Ройд с интересом слушал мои пояснения, заставляя чувствовать себя глупо. Ещё не хватало, чтобы он решил, что я ревную! И к кому? К красивой молодой фигуристой блондинке?
Да и нельзя мне ревновать. Особенно герцога.
Осталось заставить глупое сердце услышать голос разума.
– Ваша гостья несколько… утомилась в пути, – подобрала я определение, надеясь, что голос звучит абсолютно спокойно. – Я бы настоятельно рекомендовала ей несколько дней отдыха и соблюдения диеты. Лёгкие бульоны, салаты. Никакой тяжёлой пищи и… постельный режим.
На последних словах я всё же не смогла сдержать раздражение, которое лишь усилилось, стоило Ройду улыбнуться моим словам.
– Я сказала что-то смешное, ваша светлость? – уточнила, смотря на довольное лицо герцога.
– Госпожа Карина, я просто рад, что моя гостья не страдает от опасной хвори.
– А я-то как рада, – сказала, и самой стало не по себе от гуляющих в моей голове мыслей.
С каких это пор я так реагирую на чью-то молодость, красоту и здоровье? Я же врач, в конце концов! Не должна желать кому-либо… хворей. Особенно всех сразу.
– Не смею больше вас отвлекать, – выдавив из себя подобие вежливой улыбки, я начала обходить герцога.
Лучший способ освободить голову от мыслей – это занять руки. Сейчас я планировала себя не просто занять чем-то, а на полную катушку. Буду полы мыть. И стены. И окна… что я, в самом деле, в таком большом замке не найду чем заняться? Найду. И такое, чтобы исчезли из головы все эти рассуждения про герцога и Ливетт. И про тётушку его, старую сводницу. И про…
– Карина, – мягко придержав меня за руку, Ройд не дал мне уйти. – У меня есть к тебе просьба.
– Слушаю, ваша светлость, – без особого энтузиазма отозвалась я, обернувшись на герцога и сконцентрировав взгляд на расстёгнутом воротнике его рубашки.
Боялась, что, стоит взглянуть в глаза, не смогу скрыть от него свои истинные эмоции.
– Одной светлости в разговоре более чем достаточно, помнишь? – напомнил он, пальцами свободной руки легонько дотронувшись до моего подбородка, вынуждая немного запрокинуть голову и посмотреть на него.
– Помню, – хрипло выдохнула в ответ, чувствуя, как кожа горит от его прикосновения.
– Я хочу попросить тебя сопроводить Амелию к столу на сегодняшнем ужине, – тихо произнёс Ройд, не торопясь убирать руку от моего лица.
Его пальцы переместились с подбородка на щёку, нежно поглаживая кожу. Я замерла, не зная, чего хочу больше. Отстраниться, избавиться от с виду простой, но такой волнительной ласки. Или, наоборот, растянуть этот момент, впитать в себя каждую секунду.
– Сопроводить к столу? – тихо переспросила я, с трудом удерживаясь от желания прикрыть глаза.
– Да. На ужин в честь приезда тётушки, – пояснил Ройд, опуская руку.
Одновременно с тем, как исчезло тепло от его прикосновения, до меня дошёл смысл сказанного.
– Как скажете, ваша светлость, – ответила я, ощутив, как начинает припекать глаза.
Умом я понимала, что всё правильно. Кто я? Всего лишь пришлая. Не более того. Да ещё и ведьма, что не добавляет мне привлекательности.
«Привлекательности», – противно фыркнул внутренний голос. Даже если Ройда и тянуло ко мне как к женщине, то учитывая красавицу Ливетт… Стоит ли удивляться тому, что герцога, как любого нормального мужчину, потянуло в другую сторону? Нет. Конечно же, нет.
И спасибо ему, что сейчас он напомнил мне об этом, попросив привести его дочь на этот семейный ужин. Я здесь никто. Так, всего лишь иномирянка, которой от скуки хозяин дома разрешил играть в лекаря и новатора.
– Опять светлость, – хмуро произнёс Ройд. – Ты не хочешь присутствовать на ужине?
– Присутствовать? – от удивления я даже рот приоткрыла.
– Разумеется, – заверил меня герцог. – Неужели ты решила, что я прошу тебя только привести за стол Амелию?
Я молчала, не зная, что ответить. Ведь именно так я и восприняла его слова.
– Госпожа Карина, – улыбнувшись, Ройд завёл руки за спину, как будто ограждал себя от желания вновь прикоснуться ко мне. – Для того, чтобы проводить, у Амелии есть няня. Я прошу сопроводить и, конечно же, остаться.
– Я… – прочистив горло, я с опаской уточнила: – Вы уверены, что я не буду мешать?
Всё же к иномирянам у местных было довольно стереотипное отношение. И пусть внутри меня сейчас всё горело от восторга и предвкушения, но…
– Кому? Там будем только мы. Ты, Амелия, я… и тётушка, – произнёс он с таким видом, словно с удовольствием бы провёл вечер без неожиданно приехавшей родственницы.
– И леди Ливетт, – напомнила я ему, замечая, как Ройд с трудом сдерживает улыбку.
– Леди Ливетт? – переспросил он, наклоняясь ко мне, и, практически касаясь губами моего уха, тихо поинтересовался: – А как она сможет присутствовать, если мой лекарь прописал ей постельный режим? Мы же не хотим усугублять состояние здоровья дорогой гостьи?
– Не хотим, – прошептала в ответ, чувствуя, как, отстраняясь, Ройд словно случайно мазнул губами по моей скуле.
– Не хотим, – повторил он, кивнув мне. – Беги.
Стоило ему это сказать, как я тут же развернулась и поспешила к себе, больше не в силах сдерживать улыбку.
Глава 44. Неправильная женщина
– Ты что, пойдешь в этом на ужин? – воскликнул Миллилитр, замечая, что я разглядываю платья в своем шкафу.
– А у меня есть выбор? – уточнила я, прекрасно понимая возмущения мыша. В любом из них я буду похожа на гувернантку, но точно не на леди.
– О боги! – мышонок хотел изобразить обморок, но передумал. – Я всё исправлю. Я всё исправлю, – затараторил он. – Надевай синее. Синее, Карина.
– Это?
– Да, то, что Анна выдала тебе из гардероба покойной герцогини.
– Я и сама думала про него, – ответила я, вынимая платье из шкафа.
Да и выбор у меня жутко скудный. Три наряда. Два из которых домашние, из плотной ткани, явно для зимних сквозняков в замке.
– Вот и отлично. Переодевайся, – мышонок растер лапки и исчез с глухим хлопком.
– Как будто это легко. Переодевайся, ты бы пробовал зашнуровать корсет, а? – спросила я в пустоту, но пустота ответила капризно:
– Я же помогу!
Фамильяр проявился на письменном столе, держа в лапках белую полупрозрачную шаль.
– Откуда она у тебя? – спросила я, разглядывая вышитые края.
– Стащил из шкафа ее покойной светлости, – похвалился он.
– Ты здоровый? – воскликнула я, забыв об осторожности.
– Здоровый, – мыш вытянул лапки, испуганно осмотрел их и пузико. Подлетел к небольшому зеркалу и стал вглядываться в довольно мутную поверхность. – Со мной что-то не так? Сыпь? Экзема? Вши?
– Слабоумие, – констатировала я. – Верни шаль на место. Как думаешь, что скажет герцог на такое хамство, а?
– Да он даже не знает о ее существовании.
– Ну, конечно, – фыркнула я.
– Богом клянусь. Ее светлость заказала ее, будучи на сносях, но так и не надела ни разу.
– Тем более я не стану ее брать. Верни! И помоги затянуть шнуровку. Я не хочу потерять платье при тетушке Ройда.
– Хи-хи-хи, – мышонок рассмеялся. – А его светлости бы точно такой фокус понравился.
– Апосля свадьбы, – я спародировала старческий голос.
– То есть о свадьбе ты все-таки думаешь?
– А думаю о маленьком кляпике. Если сегодня будут подавать вино, попрошу не выкидывать пробку.
– Я все понял, – огрызнулся мышонок, относя шаль на место и возвращаясь. – Ну давай, поворачивайся спиной, я придержу ленты, – говорил без желания, но все равно помогал. – Не ценишь ты меня, – сказал он.
– Очень ценю. Но твоя идея была максимально неудачной.
– Ну и пожалуйста.
Я не обращала внимания на ворчание фамильяра. Его настроение менялось раз по десять за один разговор. Вначале я пыталась понять, а потом подошла к проблеме проще – принять. Поворчит и перестанет.
– Мил, – привлекла внимание мышонка, – а как ты думаешь, со следующей партии мыла я смогу себе выделить что-то на гардероб? М?
– Что? Да что ты за странная женщина?! У твоих ног целый герцог, а ты боишься попросить у него несчастный наряд?
– Я ничего не буду просить. Это некрасиво. Меня воспитывали самостоятельной.
– Да-да! – прохрипел он, прикладывая маленький черный пальчик к своей шее.
– Что ты делаешь? – поинтересовалась я, сама себе утягивая корсет и пыхтя от натуги. Жуткое изобретение человечества, в разы хуже бюстгальтера.
– Считаю пульс.
– М-м-м. Давление шалит?
– А ты не смейся. Один, два, три…
– Завязывай, – крякнула я. Глазки-бусинки посмотрели на меня с возмущением. – Завязывай заниматься ерундой и завяжи мне ленты. Я не хочу опаздывать.
– Ну ладно, – великодушно согласился мыш.
– Ты мне лучше… расскажи… про… тетушку… – крякала я после каждого слова.
И откуда столько силы в таком маленьком тельце?
– Добрая и милая женщина. Образованная по меркам этого мира. Никогда не приносила бед в этот дом. Ну, кроме леди Ах-я-теряю-сознание. Племянника любит всей душой и желает ему счастья. Покойную герцогиню буквально боготворила. Да, – последним резким движением Миллилитр закрепил узел и спрятал его под ткань. – Именно леди Джейн помогла его светлости на первых месяцах жизни маленькой герцогини.
– Хм. И в этот раз она захотела устроить судьбу племянника, – подытожила я.
– Получается, так. Ну все. Нет, постой, не шевелись. Поправлю прическу, – фамильяр летал вокруг меня и творил настоящие чудеса своими крохотными лапками. – Вот теперь можешь идти.
– Спасибо, – поблагодарила я.
– Удачи! И принеси мне кусочек десерта с ужина.
– Постараюсь.
Кажется, фамильяр слишком хорошо думал обо мне, если считал, что я не переволнуюсь и не забуду его просьбу.
– Мило улыбаться, больше молчать, постелить салфетку на колени, есть маленькими кусочками, тщательно жевать, пользоваться столовыми приборами от крайних к внутренним. И не пить вино, чтобы не ляпнуть ничего лишнего, – дала себе указания и постучала в дверь Амелии.