А я смотрела в окна и предвкушала встречу с родным телом. Как оно там без меня?
— Подъезжаем, — деловито сказала госпожа Слоун. — Викки, дорогая, ты давно дома не была, наверняка соскучилась. Я сама покажу господину Дамиану комнату, пока ты будешь предаваться воспоминаниям.
Предаваться воспоминаниям, как же… Я буду стоять на первом этаже и хлопать ресницами, боясь пойти не в ту сторону. Благо, бабушка достойно вышла из положения: пока занимается гостем, Маруся мне экскурсию устроит.
Так и получилось.
Госпожа Слоун решительно взяла ректора под руку и отбросив в сторону трость, повела мужчину в восточное крыло, а мы с Марусей принялись изучать помещения.
Дом оказался огромным и красивым. Не такой нарочито дорогой, как у герцога, но тоже весьма достойный. В два этажа, с примыкающим уютным парком, он выглядел идеальным местом для отдыха. И чего Марусе не нравилось? Избалованная девчонка тогда еще не умела ценить вотчину, впрочем, как и родственников. Зато сейчас, она с гордостью показывала гостиную, любимое кресло, портрет матушки, и вела вверх по лестнице в девичью спальню.
Прыжками забежав в комнату, Маруська запрыгнула на кровать и счастливо вздохнула.
— Дом! — сказала она. — Кто бы знал, что так соскучусь! Больше года здесь не была, представляешь?
— Кто мешал приехать на каникулы? — я села возле столика с зеркалом и с интересом принялась рассматривать косметические средства.
Маруся ничего не ответила, но призадумалась.
Косметики на столике было много, впрочем, как и украшений. В выдвижном ящичке обнаружился дневник, украшенный сердечками, Маруська тут же его схватила и, зажав в зубах, унесла в неизвестном направлении.
А вернулась через десять минут, фыркая и смахивая с усов паутину.
— Неужели так надежно перепрятывала? — удивилась я. — Я бы и не стала его читать.
— Нет, проверяла вход в спальню Дамиана, — Маруся деловито вздернула хвост. — Он как раз переодеваться собирается. Пойдем смотреть?
— Ни за что!
— Зря. Почему бы не полюбоваться на красивого мужчину? Кариша, вон, постоянно любовалась.
— Откуда знаешь? — я прищурилась.
Маруська махнула лапой.
— Видела. Она оставалась у него на ночь, надеялась на себе женить. Наивная, ха! Теперь даже близко подходить не будет.
Кошечка выглядела до того довольной, что я не удержалась и спросила:
— И все-таки, как ты устроила их ссору?
— Легче легкого. Главное было подгадать момент! Кариша решила зайти к нему в покои, но Дамиан был в ванной и не слышал стука. А я как раз, совершенно нечаянно, находилась в спальне…
— Нечаянно, ага.
— Просто удачно совпало, — Маруся вновь уселась на кровать. — Кариша стучит, а я говорю: «Дорогой, там твоя выдра опять пришла… когда ты ей расскажешь про нас?» Ой, какой скандал она закатила! Орала, как сумасшедшая, обещая взорвать дверь! А я старательно охала и ахала ей в такт, — хихикнула кошка. — Когда Дамиан вышел из ванной, с его личной жизнью было покончено раз и навсегда.
— Ты не права… Вдруг Каришу была ему небезразлична?
— Не смеши! Он выслушал обвинения и заявил, что их отношения давно зашли в тупик. Оправдываться не стал, мириться тоже. Если бы любил, попытался бы разобраться, а так… Нет, не было там любви, точно говорю.
Я покачала головой. Не скажу, что одобряю подобные методы, но нельзя не признать, что Маруська права: дорожил бы ректор отношениями, не позволил бы так нелепо им закончиться.
— Все-таки ты уникум, — подумав, призналась я.
— Почему? — удивилась кошка.
— Только ты умеешь получать выгоду, делая глупости.
— Ага, это талант, — она хмыкнула и принялась вылизывать лапу.
Меня очень интересовало, как бабушка будет оправдываться за несуществующие похороны.
Из академии меня забрала, а дальше-то что? Дамиан пристально следил за происходящим, но не задавал вопросов, а госпожа Слоун и не думала что-либо объяснять.
Правда, однажды обмолвилась в разговоре, что ей нездоровится и созерцание внезапно помершей родственницы еще больше ухудшит состояние. Ректор задумчиво согласился, а мы с Марусей переглянулись. Если никуда уезжать не надо, то может поторопимся с ритуалом?
Бабушка была согласна. Этим же вечером она пришла к нам в спальню и повелительно сказала:
— Завтра ничего не ешьте. Пить можно только воду! А в полночь спускайтесь в подвал.
— А ректор? — озабоченно спросила я.
— А что ректор? Ночью все должны спать. Особенно молодые мужчины. Нечего ему по дому разгуливать впотьмах, не женат еще, чтобы к служанкам под юбки лезть, а к тебе и подавно.
И так она это произнесла, что стало понятно: встретит Дамиана посреди ночи, обязательно поинтересуется к какой именно служанке направился.
— Все они не без греха, — со знанием мужской натуры сказала бабушка.
В этот день все легли спать рано. Маруська успела поужинать два раза, чтобы завтра спокойно голодать. А мне кусок в горло не лез.
Волнение давало о себе знать.
Я ворочалась всю ночь и заснула лишь под утро.
На завтрак вышла сонная и растрепанная. Дамиан уже сидел за столом, потягивая крепкий кофе.
— Доброе утро, — сказал он, откладывая в сторону чашку. — Госпожа Слоун завтракать не стала. И выглядела несколько болезненно.
— О… Надо ее навестить, — я горестно глянула на поджаристые булочки и вздохнула: — Пожалуй сделаю это сейчас, а позавтракаю позже.
— Постойте!
Дамиан торопливо поднялся.
Всегда подтянутый и безупречный он так резко констатировал с невыспавшейся мною, что стало стыдно.
— Я хотел с вами поговорить.
— Сейчас? — удивилась я.
— Да, если можно. Ничего срочного, но раз уж вы тут, то чего откладывать? Это касается нашей… гм, помолвки.
Я заинтересованно приподняла брови. Помолвка мне нужна. Очень и очень нужна! И если наш благородный ректор внезапно передумает, то плохо станет всем. Особенно Марусе. Ее бедное кошачье сердечко не выдержит такого предательства.
— Вы хотите отменить помолвку? — тихо спросила я.
— Что? Нет, конечно, я бы хотел ее ускорить. Эту неделю вы освобождены от учебы. Домашнее задание ни в счет. Стало быть, больше нет причин откладывать.
— Но на этой неделе похороны…
— На которые вы не собираетесь. Викки, я все-таки не наивный первокурсник, чтобы поверить в дальнюю родственницу.
Дамиан обошел стол и, подойдя вплотную, взял мою руку в свою.
Прикосновение мужских пальцев — осторожное, но вполне решительное — медовой негой разлилось по всему предплечью, даря приятное тепло. Я замерла. Такие странные ощущения… Когда-то давно, в своем мире, я уже испытывала подобное и ничем хорошим это не кончилось.
— Зачем вам это? — мне стало любопытно. — Вам ведь не грозит королевское недовольство.
— Увы, грозит, — Дамиан отпустил руку и сделал шаг назад. — Эта помолвка нужна не только вам.
Мужчина замолчал, сверля меня пристальным взором темных глаз. В нем чувствовалось напряжение и озабоченность.
Значит, король и Дамиану поставил условия. Интересно какие? Что он мог приказать?
— Его Величество желает, чтобы я как можно скорее обзавелся женой или невестой, — сказал Дамиан и усмехнулся. — Я же вижу, как вам любопытно… Король прислал длинный свиток, в котором просил не губить лучшие годы на одиночество и присмотреться к некоторым личностям, которые вполне могут составить пару. Ну а учитывая, что этот свиток мне передала профессор Кариша, думаю, бессмысленно уточнять кто именно должен стать «парой», — он вернулся к столу и подхватив свою кружку, одним глотком допил кофе. — Признаться, очень уважаю ее, как профессионала и как человека, но совершенно не вижу в роли жены, тем более, мой родовой дар не позволяет выбирать невесту вопреки желанию. Вот только королю на это наплевать.
Я была не готова к таким откровениям.
— Но она мечтала выйти за вас замуж.
— Викки, я, конечно, понимаю, что вы потратили много времени, чтобы узнать подробности моей личной жизни, но, пожалуйста, не говорите того, в чем достоверно не уверены. В Карише расчетливости больше, чем сердца! И вообще, мне бы не хотелось обсуждать недостатки преподавателей, она чудесный педагог и хватит об этом, — Дамиан посуровел. — Я позволил себе некоторую откровенность, только чтобы объяснить поспешность помолвки.
Я рассеяно кивнула.
— Вы правы, простите мою бестактность. И да, господин Дамиан, эта неделя совершенно свободная, подробности можете обговорить с бабушкой.
— Всенепременно.
Я вышла из столовой, провожаемая взглядом ректора.
Ритуал пройдет ночью, завтра мы будем обессилены, а вот послезавтра самое время для помолвки. Именно так решила госпожа Слоун, о чем не преминула сообщить всему дому.
Правда, однажды обмолвилась в разговоре, что ей нездоровится и созерцание внезапно помершей родственницы еще больше ухудшит состояние. Ректор задумчиво согласился, а мы с Марусей переглянулись. Если никуда уезжать не надо, то может поторопимся с ритуалом?
Бабушка была согласна. Этим же вечером она пришла к нам в спальню и повелительно сказала:
— Завтра ничего не ешьте. Пить можно только воду! А в полночь спускайтесь в подвал.
— А ректор? — озабоченно спросила я.
— А что ректор? Ночью все должны спать. Особенно молодые мужчины. Нечего ему по дому разгуливать впотьмах, не женат еще, чтобы к служанкам под юбки лезть, а к тебе и подавно.
И так она это произнесла, что стало понятно: встретит Дамиана посреди ночи, обязательно поинтересуется к какой именно служанке направился.
— Все они не без греха, — со знанием мужской натуры сказала бабушка.
В этот день все легли спать рано. Маруська успела поужинать два раза, чтобы завтра спокойно голодать. А мне кусок в горло не лез.
Волнение давало о себе знать.
Я ворочалась всю ночь и заснула лишь под утро.
На завтрак вышла сонная и растрепанная. Дамиан уже сидел за столом, потягивая крепкий кофе.