в её дубовом происхождении. Безмена ни у кого здесь не нашлось, что и неудивительно.
В общем, смешав всё на глаз, я, тщательно следуя рецепту, изобретала щёлочь, которая никак не желала получаться. В рецепте всё было относительно просто. Смешать в тряпице золу и воду, долго-долго смешивать (дословно так написано). Затем отжать через тряпицу смешанную жидкость в котелок и варить. В книге стоит предупреждение, что делать это нужно осторожно, так как жидкость «кусачая». Проверять кусачесть я не рискнула и выжимала всё при помощи черпака и скалки, банально тыкая в закутанную в ткань смесь.
Самое интересное начиналось дальше. Готовность щелочи нужно было проверить яйцом. Кинуть его в котелок. Если всплывёт – готово. Нет – варим дальше. За последние несколько дней мои яйца всплывать категорически отказывались.
А ведь готовность щелочи не самое сложное в этом рецепте…
– О, леди Карина! – на кухню вошёл учитель дочери герцога, ослепительно мне улыбаясь. – Как я рад, майн шери, видеть вас!
– И вам доброе утро, Ланс, – вымученно улыбнулась я в ответ, делая вид, что полностью сосредоточена на помешивании своего варева. Двумя руками за черпачок взялась, видя желание мужчины схватить меня за конечность и обслюнявить.
Он так делал каждый раз, стоило нам встретиться в коридоре или на кухне во время приёмов пищи. И если его светлость избегал меня случайно, то от выписанного им из города гувернёра я пряталась осознанно.
– Как дела у маленькой герцогини? – решила я завести нейтральную тему для разговора, а заодно и узнать немного про малышку. – Как она себя чувствует?
Часто, проходя мимо её комнаты, я едва сдерживалась от желания войти в детскую. Мне так жаль было малышку и так хотелось помочь ей, но… я банально опасалась гнева её отца. Может, чуть позже, когда он поймёт, что я действительно могу сделать жизнь его дочери лучше, сам даст разрешение…
Едва заметно усмехнувшись своим мыслям, я покачала головой и, взяв грубую тряпицу, заменяющую прихватку, перевесила котелок подальше от огня. Да быстрее я тут мыло с ароматом ванили изобрету, чем герцог по доброй воле пустит меня в комнату малышки!
– Как и любое дитя, она любознательна и неусидчива, – то ли пожаловался Ланс, то ли просто констатировал факт, отвечая на мой вопрос. – Давайте лучше поговорим о вас, Карина!
– Э-м-м… – протянула я, с надеждой посмотрев на Анну.
– Вы сейчас к Эдфледу? – мгновенно поняла она мой намёк.
– Да, – я тут же ухватилась за возможность сбежать. – Хотела проведать его и проверить состояние ран, – пояснила я для Ланса. – Я же лекарь.
– Передай ему корзинку, – кухарка суетливо собрала для конюха перекус и вручила мне.
– Конечно, – беззвучно прошептав Анне «спасибо», я поспешила ретироваться с кухни, с тоской бросив взгляд на котелок с моим недомылом.
Нужно заставить Миллилитра добыть мне именно дубовой золы. Может, в этом кроется проблема не всплывающих яиц.
Выйдя из замка и втянув носом морозный воздух, я поспешила как можно скорее пересечь двор и зайти в конюшню. Верхнюю одежду мне никто выдавать не собирался. Был только плащ, про который я постоянно забывала, когда появлялась необходимость выйти на улицу.
Дойдя до конюшни, я вдруг остановилась, почувствовав, как неприятный холодок пробежал по спине. И так мороз, а тут ещё и столь странные ощущения…
Обернувшись, я заметила Аську. Она стояла на другой стороне двора и не сводила с меня недоброго взгляда. Клянусь, даже несмотря на разделяющее нас расстояние, я почувствовала исходящие от неё волны злости и гнева.