– Хорошо. Я прикажу отнести леди Кати в ее покои, Браил займется здоровьем девушки.
– Боюсь, это исключено, – палач покачал головой. – Леди Кати не в том состоянии, чтобы ее можно было переносить… – Да, это было ложью, но ложью во спасение девушки. – Я самостоятельно займусь ее лечением.
Даррион нахмурился, явно недовольный подобным ответом.
– Уверен, что мои маги справятся лучше, – произнес император.
– Я не сомневаюсь в их работе. Но и вы мою недооцениваете. Стороннее вмешательство ей только навредит. А вы можете быть спокойны. Через семь дней ваша невеста сможет вернуться к отбору.
Даррион вновь нахмурился. Немного пройдясь по тронному залу, мужчина посмотрел на своего палача.
– У нее останутся шрамы?
«Не те, которые вас будут беспокоить», – мысленно ответил Энлиль, но вслух, однако, произнес совсем другие слова. – Не переживайте. Я знаю свою работу. Ваша невеста вернется в том же виде, что была передана мне. Ее повреждений вы не заметите.
Глава20
Просыпалась лениво, с чувством дичайшего голода. Желудок пронзило спазмом. Возможно, если бы не этот момент, я бы продолжила сладко нежиться на шелковых простынях и дальше. Но есть хотелось просто фантастически. Словно целую неделю маковой росинки во рту не было.
Кстати, пить тоже хотелось. А вставать – нет.
Шелка нежно ласкали кожу, скользили по мне при каждом движении.
Сказка! Такая сладостная, что я позволила себе тихо застонать.
– И тебе добрый вечер, Снежинка…
Мужской голос заставил встрепенуться. Подскочила с места, прикрываясь одеялом.
Энлиль, палач императора, сидел за столом, стоящим вплотную к кровати. Только кровать не моя. Комната тоже. Маленькая, темная. Кровать, стол, зеркало в одном углу, медная ванная в другом. Все в одном месте.
– Что ты здесь делаешь? – испуганно зашипела я, отползая к другому краю кровати.
Мне нужна дистанция. Не знаю, что я буду делать Выход из комнаты только один, и возле него как раз расположился Энлиль. Но оставаться на расстоянии от мужчины в темных одеждах было спокойнее.
– Живу. Ты в моей комнате, Снежинка, – не отвлекаясь от письма, спокойно ответил Энлиль.
Палач обмакнул перо в чернильницу и продолжил вычерчивать на бежевых листах черные буквы.
– Что я здесь делаю?!
Зажмурилась, стараясь вспомнить, что вообще произошло. Палач говорил, что собирается меня пытать. Потом начал раздеваться… Теперь я здесь…
Заглянула под одеяло. Платья нет, только сорочка.
– Ты… ты меня…
Слова застряли в горле, я попыталась прислушаться к ощущениям. Боли между ног не чувствовала, но все тело сильно ломило.
– Нет, я тебя нет… – так же отстраненно ответил Энлиль.
Он увлеченно занимался своим текстом. Промокал свежие чернила бархатным платком, на меня даже не смотрел.
– Что я здесь делаю?
Пока палач выглядел довольно занятым, я осторожно обогнула кровать, планируя выскользнуть из комнаты. Незаметно не получится, но мне только дай выйти – дальше побегу, и есть шанс, что меня не догонят. Маленький, но все-таки шанс.
Чувствую, ситуация повторяется.
Боже, я не женщина, а Колобок. Вечно от всех убегаю, остается только лисы опасаться. Знать бы еще, какое обличье она принимает в этом мире?
– Лечишься, – сухо ответил Энлиль. – Сядь. Я скоро закончу, мы все обсудим.
Ага. Конечно-конечно…
Так я и доверилась палачу. Хватит, уже надоверялась. До конца жизни хватит.
Как только беловолосый мужчина вновь начал писать, я сделала решительный рывок к двери. Но не успела схватиться за ручку, как на меня из-за зеркала выпрыгнул какой-то монстр.
– Боже мой!..
С визгом ударила рычащую тварь ногой. Голова зверя оторвалась от туловища и отправилась в короткий полет. Сначала в зеркало, затем – прямо на стол Энлиля, перевернув чернильницу и оросив всю комнату темными брызгами.
Кажется, меня сейчас стошнит.
Я что, только что убила эту странную собачку?
Колени подогнулись, почувствовала, что начинаю оседать. Тело без головы продолжало прыгать на полусгнивших лапах. Голова, которую Энлиль взял в руки, все еще рычала и, кажется, пыталась гавкать.
– Я просил сесть, – устало произнес Энлиль, возвращая черепушку на законное место. – Герф в любом случае тебя не выпустит, пока я его не отзову.
Герф?
Посмотрела на собачку, которая определенно не была живой.
Я сваливаю.
Зомби – это уже слишком! А такой хрупкий стражник мне не страшен.
– Катя, – протянул Энлиль лениво. – Остановись. Я не хочу опять отправлять тебя в сон.
А это еще что должно значить?
– Вырубишь меня?
Глаза округлились, зато адреналин в крови прямо взбодрил меня. Я выпрямилась, приготовилась занять боевую стойку. Еще никто и никогда не обещал меня побить так, чтобы я отключилась.
Палач тяжело вздохнул и встал из-за стола. Я же отправила в его лицо свой кулак. Пусть воин из меня никудышный, но драться я умею. Правильно сложенный кулак, правильно поставленная рука, чтобы ничего себе не выбить. А у мужчин есть слабые места, которые делают их весьма ранимыми.
Вот только руку мою Энлиль перехватил, ловко завел мне за спину, и прижал мое тело к своей груди.
Прикосновение к коже отозвалось новой волной томления. Перед глазами все поплыло, голова закружилась.
– Упрямая Снежинка!.. – прошептал палач раздраженно. – Вот в чем проблема – послушаться и сделать так, как тебе сказали?
Что он там несет? Мне кажется, я сейчас сгорю, если сию минуту не развернусь и не поцелую мужчину…
Энлиль был груб. Он небрежно толкнул меня в спину. Я упала на кровать. Ого, а это выглядит вполне многообещающе. Р-р-р-р-р!..
В лицо прилетело одеяло.
Несколько резких движений и меня накрыли полностью. Одеялом!
– Какого черта?! – возмутилась я громко.
Энлиль вернулся за свой стол, вновь взял в руки перо.
– Последствия, – вновь спокойным тоном произнес мужчина. – Лежи. И лучше пока не вставай. Я принесу тебе поесть немного позже.
– Какого черта здесь происходит?! – Ощущая жар собственных бедер, я попробовала приподняться, но строгий взгляд Энлиля предупредил, что этого не стоит делать.
– Мне сложно это объяснить такой, как ты.
– Такой, как я? Это тупой, что ли? – огрызнулась я возмущенно.
Мне хотелось рвать и метать. А потом наброситься на мужчину и затащить его в постель. Чтобы не смел меня закутывать в одеяла, болван самовлюбленный!..
– Не тупой. Хотя не берусь судить, мы слишком мало знакомы… – Кажется, он издевается надо мной. – Ты из другого мира. Я в своем-то вряд ли смогу нормально объяснить произошедшее. А для иномирянки…
– Все-таки постарайся, будь добр, – хищно улыбнулась я.
– Ты знаешь, кто такие инкубы? – поинтересовался Энлиль.
– Ну, так, слышала…
Вроде как демоны. Если в такое верить.
– Слышала… Если кратко – я умею воздействовать на человеческие эмоции. На возбуждение получается лучше всего. Вчера я… стоит признаться, несколько перестарался во время допроса.
Я так и знала!
– Так все-таки ты воспользовался мной?..
Стало как-то горько.
– Да нет! Женщина! Не трогал я тебя. Вернее, трогал. Но только руками, но ничего предосудительного в этом не было. Я не рассчитал силу воздействия, сейчас твоя нервная система сильно расшатана.
Да это и до тебя было, если уж честно.
– В ближайшие дни ты будешь крайне восприимчива к любому внешнему воздействию.
– В смысле?
Энлиль закатил глаза, фыркнул, поправил перчатки на руках. После чего встал и провел по моей шее указательным пальцем.
М-м-м… Божественно! Просто божественно… Прекрасно настолько, что я подставилась под касания, пока не поймала дерзкий палец своим ртом и не начала его страстно посасывать.
– В этом смысле, Снежинка, – устало произнес Энлиль, отдергивая руку. Этот жест я встретила разочарованным стоном. – Снежинка… Только тронь – растаешь.
– Не смешно, – стараясь взять себя в руки, я перебралась в кровать поглубже, подальше от мужчины с его шаловливыми ручонками.
– Я не смеюсь. А пытаюсь помочь. Следующие несколько дней ты будешь крайне бурно реагировать на любые чужие прикосновения. На свои, кстати, тоже. Но тут я тебе не судья. Поэтому ты здесь. Сама понимаешь, нехорошо, если кто-то решит воспользоваться твоим положением. Если, конечно, хочешь, можно сообщить императору Дарриону, что ты в порядке…
– Нет!
Только Дарриона мне не хватало!.. Если я на незнакомца так бросаюсь, могу представить, как развлечется со мной принц.
– Вот и я так подумал… – Энлиль отложил перо, закончив писать, и принялся оттирать стол от чернильных пятен. – Тебе надо отлежаться, причем так, чтобы лишний раз не беспокоили.
– И что… ты не воспользуешься… моим состоянием?
Энлиль хмыкнул.
– Катя. Я инкуб. Могу в любой момент получить любую женщину. Поставить ее на колени и слышать самые горячие признания и пошлые предложения. Так что прости, но неинтересно. О своей чести можешь не переживать, пока находишься здесь. К сожалению, за порядочность других обитателей дворца я ручаться не могу.
– Дворца? Разве мы еще во дворце?
– Да. – Энлиль отправил грязную тряпку в металлический кувшин в углу. – Все обвинения с тебя сняты. Император Даррион к тебе претензий не имеет. После того как восстановишься, ты вернешься на отбор невест.
– Обязательно? – скривилась я.
Час от часу не легче! Я надеялась, что хоть здесь, в темнице, с этим теперь покончено.
– Обязательно. Не знаю, как и о чем вы с Даррионом договаривались, но император явно настроен продолжать эту комедию.
Потому что совершенно не настроен жениться на полном серьезе. А если я выбываю, ему остается выбирать между драконицей и девицей, которая идеально разбирается в ядах.
– И сколько уйдет дней на восстановление? – спросила я, надеясь услышать какую-нибудь серьезную цифру.
– Семь… – Энлиль присел на кровать и стянул одну перчатку. – Не бойся!