Могла ли Тамара ожидать, что когда-нибудь попадет в королевский дворец? А вот попала! Неожиданно, без всяких дополнительных просьб и интриг. Шевалье Нэйвен остался отсыпаться в номере, а бодрая и оживленная баронесса Вимбрисс велела заложить карету и не откладывая дела в долгий ящик отвезла свою протеже в самый центр столицы, где располагался королевский дворец, окруженный парком и великолепной кованой оградой.
У ворот стояла стража из семи гвардейцев. Вооружены они были чисто символически — золочеными короткими копьями с пушистыми хвостиками на конце древка. Видно, на дворец никакие злоумышленники нападать не собирались. Одеты гвардейцы были в короткие, выше колен, туники цвета слоновой кости. То есть у нас этот цвет так называется, но в королевстве Цекробэжаль слоны не водятся. Поэтому лучше назвать его цветом сливочного крема.
Держались гвардейцы весьма непринужденно. Один уселся на цоколь ограды и прихорашивался перед маленьким круглым зеркальцем, которое держал в руке. Другой с удовольствием позировал уличному художнику. Рядом с гвардейцем стояла дамочка, разодетая в платье с бесчисленными оборками. Судя по прическе и наряду — провинциалка, которая прикатила в столицу и теперь старается набрать как можно больше впечатлений и сувениров. Возможности сфотографироваться рядом с местными достопримечательностями, конечно, не было, зато все желающие могли получить такую вот быструю зарисовку.
Вдруг налетел порыв ветра, взметнул полы туники третьего гвардейца, и Тамара убедилась, что нижнее белье королевские стражи не носили. Да, это была давняя традиция. В тот короткий сезон, когда погода становилась прохладней, гвардейцы надевали суконные куртки с золотыми пуговицами, короткие кожаные сапоги и чулки с узором. Но даже в межсезонье форма не предусматривала белья. Однако по этому поводу никто не протестовал. Ведь славные традиции надо соблюдать.
*******
Баронесса и Тамара поднимались по лестнице из розового мрамора, когда навстречу им попался некий черноволосый господин лет под сорок, в брусничном бархатном костюме.
— Милая госпожа баронесса! Безумно рад встрече. Говорят, вы уже почти не вдова?
Баронесса кокетливо улыбнулась.
— Верно, господин Баррэндоль, слухи самые что ни на есть точные. До свадьбы осталось чуть больше месяца.
— Мои поздравления. Чему обязан счастьем видеть вас? Вы приехали на аудиенцию?
— Нет, я привезла эту очаровательную девушку к маршальше. Та искала помощницу, чтобы подготовить свои мемуары…
— Я слышал, она буквально три дня назад наняла секретаря.
Тамара хотела расстроиться, однако не успела, поскольку следом послышалось:
— Но маршальша наверняка согласится взять помощницу. Ведь у нее накопилось столько бумаг, что одному человеку точно не разобраться. В любом случае, такая прелестная девушка без работы в нашем дворце не останется.
И он послал Тамаре многообещающую улыбку.
— Ах, я же вас не познакомила, — спохватилась баронесса. — Тамара, это виконт Баррэндоль, главный церемониймейстер.
— Какое восхитительное имя, — заметил тот. — Тамара… звучит как серенада.
Тамара на всякий случай состроила новому знакомому глазки. Главные церемониймейстеры на лестнице не валяются, к тому же выглядел он вполне привлекательно.
********
Маршальша Норра Квэкс расхаживала по своему обширному кабинету, энергично впечатывая подошвы крепких башмаков в дубовый паркет. Облик у нее оказался довольно-таки необычным, даже экзотическим. Лиф темно-зеленого наглухо застегнутого платья весь увешан орденами и медалями. На поясе раскачивался маленький изогнутый кинжал в чехле. Росту и широким плечам маршальши позавидовал бы любой гвардеец. Мощная женщина, с такой лучше лишний раз не ссориться. Темные волосы были обрезаны и едва прикрывали уши. Примерно такую прическу носила суровая массажистка Тернея из развеселого дома. Вторая женщина из всех увиденных Тамарой в королевстве Цекробэжаль, которая предпочитала стрижку длинным локонам и пышным пучкам.
Посетительницы сидели в креслах, а хозяйка кабинета, на стенах которого были повсюду развешаны карты, планы и оружие, продолжала маршировать.
— Значит, вы рекомендуете эту девушку?
— Вот именно, — ответила баронесса. — Она окажется вам полезной. Я бы сама с удовольствием приютила ее, но вы же знаете, что сейчас у меня столько перемен…
— Зря вы затеяли новый брак, дорогая. Все эти мужчины ни на что не годны.
Маршальша дошла до стены и резко развернулась. Медали и ордена звучно брякнули.
— Среди мужчин встречаются приятные исключения, — отозвалась баронесса. — Так что насчет Тамары, дорогая Норра?
— Что ж, раз вы хотите, приму ее на службу. Сомневаюсь, что новый секретарь в одиночку справится с такой огромной работой. Я же сейчас пишу мемуары… Накопилось столько записей разных лет, а разбираться в них у меня нет ни времени, ни навыка. По мне лучше заниматься своим привычным делом, чем рыться в бумагах.
Маршальша обернулась к Тамаре, и та невольно поднялась с кресла, настолько требовательным был взгляд будущей начальницы.
— Можешь прямо завтра и приступать. Надо будет разобрать рукописи по папкам и вообще навести порядок в архиве. Работы непочатый край. Справишься?
— Так точно! — отрапортовала Тамара.
— Хорошо! Жить будешь в отдельной комнате возле моей приемной. Разумеется, на всем готовом. Обмундирование… то есть платья и прочая чепуха тоже за мой счет. Жалованье — пятнадцать браксов в месяц. Согласна?
— Целиком и полностью!
******
Ближе к вечеру Тамара успела освоиться на новой территории и познакомиться с коллегой — обалденно красивым юнцом лет восемнадцати по имени Лэттен. Он уже с головой погрузился в разборку архива маршальши. А Тамара пока обустраивалась в комнатке возле парадной приемной. С ее радости, комнатка оказалась хоть и маленькой, зато с ванной. Так что Тамара успела сполоснуться и теперь, в одной короткой нижней юбчонке, сорочке и туфельках на босу ногу, раскладывала свои немногочисленные вещи в шкафу. И тут в дверь кто-то постучал…
Глава 43
Тамара прикрылась платьем и ответила на стук.
— Заходите!
Стучавший не заставил себя ждать ни секунды. Церемониймейстер Баррэндоль в один миг оказался рядом с Тамарой.
— Нравится на новом месте?
— В общем, да. Уютненько тут.
Он поцеловал Тамару в шею, а потом спросил:
— Кровать не узковата?
— Мне одной нормально…
— А если вдвоем? Проверим?..
Тамара не успела ответить, как вместе с господином церемониймейстером оказалась на кровати. Что ж, судя по его недавним взглядам, это было вполне ожидаемое продолжение знакомства. Дальнейшие события я, пожалуй, вам не буду подробно описывать. Люди взрослые, сам процесс и так отлично представляете. Вот если бы у церемониймейстера оказались какие-нибудь оригинальные вкусы и наклонности… О, тогда, конечно, стоило расписать в подробностях — что, куда, как именно и с какой интенсивностью. Но на сей раз все сложилось вполне обычно и стандартно — мило, приятно, в привычной позе. Потом то же самое повторилось еще раз. Собственно говоря, Тамара и против третьего раза не возражала бы, однако предпочла побеседовать с партнером по душам. Очень хотелось уточнить один момент, который она позабыла выяснить у баронессы Вимбрисс. Тамара положила голову на плечо Баррэндоля, устроилась поудобнее и спросила:
— Скажи, пожалуйста, маршальша Квэкс ведь жена маршала? Поэтому ее так называют, по мужу?
Баррэндоль усмехнулся.
— Нет, она сама по себе маршальша. А муж у нее — пустое место.
— Вот как?
— Ну да. Маршальша выросла при войске, отец у нее был главнокомандующим. Оружие для нее стало лучшей игрушкой, а ходить она предпочитала строем. Отец выдал ее замуж за своего адъютанта. Когда собрался в отставку, передал должность зятю. На это место никто особо не зарился, поэтому получилось, как хотел старикан. А вскоре внезапно произошел военный конфликт. Жители Восточного побережья впервые за сотни лет отказались платить налоги. До сих пор не понятно, чего на них нашло. Король потребовал немедленно прекратить это безобразие. Вместо того чтобы извиниться, восточнобережцы взяли и двинулись на нас войной. Представляешь? Такая наглость! Пришлось с ними воевать.
Назначили день сражения. Подобрали отличное поле, погода стояла прекрасная, как на заказ. Наши славные воины надели свои лучшие наряды, приготовились к битве… А восточнобережцы взяли и направили на них пушки. Совершенно потеряли чувство меры и приличия. Наши солдаты и офицеры не привыкли к такому отношению. Короче говоря, они обиделись, развернулись и собрались уходить с поля боя. Во главе с главнокомандующим, тут он был в первых рядах. И вдруг молодая маршальша встала грудью на пути отступающих. Она произнесла пламенную речь и убедила их вступить в бой. Воины расчувствовались, вдохновились и двинулись в атаку. Восточнобережцы даже не успели воспользоваться своими дурацкими пушками и были полностью разбиты. Потом все помирились. Часть просроченных налогов уплатили, часть простили, и жизнь снова наладилась. С тех пор маршальша получила статус героини и пользуется огромным уважением. Воевать больше не с кем, внешних врагов нет, розисты и фиалкисты только на словах враждуют. Зато маршальша поддерживает боевой дух войска и высоко держит знамя.
— А ее муж?
— Муж живет в каком-то маленьком поместье, увлекается садоводством и цветоводством. С женой они давно не видятся. Не достоин он такой выдающейся женщины.
Тамара была изумлена.
— Ни разу тут у вас ни о чем похожем не слышала. А в королевстве есть и другие выдающиеся женщины?
— Еще чего не хватало! Нет, маршальша одна такая. Ну что, продолжим?..
*******
Прямо с утра Тамара надела презентованное маршальшей платье из синего сукна и приступила к своим новым обязанностям. Оказывается, она здорово соскучилась по секретарской работе. Кто бы мог подумать?
Маршальша не преувеличивала, разнообразных бумаг действительно накопилось полно. В комнатушке за кабинетом были в полном беспорядке свалены разные наброски, реляции, благодарственные письма, планы, записи речей… В кабинете и приемной подобного добра тоже хватало, набралось за долгие годы. Кроме этих помещений, резиденция маршальши в королевском дворце состояла из гостиной, столовой и личной спальни хозяйки. Еще имелись две комнатки по разные стороны приемной, в которых приютились Тамара и секретарь Лэттен. Тот успел потрудиться на своей должности всего три дня, и за это время извел еще целую стопку листов, записывая под диктовку маршальши вспоминания о ее б