— Ищи его, Фиса! Ищи!
В ночной рубашке я выскочила из комнаты, выскочила во двор.
Но ни в хлеву, ни в сараях сына не было.
Тогда помчалась обратно. Пронеслась мимо полок с травами и вдруг застыла: мне показалось, что я слышу хихиканье.
Я кинулась к шторе, распахнула ее: сынишка сидел возле раскрытого мешка и играл скорпионами.
— Нет, нет, не трогай это! — прошептала я деревянными губами.
От страха за ребенка внутри все сжалось, руки задрожали, когда я протянула их к сыну.
— Почему нельзя трогать? — вдруг спросил он и засмеялся.
Я, потрясенная до глубины души, застыла. Не знаю, что больше меня поразило: трехдневный новорожденный, который уже разговаривает, или его безрассудная смелость, но на миг я превратилась в каменное изваяния, не в силах пошевелиться.
Вот малыш взял скорпиона за голову, поднес к глазам, рассматривая. Опасный хвост насекомого изогнулся.
И тут я бросилась вперед.
Схватила малыша, выдернула из его пальцев скорпиона, бросила на пол и отскочила сама в сторону. И только тут увидела огромные глаза Фисы, которая стояла, прижав сложенные крестом руки к груди, и тоненько визжала.
Горничная была на грани обморока. Ее лицо стало бледным, как молоко, губы посерели, глаза провались. Но сейчас Фиса — единственная моя близкая душа. Я схватила ее за руку и прижала к себе.
— Все, все закончилось, не кричи.
Я гладила ее свободной рукой по спине, успокаивая, а сын с любопытством смотрел на происходящее и смеялся.
— Ну ты и истеричка, Фиса! — вдруг заявил он.
Служанка мгновенно захлопнула рот, я же, наоборот, открыла от удивления.
— Что? — пискнула растерянная служанка.
— Маме такая прислуга не нужна.
Но тут уже возмутилась я.
— Много ты понимаешь, несносный мальчишка! — сердито шикнула на сына.
Взглянула в смеющиеся медовые глазки, тут сообразила: на кого кричу? На новорожденного малыша, которому всего лишь три дня от роду? Совсем спятила! Послеродовая горячка настигла?
От шока задрожали колени, я медленно опустилась на пол, не выпуская ребенка из рук.
— Ваше Высочество! — пискнула Фиса. — Там… там… скорпион!
Ее палец показывал на настил, где лежал на спинке паук и едва шевелил клешнями.
— О небеса! Как же тяжело иметь дело с женщинами! — фыркнул малыш.
Он слез с моих колен, схватил пальчиками скорпиона и бросил его в мешок, а тот крепко завязал веревкой.
Мы смотрели на маленького принца как на чудо. Мало того, что ходит, так еще и разговаривает словно взрослый человек: не шепелявит, четко произносит все звуки, да и словарный запас приличный.
— Но… откуда ты столько знаешь, — наконец вышла из ступора я.
— Я девять месяцев сидел в твоем животе, а вокруг все болтали и болтали! Дворец короля заполнен болтунами.
Получалось, что ребенок-дракон мог слышать и запоминать все, что происходило вокруг, даже в утробе матери. Я сжала кулаки от злости и бессилия: могла бы многому научить сына за эти девять месяцев, но проклятый Денвей лишил меня такого счастья.
Захотелось немедленно разыскать наследника и разобраться с ним по полной программе.
— Мамочка, не расстраивайся, — малыш обнял меня за ноги. Он посмотрел снизу вверх и умильно скорчил рожицу. — А когда мы поедем к отцу?
— Хороший вопрос, сынок, — вздохнула я. — Если бы я знала.
— Есть хочу!
— Да-да, сейчас.
Я взяла ребенка на руки и бросилась в комнату. Он с жадностью прильнул к груди и несколько минут только причмокивал. Потом откинулся, потянулся и выдал:
— Мяса хочу.
— Чего? — опешила я.
— Мяса. Где-то его готовят, чувствуешь запах?
Я принюхалась, но ничего не поняла. Фиса грохотала в кухне, но еще вчера мы исследовали шкафы, кладовую и сараи, но ничего, кроме круп и овощей, не нашли.
Со двора донеслось протяжное мычание коровы, ее стон подхватили и всполошившиеся куры. Они вели себя так, словно в сарай забралась лиса.
— Сынок, посмотри на меня, — мальчик уставился круглыми глазенками. — Здесь в хлеву есть корова, в курятнике — куры. Но эти животные очень напуганы твоей силой. Ты можешь их успокоить?
— Зачем?
— Тогда у нас будет яичница и молочная каша на завтрак.
— И мясо?
Я задумалась. Подросший ребенок нуждался в более сытном и полноценном питании, чем я ему могу предложить. Но где взять продукты в чужой деревне?
«Придется идти на поклон к старосте!» — вздохнула я.
— Малыш, ты побудешь немного с Фисой?
— Ты за мясом пойдешь?
— Да. И помнишь, нужно усмирить твою магию, иначе все животные погибнут.
— Я сейчас.
Сынишка спрыгнул на пол и затопал толстыми ножками по шершавым доскам. Пеленка, обернутая вокруг пояса, слетела, мой сын смешно закрутил пухленькой попкой.
«Твою ж мать! Где взять для него одежду?» — вспыхнул в голове вопрос.
— Фиса, — позвала я горничную. Она прибежала, увидела принца и шарахнулась испуганно в сторону. — Тебе придется присмотреть за Его Высочеством.
— А вы?
— А я пойду к старосте. Надо поговорить.
— Ваше Высочество…
— Не хнычь! Заканчивай завтрак и… сшей рубашку для малыша. Сможешь?
— Д-да. А из чего?
— Хотя бы из твоего фартука.
Я дернула за веревочки, белый фартук дворцовой униформы упал на руки. Быстро переоделась, умылась и побежала на улицу.
Чем ближе подходила к центру деревни, тем тревожнее становилось на душе. Я слышала гул людских голосов, словно там, за поворотом, собралась огромная толпа и что-то требовала. По-прежнему на улице было пусто, и это беспокоило еще больше. Явно что-то случилось, но никто не пришел в домик травницы на окраине и не рассказал нам, в чем дело.
Последние метры я почти бежала, настолько разнервничалась. Выскочила из проулка на свободное пространство и остолбенела: деревенская площадь была заполнена возмущенными жителями.
— Что здесь происходит? — тихо спросила я и тронула за рукав женщину перед собой.
Она обернулась, вскрикнула, будто увидела чудовище, распахнула безобразно рот и закричала:
— Вот она! Хватайте ее!
Глава 25Адриш
Весть от соглядатаев и шпионов пришла только на следующее утро.
Я всю ночь крутился, не мог заснуть. Меня так и подмывало вскочить на коня и броситься в горы. Лишь мысль, что я окажусь в невыгодной ситуации перед сильным Денвеем, останавливала меня.
Утром в мою комнату ворвался Браун с загадочным лицом. Его глаза блестели, рот то и дело растягивался в довольной улыбке. Он готовил все для утреннего умывания, а сам искоса поглядывал на меня.
— Говори уже, не томи! — не выдержал я.
— Потерпите, Ваше Высочество, потерпите! — камердинер махнул рукой хозяину и его помощнику, принесшему воду, и крикнул: — Все вон!
Миг, и комната очистилась. Я сел ка ложе, потом встал. Сегодня чувствовал себя вообще отлично. Руки и ноги окрепли, казалось, уже горы могу свернуть. Но это только казалось. На самом деле я встал, сделал самостоятельно несколько шагов и колени задрожали. Чтобы не выдать свое состояние Брауну, сделал каменное лицо и сел на стул.
— Браун, прикажу отвесить тебе десять плетей, если еще немного потянешь.
Я добавил в голос ярости, и слуга тут же поклонился и выпалил:
— Нашли!
— Что нашли?
— Ее Высочество нашли. Шпионы прислали донос Жеросу.
— Где она?
От волнения перехватило горло, я вскочил и даже бросился к выходу, но меня повело в сторону. Браун успел удержать меня под мышки и вернуть на стул.
— В горах. Стражники Жероса собираются в дорогу.
— Я поеду тоже.
— Но… Его Величество…
— Больше ни слова! Позови Жероса!
Все вокруг меня завертелось со страшной скоростью. Собирались в спешке, но тайно. Выехали под вечер и всю ночь находились в пути. Дорога из ровной и обработанной вскоре превратилась в узкую тропу, покрытую корнями, кусками застывшей глины и камнями.
— Дальше придется ехать верхом, — извинился передо мной Жерос. — Вам нужно было остаться в таверне.
— Не смеши! — фыркнул я и с помощью Брауна покинул повозку.
Мы сделали небольшой привал, а с первыми лучами солнца тронулись в путь. Когда башенки храма зазолотились вдали, я почувствовал, как бешено заколотилась сердце. В груди появился тяжелый комок, который все рос по мере нашего приближения к замку у храма.
Один стражник спешился и заколотил в ворота.
— Кто? Мы не ждем гостей, — послышался грубый голос.
— Его Высочество принц Адриш.
Наступила тишина, потом раздался топот ног.
— Они не хотят открывать ворота принцу этой страны? — грозно поинтересовался я, готовый перелезть через ограду, несмотря на болезнь и слабые ноги.
— Подождем немного.
Вдруг где-то высоко послышался звон, словно что-то разбили. Мы дружно задрали головы, но сквозь высокую ограду разглядеть ничего было невозможно.
Звук отодвигаемой щеколды вернул мены в реальность. Я с нетерпением смотрел, как медленно открываются ворота.
Жерос пришпорил коня, первым въехал во двор замка, мы заторопились следом. Я огляделся и удивился, что на большой территории нет слуг.
— Здесь что-то случилось, — шепнул я Брауну.
— Ваше Высочество, посмотрите!
Камердинер показывал на окно на третьем этаже, в котором трепыхалась на ветру штора. Если учесть, что все окна были забраны цветной мозаикой, а это — нет, то вывод напрашивался простой: именно звон разбитого стекла мы и слышали.
— Адриш, какими судьбами? — на крыльцо вышел брат и, широко раскинув руки, побежал ко мне.
— Вот решил прогуляться.
— Ты и здесь? — язвительно спросил Денвей. — Да еще верхом на коне? Нет, чудеса в этом мире случаются.
— Конечно, случаются, особенно когда вокруг меня такие преданные слуги, как Жерос и Браун.
Брат намек понял и помрачнел лицом. Он вообще легко ориентировался в дворцовых недомолвках, взглядах и сплетнях. Сейчас улыбка сползла с его губ, взгляд стал колючим, как у дикого зверя, а ладонь сжала рукоятку меча.