Адвокат нахмурил высокий лоб, задумался. Дальнейшей судьбы Петера он не рассматривал и теперь не знал, что делать. Я решила: пришла моя очередь, и сказала:
– Отдайте мне Петера. Я смогу о мальчике позаботиться!
Брови адвоката удивленно поползли верх:
– Вы кто, барышня? Думал, жалобу какую пришли составить, а вы нос в дела полиции суете.
– Так это не барышня! – расцвел Иван Никифорович. – То есть конечно барышня. Но в тоже время тайный агент из Петербурга. А они, агенты енти, такие опытные, в сыскном деле умелые. Разным приемам обучены. Анастасия отлично о мальчике позаботится.
Как был хитрющим жуком главный полицмейстер, так им и остался. Просек ситуацию, сбагрил на мои плечи мальчишку и довольно потирает полные ручонки!
Освобожденный Петер смотрел на взрослых с надеждой: что решат люди, в чьих руках его судьба. Я подошла, пожала подростку тонкую руку, улыбнулась и представилась:
– Настя. Отчества не надо, в мамы я тебе по возрасту не гожусь. Пойдешь со мной? Я о тебе позабочусь.
Широкая открытая улыбка озарила лицо мальчика. Он взял меня за руку, показывая готовность отправиться с доброй барышней хоть на край света. Я удивилась. Пятнадцать парню, а ласковый словно детсадовец. Видно, совсем не видел любви и хорошего отношения за всю свою жизнь.
Направились мы, конечно, не на край света, а к таверне Тараса и Марфы. Иван Никифорович, как и в прошлый раз, поставил меня на полное довольствие. Я удивлялась, почему до сих пор не раскрыт секрет липовых петербургских агентов. Потом догадалась: в этом ведомстве вообще все тайно, шито-крыто! Если кто в курсе всего, так только самое высокопоставленное начальство. А к нему даже главный полицмейстер провинциального городка доступа не имеет.
Когда вышли на улицу, я осознала: Петеру действительно угрожает опасность. Горожане разделились на три лагеря. Тех, кто не верил в оборотней. Тех, кто верил, но оправдывал Петера. Мол, сами мальчонку довели. Зубоскалили: оборотень бывает кусачим только от жизни собачьей. Третьи верили, считали Петера беспощадным убийцей и старалась навредить. К сожалению, таких было большинство. В нас полетели палки, камни. Даже городовые не могли остановить толпу, которая становилась все ожесточеннее. Я дотронулась до Агапки, висевшего на шее, попросила: "Защити!". Вокруг нас образовался огромный прозрачный шар. И это было удивительно! Вот камень, брошенный в нашу сторону, ударился о препятствие и упал на землю. Палка, кинутая одним из недоброжелателей, вернулась бумерангом и ударила нападавшего в лоб. Здоровенный детина кинулся на Петера, но невидимая волна отшвырнула его на пару метров. Бедолага упал, расквасил нос. Поднялся и дал деру. Его примеру последовали нападавшие. Теперь несчастного мальчишку и вовсе будут считать воплощением зла. Ну да это и лучшему. Станут бояться – меньше нанесут вреда.
Я еще раз взглянула на быстро редеющую толпу. Мое любопытство не было случайным. Внимание привлек высокий привлекательный мужчина лет сорока. Темноволосый, сероглазый. Огромные мускулы угадываются даже за просторной холщовой рубахой. Нет, я избавилась от привычки рассматривать симпатичных представителей противоположного пола с тех пор, как вышла замуж за Лешку. Молодой муж уделял достаточно внимания. Я украдкой поглядывала на незнакомца, потому что тот тоже помогал Петеру. И не просто стремился защитить мальчика. Силач использовал магию! Я заметила, как пару раз злобные преследовали падали на ровном месте. Вот рука толстого господина, схватившая булыжник с намерением кинуть в мальчика, вдруг перестала слушаться. Толстяка развернула неведомая сила и отбросила в сторону. Тот удивленно захлопал крошечными глазками, испуганно взвизгнул и ретировался. Таких эпизодов во время нашего пути случилось несколько. Но близко незнакомец не подходил, старался сохранить инкогнито. То, что он имел непосредственно отношение к приемному сыну Гофманов, указывали и медальоны. Одинаковые украшения с изображением головы волка висели и на могучей шее незнакомца, и на тоненькой Петера.
Когда мы вошли в таверну, преследователей практически не осталось. Но Тарас, завидев Петера, в ужасе замахал руками:
– Зачем пожаловал? Мне беды не нужны!
– Мальчик пришел со мной. Мы останемся в вашей таверне столько времени, сколько потребуется. Вот документ от Ивана Никифоровича.
Я представилась, протянула бумагу от главного полицмейстера. Тарас продолжал противиться:
– Не пущу оборотня!
– Тарас, вы кого больше опасаетесь: нечистой силы или полиции?
– Нечисти! – завопил трактирщик. – А ты кто такова? Имя мое откуда знаешь?
Конечно, трактирщик не узнал меня в собственном теле. Но я быстро исправила положение:
– В полицейском участке за вас слово замолвили. Еще как доброго, порядочного и умного человека рекомендовали. Который всегда готов помочь тайной сыскной полиции, а следовательно, родному отечеству. Или вы не готовы?
Не слишком умный трактирщик захлопал глазами. Не знал, что сказать в ответ. В том, что Марфа намного умнее и добрее мужа, я убедилась еще в прошлый раз. Трактирщица ответила за мужа:
– Правы вы. Хороший мой Тарас. Растерялся просто. Помогать станет. И мальчонку примем. А то у людей языки словно помело. Ну какой же из него оборотень?! Пойдем, дорогой, я тебе пирожков дам. Да с чаем, вареньем и медом. И вы, барышня, устраивайтесь, и давайте к столу. Будем обедать да знакомство заводить!
Я решила воспользоваться моментом, протянула трактирщице листок с изображением мамы. Спросила:
– Марфа, не видели случайно вот этой дамы?
– Что за дама? – подскочил Тарас.
Трактирщик был любопытным. Я показала копию обоим.
– Видели! – дружно воскликнули супруги.
Я порадовалась, что мои предположения оказались правильными. От портала была единственная дорога и проходила мимо трактира.
– Рассказывайте, все, что знаете! – сгорая от волнения, попросила я и подбодрила: – Хорошо, что вы ее запомнили. Молодцы!
Тарас зарделся. Ответил:
– А то! В нашем роду все хорошей памятью отличались. Да такую даму сложно забыть. Уж она тут делов устроила.
Я вся обратилась вслух. Тарас приступил к рассказу. Несколько часов назад дверь распахнулась, и в таверну вошла дама. Вид у нее был испуганным и уверенным одновременно. Посетительница огляделась по сторонам. И громко спросила:
– У вас деньги забросить можно?
Тарас от такого вопроса встал в ступор. Ему послышалось "выбросить". Зачем же так с капиталами?! Даже если их много, все одно, уважительнее быть надо. Может, дама слишком богата? По виду какие-либо предположения сделать трудно. Одета незнакомка более чем странно. Как мужик! В пальто коротком. И брюках. Штаны рваные, места живого нет, но бриллиантами все обвешаны! И все женское естество, что пониже спины, обтягивают. Срам да и только!
Я едва сдержала смех. Маменька много лет тосковала по первому мужу. Своей внешности внимания не уделяла. Но когда вышла замуж за Богдана, ожила. Стала следовать моде. Преимущественно… подростковой! Сегодня на ней, помимо зеленой блузки, были надеты черные джинсы в обтяжку. Рваные, согласно моде. Увешаны многочисленными стразами, которые трактирщик посчитал за бриллианты.
Дама внимательно смотрела на трактирщика. Потом возмутилась:
– Мужчина! Вы глухой или идиот? Я, кажется, вопрос задала!
Тарас насмелился и спросил:
– Позвольте узнать, зачем вам деньги бросать надобно? Коли уж совсем не нужны, нищим пожалуйте.
На что дама возмущенно заорала:
– Ладно, малахольный… Пусть в твоей забегаловке терминала не вижу. Но вай-фай-то у тебя есть?
Левый глаз трактирщика нервно задергался. Этот таинственный вай-фай уже спрашивали. Странная девчонка. Потом оказалась, что она – агент тайной полиции. Наверное и дама оттуда. Трактирщик секунду подумал, решил быть осторожнее и произнес:
– А вы сами взгляните…
Дама почему-то не стала разглядывать многочисленные блюда на стойке, а уставилась в маленькую плоскую коробочку и ответила:
– Уж смотрела. Ни в одной точке вашего Задрюпинска вай-фай не ловится! Нет сети! И у тебя тоже вай-фая нет. А он в приличной забегаловке в каждом углу быть должен!
Тут Тараса осенило. Вай-фай – это же рыба! Иначе с чего дама про лов и сети толкует. Просто его таверну с рыбацким рестораном спутала!
– Сейчас будет вам вай-фай, уважаемая. В каждом углу! – радостно завопил Тарас и ринулся в кладовую.
Как хорошо, что он щуки навялил, карася да плотвы! Сейчас мигом по углам развесит, останется посетительница довольна.
Дама едва не грохнулась в обморок, когда через пару минут странный трактирщик развесил по углам рыбку и ответил:
– Вот вам и вай-фай, сударыня! Кушайте на здоровье!
Он протянул посетительнице самую крупную, самую жирную щуку. Но та не обрадовалась, завизжала:
– Зачем мне рыбью морду в лицо суешь? Придурок! Псих! Ненормальный! Демьян, спаси! Пусть мерзавец сквозь хоть землю провалится.
В ту же минуту украшение на шее дамы сверкнуло, а пол под Тарасом сам по себе затрещал, образовалась огромная дыра, и трактирщик провалился в погреб.
– И что дальше? – выдохнула я.
– А дальше, барышня, дама эта себя вполне нормально повела. Как и положено женщинам. Она меня раз десять оскорбила, каким-то чудом в подпол сбросила. А сама расплакалась, будто я еще и виноват. Стала причитать: "Что же это за город, полный идиотов?! Куда я попала? Что делать? Ииии"
После последней фразы Тарас вздохнул. Я решила извиниться за маменьку:
– Простите, Тарас. Эта дама – моя мама. Она хорошая. Просто… мы родом из других мест. Поведение наше от вашего отличается.
– Вооот! Тоже об этом догадался. Зла не держу.
– Замечательно. Но потом куда она подевалась? Моя мама?
– Не знаю. Я в погребе-то не сразу в сознанье пришел. Когда наверху оказался, Марфа сказала: маменька ваша с другой дамой ушла.
Я рванула к Марфе. Та слышала весь разговор. Охотно поделилась тем, что знала: