— А вы у нас, значит, самый смелый? — усмехнувшись, я отперла калитку и, подхватив свои баулы, двинулась к дому. — Проходите, дорогой сосед. Будем ваш пальчик лечить.
— Я по молодости смельчак был хоть куда! — браво воскликнул он. — А в долгу не останусь, если поможете. Меня, кстати, Вайсом звать. Я столяр. А женушка моя в харчевне работает, поросенка какого делает ммм… — мечтательно закатил глаза, — закачаешься!
Я отвела соседа в свой кабинет — единственное подходящее место, но все равно не торт. Мне бы операционную с удобным столом и хорошим освещением.
Едва переступив порог, Вайс познакомился с Йориком, стоящим на подоконнике. Мужичок передернул плечами и снова вытер пот со лба, бросив на меня боязливый взгляд.
— Не переживайте, дорогой сосед! Йорик был нерадивым пациентом, вы же не такой?
— Н-нет, не так-кой, — Вайс сглотнул вставший в горле комок.
— Прекрати! Всех больных распугаешь! — справедливо возмутился Пискун, а я вспомнила, что неплохо бы держать черный врачебный юмор при себе. Мало ли, вдруг сосед шуток не понимает.
Оставив пациента сидящим у стола, я замочила в спирте скальпель, облачилась в новенький халат и маску, волосы убрала под чепец. Потом долго намывала руки с мылом, а под ногтями чистила щёточкой. Ох, давненько я не занималась ничем, кроме женских проблем.
В паронихии повинны чаще всего микробы, которые проникают в ткани через ранки кожи, а у соседушки маникюр хоть куда. Неудивительно, что его палец облюбовал местный стафилококк.
Тут главное не запускать и сразу приступать к лечению, иначе гнойный процесс пойдет вглубь. Это осложнение весьма опасно, и мужичок вовремя спохватился. А его знакомый, похоже, тянул до последнего.
Я вернулась в кабинет при полном параде, заработав опасливый взгляд Вайса. Казалось, на месте его удерживает лишь гордость, а то бы уже дал стрекача.
— Не переживайте, больно не будет, — пообещала я под хихиканье тиина.
Мелкий зараза предвкушал занятное зрелище и ставил на то, что мой первый пациент мужского пола сбежит, даже не дождавшись конца операции.
Хорошо, что я успела изучить содержимое чемоданчика магички и целительские справочники, поэтому без труда нашла обезболивающие капли и мазь, по свойствам напоминающую антибиотик. Разведя капли в воде по схеме, дала выпить соседу.
Затем тщательно обработала собственные руки и руку больного, а в особенности операционное поле спиртом. При этом Вайс поглядывал на меня как-то странно, а потом спросил шепотом:
— Нейра, простите за любопытство, но зачем вы трете этим кожу?
Простым языком я объяснила ему, что болезнетворные частички попадают в рану, вызывая ее нагноение, а спирт их уничтожает. И да, неплохо бы соблюдать гигиену и почаще мыть руки, а ногти и заусенцы обрезать маленькими ножницами, а не обрывать и не обгрызать.
Вайс произнес сконфуженно:
— Ничего не могу с собой поделать. Едва начинаю нервничать, так грызу ногти — привычка с детства осталась.
Устроив кисть пациента поудобней на столе и положив под нее чистую ткань, я достала скальпель. Как говорил один преподаватель-хирург, если есть гной, его надо эвакуировать. И лучше я это сделаю прямо сейчас.
Больной побледнел. Даже луна стыдливо спряталась бы за тучи, если бы ей предложили сравниться с белизной лица Вайса.
— А где… волшебная палочка? — спросил он упавшим голосом.
— А это, по-вашему, что? — преувеличенно бодро воскликнула я и покрутила в пальцах острый и идеально отполированный скальпель. — Самая что ни на есть волшебная палочка. И сейчас мы вас будем лечить…
Я потянулась к пальцу Вайса, но он тонко взвизгнул и отдернул руку. Я отправила ему укоризненный взгляд.
— Ай-ай-ай. Верните рученьку.
Тот помотал головой.
— Я дала вам обезболивающее, оно уже должно подействовать. У вас, уважаемый, там уже гной скопился. Если его не выпустить, он проникнет еще глубже. Вспомните своего знакомого. Хотите тоже пальца лишиться?
Я уговаривала взрослого дядьку, как ребенка. В конце концов, с обреченным лицом он снова положил руку на стол, и я вцепилась в кисть, фиксируя ее.
Теперь не уйдешь!
— Вы обещали, что больно не будет.
— Не будет, не будет…
Один аккуратный точный разрез — из раны хлынул гной. Конечно, Вайс не забыл громко ойкнуть, а потом затих и, пялясь в пустые глазницы Йорика, ждал конца операции.
Я вычистила ранку, обильно смазала обеззараживающей мазью и хотела уже забинтовать палец, как почувствовала неладное.
Вайс опустил взгляд на салфетку, которую я подложила под его кисть, и простонал:
— А-ах… кровь…
Грузное тело начало заваливаться назад вместе со стулом, и в следующий миг кабинет огласило громкое бамс!
За дверью послышался топот шагов и голос:
— Что здесь происходит⁈
И снова нелегкая притащила этого… нейта Блайна. Он высился в дверях, ошарашенно глядя на разыгравшуюся сцену. Из-за его спины высунулся любопытный нос какого-то мужичка.
— Матерь Пресветлая! — и через секунду скрылся обратно.
А хороша я была. Застыла над бессознательным телом с занесенным скальпелем, пол и халат в крови, как и рука моего пациента. Атмосферы добавляли маска и белый костюм. Хотя он выглядел не так страшно, как средневековый костюм чумного доктора.
— Вы его убили? — выйдя из оцепенения, муженек бросился ко мне, присаживаясь на корточки у головы больного. — Слава Всеотцу, нет.
— Как плохо вы обо мне думаете, — прошипела я, бинтуя палец. Даже на руку, что Вайс в отключке — не будет дергаться.
— Так вы же все забыли! — справедливо возмутился Норвин Блайн и развел руками. — Или не все?
Ох, не понравился мне этот подозрительный прищур.
— Чего расселись? Помогите перенести больного на тахту, — строго велела я.
Пусть отвлечется, и нечего меня подозревать!
Даже не поморщившись, Блайн подхватил грузное тело соседушки и транспортировал его куда нужно. А я извлекла из сундучка нюхательную соль и сунула под нос больному.
Совсем скоро он начал приходить в себя. Щеки порозовели, протяжно застонав, Вайс открыл глаза и, сложив на груди руки, уставился в потолок.
— Я умер и попал в божественные чертоги?
Издав неопределенное «пфф», муж вышел вон из кабинета, отстукивая подошвами сапог самоуверенный ритм.
— Ну, до чертогов мне далеко, я пока столько не заработала. Как вы, дорогой соседушка?
Пациент покрутил у себя перед лицом забинтованной кистью и осторожно сел. Потер затылок. Надеюсь, сотрясение он все-таки не получил.
— Вроде ничего так. Живой. Палец уже меньше болит.
— Когда действие лекарства закончится, боль может вернуться, надо перетерпеть.
Я объяснила Вайсу еще раз, как важно правильно ухаживать за руками, а завтра велела прийти на перевязку. Перед тем как покинуть кабинет, сосед дернулся, потом хлопнул себя по лбу, залез в карман, и мне на ладонь лег круглый серебряный полусорен.
— Благодарю покорно, это вам за труды, нейра.
Я спрятала монету в кармашек халата. Конечно, я филантроп, но каждый труд должен быть оплачен, а у меня еще расходов немеряно, я бы обрадовалась любой благодарности. Довольные пациенты будут рассказывать обо мне своим знакомым, а те — своим. Так и до градоправителя слухи дойдут.
Пока я провожала пациента до порога, с крыши неслись странные звуки. А едва дверь за ним захлопнулась, я столкнулась с непонятно откуда возникшим муженьком. Сердце сорвалось в тахикардию.
Черт из табакерки — это точно про него!
— Вы напугали кровельщика, — произнес он, еле заметно усмехнувшись. — Он хотел сбежать, решил, что вы — черная ведьма.
Я возвела глаза к потолку.
— И этот туда же.
— Но выглядели вы эффектно. Даже я на мгновение растерялся.
В этот миг раздался хлопок, и Пискун развоплотился. Синий меховой комок шлепнулся мне на плечо и уставился на мага глазами-бусинками.
— Ваш фамильяр — тиин? — Норвин слегка удивился.
— У меня имя есть. Пискун. Приятно познакомиться, — мультяшным голосом произнес мой товарищ.
— Взаимно, — кивнул муж.
Он будто не увидел ничего удивительного. Это для уроженки иного мира заклинания, магия и фамильяры — чудо.
— Как и обещал, я привел мастера починить крышу. Решил сопроводить, а то мало ли что.
А я услышала ворчливое: «Ага, будет тут еще какой-то левый мужик отираться в мое отсутствие».
— Да? Спасибо. Очень вовремя.
Пока мастер работал на крыше, я сидела у себя в кабинете, опасаясь выглядывать. Сначала писала карточку больного, выводя каждую строчку карандашом по зернистой бумаге. Надо выделить под это отдельную полку и придумать систему хранения, чтобы в случае чего быстро отыскать. Я любила порядок во всем.
Потом листала справочник лекарственных средств, а под конец заглянула в «Тактики чревосечения». После прочитанного у меня скрутило живот, и я убрала книгу на полку, чтобы никогда больше ее не трогать.
Пискун то мешал мне, прыгая по книгам и болтая без умолку, то вдруг улетал куда-то. Подозреваю, что приседать на уши огненному магу. Интересно, удастся ли мелкому шпиону разузнать что-нибудь полезное?
Уже стемнело, когда кровельщик закончил работу. Я вышла, чтобы разведать обстановку, и с облегчением заметила, что мой чужой муж собирается уходить.
— Мне надо на службу, я и так отлучился, — пояснил коротко, доставая из кармана перчатки. — Теперь встретимся только через неделю. В следующую субботу градоправитель устраивает торжественный прием, на котором будут самые знатные жители Левилля. Мы тоже приглашены.
О! А вот и первый выход в свет. Не то чтобы я не любила тусовки, но они здорово отвлекали от дел. Хотя это отличный шанс познакомиться со сливками общества и заручиться их поддержкой.
Мою улыбку Норвин принял за радость от возможности блеснуть на балу, хотя на самом деле это сухой расчет. Ну в самом деле, мне давно не двадцать лет. Сейчас уже другие приоритеты.
— Какая честь, надо же! У меня как раз три платья не выгуляны…