Преподаватель сел за стол и усмехнувшись, ответил:
– Эта девочка нашим детям не по зубам. На редкость разумная, бойкая и взрослая. Предложила парням сократить имена, для удобства общения.
– И они согласились?
– С радостью.
– А сын наместника Киррилиентон?
– Теперь просто Кир. Линария предложила выбрать его старостой, сразу определив в нем лидера.
– Хм… славно, славно, – ректор постучал пальцами по столешнице. – Этот парень и так бы все взял в свои руки. Отец готовит себе достойную смену. Над Томасиданом не насмехались?
Августинус отрицательно покачал головой.
– Эти два друга сидят отдельно, но сегодня всем было не до них, – куратор подался вперед и спросил с ужасом на лице: – Знаете, как живут студенты в другом мире? Они называют общежитие общагой и ютятся там по четыре человека в комнате. Мойка общая на весь этаж. Кормятся сами всякой дрянью. Я думаю, что поэтому в том мире дети взрослеют так рано. Им приходится бороться за выживание! Мои студенты слушали Линарию, обливаясь холодным потом, а она сравнила свою комнату здесь с королевскими покоями.
– Ах, эти приемные экзамены! – сокрушенно воскликнул ректор и сердито бросил ручку на стол. – Совершенно не было времени обо всем ее расспросить.
– А вы знаете, мэтр Фэридан, что Линария попала сюда не одна?
– Знаю, с сестрой, – отмахнулся ректор. – Она осталась во дворце мэтр Симерин сам за ней присматривает. Говорит, очень властная особа. Вы сегодня не расслабляйтесь, мэтр, дети ведь по традиции разбегутся по трактирам отмечать «вступление во взрослую жизнь» как они считают. А ведь эту традицию идиотскую придумал в свое время наш замечательный придворный маг! Это потом он стал мабезконы изобретать, а в студенческие годы только шалости всякие творил.
Ректор в сердцах стукнул кулаком по столу.
– А мои никуда не разбегутся, – хитро улыбнулся куратор и заглянул в шпаргалку. – Они устраивают «пикник» на территории академии. Меня, кстати, тоже пригласили на «шашлыки».
– Это что за звери такие?
– Пока точно не знаю, но будет весело. Линария обещала.
– Нужно все проконтролировать, мало ли что они устроят, – забеспокоился Фэридан и уточнил: – А где на территории? Не на тайном полигоне?
Августинус задорно расхохотался. Ректор всегда готовился к страшному. Ответственность за детей не давала расслабляться, и ответ куратора прозвучал нереально ошеломляюще.
– В беседке у пруда.
– Где? Это же практически на виду.
– То-то и оно, – развел руки в стороны преподаватель. – На виду у всей академии.
Кузнец напомнил мне своим внешним видом качка из спортивной секции. Мускулы бугрились у него по всему телу, их даже одежда не скрывала. Настоящий добрый молодец из сказки.
После волшебной фразы, что мы от мэтра Августинуса, мужчина согласился нас выслушать. После того, как я выразила сомнение, что наш заказ можно сделать в течение пары часов, в нем взыграл профессиональный интерес.
Он даже по шее мне не надавал, когда я, разводя руками, стала объяснять размеры мангала.
– Ширина во-от такая, а длина, примерно вот такая, глубина где-то такая, а высота… ну вам по пояс будет. Нет-нет, я не издеваюсь. Вот представьте, что вы жарите мясо, где у вас руки? Вот такая высота, значит.
Оська хохотал как ненормальный. Ну я не виновата, что никогда к этим мангалам близко не подходила. Шампуры в руках держала, это я нормально смогла объяснить. Там всего два размера – вот такое длинное и вот такое плоское.
– А где амулет ставить?
– Никаких амулетов! Дрова прогорают, остаются угли, которые дают жар и все.
– А-а-а, как в старину что ли? – догадался кузнец и внес рациональное предложение: – Тогда по бокам отверстия надо сделать, а то гореть не будет.
– Точно, – я даже по лбу себя хлопнула. – Для доступа кислорода.
– Ты вообще из какого-то дикого удела приехала что ли? У вас там амулетами не пользуются?
– Пользуются, но это блюдо готовят только так.
– Интересно было бы попробовать, – мечтательно прищурился хитрый качок, явно намекая на приглашение.
– Да не вопрос! Приходите в беседку у пруда к двум часам, – я улыбнулась добру молодцу. – Поможете нашим парням, а то после ваших слов я сомневаюсь, что они умеют разводить огонь без амулетов.
Кузнец расхохотался и обещал прийти. Вместе с мангалом.
Оська шел рядом со мной и все никак не мог угомониться. Он то фыркал, то подхихикивал, вспоминая мое продуктивное общение с кузнецом.
– Ой не могу, Линария! Представляю, что бы с тобой сделал дед, если бы ты ему так размеры шкафа объясняла! Ширина примерно во-от такая, – парень схватился за живот и согнулся пополам в очередном приступе хохота. – Примерно! Ха-ха! Ой, не могу…
– Не гони на деда, он мастер, он бы все понял, – я состроила из себя крутую деваху и растопырила пальцы веером. – Кузнец же понял! Хм… надеюсь. Ай, ладно! Лишь бы шампуры сделал, без мангала можно и обойтись.
Оська опять расхохотался. Ну прям первое апреля у человека.
– А про шкаф ты тоже так скажешь? Главное, чтобы полочки были, а остальное неважно. Ха-ха!
Свою задачу мы с другом выполнили и теперь шли к беседке, проверять работу других студентов. Все равно делать больше нечего. Я выждала, когда мой смешливый товарищ успокоится окончательно и спросила:
– Слушай, Оська, помнишь двух парней, которые в классе отдельно сидели? К одному еще мой самолетик прилетел.
– Конечно, такого забудешь, – сразу нахмурился парень.
– А что с ним не так?
– Сама что ли не знаешь? Я заметил, как ты на него поглядывала. На редкость неприятный тип.
– В каком смысле неприятный? И да я не знаю. Я даже рассмотреть его лица не могу.
– Почему? Так противно?
Мы остановились и уставились друг на друга. Появилось ощущение, что мы говорим о разных людях или на разных языках.
– Я вижу сплошное синее пятно вместо лица, а ты?
– Синее пятно? – ахнул Оська. – Но он же страшный! У него такой длинный нос крючком, маленькие близко посаженые глазки, тонкие губы, а рот широкий как у лягушки.
– А зачем он магию применил? Может, раньше еще страшнее был?
– Да куда уж страшнее? Может, внешность так неудачно изменил или прячется от кого, – Освальд задумался, взял меня под руку и мы неспешно пошли дальше. – Хотя, нет. Раз его приняли в академию, ректор все досконально проверил.
– А нас почему не проверил? Здравствуйте, поздравляю, катитесь в общежитие, помнишь?
Оська рассмеялся, но уже не очень весело и стал объяснять:
– А нас то зачем? Тебя мэтр Симерин просканировал, а меня он с детства знает, каждый год проверял на потенциал. В прошлом году сказал, что через пару лет поступать могу, а я, видишь, за год норму набрал.
– Ну, во-первых, меня просканировал Барон, а о какой норме ты говоришь, я не знаю. Твой потенциал у замерной сосульки чуть из ушей не полез.
– Правда? – Освальд опять остановился. – Выше середины?
– До самого верха, дорогой, – я схватила друга за руку и потащила в сторону беседки. – Еще немножко и через край бы вытек. Ты, дорогой братец, учиться должен лучше всех, чтобы в будущем переплюнуть самого мэтра Симерина. Или ты серьезно думаешь, что тебя за красивые глаза в академию без экзаменов приняли? Или ради того, чтобы ты какую-то девчонку привез в город? Осталидан и так бы привез.
Оська, глупо улыбаясь, покорно шел за мной. Интересно, почему самому ребенку, носителю большого потенциала мэтры ничего не сказали? Отлично, хорошо, принят и все. Можно же было хоть намекнуть, что с его способностями у него многое получится. Стимул – наше все!
Возле беседки суетились несколько парней. Они уже натаскали откуда то приличную кучку дров, на лавочке лежала стопка пледов и одеял. Запомнить сразу восемнадцать человек мне не под силу, поэтому я просто крикнула:
– Привет, как дела?
Парни поздоровались в ответ, довольно улыбаясь. Я огляделась по сторонам и вздохнула полной грудью.
Беседка стояла на берегу круглого водоема заросшего кувшинками и окруженного высокими деревьями, словно живой стеной. Зеленая травка покрывала землю, кое-где из нее выглядывали яркие полевые цветочки. Ненавязчиво щебетали невидимые глазу птички. Вид был просто великолепным!
Я подошла к берегу, присела на корточки и зачерпнула пригоршню чистейшей воды. Как здесь хорошо. Это место идеально подходит для романтических свиданий. Вот бы оказаться здесь вдвоем с… Воображение сразу нарисовало мужчину с серыми глазами и ямочкой на подбородке. Вот же, гад! Он меня просто преследует. Почему я до сих пор думаю о нем? Вот Августинус, например, всем хорош и даже красивей в какой-то степени, но я воспринимаю его только как учителя. Почему же я мечтаю о принце, зная, что он так и останется мечтой? Раньше я смеялась над подругами, которые целовали фотографии известных артистов. Да хоть зацелуй, он никогда не позвонит в твою дверь. А теперь думаю, ну и пусть не позвонит лишь бы увидеть хоть одним глазком. Может пробраться во дворец и стырить портрет первого попавшегося короля с ямочкой на подбородке? «А ведь на смартфоне осталось фото королевской семьи», – вдруг вспомнила я и тяжело вздохнула.
мне вредно оставаться одной, сразу в голову лезут посторонние сероглазые принцы, то есть мысли. Я встала, стряхнула с рук капельки воды и пошла к своим студентам, на ходу задавая вопрос:
– Парни, спорим, что если я сейчас спрошу «а где комары?» вы ответите, что здесь очень мощные амулеты?
Мальчишки рассмеялись и подтвердили, что да именно так и есть. Прибежал запыхавшийся Василек и сходу, растопырив руки, кинулся ко мне с вопросом:
– Линария, мы во-от такую кастрюлю мяса замариновали, хватит на всех, как думаешь?
Освальд захохотал и рухнул на траву. Катаясь по земле, как молодой конь, он и ржал примерно также. Я покачала головой, а Васька удивленно вскинул брови и решил поинтересоваться, все ли у парня в порядке. Оська замахал руками, отгоняя доброхота.