– Спрячь, а то хозяин отберет, – посоветовала Зара. Мальчик сразу погрустнел.
Потрепав Рухима по голове, я направилась в комнату гостьи. Настроение было далеко не радужное. Что еще придумала дона Солан? Ей не понравился обед? Постель оказалась недостаточно мягкой, а белье – чистым? Или она все же решила пожаловаться на меня хозяину?
На этот раз я постучала в дверь, и дождалась разрешения войти. Дочь доны Солан лежала на кровати, повернувшись лицом к стене. То ли спала, то ли притворялась, чтобы не общаться со мной. Сама дама опять стояла у окна, наблюдая за каплями дождя, стекающими по стеклу.
– Дона Солан, – начала я, но женщина меня перебила:
– Вот и ты, Айрин. Прошу, присаживайся.
Я присела на краешек стула, сложив руки на коленях.
– Скажи, ты довольна своей работой? Твой хозяин щедро платит тебе?
Я, ожидавшая любого вопроса, но не этого, изумленно взглянула на гостью.
– Прости за откровенность, но моей дочери нужна служанка. У нас была одна девушка, но она уволилась. Работа несложная – постирать и погладить платья, заплести волосы, помочь одеться и тому подобное. Я хорошо тебе заплачу.
Я не могла поверить своим ушам. Неужели мне выпал счастливый билет? Я наконец-то уеду с постоялого двора?
Не понимая причины моего молчания, Солан заговорила быстрее:
– Прошу тебя, Айрин, не отказывайся. Такая умная и красивая девушка, как ты, не должна хоронить себя в глуши. Если тебе не понравится работать у нас, ты всегда сможешь уйти. В столице легче найти новое место. Рекомендации я тебе дам. Платить буду одну серебряную монету за два дня.
Это было очень много. У Рувельта я работала практически за еду и жилье.
– Прошу тебя, Айрин, – снова повторила женщина.
– Вы очень добры, дона Солан, – с трудом проговорила я. – Я с благодарностью принимаю ваше предложение.
Женщина улыбнулась, сразу став моложе и красивее.
– Меня зовут Деллия, мою дочь – Лирма. Обещаю, ты не пожалеешь. Собери вещи: мы уезжаем завтра, на рассвете.
***
Напевая от радости, я поднималась в свою комнату. Мысли крутились вокруг доны Солан и её неожиданного предложения.
Мне не придется в спешке убегать с постоялого двора, бродить одной по раскисшим от грязи дорогам, стучать в дома крестьян в поисках приюта. Я поеду в карете, буду служить знатной даме, а не Рувельту и лавочникам. Забуду, как страшный сон, комнату под самой крышей, плохую еду и масляные взгляды Рувельта…
Казалось, всё прекрасно. Но меня тревожила одна мысль: почему дона Солан выбрала меня? Настолько нужна служанка, что взяла первую встречную девчонку?
«Почему бы и нет. Я всю жизнь обходилась без чужой помощи, а знатные дамы привыкли рассчитывать на других. Кто-то должен собрать вещи, принести еду, помочь одеться и заплести волосы. Солан устала заботиться о себе и о дочери.
А почему именно я?»
Немного подумав, я нашла ответ. Солан требовалась молодая девушка, способная держать язык за зубами. Та, что никому не расскажет о необычной внешности доны Лирмы.
Мне также не нравилось, что моя будущая хозяйка едет в столицу. В этом городе живет человек, который ищет девушку из другого мира и аматеус.
«Мы сделаем так, что она сама к вам придет», – обещал Бран своему господину. Неужели его слова сбываются?
Ну, уж нет. Судя по всему, хозяин Брана – принц и правитель Луссора, а я – всего лишь служанка. Вряд ли наши пути пересекутся: слуг на балы не берут. Но, если дона Солан будет часто бывать при дворе, мне придется искать другое место.
День пролетел незаметно. Я старалась вести себя, как обычно, но не могла скрыть ни блеска в глазах, ни счастливой улыбки. Зара поглядывала на меня, но ни о чем не спрашивала. Рувельт один раз зашел на кухню, выпил стакан пива и ушел. Тем лучше – он не испортит мне последние часы в этом доме.
Я обвела взглядом тесную мансарду. Немногочисленные вещи были сложены в сумку, к платью я пришила потайной карман, куда спрятала кулон и пару золотых цепочек. Шар, немного подумав, оставила. Он принадлежал хозяину постоялого двора.
Прошло несколько часов. Лунный луч, проникший сквозь оконце мансарда, упал на матрас, заставив меня открыть глаза. Или меня разбудило чувство близкой опасности?
В ночной тишине вдруг раздались шаги. Тихие, осторожные, как будто тот, кто крался, не хотел, чтобы его услышали. Потом под дверью показалась полоска света.
Человек немного потоптался на месте, потом резко надавил плечом на хлипкую дверь. И та с противным скрипом распахнулась, позволяя рассмотреть Рувельта, стоявшего на пороге.
Я, одним движением поднявшись с матраса, бросилась к стене. Долгие мгновения мы смотрели в глаза друг другу, потом на лице хозяина расплылась глумливая улыбка:
– Айрин, ты не спишь? Как досадно, – его взгляд обежал мансарду и остановился на висевшей на стуле сумке.
– Решила сбежать, Айрин? Напрасно, девочка, от меня еще никто не уходил.
– Откуда вы знаете?
Хозяин, лениво потянувшись, поставил свечу в железном подсвечнике на стол.
– Дона Солан была так добра, что решила заплатить за служанку, которую у меня отнимает. Расщедрилась на целую золотую монету. Вот глупая! Как будто я расстанусь с девчонкой, которая может принести мне в десять раз больше золота.
Я в ужасе следила за ним, понимая, что попала в западню. Мужчина потянулся, потом принялся неторопливо расстегивать рубашку.
– Что вы делаете?
– Как что? – удивился Рувельт. – Собираюсь снять пробу. Ты слишком долго крутила передо мной хвостом, Айрин. Жаль, конечно, что не попался богач, любитель невинных девочек, но и так неплохо. Ты мне за все заплатишь, за каждый кусок хлеба, который съела, и глоток воды, который выпила.
Я рванулась к двери, но Рувельт оказался быстрее. Сильные руки впились в мои плечи, прижимая к телу хозяина.
– Пустите меня! Я больше у вас не работаю.
Мужчина, схватив меня за волосы, поволок к лежавшему на полу матрасу.
– Запомни одно, дорогая: здесь распоряжаюсь я. И только я решаю, когда и как мои слуги могут уйти.
Швырнув меня на матрас, мужчина навалился сверху, не позволяя пошевелиться.
– Дона Солан будет меня искать, – ухватилась я за последнюю надежду.
– Пусть ищет. Я спрячу тебя в подвале, пока она не уедет. А потом, кто-нибудь из слуг подтвердит, что видел, как ты ночью сбежала из дома.
«Он прав. Вряд ли дона Солан будет беспокоиться о девушке, которую знает два дня. Неужели мне придется на всю жизнь остаться на постоялом дворе и обслуживать клиентов?»
Отчаяние придало мне сил. Я шипела, вырывалась, царапалась, пытаясь укусить Рувельта. Но мужчина был гораздо сильнее. Без особого труда перевернув меня на живот, он связал мне запястья рук полотенцем.
– Так-то лучше, – он с силой ударил меня по спине. – Жаль, личико у тебя красивое, портить не хочется.
Потом потянул за воротник платья. Ткань с легким треском поддалась, обнажая плечи. Мужчина приник к моему телу, оставляя на коже следы голодных поцелуев.
Мне не верилось, что это происходит со мной. Нападение, боль в вывернутых руках, чужие прикосновения, вызывающие тошноту.
Нет! Не хочу! Кто-нибудь, помогите!
Мне казалось, мой мысленный крик пронесся по всему дому. Заставил вздрогнуть спящую Зару, открыть затуманенные глаза Деллию, пошевелиться Рухима и Лару, деливших комнату в хозяйственной пристройке. Даже Рувельт замер на мгновение, перестав сжимать меня в жадных объятиях.
А потом… Я вдруг ощутила боль в правой ноге, как будто к коже поднесли раскаленный уголь. Она становилась сильней с каждой секундой, прежде чем волной пройтись по телу. Из горла вырвался не крик и не стон, нечто мучительное и отчаянное. И мир перестал существовать.
Глава 13
Мне приходилось пару раз в жизни терять сознание. Что сказать – ощущения не из приятных. Реальность плывет, смазывается, как картинка в плохо настроенном телевизоре, потом кто-то словно выключает свет. И ты приходишь в себя на полу или, если рядом окажется близкий человек, на стуле или кровати.
Но этот раз всё было иначе. Открыв глаза, я не увидела низкого потолка мансарды или Рувельта, прижавшего меня своим телом. Бескрайнее пространство было залито солнечным светом. Я висела в воздухе, не испытывая ни малейших неудобств. Наоборот, такого чувства покоя и умиротворенности мне давно не приходилось испытывать.
Рядом парил ослепительно сверкавший аматеус. Жемчужина в пасти дракона переливалась всеми цветами радуги. Хотелось схватить цепочку с кулоном и надеть на шею.
Аматеус.
Совершенный. Безупречный. Созданный для меня.
– Не делай этого, – послышался взволнованный голос.
Ко мне приближалась девушка в длинном, ниспадающим до пола, платье. Голубые глаза светились добротой и любовью, губы приветливо улыбались.
Она выглядела довольной и счастливой. Какой контраст по сравнению с нашей последней встречей, когда тяжело раненная незнакомка передала мне кулон!
– Ты… – прошептала я, не понимая, что происходит. Девушка погибла на моих глазах, мы никак не могли встретиться. Или Арины Масловой тоже нет среди живых?
– Не волнуйся, – девушка почувствовала мое состояние, – ты жива, просто аматеус, защищая тебя, на время вырвал твою душу из тела.
– Аматеус? – я представила, что в этот миг Рувельт делает с моим телом, и содрогнулась. Мир вокруг словно утратил частичку своего сияния, появилось одно темное пятно, второе, третье.
– Остановись! – испуганно крикнула девушка, – ты не в материальном мире, Айрин. Любая твоя эмоция, особенно негативная, здесь усиливается в сотню раз. Ты можешь уничтожить всё вокруг, и даже не заметить этого.
– Но Рувельт…
– Этот слизняк пожалеет, что поднял руку на хранительницу аматеуса, – холодно бросила незнакомка. – До конца своей жизни он будет испытывать боль, и не сможет прикоснуться ни к одной женщине.
Против воли я вздрогнула. Законы кармы никто не отменял, просто в этом мире они действуют быстрее и жестче.