— Да, именно так. Вам придётся проявить терпение и наладить хотя бы дружеские отношения, чтобы лента восстановилась, и чернота исчезла. Тогда я без проблем удалю ленту, и вы оба будете свободны.
— Вы предлагаете смириться с тем, что Винтер будет проводить время с этой девицей? — в разговор вступила дама в алом платье, раздражённо тряхнув каштановыми волосами.
— Ради его здоровья вам придётся смириться, — без улыбки ответил «видящий».
Я же раздражённо смотрела на красавицу, в ожидании следующих гневных заявлений. И они последовали.
— Я — невеста лорда Винтера. Неужели мне придётся терпеть эти отношения? Я стану посмешищем во всей Академии.
— Но, дорогая, — осторожно сказал ректор, — о нас с тобой никто не знает. Помолвка была тайной. Пусть пока так и остаётся. Я представлю тебя, как свою невесту, когда мы разберемся с этой связью.
— Не хочу терпеть. Винтер, знай, я не буду ждать тебя всю жизнь, — с этими словами, щёлкнув веером перед лицом ректора, дама подобрала пышные юбки и вышла из кабинета.
На ректора было больно смотреть. Он не сводил расстроенного взгляда с закрывшейся двери, словно женщина забрала его сердце, когда уходила.
— Мне действительно жаль, — обронила я, понимая, что мои слова совершенно напрасны.
— Не стоит извиняться, или мне придётся то же самое. Мы не знаем, как появляется связь лент, — буркнул Винтер.
— Обычно лентами соединяются сердца тех, кто уже видел друг друга. Но это не ваш случай, как я понимаю. Возможно, поэтому у вас разорванные ленты. А ещё происшествие, что случилось с лордом в детстве, когда его похитили. Возможно, те эксперименты как-то воздействовали на него, и это исказило связь.
— Что мы должны делать, чтобы укрепить связь? — мрачно поинтересовался ректор.
— О, есть специальные зелья, которые помогают лучше понять партнёра. Если бы лорд Винтер мог обращаться в дракона, то вам помогли бы совместные полеты. Время от времени, вам нужно встречаться и разговаривать друг с другом. И, да, ночевать хотя бы раз в неделю в одной кровати…
— Это уже перебор! — вскипел ректор, — она — юная девушка, а я — взрослый мужчина. Что, если я потеряю контроль рядом со своей Парой?
— Тогда вы просто поймёте, что жить не можете без своей Пары, и вам больше никто не нужен, - радостно заметил «видящий». То, что ректор, придя в себя, может возненавидеть свою Пару, его не волновало.
Винтер покраснел от негодования.
— Как вы заметили, у меня есть невеста, госпожа Анж Свитель. Вы предлагаете мне бросить её?
— Я предлагаю быть честным по отношению к своему сердцу. Сейчас я дам вам пилюлю, которая поможет установить связь с Мари, — с этими словами Келвин достал из кармана коробочку, в которой лежала всего одна пилюля, — это средство для нас, «видящих». Иногда наши способности ослабевают, особенно после удаления алых лент, и мы принимаем такие пилюли, чтобы видеть чужие связи. Теперь вы тоже сможете увидеть ленту, лорд Винтер. Девушке, как я понимаю, такая пилюля не нужна.
— Со мной всё отлично, - подтвердила я. - Я первая заметила нашу связь.
— Отлично, — сказал Келвин, и протянул пилюлю ректору. Тот схватил со стола стакан с водой, проглотил пилюлю и уставился на меня, словно впервые увидел.
— Она действительно…
— Да, связана с вами. Так что не спешите её отталкивать, — улыбнулся «видящий».
— Но я люблю Анж.
— Возможно, всё изменится.
— А я не люблю Винтера! — вмешалась я, решив вставить свои «пять копеек».
— Конечно. Вы же только познакомились. Но дайте друг другу шанс.
Я почувствовала, словно кто-то невидимый погладил меня по волосам. Решила спросить об этом вслух.
— Да, такое бывает. Вы временами будете чувствовать связь с партнёром, даже если его не будет рядом с вами, — пояснил Келвин.
— Значит, и я тоже буду это ощущать? — помрачнел ректор.
— Девушки чувствуют связь острее, но и вы будете понимать, что не одиноки в моменты, когда требуется поддержка. Тогда алые ленты работают лучше всего.
— Я не смогу встречаться с Мари каждый день, — неожиданно холодно бросил ректор, — максимум, мы будем видеться раз в три дня.
— Я не против. Это наша общая проблема, я согласна подстроиться под вас.
— Нет-нет, больше никаких «вы», — вмешался Келвин, — иначе это плохо отразится на ленте. Вы должны говорить друг другу «ты».
— Это как-то неправильно, — неожиданно смутился ректор.
— Нельзя ли сохранить дистанцию между нами? — засомневалась я.
— Я всё равно буду звать Мари на «вы» при других людях, — отрезал Винтер, — чтобы вы там не говорили из соображений общей пользы.
— Хорошо. Но наедине, одним обращением на «ты», вы можете упрочить связь лент, — пожал плечами «видящий».
Глава 14
Близилась ночь, темная и безлунная. На западе догорала узкая полоска зари, которую можно было рассмотреть в просветы между деревьями. Ветер тихо шелестел листвой. На подоконник упал маленький, терпко пахнущий, листик. Я машинально взяла его в руки и растерла между ладонями.
Селия давно ушла в свою комнату, пожелав мне доброй ночи, а всё сидела у раскрытого окна. Глупо, конечно, я наверняка не высплюсь, и завтра на занятиях буду усталой и невнимательной. А ведь мне нельзя допускать ошибок. За каждым моим поступком наблюдает десяток глаз, особенно после того, как в Академии появился принц Эдвард. Его поклонницы только обрадуются возможности «смешать меня с грязью».
При мысли о принце я поморщилась. Я-то надеялась, что мы всё выяснили, и я больше с ним не увижусь. Или мы встретимся на их свадьбе с Селией. Но Эдвард решил иначе. Не знаю, откуда взялась у него страсть к Мари — по книге, он довольно равнодушно относился к невесте. Я задела его самолюбие, отказавшись выйти за него замуж? Или же, он просто решил, что милая девушка, спасшая ему жизнь, идеально подходит на роль супруги? По крайней мере, я дала бы ему свободу, не следила бы за тем, с кем он общается, не изводила ревнивыми подозрениями. Но, разве дружбы и взаимной симпатии, достаточно для счастливого брака?
Впрочем, я надеялась, что принц забудет обо мне, как только увидит Селию. Им самой судьбой предназначено быть вместе. А я им помогу, познакомив подругу и Эдварда.
Мое настроение немного упало, когда я вспомнила о главной «злодейке» романа Оран. Вот уж кому не понравится невеста принца, кем бы та не была. По книге, она пыталась избавиться и от Мари Экберт, и от Селии. Не подставлю ли я подругу под удар?
Тяжело вздохнув, я подумала, что опасностей не избежать, тем более, если они прописаны в основном сюжете. Селия — главная героиня, она в любом случае останется в живых. Волноваться нужно за таких второстепенных персонажей, как я.
О том, что сюжет меняется, упорно выталкивая меня на передний план, я старалась не думать. Потому что мне становилось страшно.
От принца Эдварда мои мысли перетекли к его брату. Вот уж человек, совершенно не похожий, на моего бывшего жениха! Даже странно, что они — родственники. Насколько Эдвард открыт душой, весел и искренен, настолько Винтер холоден, замкнут и недоволен всем и вся. За то короткое время, что мы провели вместе, я поняла одно — он ненавидит любое нарушение устоявшегося порядка. Девушка с такой же лентой, как у него, — это не радость, не счастье, а досадное недоразумение. Лучше всего разорвать связь и жить спокойно.
Мне это не понравилось. Терпеть не могу, когда мной пренебрегают. Но я была слишком гордой, чтобы бегать за своей Парой. Я даже к Косте Золотникову, который нравился мне с детства, не решилась подойти. А тут — какой-то мужчина, которого я вижу третий раз в жизни!
Может быть, позволить «видящим» разорвать связь? И навсегда забыть об этом наглом, высокомерном, плохо воспитанном… и очень несчастном человеке? Умном — иначе он не стал бы главой Академии — и довольно привлекательном?
Я резко замотала головой. Что за нелепые мысли лезут мне в голову? Наверное, это действует связь алых лент. Ты думаешь о своей Паре, и ищешь оправдания его поступкам, даже если они тебе не нравятся.
Я поднялась с места, и захлопнула окно. Затем подошла к кровати, откинув в сторону край покрывала. Не стесняясь, зевнула, и свернулась «калачиком» на постели.
Уже засыпая, я подумала, что, если бы наши с Винтером ленты не почернели, связь можно было бы разорвать уже сегодня. И не решила, рада я отсрочке, или нет.
***
Утром я зашла в комнату Селии, и, к своему удивлению, обнаружила её в постели.
— Разве ты не идешь на подготовительные занятия?
Девушка слабо улыбнулась.
— Иди одна. Я неважно себя чувствую. А то, что сегодня будут рассказывать, я потом прочитаю в книге.
Я внимательно посмотрела на неё. Селия выглядела плохо: под глазами залегли тени, лицо побледнело и осунулось.
— Ты уверена? Может, позвать лекаря?
— Не нужно, — в голосе Селии послышалась твердость, — такое случается с «видящими». Иногда собственный дар начинает нас разрушать.
— Это опасно? — испугалась я.
За прошедшие несколько дней я привыкла к Селии. Мне нравилась её спокойствие и рассудительность. Она — единственная, кого в этой Академии я могу назвать своей подругой.
— Пока нет. Но, если я буду разрывать ленты, мне придется действовать осторожно. А сейчас мне нужно отдохнуть. Не волнуйся, и иди учиться.
И что мне оставалось делать? Пожав руку Селии — её ладонь показалась мне сухой и горячей — и, спросив, не нужно ли ей чего, я отправилась на занятия.
Глава 15
У крыльца корпуса, где проводились занятия для первокурсников, собралась небольшая толпа, состоящая, в основном, из девушек. Они возбужденно переговаривались, подталкивая друг друга локтями. Кое-кто держал в руках сделанные из разноцветной бумаги сердечки или пакеты, перевязанные яркими лентами.
Я не выдержала и рассмеялась. Ситуация до боли напоминала эпизод из корейского сериала, который я когда-то смотрела. Поклонницы ждали появления своих кумиров, известных певцов. Интересно, в этом мире есть что-то подобное?