Я сложила руки на груди, жалея, что не захватила с собой зонтик-трость. На него можно было бы эффектно опираться или (что даже лучше!) еще более эффектно тыкать им в лица негодяев.
Ладно, в лицо одному конкретному негодяю, сейчас подозрительно застывшему напротив Нолана. Впрочем, я и по напряженной спине, на которой поверх темно-серого пальто сверкали золотистые волосы, стянутые в хвост, уже догадывалась об ответе.
— Я ничего не знаю! — предсказуемо откликнулся Нолан, кажется, готовый поднять руки вверх на манер пойманных на месте преступников. — Честное слово!
— Мисс Бартон, я думаю…
— Позже, мистер Грифленд, — холодно перебила я, делая еще один шаг к Нолану.
Джеймс полуобернулся ко мне. На его лице застыла обреченность. В хмуром взгляде, которым он одарил Нолана, раздражение смешалось со страхом. Признаться, даже во время нападения он смотрел на волкодавов с большей приязнью, чем сейчас на своего сокурсника.
— Итак, мистер Нолан, — снова заговорила я, выдержав паузу, — если вы хотите получить зачет по моему предмету, советую вам максимально лаконично просветить меня о том, в каком же споре участвовал мистер Грифленд. В противном случае я могу смело вам обещать, что мой предмет вы не сдадите никогда, и никакие жалобы на меня в ректорат не помогут. Вам же не хочется отправиться служить короне в леса Элзонии, верно?
Цвет лица Нолана почти сравнялся с серой брусчаткой под ногами.
— Ми-и-сс Бартон… — заикаясь выдавил он.
— Я сам, Райли, — оборвал его Джеймс и прямо посмотрел на меня. Выглядел он раздосадованным и … очень виноватым. Я поджала губы, уже понимая, что он скажет. Правда, менее болезненными его слова от этого не стали. — Полгода назад, — выдохнув, начал он, — я заключил пари, поспорив, что добьюсь вашего расположения.
— И поцелуя, — вставил Нолан.
— Заткнись, Райли, — не оборачиваясь, через плечо бросил Джеймс.
Нолан тут же затих, кажется, мечтая исчезнуть.
— Поздравляю с победой, мистер Грифленд, — спокойно сказала я, стаскивая перчатки. — В следующий раз, будьте добры, выбрать предметом что-то… менее одушевленное.
— Мисс Бартон…
Я молча кинула ему в лицо сначала одну перчатку, затем другую. Он не шелохнулся, лишь прикрыл глаза. Сдерживая клокочущую внутри ярость, которая жидким огнем уже устремилась к ладоням, я молча отвернулась и зашагала в сторону столовой.
Я не удивилась, когда спустя десяток шагов меня нагнали и развернули к себе.
— Амелия…
— Вообще-то, мисс Бартон, — механически поправила я, утыкаясь взглядом в воротник пальто Джеймса.
— Хорошо, — он отмахнулся от моего уточнения, как от назойливой пчелы, — послушайте, все и правда начиналось как игра, но затем…
— Вы влюбились в меня по уши, поняв, какое же я сокровище на самом деле, — равнодушно перебила я.
— Вы не верите? — Его взгляд с беспокойством изучал меня. Я чувствовала его, даже не поднимая глаз. — Я могу поклясться!
Он засучил рукав пальто, явно готовый подкрепить свои слова магической клятвой, требующей крови, но я перехватила его запястье.
— Перестаньте, — раздосадовано сказала я. — В этом нет необходимости.
— Вы мне верите?
— Да, но это не умаляет того факта, что сейчас я на вас зла.
Я отдернула руку и зашагала к замку. Полуобернувшись, но не глядя на Джеймса, я бросила:
— Не ходите за мной.
— Как же наше расследование?
Я криво усмехнулась.
— Только идиоты полезут в дело, которое заинтересовало гильдию.
— Но как же…
Я пожала плечами и, не удостоив его ответом, направилась к башне, в которой располагалась столовая.
Пари… Амелия все-таки оказалась права. Банально настолько, что почти смешно. Но смеяться мне почему-то не хотелось.
Я с трудом удержалась от желания со злостью прошлепать по лужам, окатив и случайных прохожих, и себя холодными брызгами. Вместо этого я медленно и с достоинством вышла из парка и уверенно свернула к столовой. Мне нужен кофе.
Много кофе.
Я ожесточенно резала глазунью. Нож периодически грозно стучал о тарелку, но я не обращала на этот звук ни малейшего внимания. Мысли мои были далеко отсюда.
— Доброе утро, мисс Бартон!
Я мрачно посмотрела на излучающего довольство жизнью секретаря и сухо кивнула.
— И вам того же, мистер Адамсон.
Тот проигнорировал мой прохладный тон, спросил разрешенья присесть и, не дождавшись его, опустился на стул напротив меня.
— Я подумал, что вам это сейчас нужно, — Адамсон подмигнул и подтолкнул ко мне тарелочку с кусочком торта.
— Что это? — Я мрачно посмотрела на шапку взбитых сливок, венчавших это произведение кондитерского искусства. Рот непроизвольно наполнился слюной.
— Лекарство от всех печалей, — пояснил Адамсон, приступая к своим тостам. — Лучше всего избавляет от любовной хандры.
Я перестала изучать торт и посмотрела на секретаря. Тот жевал тост с беконом и выглядел благодушно. Его маленькие черные усики были подкручены, а волосы, стянутые в хвост, блестели в свете ламп, которые еще пока не погасили. В глазах же плескалось понимание.
— Моя хандра не связана с делами сердечными, — зачем-то уточнила я и потянулась к угощению. — Языка коснулась сладость сливок, и я зажмурилась от удовольствия.
Пожалуй, это и правда то, что мне нужно.
Задумавшись, я придержала во рту ложку, чтобы затем снова зачерпнуть кусочек торта, таявшего на языке шоколадом. Действительно, у меня не было времени на любовные переживания.
Подумать только, какими глупостями я занималась последние дни! Переживала, что оскорбила одного некроманта невинным замечанием о прическе, и обиделась на пари какого-то избалованного аристократа. Лия, да ты с ума сошла!
Шоколад немного разбавил горечь мыслей, и я поторопилась утащить с тарелки еще один кусочек, побольше.
Сейчас мне нужно сосредоточиться на деле. Судя по словам Амелии, меня должны убить через неделю. Вот об этом и стоит беспокоиться.
— Леди Ровелла попросила меня сшить ей наряд к балу, посвященному столетию окончания войны, — чуть наклонившись ко мне, доверительно сообщил Адамсон. Его усики воодушевленно топорщились. — Представляете?
— Поздравляю! — искренне откликнулась я, на мгновение выныривая из своих мрачных мыслей. — Уверена, общество оценит ваш талант.
— Я надеюсь, — Адамсон взволнованно прошелся рукой по блестящим волосам и чуть дернул кончик хвоста. — А вы уже заказали платье?
Боже, только и разговоров, что о платьях! Что Амелия, что он…
— Пока нет, — дипломатично ответила я, — но в ближайшее время…
— Поторопитесь, мисс Бартон! — перебил меня Адамсон, встревожившись так, будто речь шла как минимум о моем здоровье. — Все приличные ткани разберут. Представьте, если вам придется щеголять в шелке цвета опавшей листвы…
Пока я судорожно пыталась понять, чем плох этот цвет, Адамсон покачал головой и сделал глоток чая. Лишь после этого, взглянув на меня, он пояснил:
— Совершенно не подходящий вам оттенок.
Беспокойство и серьезность секретаря при обсуждении моего гардероба заставили улыбнуться.
— Я буду иметь в виду, — дружелюбно пообещала я.
Дверь столовой распахнулась и вместе с холодным воздухом запустила внутрь Блэка. Тот выпрямился, скинул пальто, обежал зал быстрым взглядом и, заметив меня, кивнул после секундной заминки. Я сделала то же самое.
Так, Лия! Думать о деле! А не о всяких глупостях.
Проблема заключалась в том, что я понятия не имела, как подойти к расследованию. Очевидно, что мистера Томсона убили из-за его разработок, слишком многое на это указывало. Но копаться в этом направлении, соперничая с гильдией, просто неразумно. Поездка в клуб вместе с Джеймсом лишь подтвердила это. Повезло, что один знакомый некромант решил нам помочь…
Я нахмурилась, наблюдая за тем, как Блэк задумчиво выбирает завтрак. Я никак не могла отказаться от привычки называть его по фамилии. Почему-то назвать его по имени казалось чем-то слишком интимным. И именно сейчас мне не хотелось этого делать.
Лучшее, что я сейчас могу сделать — держать дистанцию.
Я рассеянно кивала в такт словам Адамсона и даже вставляла какие-то реплики, но мысленно крутила в голове проблему поиска убийцы.
Было еще кое-что. Амелия говорила, что никогда не имела с мистером Томсоном личных или профессиональных дел. Их ничто не связывало. До появления в газете той статьи, я думала, что она просто запамятовала что-то, на первый взгляд неважное, но теперь… Я была уверена, что Амелия и правда не имеет никакого отношения к убийству, и следующей жертвой предстоит стать мне только потому, что я неосторожно потревожила гильдию некромантов и вызвала интерес журналистов. Я готова была биться об заклад, что убийца обратил свой взор на Амелию (то есть на меня) именно после той злополучной газеты.
А раз так… То бессмысленно искать причинно-следственные связи и копаться в прошлом мистера Томсона (о чем я и сказала Джеймсу, пусть и грубо). Гораздо логичнее в этой ситуации попытаться поймать убийцу… на живца.
Жаль только, что живцом придется поработать мне.
Итак, я знаю место и время убийства. Неужели я не смогу вычислить самого убийцу? Тем более, что подозреваемый у меня все-таки есть…
— Скажите, в поведении мистера Саймона вам ничего не кажется странным?
Вообще-то, я хотела задать этот вопрос максимально невинно и будто бы между делом, но получилось откровенно в лоб. Адамсон даже чашку с чаем отставил.
— Например?
— Ну, не знаю… — стушевалась я, невольно бросая взгляд на столик за колонной, где обосновался Блэк. — Может быть, милорд ректор нервничает?
Адамсон поправил шейный платок на вороте рубашки и кивнул.
— Конечно, нервничает. Вы же слышали, что на днях в наш музей должны завезти редкую коллекцию? Всего на неделю, затем она отправится дальше. Говорят, сам королевский двор ее с нетерпением ждет! Как же тут не нервничать? Столько организационных вопросов приходится решать. Не дай Единый что-то пропадет!