– Ты молодая и красивая, – говорил фамильяр, утирая слезки и продолжая хохотать. – Нет, ну правда. Клянусь, – он вскинул лапку. – Ты молодая и красивая.
– Я тебе не верю, – ответила я, присев на кровать и повернувшись к мышонку спиной, жестом показывая, чтобы он расслабил мне шнуровку на платье.
– Ну я же поклялся.
– А еще смеялся, – буркнула я.
– Прости, – мышонок молчаливо принялся за корсет и, когда ослабил его, перебрался на плечо, занявшись волосами. – Карин?
– М? – спросила я грустно, размышляя, что моя жизнь могла бы быть и лучше.
Да она и была лучше до появления Ливетт. Я могла тешить себя мыслью, что и я герцогу симпатична. И, конечно же, он никогда больше не женился бы и не завел любовницу, а вздыхал только по мне. И кто из нас еще глупая малолетка?..
– А почему в вашем мире вот так все странно? Почему леди живут с лордами до свадьбы? Это как-то оскорбительно.
– Ничем не оскорбительнее, чем жить всю жизнь с тем, кого навязали тебе в жены или мужья, – я тряхнула головой, чуть не скинув мышонка с плеча.
– Да забудь ты уже о ней. Ливетт не понравилась герцогу. Это же очевидно. Он смотрел на нее безразлично, слушал вполуха, отвечал вежливо и односложно, – он закончил с прической, приземлившись на покрывало и протянув мне с десяток шпилек. – Ты мне лучше скажи вот что, ваш способ помогает не ошибаться в выборе спутника жизни. Все счастливы, да?
– Если бы, – я улыбнулась Миллилитру. – Ошибаемся и надеемся, что тот, кого мы выбрали, обязательно исправится.
Фамильяр хмыкнул.
– По нашему-то как-то надежнее. Редкий родитель желает своему чаду зла.
– Наверное, – отозвалась я, меняя платье на ночную сорочку и халат. – Все никогда не будут счастливы. Это стоит признать.
– Согласен, – пока Миллилитр задумчиво расхаживал по постели, потирая лапки друг о друга, я села за расчеты.
Заказы на мыло поступали, но не так много, как хотелось бы. И нужно было придумать что-то такое-эдакое для знати. Ну не станут они мыться тем же мылом, что и простолюдины.
– А как насчет вытяжек ромашки? – спросила я. – Новый сорт мыла. Для жирной кожи. Хотя откуда местным знать про жирную кожу, – рассуждала я. – А мы им расскажем. Только как рассказать?.. Если составлять небольшие буклеты?
– А ты видела цены на бумагу? – возмутился мышонок, кажется, уловив смысл задуманного.
– Так мы будем делать крохотные книжечки к мыльцу. И, естественно, повысим цену. И сразу убьем двух зайцев. Такое мыло будет только для образованных и богатых.
– А, простите, кто будет писать в этих маленьких книжечках? – спросил подозрительно Мил.
– Тот, у кого маленькие лапки и много свободного времени. Вместо того чтобы подглядывать за слугами…
– Я не подглядываю, – возмутился он. – Я веду разведывательную работу. Мало ли.
– Действительно, – хмыкнула я. – Так что у нас еще по травам? Ромашка?
– Шалфей, – предложил фамильяр. – Лаванда. Женьшень. Зверобой. Чистотел, – он прекратил загибать пальчики. – Да их сотни. Нужно хорошенько пораскинуть мозгами. Не все травы в доступе. Некоторые будут дорого стоить. Я тебя понял. Ложись, я пока поработаю, – деловито заговорил Миллилитр. – Ложись-ложись. Тебе еще соперничать красотой и свежестью с Ливетт, – ввернул шпильку, улыбнулся и похлопал по постели.
– И подумай еще о зубном порошке. На основе соды или соли. С мятой, для свежего дыхания, – предложила я.
– Знаешь, – возмутился Миллилитр, – я хоть и фамильяр, но тоже хочу отдыхать. Профсоюза на тебя нет.
– Чтобы состоять в профсоюзе, надо взносы платить, – предупредила я.
– Замкнутый круг. Придется работать, – согласился мышонок.
Глава 47. Ты так похожа на мою матушку!
– Ройд? – прошептала я, почувствовав на себе тяжесть мужского тела. – Что ты…
– Тс-с-с, – прижав палец к моим губам, он медленно провел им до подбородка, затем скользнул по шее и спустился ниже, второй рукой развязывая ворот ночной сорочки.
– Это… неправильно… – едва слышно выдохнула, пытаясь разглядеть хоть что-то в темноте, и в противовес собственным словам призывно выгнулась в пояснице.
Сопротивляться я не хотела. А голос разума, пытающийся достучаться до меня сквозь шум колотившегося в груди сердца, с каждым новым поцелуем доносился всё тише.
– Неправильно, – простонала я, млея от прикосновений Ройда.
– Ты права, – неожиданно согласился со мной герцог.
В следующую секунду я чувствовала лишь холод, пустоту и… разрывающую душу на части обиду. В спальне внезапно стало светло, как днём, а Ройд… уходил из моей комнаты, нежно придерживая за руку Ливетт.
– Ты так похожа на мою матушку! – обернувшись на меня, леди-гадюка громко рассмеялась, а я…
– Нет! – я вскочила с кровати, едва не запутавшись в одеяле и шумно дыша, начала озираться по сторонам. – Надо же было такому присниться…
Сон.
Всего лишь сон.
У меня даже получилось нервно улыбнуться обернувшемуся на меня Милу.
– И что же такого ужасного тебе приснилось? – уточнил он.
Мышонок сидел на столе напротив стопки маленьких клочков бумаги и старательно выводил что-то на них, то и дело окуная когти в чернильницу.
– Брачные игры бабуинов, – растерянно ответила я, выпутываясь из одеяла и отходя от кровати. – А что ты делаешь?
– Да в смысле?! – искренне возмутился он, чуть не опрокинув чернильницу. – Ты же сама просила…
– Тише, тише, – усмехнулась я, подходя к столу, чувствуя, что руки продолжают подрагивать после восхитительного сна, обернувшегося настоящим кошмаром. – Господи… Милкилинт! Ты…
От захлестнувших меня эмоций я не только назвала его полным именем, но и потеряла дар речи.
– Я восхитителен, умён, красив, молод, горяч и вообще, – надув грудь, Мил пафосно произнёс: – Ты бы без меня пропала.
– Как червяк! – согласилась с ним, зачарованно рассматривая этикеточки. – Мыло леди Карины для благородных леди с розовыми лепестками… для лордов с чабрецом… Бальное мыло для первого выхода в свет?
– Маркетинг, моя милая. Маркетинг, – с нажимом произнёс мыш. – Скоро весенний королевский бал. Тут ещё есть на пробу «Покоряющее сердца». Ещё я подумал об интимной серии «Мой король» и «Страстная ночь», но… местные ещё не доросли.
– Не доросли, – рассмеялась я. – Но… где ты взял бумагу? Ты же сам вчера говорил, что она стоит…
– Целое состояние, – важно кивнув, Миллилитр выразительно огляделся и, поманив меня лапкой поближе, жарко прошептал: – Я в библиотеку герцога наведался. Первые и последние страницы поотрывал в книгах…
– Мил! – крикнула, выпрямившись, не сумев сдержать эмоции.
– Не кричи! – напомнил мне про конспирацию библиотечный вандал. – Во-первых, они всё равно чистые. Вообще непонятно, зачем их в книги добавляют? Чтобы толще казалось, что ли?..
– Мил…
– А во-вторых, – продолжил он рассуждать, – я брал из тех книг, что всё равно никто и никогда читать не будет.
– Мил…
– Это временная мера! – заверил меня мыш, бережно собрав стопочку этикеток. – На пробу. А как дело пойдёт – купим бумагу.
Порча книг мне не пришлась по душе, но…
Обратно всё равно листы уже не вклеить. Они и исписаны, да и аккуратно порезаны на небольшие квадратики.
– Хорошо, – кивнула я, взяв в руки принадлежности для умывания. – Но больше из библиотеки…
– Ни-ни! – торжественно заверил меня фамильяр. – В крайнем случае новые листы бумаги у учителя стырю. Он всё равно…
– Милкилинт! – замерев у самой двери, я с укором обернулась на начинающего криминального авторитета.
– Ой, всё, – насупился он, прижимая к себе этикеточки. – Иди умываться. У нас сегодня дел много.
Сходив до уборной и закончив с утренними процедурами, я вернулась в комнату, чтобы переодеться. Пока меняла сорочку на простое платье, то и дело мысленно возвращалась к приснившемуся. К первой части сна, разумеется… и зря, лучше бы думать о второй. Она более… реалистична. Понятия не имею, какой день недели, но я сейчас готова была поклясться, что сон этот мне приснился с четверга на пятницу. И точно сбудется.
– Логичнее использовать розы, они есть везде. Выращивать сложно, но даже если и загубим пару кустов, то у герцога с восточной стороны замка практически по всей стене они высажены, – начал рассуждать Мил, когда я закончила переодеваться. – Что касается простых цветов, то я накидал списочек, – достав записку, он мне зачитал: – Ромашки, лютики, колокольчики. Это всё в свободном доступе. В поле иди и рви, суши и прочее. Так, – сверившись со списком, он продолжил: – Сейчас можем использовать гвоздику, корицу, бадьян и чабрец. Это всё у Анны можешь попросить.
– Бадьян? – нахмурилась я. – Он пахнет, как детская микстура от кашля.
– Это для тебя он так пахнет, – важно поправил меня Мил. – А тут никто микстур не пробовал. Так что… пахнуть мыло будет сладкой пряностью. Ой, – хлопнув себя по лбу лапкой, мышонок продолжил раздавать указания: – Мяту тоже у Анны попроси. Попробуем и мыло с ней сделать, и зубную пасту. А потом…
– А потом ты отожмёшь у меня бизнес, – сделала я вывод, поражаясь оперативности своего фамильяра.
Мы только вчера это обсуждали, а у него уже и этикетки готовы, и план на ближайшее будущее. Хоть он и вечно жаловался, но хватка у него была отличная. Что не могло не радовать.
– Сначала нужно его запустить, – не стал ничего отрицать Миллилитр, хитро прищурив глаза. – Давай, Карина! За работу! Встречаемся в оранжерее.
– Но… точно отожмёт, – усмехнулась я, наблюдая, как мыш с тихим хлопком исчезает. – Ну, пойду исполнять.
На кухню в любом случае забежать было нужно. Взять завтрак как минимум. А как максимум – да. Попросить у Анны немного специй.
– И как я сама не догадалась? – прошептала себе под нос, спускаясь по лестнице.
Это же так просто! Та же самая корица! А если добавить сушеных яблок?..
Замедлив шаг, я с восторгом подумала и о других сухофруктах.
А ягоды? Земляничное мыло, клубничное, смородиновое, черничное… да, придётся попотеть, собирая и заготавливая, но оно того стоит! Полностью натуральный продукт! Ни красителей, ни искусственных ароматизаторов! И…