Я улыбнулась, услышав знакомое имя. Элси. Перед глазами появилась стройная девушка, с ласковым взглядом голубых глаз. Наверное, мы могли бы стать подругами.
– А как зовут принцев?
– Разве я не сказала? – удивилась Сиона. – Старшего – Гед, младшего – Гирион.
Не знаю, почему, но мое сердце забилось быстрее при этих словах. Гирион. Какое прекрасное имя.
– Как понимаешь, Айрин, у короля не было времени, чтобы заниматься детьми. Жениться повторно он отказался. Советники Гизела обратились ко мне с просьбой присмотреть за юными принцами и принцессой. Я стала их наставницей.
– Почему именно вы? – вырвалось у меня не слишком вежливое замечание. Но Сиона не обиделась.
– Моя семья с давних времен предана короне. Девиз Райзен звучит как «Верные», – с гордостью произнесла женщина. – Мои предки не участвовали ни в одном заговоре. Муж погиб, служа своему королю. У меня нет ни детей, ни близких родственников. Я могла полностью посвятить себя наследникам Гизела.
Улыбнувшись, я подумала, что советники нашли хорошую воспитательницу для юных принцев. В Сионе внешняя мягкость сочеталась с умом и преданностью своем долгу. А дети учатся не столько на словах, сколько на примере взрослых.
– Шли годы. Мальчики всё время проводили вместе. Они были очень дружны. Я следила, чтобы никто из придворных не упрекал Геда за то, что он рожден вне брака, а Гириона – за низкое происхождение со стороны матери. Они – братья, сыновья короля, и точка. Их долг – поддерживать друг друга, служить королю и стране. А кто потом станет наследником трона, совершенно не важно.
Кстати, Гизел тоже не делал различий между детьми. После смерти королевы, он очень изменился, стал добрее, мягче. Он гулял с ними, играл, когда выдавалось свободное время, покупал одежду, оружие, книги. И, если взгляд короля смягчался при виде младшего сына, рожденного любимой женой, то это замечала только я.
Сиона тяжело вздохнула, и, отвернувшись, смахнула слезинку с ресниц.
– Моей же любимицей стала Элси. Я всегда хотела иметь дочку, и племянница короля заменила мне её. Легкая, как ветерок, нежная, как солнечное утро, Элси вызывала в людях самые светлые чувства. Принцы любили её, как родную сестру.
Я подумала, что Элси могла бы стать не только сестрой, но и кем – то большим для одного из наследников Гизела. Что же произошло? Почему она забрала аматеус и сбежала?
Я задала этот вопрос Сионе. Та сгорбилась, опустив руки на колени:
– Если бы я знала… Могу только догадываться. Два года назад погиб король Гизел. Он охотился в горах и попал под обвал. Его завещание удивило всех: король назначил сыновей соправителями Луссора.
– Как это? – не поняла я.
– Очень просто. Принцы совместно управляют королевством. На любом, изданном ими, приказе, должны стоять две подписи, или он будет считаться недействительным.
Мои брови поползли вверх. По опыту я знала, как сложно даже обычным людям договориться между собой, что уж говорить о правителях. У каждого принца – свои желания, свой взгляд на политику, экономику и многое другое. А еще у каждого есть слуги, шпионы, охрана, приближенные среди знати. Так и до гражданской войны недалеко.
– Почему король принял такое странное решение? – спросила я. – Он же понимал, что это приведет к склокам и интригам между наследниками. Править должен один человек. На Земле есть поговорка: «Если царство разделится, сразу разорится».
Сиона поправила выбившуюся из-под платка прядь волос.
– Гизел хотел защитить ребенка, рожденного любимой женщиной. Он боялся, что знать не примет Гириона как нового правителя. А если отдать трон Геду, неизвестно, как сын любовницы в будущем обойдется с братом. Вдруг решит избавиться от соперника?
Я не стала напоминать Сионе, что, по её словам, принцы дружили в детстве. Когда дело касается власти, обычные человеческие чувства уходят на второй план. Родители убивают наследников, те поднимают восстание против родителей. А Гед и Гирион всего лишь сводные братья.
– И что случилось дальше? – спросила я, когда Сиона замолчала.
– Увы, не знаю. Вскоре после того, как принцы стали правителями, я оставила королевский двор. С возрастом начинаешь ценить покой. Я устала от вечных интриг, жестоких шуток, измен, лести, столь обычных между придворными. Меня не раз пытались использовать то сторонники Геда, то Гириона.
Я не могла и не хотела выбирать между принцами. И Гед, и Гирион мне как родные дети. Выступить в поддержку одного, значит, предать другого. К тому же, мои мальчики и Элси выросли, они больше не нуждались в наставнице. И я, получив разрешение от принцев, уехала из столицы.
Сиона склонила голову. Я догадывалась, о чем она думала уже не в первый раз: правильно ли поступила? Могла бы она что-то изменить, живя рядом с принцами? Или будущее предопределено, и человека, задумавшего дурное, не остановить?
– Я основала Серый приют для тех, кто болен, не имеет семьи и дома, кому некуда пойти. В помощницы взяла девушек из небогатых семей и нескольких целителей. Мы не только лечим тех, кто не может заплатить, но и помогаем людям, оказавшимся в сложной ситуации. Кто бы ни пришел к воротам приюта – нищий, бродяга, должник, скрывающийся от ростовщиков или женщина, сбежавшая от жестокого мужа – он всегда найдет защиту и поддержку. Только людей, совершивших преступление, мы не принимаем.
«Неплохо, – подумала я. – Чем-то напоминает благотворительные фонды в моем мире. Но это требует больших средств. Неужели Сиона так добра, что пожертвовала своим состоянием ради других?»
Я взглянула женщине прямо в глаза.
– А если человек вас обманет? Прикинется бродягой, а на самом деле он – разбойник и убийца?
– Не обманет, – уверенно произнесла хозяйка приюта. – У нас есть артефакты, помогающие выявить ложь. Также приют защищен сильными чарами. Человек с дурными намерениями просто не сможет пройти.
По спине пробежал холодок. Увлеченная историей короля Гизела, я забыла то, о чем хотела спросить с самого начала:
– А как я здесь оказалась, дона Сиона? Я ведь не стучала в двери приюта, не просила о помощи. Последнее, что помню, как река выбросила меня на берег. Почему вы меня приняли?
Судя по румянцу, выступившему на щеках, Сиона смутилась.
– Так и думала, что ты об этом спросишь. Тебя принес дракон, Айрин.
– Что?
Ожидавшая любого ответа, но не этого, я всем телом подалась вперед и схватила женщину за руку:
– Один из принцев-правителей? – Сиона кивнула. – Но кто?
Я с нетерпением ждала ответа. Принц, который пожалел меня и принес её в Серый приют, – настоящий брат Элси и мой друг. Сомневаюсь, что хозяин Брана стал бы тратить силы, на какую – то простолюдинку.
Увы, Сиона меня разочаровала:
– Если бы я знала! Принц – дракон не стал превращаться в человека, просто оставил тебя у ворот приюта и улетел.
– Очень жаль, – вздохнула я. – Но почему юноша, которого вы воспитали, не захотел увидеться с вами?
Плечи Сионы поникли.
– Не знаю, – тихим голосом сказала она. – Раньше и Гед, и Гирион часто навещали меня. Всё изменилось после бегства Элси. Может, они винят меня в том, что случилось с девочкой?
Я вдруг почувствовала страшную усталость. Сиона была хорошей рассказчицей. Но мне казалось, что она чего – то не договаривает.
Интересно, она на самом деле не знает виновника гибели Элси, или не желает знать? И, если это правда, как мне выполнить просьбу принцессы и вернуть аматеус?
– Расскажите, что знаете, – попросила я. – Не скрывайте ничего, ни малейшей подробности.
– Хорошо, – хозяйка приюта глубоко вздохнула. – Итак, после того, как я оставила двор, принцы часто навещали меня. Они прилетали, иногда поодиночке, иногда вместе. Пили чай, беседовали с моими помощницами, шутили и смеялись. Я не замечала ничего особенного в их поведении – ни высокомерия, ни гордыни, ни жестокости по отношению к нижестоящим. Мои мальчики остались такими же, как в детстве.
Грустно улыбнувшись, я вспомнила девушку-служанку в спальне одного из принцев, а также наказание совершившего ошибку Брана. Сиона явно идеализирует своих воспитанников.
– Элси же не появлялась несколько месяцев. Я не винила её, понимая, что молодой принцессе приходится играть роль хозяйки при королевском дворе, пока правители не женаты. Ни один бал или прием не обходился без её участия.
Но однажды, пару месяцев назад, Элси неожиданно приехала в Серый приют. Она появилась вечером, когда двери были уже закрыты, и не как подобало принцессе, в карете, в сопровождении охраны и с пышной свитой. Нет, девушка прибыла в скромном экипаже, вместе с двумя служанками.
Я с радостью обняла её, и почувствовала, что девушка чем – то расстроена. Она привычно улыбалась, но в голубых глазах стояли слезы.
Я подумала, что причина в несчастной любви. Ходили слухи, что принцессу собирались выдать замуж за правителя соседнего государства. Но Элси даже не заикнулась об этом. Когда мы остались наедине, она принялась расспрашивать меня о прошлом: о Гизеле и Ридале, об их союзе, о том, как королева долго не могла родить ребенка, и о доне Эдиас.
Меня удивила такая настойчивость.
– Что тебя тревожит, Элси? – напрямик спросила я. Девушка нахмурилась.
– У меня плохое предчувствие, наставница. Приближается буря, но никто, кроме меня, этого не чувствует.
– Правители больны? – испугалась я, но Элси отрицательно покачала головой. – Что тогда? Война с соседями? Мятеж? Неурожай и голод?
– Нет и нет, – Элси немного помедлила. – Гораздо хуже.
Я даже рассердилась.
– Что может быть хуже войны и голода?
– Измена. На самом верху.
Я не сразу поняла, на что намекает принцесса. А когда поняла, то, вскочив с места, проверила, плотно ли прикрыты окна и двери.
«Измена на самом высоком уровне…» Произнести такое вслух, значит, навлечь на себя серьезные неприятности. И неважно, кто это сказал, знатная дама или служанка, при короле Гизеле в тюрьму отправляли и за меньшее.